видел энергию в сновидении, но это никогда не воздействовало на меня так.
— Теперь формирование твоего энергетического тела завершено, и оно работает, — сказал он. — Поэтому твое видение энергии в сновидении означает, что ты путешествуешь по реальному миру, пока твое тело погружено в сон. Вот в чем важность этих твоих приключений. Все это было реальным. Ты столкнулся с вещами, порождавшими энергию, которая чуть было не погубила тебя.
— Было ли это столь серьезно, дон Хуан?
— Клянусь! Существо, нападавшее на тебя, было создано из чистого сознания и было таким же смертельно опасным, каким может быть любое другое живое существо. Ты видел его энергию. Уверен, теперь ты понял, что если мы не видим в сновидении, то нет никакой возможности отличить реальный энергообразующий мир от иллюзорных проекций. Поэтому, даже несмотря на то, что ты победил неорганические существа и по-настоящему видел лазутчиков и туннели, твое энергетическое тело не знало наверное, были ли они реальными, то есть — генерирующими энергию. Ты был, возможно, уверен в этом на девяносто девять, но не на сто процентов.
Дон Хуан настаивал, чтобы я рассказывал ему о своих последних путешествиях. Но по какой-то необъяснимой причине я уклонялся от этой темы. То, что он сам говорил об этом, оказывало на меня мгновенное и странное воздействие. Я обнаружил, что неизменно сталкиваюсь лицом к лицу с глубоким, непонятным страхом; он был темным и навязчивым и неотступно преследовал меня, заставляя ежиться.
— Очевидно, ты перешел в другую плоскость, — сказал дон Хуан, закончив реплику, которой я не уделил внимания.
— В какую плоскость, дон Хуан?
— Мир похож на луковицу своими многими уровнями. Тот мир, который мы знаем, — это лишь один из многих. Иногда мы пересекаем границы и выходим в другие плоскости, другие миры, очень похожие на наш, но не совпадающие с ним. И ты случайно сам вошел в один такой мир.
— Как оказался возможным переход, о котором ты говоришь, дон Хуан?
— Это бессмысленный вопрос, ибо ответить на него нельзя. С точки зрения магов, Вселенная составлена из уровней, которые энергетическое тело может пересекать. Знаешь ли ты, где маги древних времен живут по сей день? На другом уровне, на другом слое луковицы.
— Для меня идея настоящего прагматичного путешествия, предпринимаемого в сновидении, кажется слишком сложной для понимания. С ней трудно согласиться, дон Хуан.
— Мы уже обсуждали этот вопрос до изнеможения. Я был убежден, что ты понял, что путешествие энергетического тела определяется исключительно положением точки сборки.
— Ты говорил мне это. Я пережевывал эту идею множество раз, но все же утверждение о том, что путешествие означает сдвиг точки сборки, ни о чем мне не говорит.
— Твоя проблема в твоем цинизме. Я был точно таким, как ты. Наш цинизм не позволяет нам глубоко изменить понимание мира. И еще, он вынуждает нас считать, что мы всегда правы.
Я прекрасно понимал то, о чем он говорит, но напомнил ему, что постоянно борюсь с этой своей чертой.
— Предлагаю тебе делать одну бессмысленную вещь, которая поможет событиям принять другой оборот, — сказал он. — Постоянно повторяй про себя, что суть магии — в тайне точки сборки. Если ты достаточно долго будешь это повторять про себя, какая-то незримая сила возьмет верх и вызовет в тебе нужные изменения.
Дон Хуан никак не показал, что его слова являются шуткой. Я знал, что каждое сказанное им слово имеет какой-то важный смысл. Больше всего меня беспокоило его настойчивое требование, чтобы я постоянно повторял про себя эту формулу. Я поймал себя на мысли, что все это просто глупо.
— Измени свое скептическое отношение к этому, — перебил он мои сомнения. — Повторяй эти слова самым добросовестным образом.
— Тайна точки сборки — это главное в магии, — продолжал он, не глядя на меня. — Или так — вся магия основана на манипулировании точкой сборки. Ты все это знаешь, но ты должен повторять это.
Пока я слушал его замечания, мне на мгновение показалось, что я вот-вот умру. Невероятное чувство какого-то физического уныния обрушилось на мои плечи и заставило меня закричать от боли. Мой желудок и диафрагма, казалось, подтянулись вверх, заполняя мою грудную клетку. Это ощущение было таким интенсивным, что мой уровень осознания изменился и я вошел в свое обычное состояние. Все, о чем мы говорили, согласно моему тусклому мышлению в обычном состоянии осознания, стало туманной мыслью о том, что могло случиться, но не случилось в действительности.
В следующий раз, когда мы с доном Хуаном говорили о сновидениях, мы обсуждали причины, по которым я не мог продолжать свою практику сновидения уже на протяжении нескольких месяцев. Дон Хуан предупредил меня, что для объяснения моего положения ему придется пойти окольным путем. Он прежде всего указал на то, что между мыслями и действиями людей древности, с одной стороны, и современных людей — с другой, существует громадное различие. Затем он отметил, что люди былых времен обладали очень реалистичным восприятием и осознанием мира, поскольку в основе их видения лежали их наблюдения окружающей Вселенной. Современные люди, в отличие от них, обладают до абсурдности нереалистичным восприятием и осознанием, потому что их взгляды основываются на их наблюдении общественных закономерностей и претворении их в жизнь.
— Зачем ты говоришь мне это? — спросил я.
— Потому что ты — современный человек, сталкивающийся с мировоззрением и наблюдениями людей древности, — ответил он. — И они тебе совершенно незнакомы. Теперь, больше чем когда-либо, ты нуждаешься в трезвости и уверенности в себе. Я пытаюсь построить прочный мост, по которому ты мог бы идти от взгляда людей древности до взглядов современного человека.
Он отметил, что я не сталкивался с большинством важнейших открытий людей древних времен, кроме одного, которое дошло до наших дней. Речь шла об идее продажи своей души дьяволу в обмен на бессмертие. Он признался, что эта идея звучит для него как эхо отношений между магами прошлого и неорганическими существами. Он напомнил мне, как эмиссар сновидений пытался вынудить меня остаться в его мире, предлагая мне за это возможность сохранить индивидуальность и самосознание на почти бесконечные времена.
— Как ты знаешь, уступка обольщению неорганических существ — это не просто идея; это — реальность, — продолжал дон Хуан. — И ты еще не понял до конца, чем чревата эта реальность. Сновидение тоже реально; это состояние генерирования энергии. Когда ты слышишь мои слова, ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду, но ты еще не можешь осознать всей важности этого.
Дон Хуан сказал, что моя рациональность знала, что сулит ей мое постижение ее сущности, и поэтому в нашем последнем разговоре она вынудила мое восприятие перейти на более низкий уровень. Я закончил тот разговор, очутившись в обычном состоянии сознания, так и не разобравшись в тонкостях своего сна. Моя рациональность продолжала защищаться, отрицательно сказываясь на моей практике сновидения.
— Уверяю тебя, что полностью осознаю, в каких ситуациях генерируется энергия, — сказал я.
— А я уверяю тебя, что не осознаешь, — возразил он. — Если бы это было не так, ты бы относился к сновидению с большим вниманием и ответственностью. Но так как ты уверен, что всего лишь спишь, — ты делаешь выбор вслепую. Твои ошибочные суждения говорят тебе, что независимо от происшедшего в сновидении сон когда-нибудь закончится и ты проснешься.
Он был прав. Несмотря на все то, что я наблюдал в ходе своей практики сновидения, я все еще придерживался так или иначе общепринятого мнения о том, что все это сон.
— Я рассказывал тебе о взглядах людей прошлого и современных людей, — продолжал дон Хуан, — потому что твое представление является представлением современного человека, рассматривающего непонятные идеи так, будто они являются бессмысленной фантазией.
Если бы я не начал этот разговор, ты бы так и рассматривал сновидение как некую абстрактную идею. Конечно же, я уверен, что ты относишься к нему серьезно, но ты не полностью веришь в реальность сновидения.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, дон Хуан, но не понимаю, зачем ты это говоришь.
— Я говорю все это потому, что сейчас ты впервые оказываешься в состоянии понять, что сновидение — это ситуации, в которых возможно генерировать энергию. В первый раз ты можешь сейчас понять, что обычные сны — это медленно действующее средство, чтобы переместить точку сборки в позицию, создающую условия для производства энергии, которую мы называем сновидением.
Он предупредил меня, что, поскольку сновидящие соприкасаются с реальными мирами и входят туда, где возможны любые неожиданности, они должны постоянно находиться в состоянии непрерывного внимания и крайней осторожности; любая неосторожность, связанная с риском, может оказаться для сновидящего более чем ужасной.
В этот момент я стал снова ощущать движение грудной клетки, точно такое же, как в тот день, когда мой уровень осознания самопроизвольно изменился. Дон Хуан сильно встряхнул меня за руку.
— Рассматривай сновидение как очень опасное занятие! — заорал он мне. — Начинай прямо с этого дня! Без всяких туманных маневров!
Тон его голоса был таким, что то непонятное, что только что происходило со мной, тут же прекратилось.
— Что это со мной, дон Хуан? — спросил я.
— А с тобой то, что ты можешь смещать свою точку сборки быстро и легко, — сказал он. — Но эта легкость приводит к тому, что смещение оказывается неустойчивым. Научись контролировать эту свою способность. И не позволяй себе ни малейших отклонений.
Я бы мог легко начать спор, что я не знаю, о чем он говорит, но на этот раз мне показалось, что я понял. Я также понял, что мне нужно только несколько секунд, чтобы сфокусировать свое внимание и изменить отношение к его словам, что я и сделал.