ипах Макиавелли. Он беседовал то с одним, то с другим редактором, ненароком бросал реплику, мягко критиковал. Казалось, он вполне доброжелателен к «Литтонс – Лондон». Но прежнее чувство единства, общность целей – все то, что с таким трудом строили Оливер и Селия,– неумолимо исчезали. Предельная лояльность редакторов, долгие годы служившая движущей силой «Литтонс», незаметно подменялась индивидуализмом и эгоцентризмом. Джей и Селия усматривали в этом опасность. Элспет, Кейр и еще пара молодых редакторов, наоборот, видели определенный прогресс. Они надеялись, что атмосфера в издательстве станет более творческой, появится возможность экспериментировать с новыми идеями.
По мнению Элспет, они с Кейром единственные из семьи, кто тайно приветствовал перемены. Но в этом они не признавались даже друг другу.
Их обрадовало желание Лукаса после альтернативной службы прийти работать в «Литтонс». Об этом Элспет узнала от бабушки.
–Чем больше у нас молодежи, тем лучше,– сказала она Кейру.– Я имею в виду молодежь, принадлежащую к нашей семье. Его отец наверняка был прекрасным издателем. Лукасу это передалось на генетическом уровне.
–На самом деле все будет совсем не так,– заявил Кейр.– Издательство перестанет быть семейным. «Литтонс» должно превратиться в нормальную открытую компанию. Когда закончится эта суетня с акциями, так оно и будет.
–Почему?– удивилась Элспет.
–Потому что это принесет хоть какие-то деньги. Мы сможем делать то, что необходимо. Элспет, семейные компании – это вчерашний день.
–Ты серьезно? Надо же, как интересно. Когда ты начинал работать в «Литтонс», тебе это даже нравилось. Ты не возражал против такой структуры… вплоть до этой минуты.
Кейр сказал, что ей пора проснуться, да и всем остальным тоже.
–Элспет, вспомни участь динозавров. Больше я об этом ничего не скажу.
Элспет язвительно ответила, что дальнейшие его слова и не требуются. Позже она мысленно прокрутила их разговор и задумалась. Может, Кейр и прав?
Кроме оценки стоимости акций, Селию всерьез заботили мемуары генерала Дагдейла. Точнее, как она признавалась Себастьяну, их мизерное количество.
–Он ужасающе медлителен. Я читала то, что он успел написать. Восхищена. Но…
–А сколько он успел?
Селия помолчала, потом неохотно сказала:
–Одну главу.
–Одну?! Селия, это чудовищно! Чем тогда он занимается?
–По правде говоря, не знаю. Каждый раз, когда я звоню ему, Дороти отвечает, что муж вплотную занят мемуарами. Но он почему-то противится, чтобы я приехала и помогла. Мы надеялись выпустить его мемуары летом. Теперь, боюсь, срок придется переносить. Это единственная крупная книга из разряда нехудожественной литературы, которой мы сегодня располагаем. И ты сам знаешь, что такое положение вещей никуда не годится. Маркус Форрест уже выразил свое неудовольствие авансом, который мы выплатили генералу.
–Селия, ты об этом говорила, и неоднократно.
Селия игнорировала его слова.
–Чувствую, мне скоро придется нанести генералу визит и совместными усилиями попытаться сдвинуть дело с мертвой точки. Но…– Она вздохнула.
–Дорогая, а ведь у тебя усталый вид. Я знаю, до чего ты не любишь говорить на такие темы, однако что есть, то есть.
–Знаю,– удивив его, ответила Селия.– Я и чувствую себя усталой.
–А что говорит врач? Наверное, ты так и не удосужилась к нему сходить.
–Удосужилась. Я была у врача.
–И что он тебе сказал?
–Отправил меня к пульмонологу.
–Так,– задумчиво произнес Себастьян.– Понимаю. Что ж, он тебе поможет. Выпишет необходимое лекарство, будешь принимать. Ты ведь бросила курить?
–Себастьян, зачем ты спрашиваешь? Ты же знаешь: да, я бросила курить. И это ужасно. И здоровее от этого не стала. Я же говорила им: мне бесполезно бросать курить. А они и внимания не обращают.
–М-да…– Глаза Себастьяна были полны любви и тревоги.– Ты обязательно сходи к этому… пульмонологу. Уверен, он посоветует тебе, что делать.
–Надеюсь,– снова вздохнула Селия, после чего усилием воли отбросила тревожные мысли.– Давай-ка лучше поговорим о твоей новой книге. Надеюсь, ты не затянешь сроки.
–Можешь не надеяться. Затяну. Когда я подавал рукопись в срок? Исключение составляла самая первая. Самая важная.
–И сделавшая тебя знаменитым,– сказала она.
–Нет,– возразил Себастьян, целуя ей руку.– Важная тем, что привела меня к тебе.
Сентябрь двигался к концу. В один из дней Элспет сидела дома и вычитывала гранки. Неожиданно она ощутила жгучую боль в спине. Это никак не могло быть связано с ребенком. До родов оставался еще целый месяц. Ничего, поболит и пройдет.
Однако боль не утихала. Так прошло полчаса. Элспет встала, думая, что стоя ей будет легче. Она и опомниться не успела, как что-то шумно потекло у нее между ног и на полу образовалась лужа.
Осторожно ступая, Элспет подошла к двери, открыла и позвала миссис Уилсон. Сесилия приползла в комнату и радостно возвестила:
–Мама описалась.
–Да,– согласилась Элспет, засмеялась и вдруг почувствовала новый удар боли.
Эта боль уже никак не была связана со спиной. У Элспет пропало всякое желание смеяться.
–Миссис Уилсон. По-моему… Нет, точно. У меня начались схватки. Пожалуйста, позвоните в скорую помощь.
Через три болезненных, но, к счастью, кратких часа на свет появился Роберт Браун.
Кейр был вне себя от радости. Его ликование раздражало Элспет. Когда родилась Сесилия, он так не радовался.
–Чему ты удивляешься?– спросила Венеция, когда на следующий день приехала навестить дочь.– Обычное мужское поведение. Глупое, должна сказать. Я этого никогда не понимала. Кстати, твой отец вел себя точно так же. Наверное, они радуются продолжению своего мужского начала. Как же, наследник и все в том же духе. Но ты посмотри, Элспет, какой чудный младенец. Целиком похож на тебя.
–Ты так думаешь? Бабушка сказала то же самое. Вне всякого сомнения, из породы Литтонов. Так она заявила.
–Бабушка это говорила про всех новорожденных. Мне нравится, что малыша назвали Робертом. Полагаю, в честь твоего дяди Роберта. Старик будет безумно рад.
–Я тоже так думаю. К сожалению, Кейр считает, что ребенка назвали в честь его отца. Уже позвонил и поздравил с внуком.
–Ничего страшного. Оба Роберта будут счастливы. Как ты себя чувствуешь?
–Прекрасно. Настолько хорошо, что прямо сейчас могла бы встать и отправиться на работу.
–Ни в коем случае… Элспет, как же я раньше не заметила? От кого эти потрясающие цветы? Какой громадный букет, и все белые. Мой в сравнении с ним просто меркнет.
–От Маркуса Форреста,– будничным тоном ответила Элспет.
–Боже милостивый!– Венеция посмотрела на дочь.– И кто же у нас ходит в любимчиках начальства?
–Наверное, я,– ослепительно улыбнулась матери Элспет.
Наконец стоимость акций «Литтонс – Лондон» была установлена. Прогноз Харольда Чартериса оправдался: издательству предстояло собрать и внести два миллиона фунтов.
–Видите, как все замечательно разрешилось?– сказала довольная Селия.– Теперь мы можем отправить мистера Чартериса на встречу с представителями, и «Литтонс» снова окажется в наших руках.
Она была в приподнятом настроении, забыв про усталость и подавленность. Джей посмотрел на нее со смешанным чувством восторга и недоверия. На прошлой неделе он обедал с Марком Лонгманом, Джоном Мюрреем и Леонардом Расселом из «Сатердей бук». Они восхищались способностью Селии до сих пор очаровывать и склонять на свою сторону всех, кого она изберет объектом приложения ее чар. Джей выслушал немало комплиментов в адрес Селии. Еще бы! Эта женщина пятьдесят лет стояла у руля «Литтонс», сумев провести издательство через трудности двух мировых войн. Сейчас его удивляло другое: как, при ее колоссальном опыте, она была столь наивна в вопросах бизнеса? Наверное, это входило в число ее талантов: не думать о том, с чем она была не согласна, не обращать внимания на трудности и сосредоточиваться исключительно на своих целях и способах их достижения. Джей сожалел, что он так не умеет.
–Мистер Чартерис предлагает нам самим встретиться с представителями ТПФК. Это разумнее, чем топтаться вокруг инвесторов, как…
–Как слоны в посудной лавке. Конечно. Хорошая идея. Мистер Чартерис, вы организуете нам встречу?
Харольд Чартерис ответил утвердительно.
ТПФК не смогла им помочь.
–Убирая всю финансовую терминологию, можно сказать так: у них ограниченное количество наличных денег, и в данный момент эти деньги уже распределены,– пояснил Чартерис.– Но еще не все потеряно. Мне подсказали название другой корпорации, куда мы можем обратиться. Извините, леди Селия, что снова употребляю аббревиатуру. Корпорация называется БИМБ – «Британские инвестиции в малый бизнес». На жаргоне деловых людей ее называют «Бимбо». Я переговорил с их представителями, спросил, могут ли они нам помочь. Они настроены весьма оптимистично. Прежде всего они хотели бы направить к нам своего аналитика, который изучит нашу финансовую обстановку и даст заключение, что с нами можно иметь дело.
–Надо понимать, этот аналитик будет повсюду совать нос,– поморщился Джайлз.– Сомневаюсь, мистер Чартерис, что нам так уж захочется сотрудничать с ними.
–Боюсь, мистер Литтон, что вам придется проглотить эту пилюлю. Естественно, если у вас нет более интересного предложения. Смею вас уверить, процедура вполне стандартная. Им понадобится вся финансовая картина издательства: поступление денежных средств, расписанное во всех деталях, финансовые отчеты не менее чем за пятилетний период, список имущества, книги, находящиеся в работе, и так далее. Приниматься за дело нужно немедленно. Время стремительно уменьшается. У нас остается около трех месяцев.
Джайлз вздохнул. Работа предстояла весьма напряженная. Необходимость мобилизовать все силы не излечила его от депрессии. Ему по-прежнему было тошно. Единственным светлым пятном среди этого мрака был необычайный успех «Оленьей горы». Под таким названием был опубликован «Олений дневник».