Она подмигнула и ушла. В момент, когда Маррок закрыл дверь, Оливия нахмурилась.
— Разве она не хочет, чтобы ее брат получил книгу?
— С одной стороны да, но…
Он пожал плечами.
Оливия открыла маленький том.
— Это может нам помочь. Что если я создам тебе кусок дерева? Ты можешь вырезать тайник для дневника, может что-то, чтобы… Я не знаю, пристроить к мебели или как-то прикрепить к потолку? Или, может, мы могли бы найти способ запереть его там.
Он смотрел на нее. Ничего о Ричарде. Просто они двое…работают вместе.
С растущей надеждой он внимательно осматривал мебель, в глаза бросалась масса различных возможностей. Прикрепить его внутри шкафа рядом с дверью или с комодом возле большого светлого окна - это он сможет сделать. Или под массивной кроватью. Он мог вырезать что-нибудь размером с книгу и смешать с находящейся здесь мебелью. Маррок улыбнулся. Ее решение было простым, но блестящим.
— Тебе нравится эта идея? — спросила она.
— Обожаю ее.
Он не мог сопротивляться желанию ее поцеловать.
Оливия засияла. Быть может, он и был глуп, когда так цинично ее судил, считая, что взросление без магии сделало ее слишком доверчивой? Возможно, он недооценил ее волнение при встрече с отцом, и принял его за неоправданную, бездумную преданность? Или, возможно, она пытается втереться Марроку в доверие, прежде чем решит помочь Ричарду, одновременно заслуживая его расположение.
Хоть воин и ненавидел эти мысли, но игнорирование вероятности подобного исхода событий лишь еще больше ставило их обоих и книгу под угрозу. Кровь возьмет свое. Если Оливия была типичным потомком Ле Фэй, ее принадлежность скоро завопит об этом.
***
— Ты зарвавшееся ничтожество! Нахрена ты меня вызвал? Мне было уютно с блондинкой и пинтой эля.
Брэм посмотрел на мага. Почти два метра ростом, горящие зеленые глаза… с Айсдернусом Рикардом шутки плохи. Но Рион не считал свой поступок глупым. Времена тяжелые… Притащить Айса под собственную крышу было, безусловно, отчаянной мерой.
В Рикардах было много коварства, к ним испытывали недоверие. На протяжении веков они ложью и обманом прокладывали свой путь к большой доле недвижимости, частью которой оказались земли семьи Брэма. Несмотря на то, что законные владельцы зачаровали почву так, что в чужих руках она была необработанной и мертвой, соперники отказались ее вернуть. Многие из них были незаконнорожденными. Но это было незначительным фактом в сравнении с личными историями, происходящими между ними. Однако в данный момент Брэм не мог себе позволить такую роскошь, как ненависть.
— Если я потребовал твоего присутствия сегодня, Рикард, это потому, что Матиас вернулся и мир магии в тяжелом положении. Ты уже слышал об этом, верно?
— Да.
Лукан пересек комнату и встал рядом с Брэмом.
— События последних дней вызывают тревогу, и все становится лишь хуже.
Колдун кивнул.
— Это правда. Дневник Судного Дня найден. Он…
— Проклятый ад, приятель! Ты захватил его? Спрятал? — потребовал ответа Айс.
— Нет.
Выражение лица Рикарда было одновременно недоверчивым и потрясенным. В этот момент Брэм мог только надеяться, что Оливия как можно скорее разрушит проклятие Маррока. Он должен получить этот чертов дневник, пока Матиас не нашел способ его украсть.
— Когда придет время, мы обезопасим его, — заверил колдун. — В настоящее время им владеет Маррок Кэдбери. Он наверху вместе со своей парой.
— Этим утром на него напали Анарки, — добавил Лукан. — Мы боролись, едва спасли книгу и наши жизни.
Айс выругался. Его лицо, будто идеально вырезанное из камня, стало напряженным, его сузившиеся глаза полыхнули яростной зеленью.
— Нам нужна твоя помощь. Если только ты не хочешь, чтобы судьбу твоей сестры разделило еще больше похищенных страдающих женщин.
— Не смей использовать имя Джайлин, чтобы спровоцировать меня!
— Я не собирался тебя оскорблять, просто пытался помочь понять экстренность ситуации, — процедил Брэм и повернулся к остальным мужчинам.
Лукан поддержал его, молча кивнув. Герцог рассматривал окружающую обстановку от скуки, но колдун не был обманут его мнимым спокойствием. Брэм продолжил.
— Что, если он запугал детей и уже учит их создавать черную магию? Если мы не поторопимся…
— Поторопимся? — прервал Айс, стиснув челюсти так сильно, что стало удивительным, как у него еще сохранили коренные зубы.
— Он уже получил души этих детей. Сейчас мы не можем им помочь.
— Ты предлагаешь ждать, пока Матиаса обретет больше сил? Для того, чтобы Анарки собрали как можно больше магически одаренный детей и людей и околдовали их? Когда мы уже начнем принимать меры? Когда Матиас выбьет наши двери и замахнется на все, чем мы дорожим?
Напоминает то, как магическое сообщество действовало в прошлый раз. Брэм не произнес этого вслух; он и не должен был. Все присутствующие и так знали, что их люди не спешили действовать во время последнего восхождения Матиаса к власти. Никто не хотел верить в то, что среди них появилось такое зло. Только горстка отважных волшебников решилась бороться, сумев победить Матиаса и избавить колдовской мир от этой раковой опухоли.
— Все мы знаем, кто низверг Матиаса в прошлый раз.
— Братство, — пробормотал Герцог.
— Шок, ты опоздал. Ты знаешь о Братстве?
Они обернулись к человеку, входящему в комнату. Вошедший колдун хмуро посмотрел на Лукана из-за темных стекол очков, затем перевел взгляд обратно на Брэма.
—Я умею читать и знаю историю магии.
Это не все, на что он, по слухам, был способен — но то были лишь слухи. Шок, как и весь его клан, был очень замкнутым. А его длинные волосы были дополнением к сомнительной внешности. Сложенный сильным и выносливым, Шок был устрашающим ублюдком даже в лучшие дни. В худшие же… никто не смел доводить его до крайности. Потомки его родословной, как правило, рано или поздно сходили с ума. Поэтому Брэм задавался вопросом, как близко к этой грани находился Шок.
Разъяренный маг хмурился, глядя на Лукана так, словно хотел помочь ему с приобретением билета в один конец на собственные похороны. Конечно, он был бы не против, учитывая историю их взаимоотношений.
— Я не намекал на то, что ты не знаешь историю колдовского мира. Но ты едва родился, когда Матиас последний раз был у власти.
— Я в курсе насчет того, что произошло.
— После победы Братства над Матиасом Д`Арком прошло почти двести лет, — продолжил Брэм.— Они разошлись, поклявшись, что если мир магов вновь увидит наступление темных времен, они воссоединятся.
— Они наверняка все сменили образ жизни или перешли в мир иной, — возразил Айс.
— Я не предлагаю искать старых членов Братства; я предлагаю заменить их.
— Стать Братством, чтобы низвергнуть Матиаса и Анарки? — голос Айса больше не звучал раздраженно.
— Вот именно. Но в отличие от прошлого Братства, у этой группы другие задачи. Под этой крышей находится Дневник Судного Дня. Крайне важно держать его подальше от рук Д`Арка. Поэтому я предлагаю совместить старые и новые цели.
— Мы защищаем книгу и побеждаем Матиаса? — спросил Айс.
Брэм утвердительно кивнул.
— Кто со мной? Некоторые из вас уже помогли уберечь дневник, но кто официально присоединится к делу?
— Ты знаешь, что я готов, — незамедлительно ответил Лукан.
Колдун ответил другу благодарным кивком.
— Я присоединюсь. Это гораздо интересней, чем наблюдать, как мои родители планируют свадьбу брата с человеческой девушкой, — пробормотал Герцог.
Брэм выдохнул с облегчением. Вместе с Герцогом придут его мощные связи и значительное состояние. Теперь остались Айс и Шок — двое, которых трудно убедить. После первой атаки Матиаса Шок утверждал, что поможет, но с тех пор он в основном отсутствовал. Колдун был просто огромным и вселял в других животный ужас … когда показывался на глаза. Но, появившись здесь, он бросил вызов своей семье. Это могло что-то значить.
Шок повернулся, становясь спиной к Лукану.
— Слушайте, я с вами не ссорился. Пока у меня не будет совместной работы с тем, кто украл мою пару, я…
— Украл пару? — прорычал Лукан.
— Ты и я вместе издавали воззвали к ней. Она выбрала меня. Я не крал.
— Ты медлил с Клятвой до тех пор, пока не узнал, что я уже сделал ей предложение и она думает дать мне свое согласие. В моем словаре подобные поступки значатся под грифом «воровство».
— Я не крал ничего, что не хотело быть украденным, ты, ублю…
— Господа, — прервал Брэм, в его тоне проскользнуло дружеское предупреждение.
Лукан был его другом, но Брэм чувствовал нечто похожее на симпатию к Шоку.
— Я буду держать вас двоих так далеко друг от друга, как это только возможно, — пообещал колдун.
Когда Лукан прошептал проклятие, он продолжил:
— Нам нужен Шок, и что бы плохого ни было между вами, отложите ваши разногласия в сторону. Спасение магического мира значительнее и важнее этого.
Затем он повернулся к Шоку.
— Спасибо тебе.
Тот пожал плечами, поправил солнечные очки и снова расположился в уединенном углу.
— Что насчет тебя, Айс?
— Спутаюсь ли я с кучкой богатеньких ничтожеств и сумасшедшим? — жесткий смех Айса был подобен царапанью о стены. — Блять, нет.
— Хочешь, чтобы Матиас разорил магическое сообщество?
— Я хочу защитить то, что осталось от моей семьи.
— Тогда помоги нам остановить Д`Арка.
— Кто в таком случае останется и защитит близких? У тебя есть сестра. Представь, что такое знать, что такой больной урод, как Матиас, захватил ее и заставил…
— Не вмешивай в это Сабэль.
— Почему? Матиас не исключил Джайлин из своей адской программы. Мы получили только разбитое сердце и исковерканное тело с его выжженным знаком.
— Тогда делай хоть что-нибудь.
Айс колебался.
— Мне не нужен скучающий богатенький мальчик и добрый самаритянин на этой прогулке. Я сделаю все сам.
Повернувшись, Айс направился к двери, быстро покрывая пол из итальянского паркета широкими, размашистыми шагами. Брэм знал причину, по которой нуждался в нем. Ему необходимо пустить в ход тяжелую артиллерию — и немедленно.