В старом комике, есть вдохновенье…
После смерти моей проживу ли в тебе,
В грустной песне, одно лишь мгновенье?
Гой ты, песня шута, горделивой не будь,
За тебя и смешно мне и больно.
Но когда мою песнь повторит кто-нибудь
И вздохнет — _для меня и довольно_!
ЛАПТИ
Не думай, гордый мой поэт,
Что ты в поэзии владыка!
Тебя сильнее нищий дед,
Плетущий лапоть свой из лыка.
И он плетет, и ты плетешь;
Но между вами сходства мало;
Все, чем гордится молодежь,
Твое перо не понимало.
Плетешь ты рифмы без души;
Твои "изделья" сон наводят…
А лаптя крепки, хороши,
И в них мильоны братьев ходят…
Себе пощады не проси!
Твои "изделья" в печку бросят…
А лапти ходят на Руси
И пользу родине приносят.
Бесследно пропадет твой бред
Рифмованный, безумно-гордый…
А лапти свой оставят след,
След прозаический, но твердый.
К СВОБОДЕ
Незримая для русского народа,
Ты медленно, таинственно идешь.
Пароль мой: "Труд, желанная Свобода!"
А лозунг твой: "Бодрее, молодежь!"
Свободное слово, опять ты готово
Сорваться с пера…
Чего же ты хочешь? О чем ты хлопочешь?
Не та, друг, пора!
Молчи и таися. Каткову [15] молися,
Печатью он правит и мигом отправит
Тебя — за Урал.
ДЕРЕВЕНЬКА(Песня)
Ноченька осенняя, деревенька темная…
Слева — сосны, елочки; справа — степь огромная.
Вдаль пойдешь — заблудишься, и с душою робкою
Вспять назад воротишься проторенной тропкою.
Ляжешь спать на лавочку, как лежали прадеды, —
Матушка ругается: "А ходил куда-де ты?
Аль в притон за девицей — белою лебедкою?
Аль ходил к учителю?.. Полно, Калистратушко!
Лучше всех наставников для сыночка матушка…"
"Не брани, родимая, не корми учителем!
Был он мне защитником, был моим спасителем.
Разве в том вина его, что противна ложь ему?
Что стоял за правду он по веленью божьему?..
И напрасно, матушка, ты им озабочена:
Нет его здесь, бедного, школа заколочена;
Пусто в ней, темнехонько. Больше нам не встретиться,
Только у кабатчика огонечек светится!"
ДОПОЛНЕНИЕ 1
* Лошаденки за оврагом *
Лошаденки за оврагом
Изнуренные плетутся,
Выступая робким шагом,
Под кнутом хозяйским жмутся.
И хозяева их, кстати,
Приуныли и устали;
Мало счастья, благодати
Эти люди испытали.
Говорит один (я слышу):
"Эки, братцы, неудачи!
Всю соломенную крышу
Съели дома наши клячи". —
"Верно, к зимнему Николе
Нам глодать кору придется". —
"Ни зерна на целом поле!" —
Третий голос раздается.
Тут четвертый, пятый сразу
Закричали, зашумели:
"Мы в сибирскую заразу
Обнищали в две недели!" —
"И меня, — сказал Ванюха, —
Посетила вражья сила, —
Ядовитая, знать, муха
Спину крепко укусила.
Сшил себе я саван белый,
В церкви божьей причастился,
Гроб купил, с деревней целой
Пред кончиною простился.
Да на ум меня наставил
Коновал один любезный:
Прямо к спинушке приставил
Раскаленный прут железный…"
Все хохочут… Смейся дружно,
Своротив с дороги узкой,
Люд страдающий, недужный,
Терпеливый брат мой русский!
Много милости у бога,
Жизнь не вся в тебе убита,
И широкая дорога
Пред тобой вдали открыта.
1864
ОСЕНЬ
Осень настала — печальная, темная,
С мелким, как слезы, дождем;
Мы лее с тобой, ненаглядная, скромная,
Лета и солнышка ждем.
Это безумно: румяною зорькою
Не полюбуемся мы;
Вскоре увидим, с усмешкою горькою,
Бледное царство зимы.
Вскоре снежок захрустит под обозами,
Холодно будет, темно;
Поле родное скуется морозами…
Скоро ль растает оно?
Жди и терпи! Утешайся надеждою,
Будь упованьям верна:
И под тяжелою снежной одеждою
Всходит зародыш зерна.
8 августа 1881
НИВА
С молитвою пахарь стоял у порога
Покинутой хаты: "Война к нам близка,
Одной благодати прошу я у бога,
Чтоб _ниву_ мою не топтали войска.
Тогда пропадет мой ленок волокнистый,
На саван не хватит тогда полотна…"
И с верой молился он деве пречистой,
Чтоб ниву его сохранила она.
Но враг наступал… И послышался грохот
Из сотни орудий. Как демонский хохот,
Носился по воздуху рев батарей;
И люди — ужасное стадо зверей —
Безбожно, жестоко терзали друг друга,
И брызгала теплая кровь, как вода,
И ядра взорали все поле без плуга,
И хаты крестьянской не стало следа…
…Но милости много у вечного бога:
Построилась новая хата-жилье,
И пахарь-хозяин опять у порога
С молитвою смотрит на поле свое.
Себя он не мучит напрасной тоскою,
Что нива упитана кровью людскою —
Чужой ли, родной ли: не все ли равно?
Ведь кровью и п_о_том не пахнет зерно,
Ведь свежая рожь не пошлет нам проклятья,
Не вымолвит явных и тайных угроз?..
И будем мы сыты (О люди! О братья!),
Питаяся хлебом — из крови и слез!
1899
ДОПОЛНЕНИЕ 2
Таинственный ямщик(Крещенская баллада)
1
Мечты печальные тая,
В крещенский вечер еду я.
Мне что-то страшно. Незнаком
Я с молчаливым ямщиком.
На нем истасканный тулуп
И шапка старая. Как труп,
Он бледен, мрачен — как мертвец…
"Да погоняй же, молодец,
Пошибче! Скоро ли конец?"
— "Близехонько, всего верст пять…"
И замолчал ямщик опять.
2
Всё степь да степь — простор большой.
И я с взволнованной душой
Гляжу тайком на ямщика.
Нигде не видно огонька;
Лишь месяц нам издалека
Попутно светит. Страшно мне
В глухой, безлюдной стороне,
И робко бредит мысль моя:
Не с мертвецом ли еду я?
"Да скоро ли?" — "Проедем мост,
А там, близ станции, погост".
3
Погост… кладбище… Черт возьми!
"Людмилу" я читал с детьми
И хохотал до слез. Теперь
Мне не смешно. Свирепый зверь
Не напугал бы так меня,
Как мой ямщик. Он, наклони
Тоскливо голову, дрожит, —
А тройка медленно бежит…
Через кладбище путь лежит.
4
Вдруг мой ямщик махнул рукой
И "Со святыми упокой"
Запел протяжно…
"Замолчи
И не пугай мня в ночи!"
— "Я не пугаю, я молюсь.
Ты, господин, сиди — не трусь!
Две вёрсты живо промелькнут…"
И мой ямщик, отбросив кнут,
Вдруг на кладбище побежал;
И видел я, как он лежал
Там на могиле, весь в снегу,
Потом вернулся, ни гугу,
На козлы сел, кнутом махнул
И тихо, жалобно вздохнул.
5
"Ямщик!" — "Чего?" — "Скажи, о ком
Молился ты сейчас тайком?"
— "О муже…" — "Как?!" — "А почему ж
Не помолиться, если муж
Здесь погребен? Он в ямщиках
Служил и на моих руках
Скончался. С парою сирот
Осталась я. Решил народ,
Что я бабенка — не урод,
Что у меня сильна рука:
Могу служить за ямщика…