–Паттерсон, ты все-таки гений,– сказал он вслух.
–Дженна, дорогая, я тут заполняю кое-какие бланки, и мне нужны сведения.
–Сомневаюсь, что я смогу их тебе сообщить.
–И тем не менее. Можно задать тебе вопрос?
–Конечно. Но потом ты послушаешь мою речь. Согласен?
–Я бы и так ее послушал… Радость моя, дело касается той истории… Помнишь, мы с тобой говорили? Это было в тот день, когда нам позвонили из Англии и сказали, что Селия при смерти. Я тогда спрашивал тебя, хотела бы ты получить долю отцовского наследства.
–Помню. Чарли, но ты же не стал…
–Разумеется, не стал,– ответил он голосом глубоко оскорбленного человека.
–Чарли, прости, пожалуйста.
–Дженна, я вообще забыл бы про все это, но мне понадобилось кое-что узнать.
–Зачем?
–Точнее, не мне, а Внутренней налоговой службе. Людям, взимающим подоходный налог. Им необходимо знать, не оформляла ли твоя мама официального отказа от притязаний на наследство.
–А им-то какое до этого дело?
–Одному Богу известно. Как я понимаю, если отказ не был оформлен, твоя доля может считаться потенциальным источником дохода.
–Какого дохода? Твоего?
–В известном смысле. Они рассуждают так: раз я твой опекун, то теоретически мог бы подать от твоего имени иск о разделе наследства.
–Так ты лучше спроси попечителей. Они тебе точно скажут.
–И снова получить от них нагоняй? Спасибо. Уже получил.
–Чарли, я думала, в этот раз они были с тобой полюбезнее. Ведь они тебе все-таки помогли.
–Да, дорогая. Помочь они мне помогли. Но вначале прочли долгую и нудную лекцию о том, как я должен распоряжаться поступающими от них средствами. И так далее. Как будто перед ними сидел шестнадцатилетний оболтус.
–Я этого не знала.– Дженна сочувственно посмотрела на него, а потом встала и обняла.– Чарли, я ничего не могу с ними поделать. Ужасные люди.
–Почему «ужасные»? Ужасных людей твоя мама не сделала бы попечителями твоего фонда. Они добросовестно выполняют свою работу, стоят на страже твоих интересов.
–А ты что, не стоишь на страже моих интересов? Чувствую, я снова на них разозлюсь.
–Дженна, не надо злиться. Это ничего не даст. Ты могла бы у них узнать про то, оформлялся отказ или нет? Но обо мне – ни слова.
–Конечно. Раз это так важно, я постараюсь.
Она позвонила Джейми. Видеться с ним Дженна не захотела, боясь наговорить резкостей.
–Джейми, мне нужно кое-что узнать. Ты знаешь сумму наследства моего отца. Наверное, я бы тоже могла получить какую-то часть тех денег.
–Ты?– насторожился Джейми.– Кто тебе это подсказал?
–Никто. Просто в газете попалась статья про такую же историю, как моя. Вот я и решила спросить.
–Понятно. И что же тебя интересует?
–Ты, случайно, не знаешь, оформляла ли мама официальный отказ от наследства?
–А тебе это так важно знать?
–Просто захотелось узнать. Это что, государственная тайна?
–Нет, конечно. Но ты что, хочешь хлопотать о перераспределении наследства?
–С чего ты взял?– В голосе Дженны звучал неподдельный упрек.– Ты же знаешь, до чего мне противны все эти дела. Я ненавижу всю эту шумиху вокруг денег, кучу каких-то идиотских законов. Мне противно каждый раз просить у вас, попечителей, мои же деньги. Как будто милостыню выпрашиваю. Вроде и деньги у меня есть, но помочь другу я не могу.
–Дженна, если под «другом» ты подразумеваешь Чарли, то мы уже помогли ему.
–Да. И еще прочитали целую лекцию, как ему нужно обращаться с деньгами.
В трубке стало тихо, затем Джейми спросил:
–Дженна, это Чарли попросил тебя узнать, был ли отказ от наследства?
–Джейми!– крикнула она, уже не сдерживая ярости.– Да как ты смеешь так обо мне думать? Я просто хочу знать. И если мама не оформляла отказа от наследства, я хочу, чтобы это сделал ты. Ей бы очень не понравилось, если бы я имела хотя бы малейшее отношение к тем деньгам. Я не хочу омрачать ее память.
–Дженна, я не юрист и не знаю, имеем ли мы право оформлять отказ от наследства. Но обязательно узнаю и сообщу тебе.
–Боже мой!– Ее злость нарастала, и Джейми это слышал.– Ты даже не представляешь, как я буду рада, когда наконец-то смогу сама распоряжаться своим имуществом и сама решать, что для меня лучше всего.
–Ты и не заметишь, как это время наступит,– сказал Джейми.– Хорошо, я узнаю и позвоню тебе. Пока, Дженна.
Он повесил трубку, задумчиво глядя на телефон. Затем снова поднял ее и позвонил Кайлу:
–Думаю, этот мерзавец что-то затеял. С помощью Дженны вынюхивает нужные сведения. Мы должны поговорить с Гилроем.
Гилрой был шокирован:
–Насколько я понимаю, речь идет о праве Дженны на отцовское наследство. Право посмертнорожденного ребенка. И конечно, если отказ не был оформлен, она может рассчитывать на третью часть отцовских денег. Даже сейчас.
–А сумма серьезная,– сказал Кайл, которому сильно не нравилась эта история.
–Очень даже серьезная. И Чарли, будучи законным опекуном Дженны, имеет абсолютное право подать иск. Более того, он, как опекун, получил бы контроль над ее деньгами и смог бы от ее имени управлять фондами.
–Какая ужасная перспектива!
–Не то слово.
Через сутки они встретились снова.
–Я навел справки,– сказал Гилрой.– Наш, с позволения сказать, друг побывал у Джонатана Уайли из фирмы «Уайли, Раффин и Уинн».
–Ну и ну! Должно быть, ему пришлось сильно раскошелиться за визит.
–Я думаю, он идет на любые расходы в расчете, что потом все окупится с лихвой,– сказал Джейми.
–Весьма вероятно,– кивнул привыкший к сдержанности Гилрой.– А история эта принимает интересный оборот. Вы согласны?
–Более чем интересный,– поморщился Кайл.– Такой, что может кончиться абсолютным кошмаром. Скажите, Мартин, он действительно может получить доступ к деньгам?
–Теоретически да. Как ее законный опекун. Я уже говорил об этом.
–Хотел бы я знать, что подвигло Барти назначить его опекуном.
–Мы с ней говорили об этом,– сказал Джейми.– Барти упирала на то, что Чарли относится к Дженне, как родной отец. И нравится он нам или нет, это действительно так. По отношению к Дженне он ведет себя просто безупречно. И Дженна искренне его любит. Не забывайте, Барти не опасалась за финансы. Она знала: там его руки крепко связаны. И потом, финансовая сторона не имела для нее первостепенного значения. Барти была еще достаточно молодой и не собиралась умирать. Наверное, она думала, что со временем утрясет этот вопрос.
–Вопрос с «Литтонс» она утрясла очень своевременно,– заметил Кайл.
–Я знаю. Но издательские дела и будущее дочери, наверное, занимали в мозгу Барти разные места. Хорошо, что мне сказать Дженне?
–Скажи ей, что мы заняты выяснением. Это сущая правда. Нам может понадобиться еще несколько дней. Мистеру Паттерсону придется проявить терпение.
–В его нынешних обстоятельствах ему трудно быть терпеливым.
–Бедняжка Дженна,– вздохнул явно расстроенный Джейми.
–Чарли, я выполнила твою просьбу.
–Какую, дорогая?
–Ну помнишь, ты спрашивал, оформляла ли моя мама отказ от наследства.
–Да? А я уже и забыл. И что ты узнала?
–Мне звонил Кайл Бруер. Сказал, пока они еще выясняют. Как только узнают, сразу сообщат. Нормально?.. Слушай, Чарли, ты не заболел? Вид у тебя жуткий.
–Тебе показалось,– возразил он.
–Может, тебе нужна помощь?
–Ты мне ничем не поможешь.
–И даже выпить не хочешь?
–Нет. Дженна, пожалуйста, оставь меня в покое. Я занят. Мне нужно сосредоточиться.
Чарли крайне редко раздражался на нее. Дженна чуть не плакала.
Мемориальную службу назначили на десятое ноября. Иззи прилетала в Лондон третьего числа, а мальчики – пятью днями позже.
–Прости, дорогая, но мы не можем надолго оставлять работу.
–Ничего. Я проведу несколько дней с отцом. Он будет рад.
Все трое собирались остановиться у Себастьяна в Примроуз-Хилл. Туда же на несколько дней должны были приехать Кит с Клементайн. Миссис Конли пребывала в радостном возбуждении.
–Для мистера Брука это будет настоящий праздник,– сказала она своей подруге миссис Моррисон, которая зашла помочь прибраться. Сама миссис Конли называла это приемом.– Все старику повеселее. Отвлекут от его дум. А тут и малыш скоро появится.
Миссис Моррисон, не знавшая всей истории, удивилась, почему это мистер Брук с таким волнением ждет рождения чужого ребенка, о чем не преминула сказать миссис Конли.
–Ничего удивительного,– дипломатично ответила миссис Конли.– Мистер Кит – сын покойной леди Селии. Они большие друзья с мистером Бруком.
–Наверное, ты смеяться будешь, но я, когда смотрю на мистера Кита, часто думаю, до чего же он похож на мистера Брука.
–Да?– притворно удивилась миссис Конли.– Я что-то не замечала.
–Жена мистера Кита, кажется, на последнем месяце,– сказала миссис Моррисон.– Ох, тяжело ей будет рожать.
С этим миссис Конли согласилась:
–У нее совсем узкий таз. Теперь уж ей придется забыть про свои романы. Будет присматривать и за малышом, и за мистером Китом. Милый он человек, ничего не скажу. И с увечьем своим справляется замечательно. Но уж до чего избалованный!
Миссис Моррисон ответила, что тут нет ничего удивительного. Его и зрячего постоянно баловали. А потом – само собой. Высказав свое мнение, она пошла наверх застилать постели.
Иззи мечтала поскорее оказаться в Лондоне. Она ужасно устала и радовалась передышке и возможности немного пожить в своем ритме. Работать вместе с Ником было просто замечательно, но у них получались… круглосуточные отношения. Это тоже было прекрасно, особенно сейчас, когда дела в «Нилл и Паркер» шли отлично. Но такое случалось не всегда, и тогда им всем приходилось работать в бешеном темпе. Иззи соскучилась по отцу. Ей очень хотелось увидеть Кита и Клементайн (она слышала, что Клементайн на девятом месяце и может родить раньше срока), а также всех остальных. Как бы она ни любила Нью-Йорк, иногда ее охватывала чисто физическая тоска по Лондону.