перестала дрожать и уже спокойно держала вожжи пальчиками, затянутыми в крошечные перчатки. Девочка гордо улыбнулась герцогу, и он не мог не ответить на ее очаровательную улыбку.
— Как ты быстро схватываешь, — сказала Клара. — Мгновенно поняла, что надо делать. Молодец.
Эррол отвернулась от герцога и одарила Клару своей самой милой улыбкой, чем сразу растопила ее сердце. Впрочем, это было нетрудно. Клара всегда была добросердечной, а Эррол, как стало очевидно герцогу, такое же расчетливое создание, как ее мать.
— А что надо сделать, чтобы лошадки пошли? — невинным тоном спросила девочка.
Герцог не успел придумать, что ответить, поскольку из магазина выбежала мадам Нуаро.
— Несносный ребенок, — воскликнула женщина. — Я вижу, она уговорила вас посадить ее в коляску. Чего доброго, она убедит вас отвезти ее в Брайтон. Спускайся, Эррол. Его светлость и ее светлость уже опаздывают. — Она протянула руки. Разрываясь между нежеланием отдавать матери ребенка и облегчением, герцог передал ей девочку. Он отвык от детей и находит их утомительными. Но эта маленькая плутовка…
Кливдон отметил, что Эррол не стала спорить с матерью. А та ей явно не доверяла, потому что не поставила девочку на тротуар, а отнесла на руках в магазин.
Он проводил их взглядом. Эррол махала ему рукой через плечо матери.
Герцог тоже помахал ей, хотя больше внимания обратил на покачивание бедер мадам Нуаро, которая быстро шла к магазину, с удивительной легкостью неся на руках ребенка. По его мнению, девочка почти ничего не весила, но мадам Нуаро все же не была здоровым мужчиной, как он, и не обладала телосложением Юноны, как Клара… о которой он совсем забыл.
Он поспешно схватил вожжи, и уже через мгновение коляска тронулась.
Клара тоже видела, как покачиваются бедра портнихи, и от нее не укрылось внимание Кливдона к красивой женщине.
Она почувствовала, как изменилась атмосфера, когда она и герцог вошли в магазин, ощутила его напряжение — так принимает стойку собака, почуявшая добычу. А когда мадам Нуаро подошла, напряжение между ними стало вполне ощутимым.
— Симпатичная девочка, — это было единственное, что она могла сказать, не выдав своих чувств. На самом деле малышка была очаровательна. Дочь Кливдона? Нет, вряд ли. Она совсем на него не похожа, да и глаза совершенно другие.
— Больше я сюда ни ногой! — воскликнул герцог. — В следующий раз мисс Нуаро пожелает научиться править лошадьми. И за это я должен благодарить тебя. Если бы не ты, я бы ни за что не посадил ее в коляску. Уверен, ее мать была недовольна, но она же не могла сделать мне выговор. Лавочники вынуждены ставить интересы торговли выше своих чувств.
— Миссис Нуаро не казалась рассерженной. Скорее, эпизод ее позабавил.
— Это ее обычная манера. Чтобы заработать себе на жизнь, она должна уметь нравиться и одновременно оказывать влияние на окружающих. Я же рассказывал тебе, что на балу все леди буквально плясали под ее дудку. Но это, в общем, не важно. В любом случае у меня нет никаких причин сюда приходить. Убедишь Лонгмора или одного из своих братьев привезти тебя сюда. Или можешь приехать одна вместе с Дэвис.
Дэвис — горничная Клары — сущий бульдог.
— Или с мамой, — сказала Клара.
— Что за чепуха! — с излишней горячностью воскликнул Кливдон. — Твоя мама ни за что не одобрит это заведение. Магазин выглядит слишком модным, а она уверена, что ты должна носить самые… — Герцог замолчал, его лицо выглядело напряженным.
— О чем ты? Что я, по ее мнению, должна носить? — спросила Клара, не дождавшись продолжения.
— Ничего, — буркнул он. — Извини. Я плохо спал ночью и провел слишком много времени в женском магазине. Болтовня женщин всегда пагубно действует на мои мозги. Что вы, кстати, так увлеченно обсуждали втроем, склонившись над зеленым платьем?
— Кливдон!
— Вы вели беседу шепотом и напоминали заговорщиц.
Клара вгляделась в лицо будущего жениха. Он смотрел прямо перед собой, красивое лицо застыло, черты казались жесткими.
Что это с ним? Он выглядел внешне спокойным, но тщательно сдерживаемая ярость заставляла воздух вокруг него вибрировать.
Это был совершенно другой Кливдон, не тот, которого она знала всю жизнь и моментально узнала, когда он вошел в гостиную и улыбнулся ей. Этот человек был незнакомцем. Что же произошло?
Она понятия не имела, что именно те две женщины говорили о зеленом платье. Ей очень хотелось услышать, что Кливдон говорит миссис Нуаро. Она наблюдала за ними, оставаясь незамеченной.
— Мне кажется… — Клара отчаянно старалась что-нибудь придумать. — У меня создалось впечатление, что с платьем какие-то проблемы, но дело не в платье. Ведь так?
— Клара, что за чепуха?
Вот уж точно, Кливдон может раздражать так же сильно, как ее братья. Терпение Клары лопнуло.
— Если это для тебя так важно, — воскликнула она, — спроси у миссис Нуаро. Что ты имел в виду, говоря о маме и моей одежде?
— Боже правый, я вовсе не собираюсь указывать тебе, где шить платья. Это меня не касается.
— Можешь быть уверен, что я больше никогда не попрошу тебя сопровождать меня в магазин, — хмуро сообщила Клара. — От этого у тебя слишком сильно портится настроение.
— Маленькая негодница, — сказала Марселина, когда сестры вечером закрывали магазин. — Я так и знала, что она не забудет великолепный экипаж и красивого мужчину.
— Дорогая, вряд ли стоит ее ругать. Она ничего не может с собой поделать. Это у нее в крови, — сказала Софи.
— Да и он, похоже, ничего не имел против, — усмехнулась Леони. Она вошла в торговый зал, когда герцог и леди Клара уходили.
Все сестры имели возможность наблюдать за действиями Люси-Эррол через окно. Не приходилось сомневаться, что Милли утратила над ней контроль. Но Марселине потребовалось несколько минут, чтобы отвязаться от леди Ренфрю. Только после этого она вышла и забрала своего отбившегося от рук ребенка.
Она сидела у него на коленях и держала вожжи! В следующий раз она захочет править коляской!
— Конечно, он ничего не имел против. Люси включила на полную мощь свое обаяние, у герцога Кливдона не было шансов. — Одновременно она подумала, что нескоро забудет милую, почти нежную улыбку, которой высокородный герцог одарил ее дочь.
— Я заметила, что она употребила часть своего обаяния и на леди Клару, — сказала Софи.
— Да, — согласилась Марселина.
— Надо же, он действительно привел ее, — воскликнула Леони, — и так быстро!
У них не оставалось времени поговорить о событиях дня, потому что этих самых событий оказалось слишком много.
Марселина была очень занята, переделывая платье для леди Ренфрю. Ей пришлось заниматься этим втайне, закрывшись в своих комнатах — словно она подделывала паспорт. А тем временем Софи и Леони, между делом успокоив еще двух раздраженных покупательниц, занимались любопытными дамами, которые обивали порог магазина, в основном, чтобы посмотреть на знаменитое платье.
Дотошные дамы, поглазев на платье, заглядывали во все уголки магазина в поисках Марселины. Они заставили сестер показывать им рулоны тканей, пуговицы, ленты, бусы, перья, меха и много других отделочных материалов — ожидая, не появится ли Марселина.
И уходили, ничего не купив.
Теперь Софи и Марселина наводили порядок в ящиках и раскладывали по местам аксессуары, а Леони делала инвентаризацию торгового зала, прикидывая, кто из покупательниц мог уйти, прихватив с собой моток черной сатиновой ленты, одиннадцать гагатовых пуговиц и три батистовых носовых платка.
— Надо сказать, герцог пришел удивительно вовремя, — заметила Марселина. — Если бы не его появление в присутствии леди Ренфрю, думаю, мы могли потерять ее навсегда.
Она велела себе сосредоточиться на этом и не обращать внимания на отчаянное биение сердца, начавшееся при первом звуке его голоса. Он пришел как раз вовремя, и это было главное. Конечно, хорошо, если можешь предложить переделать платье, чтобы успокоить разозленную покупательницу, но ведь покупательницы не знают, какую гигантскую работу для этого надо выполнить.
— Леди Клара — это хорошо, — сказала разумная Леони, — но мы ее пока еще не заполучили. В настоящий момент леди Ренфрю — наша самая именитая покупательница. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Платье Ренфрю было ей доставлено ровно в семь часов, на выполнение нескольких последних мелких изменений ушло не более получаса, и Софи с большим облегчением покинула оставшуюся довольной покупательницу.
— Она вернется, — уверенно сообщила Софи. — Все время, что я была там, она говорила только о герцоге и леди Кларе. На вечеринке у миссис Шарп она тоже будет болтать только о них. Не сомневайся, она всем процитирует его слова: «Вряд ли тебе удастся найти лучшую портниху в Лондоне или даже в Париже». — Последние слова она проговорила, имитируя скучающий голос и акцент Кливдона.
— Остается только надеяться, что она, потрясенная герцогским величием, не заметила, как его светлость смотрел на Марселину, — усмехнулась Леони.
— Как голодный волк, — подхватила Софи.
Марселина почувствовала горячую волну, прокатившуюся по телу. Она еще не избавилась от чувств, вызванных его появлением. Взглядом. Звуком голоса. Она до сих пор ощущала устремленный на нее взгляд невероятных зеленых глаз, слышала чуть хрипловатый голос. Если бы она была свободна и не должна была ни о ком заботиться, то, не колеблясь, отвела бы этого восхитительного мужчину в одну из комнат наверху, получила с ним удовольствие, и этим все бы кончилось.
Но только она не была свободна. А в нескольких шагах от него стояла очаровательная леди Клара, его невеста. Марселина сказала себе, что ей и говорить-то с герцогом не следовало, поскольку со стороны было слишком очевидно их взаимное притяжение. Она подумала о Люси и постаралась выбросить из головы все остальное. Ее собственные родители были примером того, что случается с семьей, если взрослые думают только о себе, своих желаниях и страстях.