елание показать наш Крестовый поход. Финансовые вопросы еще утрясаются, но уже можно утверждать, что из этого источника мы получим десять миллионов долларов. К нам обращаются также религиозные вещательные компании, как американские, так и зарубежные. Ожидается, что контракты с ними принесут нам еще миллион. Помимо вышесказанного, мы можем рассчитывать на доходы от нашей обычной телеаудитории. Можно ожидать, что трансляцию Крестового похода будут смотреть сорок миллионов человек. И без моих пояснений всем ясно, что мы смело можем рассчитывать на получение с каждого человек по доллару. Более шестисот представителей администрации и законодательной власти, как федеральной, так и на уровне штатов, многие известные общественные деятели ответили согласием на приглашение организационного комитета приехать в Черчленд и принять участие в нашем Крестовом походе. Сейчас полным ходом идет работа над сценарием, определяются порядок выступающих, музыкальное сопровождение, развлекательные номера. — Он сел под аплодисменты директоров.
Пастырь поднялся.
— Председательствующий выражает личную благодарность доктору Соренсену за прекрасный доклад, а также ему, доктору Райкеру и их многочисленным помощникам за плодотворную и бескорыстную работу на благо нашей церкви. — Он помолчал. — Если других вопросов, требующих внимания директоров, нет, председательствующий вносит предложение закрыть заседание.
Заседание закончилось, директора начали покидать зал. Пастырь сел, собирая лежащие перед ним бумаги в папку, закрыл ее и уже встал, чтобы уйти, когда к нему обратился Рэндл.
— Не сможете ли вы уделить нам несколько минут?
Пастырь поднял голову. Рэндл так и остался сидеть у противоположного торца, Дик Крэйг и миссис Лейсм расположились справа и слева от него. Доктора Соренсен и Райкер остались на своих местах.
— Разумеется, — Пастырь опустился на стул.
Рэндл махнул рукой в сторону двери, и Райкер, сидевший ближе всех, вскочил, чтобы закрыть ее. После того как он вернулся к столу, Рэндл долго смотрел на Пастыря, прежде чем заговорить. По триумфальным ноткам в его голосе чувствовалось, что старик полагает себя хозяином положения.
— Поступившая к нам информация, касающаяся вас, доктор Толбот и вашего заместителя, преподобного Вашингтона, заставляет нас задуматься о необходимости вашего дальнейшего сотрудничества с этой церковью. Сведения, о которых я говорю, убеждают нас, что вы и ваш заместитель более не можете работать в этой церкви, ибо, если они станут достоянием широкой общественности, церковь наша будет уничтожена, и мы не сможем нести учение Господа нашего Иисуса Христа американскому народу.
— Полагаю, вы можете предоставить мне вышеозначенную информацию. — Голос Пастыря звучал ровно и спокойно.
— Разумеется. — Рэндл раскрыл папку, достал несколько скрепленных листков, протянул их Райкеру, а тот, в свою очередь, передал листки Пастырю.
Пастырь посмотрел на верхний лист. Авторство документа принадлежало известному частному детективному агентству, которому поручили покопаться в прошлом Джозефа Вашингтона, одно время известного как Али Эльях. Содержание отчета не составляло для Пастыря тайны: Джо Вашингтон разыскивается ФБР за совершенные им террористические акты. Джо Вашингтон жил с некоей Ли Тернер, которая родила ему двоих детей. В настоящее время Джо Вашингтон женат на Беверли Ли.
Пастырь отложил листки, посмотрел на Рэндла.
— Сотрудники этого агентства сегодня утром похитили Джо Вашингтона из его дома?
— Не похитили, доктор Толбот, — возразил Рэндл.
Задержали его, чтобы передать органам правопорядка.
— Так почему же он до сих пор не в тюрьме?
— Потому что я объяснил им, какой урон в этом случае будет нанесен нашей церкви, — ответил Рэндл. — Они — истинные христиане, и не хотят, чтобы из-за преступлений одного человека страдали многие.
— Какие добропорядочные люди, — саркастически заметил Пастырь. — Разумеется, к задержанию Вашингтона вы не имеете ни малейшего отношения?
Рэндл молча смотрел на Пастыря, рот его превратился в узкую полоску.
— Полагаю, ваше молчание означает, что агентство действовало по вашей указке.
— Полагайте, что хотите, — ответил Рэндл и взял со стола зеленую папку.
Райкер подхватил ее и передал Пастырю.
Пастырь открыл папку. Еще не поданное в суд заявление на развод. Причины: измены и жестокое обращение.
— Моя жена сказала мне, что никогда не подаст на развод, что бы ни говорили обо мне кто угодно, включая и вас.
— В суд она не обращалась… пока, — кивнул старик. — Но, думаю, она переменит свое мнение, увидев вот это, — он передал видеокассету Райкеру, который вставил ее в паз видеомагнитофона. Рэндл повернулся к миссис Лейси. — Вам совсем не обязательно заставлять себя смотреть на эти извращения.
— Я посмотрю, — твердо заявила миссис Лейси. — Как один из основателей этой церкви я должна знать все факты, сколь бы отвратительными они ни были.
Лицо Пастыря осталось бесстрастным. Он уже догадался, что его ждет. Рэндл не только снабдил его телефоны подслушивающими устройствами, но и установил видеокамеру в его спальне.
По экрану побежала черно-белая рябь, перемежаемая цветовыми вставками, затем появилась картинка. В темноте лишь слабо проглядывались очертания тел. Но вот послышался женский голос: «Твой игрунчик слишком велик для моего рта. Я должна его увидеть».
Тут же экран осветился. Пастырь голышом стоял на коленях на кровати, спиной к камере, скрывая Ким, лежащую за ним. Внезапно она развернула Пастыря лицом к камере, все еще держа его член в руках, затем улеглась на спину, широко развела задранные вверх ноги, ввела член и закрыла глаза, как только Пастырь начал ритмично двигаться взад-вперед.
— Можно выключать, — распорядился Рэндл. — По-моему, увиденного белее чем достаточно.
Пастырь молчал. Ким заложила его. Она знала, где находится камера, и расположилась так, что показать его во всей красе.
Рэндл не сводил глаз с Пастыря.
— Вы думаете, что просмотрев эту пленку, Джейн не подаст на развод?
— Я не могу отвечать за Джейн. Но мне хотелось бы знать, сколько вы заплатили Ким Хикокс за эту сцену?
Рэндл не ответил.
— А может, она всего лишь честная женщина-христианка, пожертвовавшая собой ради спасения церкви? — Пастырь невесело рассмеялся. — Меня предупреждали. Очевидно, ей не впервой искать Бога в постели священника.
Рэндл заговорил.
— Мы не хотим загонять вас в угол. Главное для нас — благополучие церкви. Поэтому мы не просим вас и вашего приятеля незамедлительно уйти в отставку. Мы согласны принять ее на следующий день после Крестового похода. Разумеется, соответствующий документ вы должны подписать сегодня.
— А если я его не подпишу?
— Ваша жена получит пленку. А ниггера сдадут в полицию.
Пастырь помолчал.
— А если я скажу, что мне плевать? Валяйте.
Рэндл вытаращился на него.
— Ты же уничтожишь церковь.
— Нет, — покачал головой Пастырь. — Не я. Ее уничтожите вы. С самого начала я знал, что забота ваша не о Божьем слове. Вас волновали только деньги и власть, которые оно могло вам дать.
— Один из мужчин, что караулят вашего друга, потерял двух близких родственников, которые погибли при взрыве бомбы, брошенной Черными мусульманами. — Рэндл словно и не слышал слов Пастыря. — Вашему другу повезет, если его сдадут полиции. Возможно, его жена не увидит вашего друга живым.
Пастырь встретился взглядом со стариком.
— Вы странный человек, Джейк. Одно убийство, другое. Человеческие жизни для вас совсем ничего не значат?
— Моя единственная забота — церковь.
— А ваша дочь?
— Она сама решила выйти за вас. Я ее не заставлял. Пусть сама и расплачивается за свои грехи.
— А за чьи грехи будете платить вы. Джейк? По своим-то вы платить не собираетесь.
Рэндл промолчал.
— Вот о чем я вас попрошу, Джейк, — продолжил Пастырь. — В следующей воскресной передаче объявите, что я ухожу от мира и появлюсь только в день Крестового похода.
— Я не возражаю.
— Благодарю.
— Так мы получим прошение об отставке?
— Да, — Пастырь встал. Прошел к двери, открыл ее, оглянулся. — Любопытная у вас телефонная компания, Джейк. Ваши друзья, должно быть, понятия не имеют, какие тут установлены штучки.
Рэндл не счел нужным продолжать затронутую тему.
— Когда мы получим прошение об отставке?
— Как только мне позвонит Беверли и скажет, что Джо дома, целый и невредимый, — и Пастырь вышел из зала заседаний, закрыв за собой дверь.
ГЛАВА 20
Зеленый «бьюик» свернул с Тихоокеанской береговой автострады на большую автостоянку к северу от Сан-Диего и покатил к серебристо-черному «Уиннбаго», припаркованному над самым обрывом. Машина остановилось. Джо, сидевший за рулем, вылез из кабины первым. За ним последовали Беверли и Тарц.
Джо вгляделся в «Уиннбаго».
— Наверное, этот. Других серебристо-черных я не вижу.
— Почему бы нам не постучать в дверь? — предложила Беверли.
Они подошли к фургону, Джо осторожно постучал. Ответа не последовало. Он постучал еще раз, сильнее.
Мгновение спустя изнутри послышался приглушенный женский голос: «Кто там?»
Джо однако его узнал.
— Это Джо, Чарли. Открывай.
Дверь распахнулась, Чарли сбежала по ступенькам в объятия Джо.
— Вы здесь! — Она рассмеялась. — Вы действительно здесь! Даже не верится!
— Разве Пастырь не говорил о нашем приезде?
— Говорил, говорил. Но мы торчим тут больше недели. Я уже начала думать, что мы вас не дождемся.
— Мы смогли уехать лишь после того, как уладили все дела. — Он посмотрел на появившуюся в дверном проеме Мелани. — Привет, крошка. Ты прекрасно выглядишь.
Мелани спустилась по ступенькам, чтобы обнять его, а Чарли тем временем уже целовала Беверли и Тарца.
Джо огляделся.
— А где Пастырь?
— На берегу, — ответила Мелани. Медитирует там каждое утро.