Но вскоре его пальцы понимают, что стринги – совсем не преграда, и проникают в меня. Сразу два. О, господи, как я соскучилась… Я даже не сразу понимаю, что тихий скулеж, который доносится сквозь грохот моего сердца – это я.
У него просто волшебные пальцы, потому что хватает всего пары резких движений, чтобы я потеряла связь с реальностью и напрочь забыла все дни, что была без своего строгого преподавателя. Он вбивается в меня ими так интенсивно, словно хочет показать, чего я была лишена из-за своего недоверия, а теперь…
– Еще… – бормочу я бессвязно, ерзая на его бедрах. – Пожалуйста, Дэниэл…
– Конечно, милая, – соглашается он.
Но вместо того, чтобы продолжить, убирает свои пальцы. А взамен целует меня. Целует жарко, сминая мои губы и окончательно стирая из памяти дни нашей разлуки.
А я хнычу в его руках, прижимаюсь к нему, не понимая, почему он медлит, почему не войдет в меня, тяну его за волосы, чтобы ближе ко мне, чтобы еще неразрывней. Теряюсь в этом чувственном круговороте, теряю себя окончательно, но не страшно…
Уже не страшно, потому что он рядом.
Стону разочарованно, когда он неожиданно отстраняется, а в следующее мгновенье оказываюсь распластанной на огромной кровати. И он надо мной нависает.
Нет времени осмотреться, неважно, как выглядит комната. Его комната, потому что она пропитана запахом моря и цитруса, которого мне так не хватало. Да и он не дает этого – покрывает мое лицо поцелуями, горячими, быстрыми, жадными, поднимает вверх мои руки, и вдевает их в путы, которое уже ждали меня.
Веревки.
Он говорил, что предпочитает веревки.
Но почему они длинные, я даже могу свободно двигать руками. Могу обнять его, притянуть к себе, могу…
– Ты была плохой девочкой, – отстраняется от меня мистер Сайлос.
Поднимается с кровати, отходит на пару шагов, и, видя, что я слежу за ним, начинает снимать с себя всю одежду. Неторопливо. Наслаждаясь моим нетерпением. И тем, что я свожу вместе колени, когда вижу его возбужденный член, но не могу дотянуться.
– Моей плохой девочкой, – говорит он, возвращаясь ко мне.
И я умираю от одной этой фразы.
Если он просто нажмет пальцем на клитор, я кончу.
Но вместо этого он переворачивает меня животом на кровать, и да, теперь я понимаю, почему веревки такие длинные. Чтобы он мог делать так, как ему нравится, чтобы он снова мог все контролировать.
Но этот мимолетный анализ разлетается вдребезги, когда он задирает мое платье, и застывает, рассматривая мою попку. Полоска стрингов ничего не скрывает, поэтому я слышу его длинный выдох. И все равно он избавляет меня от этой преграды. Слышу звук разрываемой фольги, как всегда за секунду до…
– Моя девочка… – поглаживает мои полушария, а потом проникает между ними и начинает кружить… там, прямо там…
О, боже… он ведь не собирается…
– Дэниэл… – испуганно бормочу, догадавшись, что он собирается сделать.
Но он склоняется, прикусывает мою шею и обдает жарким шепотом, располагаясь на мне.
– Не бойся… – уговаривает меня. – Главное – не бойся, и у тебя все получится. Постарайся довериться мне.
И да, эта фраза срабатывает.
Я верю ему.
Верю беспрекословно. И так сильно хочу, чтобы ему было хорошо, что могу чуть-чуть потерпеть.
– Не сжимайся, милая, – напутствует он, водя горячим возбужденным членом между моих половинок. – Расслабься, просто расслабься… Я не сделаю ничего, что тебе не понравится.
И это опять подкупает.
Стараюсь расслабиться, стараюсь не бояться, когда его член не просто скользит, а начинает немного надавливать… там.
– Моя девочка… – обжигающий шепот настолько приятен, что я легко игнорирую первый дискомфорт, когда он надавливает головкой на тугой вход сильнее.
И совершенно теряю себя, когда его шепот пронизывает признанием:
– Люблю тебя…
Нет времени что-то ответить.
Нет времени осознать.
Потому что Дэниэл, прижав меня к кровати, приподнимает мою попку и начинает в нее погружаться.
Медленно, и все равно больно и дискомфортно. Хватаюсь за простыни, делаю глубокие вдохи, как он мне велит, медленно выдыхаю, как он мне приказывает.
И стараюсь расслабиться, как он говорит, проникая глубже в меня. С каждым моим выдохом глубже и глубже.
Непривычные ощущения.
Не могу разобрать, чего хочется больше – умолять его прекратить или попробовать прогуляться по новой грани, которую он открывает.
Его шепот, его приказы, его напутствия, его медленные, но уверенные движения склоняют меня к тому, чтобы выбрать второе.
И я стараюсь привыкнуть, стараюсь понять, что в этом такого, а когда он погружается полностью, дышу так тяжело, как будто пробежала марафон за минуту.
И это ведь только начало.
Потому что, дав мне время привыкнуть к этому уровню, Дэниэл начинает вбиваться в меня. По нарастающей. Заставляя всхлипывать и замечать за болью и удовольствие. Заставляя снова желать его, еще сильнее, чем раньше. И заставляя невольно подмахивать, когда он отстраняется.
Меня раскачивает на этой тонкой грани порока и удовольствия. Не разбираю, где я, кто я, что делаю. Все прячется за мутной дымкой, которая опутывает меня все сильнее от каждого толчка моего любовника, от каждого его слова и от нежных пальцев, которые гладят меня по лицу.
Кружусь в каком-то водовороте, куда-то несусь, не разбирая дороги, и не могу понять, чего не хватает, что я ищу. Дискомфорт остается, но открывается новое удовольствие, и я уже слышу, как комната наполняется моими жадными стонами, раз за разом, когда в меня проникает член.
– Дэниэл… – хнычу беспомощно, таю в его руках, совершенно послушная, полностью доверяя, вот только… – Дэниэл…
Не знаю, о чем умоляю его.
А он понимает.
Легкие касания клитора, нежные поглаживание подушечкой пальца, и я разлетаюсь на сотни осколков прямо в его руках. Кончаю мощно и жестко. Как никогда ранее.
На секунду даже теряюсь от той волны чувств, что окутывает меня, практически разрывая на части.
Но когда через пару движений со стоном ко мне присоединяется Дэниэл, страх растворяется.
Не пугает и то, что я не могу двигаться, не могу шевелиться, просто дышу через раз. Потому что меня обнимает он, мой «незнакомец», мой строгий преподаватель, мой первый мужчина, которому я задолжала.
– Люблю тебя, – выдыхаю, едва снова могу говорить.
Я ожидаю чего угодно. Того, что он использует мое запоздалое признание, как повод снова меня «наказать». Того, что он усмехнется, потому что заполучил меня так быстро и всю, без остатка.
Но он прижимается ко мне, освобождает от пут, и, переместив меня на себя, заставляет услышать, как бьется его сердце с моим в унисон. Отводит от лица мои разметавшиеся влажные волосы и облегченно выдыхает, глядя в мои глаза:
– Наконец-то. Наконец-то ты попалась, моя маленькая лиса.
А мне хорошо.
Так хорошо, что я распластываюсь на нем, закрываю глаза и с удовольствием остаюсь в этом жарком плену.
Потому что сердце Дэниэла, с каждым ударом, который я чувствую своим сердцем, передает мне послание: «Мы вместе… Мы вместе в этом плену…»
Эпилог
Сегодня исполнился ровно год с того дня, когда я впервые выполнила приказ моего незнакомца. Теперь он перестал быть незнакомцем и стал самым близким и родным мне человеком. Без которого я не могу. Уже не могу… Будто это мой эликсир жизни. Я пью его, пью каждый день, жадно, взахлеб и никак не могу утолить этот голод. Быть с ним – это лучшее, что могло случиться со мной в этой жизни. Я уверена.
Через пару дней меня ждал экзамен. Я сидела, обложившись учебниками и конспектами и думала о том, о чем полагается думать в таких случаях. Об учебе. В тот самый момент, когда на телефон пришло сообщение.
«Сегодня в 21:00. В том номере отеля. Не вздумай опоздать»
Я на мгновение забыла, как дышать, кровь прилила к лицу – и я даже огляделась по сторонам: не видит ли кто-то из посетителей библиотеки, как смутило меня это сообщение.
В назначенный час я, осторожно ступая, вошла в дверь номера.
Тишину нарушало лишь лёгкое потрескивание. Камин? Свечи?
Я сделала еще один шаг, приоткрыла еще одну дверь и…
И попала в плен целого букета ароматов. В безумном чувственном коктейле смешались запахи сандала, шоколада и мускатного ореха. И было что-то еще…Был еще один запах, который вселил в мое сердце легкую тревогу. Да, это он – запах горячего воска.
Что еще придумал мой несносный мужчина!
Какая новая грань откроется мне за этой дверью?
Сомнения рассеялись, когда я смело шагнула в комнату. Десятки, если не сотни свечей заполняли пол, стены, подоконник. Порыв воздуха трепетно обнял язычки пламени, желто-красные огни возбужденно задрожали. Как завороженная я смотрела на эту картину, и предчувствие чего-то запретно-сладкого накрывало меня, делая безвольной и покорной.
– С годовщиной…– бархатный голос прозвучал совсем рядом, но я не успела даже оглянуться, как черная повязка закрыла мои глаза.
Все вокруг погрузилось во мрак.
По моим плечам пробежали мурашки. Теперь Дэниэлу не было нужды скрываться и прятаться от меня. Но черная повязка на глазах словно вернула меня в те дни, когда неизвестность томила, а все чувства были напряжены и оголены.
Дэниэл огладил мои плечи, оставляя легкие поцелуи на шее. Нежность… Бесконечная, безумная нежность.
И вдруг – резко намотал мои распущенные волосы себе на руку и властно потянул к себе. Теперь, наслаждаясь моей беспомощностью, свободной рукой он сжимал мою грудь, ощутимо сдавливал чувствительные острые соски.
Мое сбившееся дыхание и легкий стон с головой выдавали мое возбуждение. Да, мне нравилось стоять вот так вот: с завязанными глазами, с запрокинутой головой и наслаждаться прикосновениями сильных мужских рук, которые умело и настойчиво исследовали мое дрожащее от возбуждения тело.
Я не знала, что меня ждет дальше, но хотела пройти все, что приготовил для меня Дэниэл. Все до конца.