На обочине дороги Сутасома дал им такое напутствие:
– Теперь настала пора вам отчитаться перед своими отцами в том, чему вы научились, и начинать править самим. Как станете царями, помните о моём вам наказе.
– О каком наказе, учитель?
– По полнолуниям и новолуниям блюдите посты и скота в эти дни не забивайте.
Те пообещали. А дело было в том, что бодхисаттва знал такие книги, где говорится, как по облику человека увидеть его судьбу, и прознал он по ним, что в царевиче из Варанаси таится для людей великая опасность, – вот откуда наказ.
Разошлись они по своим землям, отчитались в выученном перед отцами, и те возвели их на царство. Друг о друге они не забывали и Сутасоме писали, что на царство взошли и наказ, им данный, блюдут.
– Смотрите, искушениям не поддавайтесь, – писал им в ответ бодхисаттва.
Изо всех этих царевичей один лишь царь Варанаси трапезы без мясного не признавал, ему даже на постный день впрок заготовляли убоину.
Но вот как-то раз повар его зазевался, и заготовленное мясо утащили псы с царской псарни. Повар видит – нет мяса, и пошёл его покупать, а достать его в постный день было негде, и он затужил: "За обед без мясного царь меня не помилует. Что-то надо придумать". И вот что он придумал: выбрал час, когда нет народу, пошёл на то место, где оставляли покойников на съедение шакалам и грифам, и срезал мясо с бедра человека, умершего меньше часа назад. Приготовил его получше и подал царю.
Стоило царю лишь кончиком языка коснуться кусочка этого мяса, как его тотчас проняло – всё его тело отозвалось на этот вкус. И вот почему: в прошлой жизни он был яккхой, много тогда поел человечины и успел к ней пристраститься.
"Если я промолчу, мне нипочём не узнать, чьё это мясо я ем", – подумал царь и сплюнул.
– Ешь, государь, мясо хорошее, – сказал ему повар.
Царь отослал всех приближённых и говорит:
– Да я и сам вижу, что оно хорошее. А что это за мясо?
– Да то же, что было в прошлый раз, государь.
– Нет, я такого вкуса не помню.
– Значит, сегодня лучше сготовилось.
– А разве ты раньше не так же готовил?
Повар молчит.
– А ну, говори всё как есть, или расстанешься с жизнью!
Повар вымолил у царя обещание не наказывать его и рассказал всё по правде.
– Не нужно лишнего шума – говорит царь. – То мясо, что ты готовил всегда, оставляй теперь себе, а мне готовь человечину.
– Это, господин, нелегко будет.
– Не так уж трудно, не бойся.
– Откуда же мне брать каждый день человечину?
– Ничего, народу в тюрьме сидит много.
Так повар и стал делать. Наконец все узники были съедены.
– Теперь что делать?
– Кинь на улице связку в тысячу монет. Того, кто поднимет, хватай как вора и режь.
Прошло время, и никто больше на эту связку монет и смотреть не отваживался.
– А теперь что мне делать? – спросил повар.
– После того как пробьют ночную стражу, по городу ходит ещё немало народу. Вот ты и спрячься где-нибудь у перекрёстка или между домами, подстереги кого-нибудь и убей его на мясо.
С того дня стал повар носить куски один другого лучше, а на улицах города находили по утрам трупы. В домах горе: то отец не вернулся, то мать, тут нету брата, а там – сестры, и отовсюду неслись причитания. Горожан охватил ужас: "Уж не лев ли то людей пожирает, или тигр, или яккха какой?" Стали к трупам присматриваться и увидели следы от ударов: "Видать, это дело человеческих рук".
И вот на царское подворье набежала толпа и стала выкликать царя.
– Чего вам, любезные? – спросил царь.
– Государь, у нас в городе завёлся разбойник, он людей ест. Вели его изловить.
– А я здесь причём? Я вам не стражник.
Видят горожане, что царю до них дела нет, и пошли к военачальнику. Пожаловались ему, говорят:
– Надо искать разбойника.
– Дайте мне сроку неделю, отыщу вам разбойника, – так он обнадёжил людей, а слугам своим повелел. – Друзья, в городе, видно, завёлся разбойник, он ест людей. Попрячьтесь в разных местах и выследите его.
– Слушаемся, – сказали они и пошли караулить.
А повар, притаившись между домами, подстерёг какую-то женщину, убил её и начал срезать с тела куски посочнее и укладывать их в корзину. Тут-то его и схватили, поколотили, заломили за спину руки и подняли большой шум:
– Вот он, разбойник! Вот кто людей ест!
Сбежалась толпа. Избили его, отвели душу, корзину с мясом повесили ему на шею и привели его к военачальнику.
Смотрит на него военачальник и думает:
"Что же за этим кроется? Сам он, что ли, ест человечину? Или он её к другому мясу подмешивает и продаёт? А может, по чьему-то приказу людей убивает?"
И он спросил повара:
– Как ты дошёл до такого, повар,
На дело кровавое это решился?
Лишаешь ты жизни мужчин и женщин
Ради ли мяса иль денег ради?
Повар:
Не ради себя и не ради денег,
Не для семьи и не родичей ради –
То господин мой, царь страны нашей,
Мяса иного есть не желает.
Военачальник:
Волю царя, говоришь, исполняя,
Ты на кровавое дело решился?
Значит, и утром на очной ставке
Ты пред царём повторить это должен.
Повар:
Да, Калахастин, я это исполню –
Сделаю так, как велишь ты, почтенный.
Я завтра утром на очной ставке
Не отрекусь от своих признаний.
На ночь военачальник посадил повара под замок в надёжное место, а на рассвете посовещался с советниками царя и, придя с ними к согласию, расставил по городу стражу, убедился, что власть в его руках, и направился ко дворцу вместе с поваром, на груди у которого висела та же корзина с человеческим мясом. Весь город взревел.
А царь поел в последний раз только накануне утром, ведь ужинать ему не пришлось, хоть он и просидел всю ночь, дожидаясь, когда придёт повар. Но повар не появлялся, а по городу пошёл громкий шум...
"В чём дело?" – подумал царь; он выглянул из окна, увидел повара с корзиною на груди и понял, что дело раскрылось.
Набравшись мужества, царь сел на трон.
А Калахастин подошёл к нему и без обиняков учинил допрос.
Вот ночь к концу склонилась та,
И незадолго до восхода
Военачальник Калахастин
Приводит повара к царю.
И, подойдя к подножью трона,
Такое он промолвил слово:
– Ужели правда, государь,
Что повара ты посылаешь
Мужчин и женщин убивать,
А сам их мясо поедаешь?
– Да, Калахастин, это так.
Он мне старался угодить,
Я вправду повара послал.
Напрасно ты хулишь его.
Слышит это военачальник и думает:
– Ну и злодей! Сам говорит такое мне в лицо! Скольких же он людей успел переесть за это время! Как его образумить?
И он сказал:
– Государь, не делай так, не ешь больше человечины!
– Напрасные слова, Калахастин, я без неё не могу.
– Государь, если ты не остановишься, ты и себя, и царство своё погубишь.
– Ну что же, погублю так погублю, а остановиться я не могу.
"Попробую убедить его", – подумал военачальник и рассказал царю такую историю.
"Давным-давно жили в океане шесть огромных рыб: три из них были по пятьсот йоджан в длину, и звали их Ананда, Тнманда и Абхьявахара, а три другие были по тысяче йоджан в длину, и тех звали Титими, Тимингала и Тимирапингала. Кормились они все морской травой. Ананда жил в отдалённом краю океана, и множество рыб приплывало к нему, чтобы на него посмотреть.
Однажды они решили: "У всех двуногих и четвероногих цари есть, у нас одних царя нет. Сделаем-ка и мы себе царя". И все они единодушно выбрали себе в цари Ананду. С тех пор рыбы по утрам и вечерам стали приплывать к нему на поклон.
Но вот как-то раз Ананда пасся на одной подводной горе и случайно зацепил зубами какую-то рыбку, приняв её за стебель морской травы. Надкусил её и почуял: попало в рот что-то вкусное. Выплюнул, смотрит – да это рыба!
"Сколько же времени я зря потерял, – подумал он. – Буду теперь по вечерам и утрам съедать по рыбёшке-другой из тех, что приплывают ко мне на поклон. Да только если я стану делать это открыто, мне их ни одной потом не видать – все разбегутся".
И стал он делать это тайком: хватал и съедал рыб замешкавшихся, последних из тех, что уплывали от него прочь.
Заметили рыбы, что их становится всё меньше и меньше, и призадумались:
"Что за напасть свалилась на наших сородичей? Откуда она?" Тут одна умная рыба и говорит:
– Что-то мне чудится, с Анандой неладно. Послежу-ка за ним.
Когда рыбы приплыли к Ананде на поклон, она спряталась у него за жаброй. Ананда отпустил рыб, а отставших схватил и сожрал. Умная рыба рассказала о том остальным, и все они в страхе разбежались.
Ананда остался один, а, пристрастившись к рыбьему мясу, другой пищи уже не хотел и от голода совсем ослаб.
"Куда же они подевались?" – подумал он и пустился на поиски. Увидел подводную гору и решил: "Не иначе, как они прячутся под горой, потому что меня боятся. Сейчас я обогну гору и посмотрю, нет ли тут кого". И он обвился вокруг горы всем своим телом.
"Если они и впрямь тут живут, то сейчас побегут", – подумал он, и тотчас увидел свой собственный хвост, лежащий на склоне.
"Ага, вот она рыба! Обманула меня и живёт себе под горой!" И он озлобленно вцепился в свой хвост, что был длиной в пятьдесят йоджан, – ведь он принял его за хвост другой рыбы, – и стал в него с урчанием вгрызаться. Тут ему стало больно. Другие рыбы почуяли кровь, налетели и давай отхватывать от него кусок за куском, пока не добрались до головы. А он был так велик телом, так неповоротлив, что ничего поделать не мог. Так и нашёл он там свою погибель. И осталась от него только куча костей, сама не меньше горы. Её видели отшельники и подвижники, умеющие летать по воздуху. Они рассказали о ней другим людям, и так об этом узнали по всей Джамбудвипе."
И, заканчивая эту историю, Калахастин сказал:
Ананда, старший среди рыб,
Чревоугодию предался.