– призналась Селия.– Это все равно что перестать быть самой собой и превратиться в другого человека. Или потерять одно из основных чувств. Надеюсь, тебе это не грозит.– (Барти молчала.)– Как бы то ни было, я приняла оба решения. Мне стало легче. Я чувствую себя счастливее. Кстати, а ты знакома с Банни Арденом? Не помню, доводилось ли тебе с ним встречаться.
–Нет, не доводилось.
–Он очень милый человек. Надеюсь, тебе он понравится. Именно такой мужчина и нужен мне на нынешнем этапе моей жизни. У меня насчет него никаких сомнений. Буду с тобой откровенна: я ожидала, что они возникнут. Нет. Ни одного. Не ощущаю никаких противоречий с собой. Я хочу быть Банни хорошей женой и поддерживать его во всем, что он собирается делать.– Она заговорщически улыбнулась Барти.– Для меня это совершенно новое ощущение. Конечно, я сомневаюсь, что мои затеи тебя обрадуют. И все же мне хочется твоего понимания и одобрения.
–Я постараюсь. Обязательно постараюсь,– дипломатично ответила Барти.
Возражения Селии ее не убеждали. С таким же успехом Селия могла бы объявить о внезапном решении принять иную веру, голосовать за лейбористов или раздать все свои деньги бедным.
–Селия, это ваша жизнь,– осторожно сказала Барти.– Но я очень рада, что ваши акции остаются у вас. Если вы вдруг отречетесь…
–Странное слово ты употребила,– заметила Селия.
–Возможно. Если вы вдруг заскучаете по прежней жизни – а я этого не исключаю,– вы сможете без особых трудностей вернуться. Вряд ли вашим близким хотелось бы услышать от меня такие слова,– добавила Барти.
–Да, это не для их ушей. Разумеется, возврата к прежней жизни не будет и скучать я по ней не стану, но я очень тронута твоими чувствами. Тронута и удивлена.
–Селия, я еще не стала законченной идиоткой,– отозвалась Барти.– Я ценю вас выше, чем кого-либо в издательстве. Вы это знаете.
–Спасибо, Барти. Ты ведь еще что-то хотела сказать. Я это чувствую.
–Да… Мне вдруг подумалось, что Уол был бы…
–Огорчен? Недоволен, что я снова выхожу замуж, да еще так скоро?
–Примерно так.
–Барти, я сомневаюсь, что это бы его огорчило. Искренне сомневаюсь. Наоборот, он был бы счастлив, что я решила стать леди Арден. И мой уход из «Литтонс» его бы тоже обрадовал.– Какое-то время обе молчали, потом Селия коснулась ее руки.– Барти, я могу сказать, что́ всерьез огорчило бы Оливера. Если бы я вышла замуж не за лорда Ардена, а за кого-то другого.
–Селия, вы это серьезно?
–Да, Барти. Совершенно серьезно. Другая кандидатура очень больно ударила бы по Оливеру. Очень больно.
Тем не менее собравшихся весь день преследовало мягкое, незримое обаяние Оливера. Оно ощущалось и в бюро регистрации актов гражданского состояния в Челси, и потом, в доме лорда Ардена на Белгрейв-сквер, где проходило торжество. В самом этом дне было что-то холодное и безрадостное, невзирая на реки шампанского, остроумную, несколько льстивую речь Боя Уорвика и добросовестные старания гостей улыбаться и шутить. Селия, как всегда элегантная, выглядела вполне счастливой. Она была в сногсшибательном костюме от Баленсиаги («Не каждый же день выходишь замуж»): нежно-голубая юбка из шантунга и модный приталенный жакет. Ее голову украшала огромная широкополая соломенная шляпа с пером – шедевр Симон Мирман. Когда чиновник-регистратор провозгласил их мужем и женой, Селия с улыбкой наклонилась, чтобы поцеловать Банни, задела шляпу, и та съехала набок. Это был один из немногих веселых эпизодов дня.
Селия пригласила братьев Оливера, но оба вежливо отклонили приглашение, что глубоко ее задело.
–Сомневаюсь, что она всерьез рассчитывала на их приезд,– сказала Адель.– Уж если на то пошло, Роберт достаточно стар. Он бы не отважился на такое путешествие, даже на самолете.
–Согласна. Его отказ мама проглотила довольно спокойно. Ее в основном расстроил отказ Джека. Сама знаешь, как она его любит.
–А Джеку еще дальше добираться из своей Калифорнии. Да и у Лили плохо со здоровьем. Доконал артрит старушку.
–Это все из-за высоких каблуков, которые она обожала в молодости,– вздохнула Венеция.
Они с Аделью души не чаяли в жене Джека. Когда Джек и Лили только встретились, она была простой хористкой, но двадцатые годы сделали ее восходящей звездой киноэкрана. Несколько лет назад Джек и Лили решили вернуться в Англию, однако английский климат пагубно действовал на Лили. Все их друзья остались в Голливуде, и в Лондоне они откровенно скучали, чувствуя себя одинокими. Селия действительно любила Джека – своего ровесника (их дни рождения почти совпадали)– и искренне надеялась, что он все-таки сделает ей приятное и приедет. Зная о весьма скромных доходах Джека и Лили, Селия даже предложила оплатить дорогу в оба конца… Джек ответил безупречно вежливым, но твердым отказом, написав, что подобное путешествие было бы для них весьма затруднительным, и пожелав ей большого счастья.
–Просто нашим дядям это жутко не понравилось,– сказала Венеция.– Тут ведь можно…
–Можно, конечно, но ей от этого легче не будет. Бедная мамочка. Дороговато ей приходится платить, правда?
–Дороговато? Я бы сказала, безумно дорого!
–И все ради…
–Вот-вот.
Кита уговаривали многие, но он наотрез отказался приехать на торжество. Себастьян – тоже. Отсутствие этих великих упрямцев заметно омрачало настроение Селии. Нельзя сказать, чтобы она особо ждала Себастьяна, хотя и настояла на включении его в список приглашенных. Но Кит, ее дорогой, любимый Кит… Селия до последнего момента надеялась, что он все-таки приедет. Услышав очередной звонок, она умолкала на полуслове и вскакивала с места. Каждый раз, когда открывались двери гостиной, она замирала и в ее темных глазах вспыхивала надежда. Увы, это была всего-навсего еще одна телеграмма или еще одна корзина цветов. Улыбка Селии делалась все более неуверенной, а лицо становилось все бледнее и утомленнее.
В конце торжества Селия произнесла небольшую речь, поблагодарив всех за то, что пришли и подарили ей счастливый семейный праздник. На слове «семейный» ее голос дрогнул.
–Неужели ты всерьез думаешь, что он собирался приехать?– шепотом спросила у Венеции Адель.
–Ты же знаешь нашу мамочку. Если ей чего-нибудь хотелось, она всегда получала желаемое. А увидеть Кита сегодня ей просто жутко хотелось. Думаю, он мог бы и уступить. Побыл бы каких-нибудь полчаса, и достаточно. Вчера вечером Бой специально ездил к нему, упрашивал. Кит – ни в какую. Сказал: «Бой, неужели ты и вправду считаешь, что я могу туда поехать?»
–Так, значит…
–Думаю, да. А ты?
–Я тоже.
«Как бы отнеслась к этому ММ?» – размышляла Барти, глядя на новобрачных, разрезающих торт. ММ, старшая сестра Оливера, его соратница в великие дни становления «Литтонс», женщина твердых моральных принципов и потрясающей преданности семье. Как бы восприняла она это неоднозначное событие? Сочла бы для себя возможным присутствовать на нем или осталась бы дома, выразив тем самым свой тихий протест?
Барти и не заметила, как рядом с ней оказался Джей. Она грустно ему улыбнулась. Джей тоже улыбнулся и наполнил ее бокал.
–Слуга лорда Ардена не слишком расторопен. Позволь за тобой поухаживать. Выпивка нам не помешает.
–Я сейчас думала о твоей матери.
–Кстати, я тоже о ней думал.
–Ей бы это торжество очень не понравилось.
–Сомневаюсь,– возразил Джей, удивив Барти.– Мама была прагматичной стреляной воробьихой. Селию она очень любила и всегда желала ей счастья.
–Как-то не верится, что Селия будет счастлива с этим человеком. Он ведь… если честно, он ведь просто идиот.
–Отчасти да,– улыбнулся Джей.– Но он искренне любит Селию. Кстати, у него наверху есть потрясающая игрушечная железная дорога. Я уже видел. И это заставило бы старину Гордона одобрить выбор Селии. Помню, мы с ним целыми часами гоняли поезда. Мама злилась до жути. И всегда говорила, что, если надумает разводиться с Гордоном, сделает фирму «Хорнби» соответчицей.
–Мне не хватает Гордона,– вздохнула Барти.
Это не было вежливой фразой. Гордона Робинсона Барти любила не меньше, чем ММ. Его смерть была еще одной невосполнимой потерей минувших лет.
–Мне его не хватает еще сильнее. Он был мне замечательным отцом, хотя и не родным. Смерть мамы так его подкосила, что оставшиеся годы он жил вполнакала… Смотри-ка, Тори способствует семейному единению. Флиртует с Банни. Ну что, пропустим по рюмочке и присоединимся к ним? Возможно, ты обнаружишь в нем скрытые глубины.
–Сомневаюсь,– поморщилась Барти.– Скорее, это будут скрытые отмели. Но если кто и способен вытащить из него самое лучшее, так это Тори. Как хорошо, Джей, что ты на ней женился.
–Целиком и полностью с тобой согласен.
Адель оказалась права: в момент свадебного торжества Кит находился у Себастьяна. Селия пригласила и Иззи, но та ответила вежливым отказом, написав, что рассчитывает на ее понимание. Потом Селия позвонила Иззи и сказала, что все вполне понимает.
–Надеюсь, ты хотя бы пожелаешь мне счастья.
–Дорогая Селия, я желаю вам большого счастья. Надеюсь, вы уже счастливы. Я бы с удовольствием посетила вашу свадьбу, но… Я рада, что вы меня правильно понимаете. Возможно, я смогу навестить вас вскоре после свадьбы и познакомиться с лордом Арденом. Я слышала, он очень милый человек.
Это было явной неправдой. О лорде Ардене Иззи не слышала ни одного хвалебного отзыва. Даже Генри Уорвик назвал его старым дуралеем. Но Иззи знала, что Селии это будет приятно. Радуясь, что ей не надо участвовать в свадебной церемонии, Иззи отправилась на работу, с тревогой поглядев на дверь отцовского кабинета. Вернувшись, она застала дома Кита. Он и отец были вдрызг пьяны и по непонятной для обоих причине горланили «Лили Марлен» [4].
Иззи позвонила Марксу и попросила его приехать и забрать Кита. Кое-как ей удалось уложить отца в кровать. Глаза Себастьяна глядели в разные стороны, не желая подчиняться хозяину.