Первый вариант эссе «Что такое “Апофегей”?» был написан автором в 1993 г. по предложению издательства «Русская книга» специально для популярной «Джинсовой серии». Книга вышла в 1994 г. тиражом 15 тысяч экземпляров и стала шестым изданием знаменитой повести. Впоследствии это эссе неоднократно дорабатывалось и расширялось, включалось в многие переиздания «Апофегея», в том числе в избранное и собрания сочинений. Для настоящего 12-томного издания автор подготовил новую, расширенную и дополненную версию эссе.
Сама идея рассказать, как создавалось то или иное произведение, как восприняли его критики, власть, читатели, показалась Ю. Полякову плодотворной, особенно в условиях «либерального бойкота» вокруг его творчества в 1990-е гг. Со временем он написал очерки почти о каждом своем известном сочинении и собрал эти эссе в книгу «По ту сторону вдохновения», выпущенную АСТ в 2017 году.
Повесть написана в 1990–1991 гг. по заказу французского издательства «Робер Лафон», но впоследствии отклонена как «слишком советская». Вышла на французском языке в парижском издательстве «Ашет» летом 1991 г. Фрагмент повести опубликован в газете «Московский комсомолец» 15 мая 1991 г. Полностью повесть увидела свет в журнале «Юность» в том же году (№ 6, 7, 8). Отдельной книгой выпущена Литфондом РСФСР в 1992 г. Многократно переиздавалась. Инсценирована.
Несмотря на большой читательский успех, повесть была практически не замечена критикой. Е. Иваницкая писала в большой статье «К вопросу о…», посвященной творчеству Ю. Полякова: «“Парижская любовь Кости Гуманкова” тихо разваливалась в летних номерах “Юности”, и теперь читатель, у которого хватило терпения дождаться последней фразы, может окинуть взглядом всю груду кирпичей, из которых автор пытался свое произведение сложить. Замысел, кажется, был грандиозен: показать на примере некоей “специальной” туристической группы все предперестроечное общество и эпилогом дать его перестроечную судьбу… А пока я пишу это, приходит номер “Литературной газеты”, где Б. Кузьминский в статье “Прокрустов престол” язвит журнал “Юность” за публикацию “Парижской любви”, включая Полякова в обойму “уважаемых не за качество текста, а за прежние заслуги”… “Прежние заслуги” писателя заключались, однако, тоже не в качестве текста. Его повести были явлением не столько литературы, сколько литературно-общественной жизни…» («Литературное обозрение», 1992, № 3–4).
Стойкий читательский интерес к ранним повестям Ю. Полякова, феноменальное количество переизданий, в особенности «Апофегея» и «Парижской любви Кости Гуманкова», свидетельствуют как раз об обратном: не проза писателя, а эти критические разносы были скорее характерным «явлением литературно-общественной жизни» того времени, когда критики подгоняли эстетическую оценку произведений под свое неприятие политической позиции автора.
Совсем иную оценку «Парижской любви…» дал критик В. Куницын в статье «Феномен Юрия Полякова»: «… должен с радостью заметить, что от повести к повести он пишет вес насыщеннее, все ярче, явно прогрессируя в художественном плане. И как мне кажется, на день сегодняшний вершиной его литературной работы над выработкой своего, поляковского стиля является последняя повесть “Парижская любовь Кости Гуманкова”…» (Ю. Поляков. Избранное. СПб., 1994. Т. 1. С. 500).
Окончание «Парижской любви» было напечатано в «Юности» в августовской книжке 1991 г. и пришла к читателям уже после победы демократии, когда спешно демонтировался СССР и распиливалась социалистическая собственность. Эту вещь можно назвать без преувеличения последней повестью советской эпохи. Однако в отличие от опубликованных в этот же период сочинений она выдержала испытание временем и сегодня является одной из самых часто переиздаваемых книг.
В 2004 г. на экраны вышел фильм «Парижская любовь Кости Гуманкова». Режиссер – К. Одегов, в главных ролях: С. Чуйкина, Е. Стычкин, Н. Чиндяйкин и др. Несколькими годами позже повесть инсценировали в театре «Смарт» (Самара). В 2017 г. повесть перевели на чешский язык.
Эссе было написано в 2000 году специально для четырехтомного собрания сочинений, которое издательство «Молодая гвардия» выпустило в 2001 г. Впоследствии эссе в качестве предисловия или послесловия сопутствовало многочисленным переизданиям знаменитой повести, причем автор постоянно дополнял, уточнял и дописывал тест. Настоящая версия эссе также значительно расширена автором для 12-томного проекта Издательства АСТ.
Написан в 1986 г. Впервые опубликован в сборнике «Лицей на Чистых прудах» («Московский рабочий», 1989). Неоднократно переиздавался.
Написан в 1987 г. Впервые опубликован в двухтомном избранном (СПб., «Художественная литература», 1994). Неоднократно переиздавался.
Повесть написана в 1991–1993 гг. Фрагмент произведения с подзаголовком «Полуфантастическая повесть» опубликован в газете «Московский комсомолец» (29 апреля 1992). Публикации предпосланы блиц-интервью и информация от редакции:
– А почему, собственно, «Демгородок»? – спросили мы автора в ответственный момент передачи рукописи редакции.
– «Демгородок» – это, по сути, наша сегодняшняя абсурдная жизнь, это моя попытка предостеречь тех, кто не понимает: недоделанная демократия – самый короткий путь назад в тоталитаризм. Полностью повесть Юрия Полякова будет опубликована, как всегда, в журнале «Юность».
Фрагменты повести печатались в ежемесячнике «Совершенно секретно» (1993, март, № 3), в газете «Гражданин России» (1993, июль, № 5), в еженедельнике «День» (1–7 октября, 1993), в «Новой газете» (1993, 10 ноября) и др. В конце 1992-го произошел разрыв автора с «Юностью», обусловленный уходом из журнала А. Дементьева и избранием главным редактором В. Липатова. «Демгородок» увидел свет в журнале «Смена», редактируемом М. Кизиловым (1993, № 8). Публикация состоялась в момент обострения политического кризиса, закончившегося расстрелом Верховного Совета в октябре 1993 г. Сатирическая направленность произведения против разрушительной политики Б. Ельцина и «младореформаторов» была незамедлительно отмечена критикой. С большой статьей «Лукавая антиутопия. Юрий Поляков в поисках утраченного апофегея» в «Литературной газете» выступил критик Р. Арбитман: «…Итак, поражение ненавистной “дерьмократии” на Руси, которое так долго обещали народу большевики, состоялось. Пусть на бумаге, но состоялось… Юрий Поляков на бумаге отыгрался за все обиды, общественные и личные. За развал Союза и рост цен. За демократию, при которой редакция журнала “Юность” избрала не его, Полякова, своим новым главным редактором. За то, что по финансовым причинам закрылись два фильма по его, Полякова, сценариям и по непонятным причинам “тормознули” постановки его пьес в академических театрах. За то, что лживые телевизионщики не приглашают больше в ”Пресс-клуб” (не по той ли причине возник в повести злорадный рассказ, как прихлопнули враля-телекомментатора?). За то, что былые “апофегеи” стали анахронизмом. Вероятно, именно эти и другие жизненные обстоятельства… и побудили писателя ударить по “демокрадам”… Позиция Р. Арбитмана характерна для тогдашней критики, вычеркивавшей из литературного процесса политически неугодных писателей: «…Как выяснилось, писателю благоприятствовала атмосфера полуправды, в которой можно было показать себя на правах “разрешенного” обличителя… Пока существовали “белые пятна” и закрытые области, легко и приятно было делать полшага вперед и открывать Америку. Когда игра в догонялки кончилась и читателя требовалось привлекать чем-то иным, кроме оперативности “отклика”, Юрий Поляков был бессилен… Оказался без работы…» (1993, 24 ноября). Характерно, что после статьи Р. Арбитмана, подвергшего разгромной критике не только «Демгородок», но и творчество автора в целом, имя писателя в течение ряда лет вообще не упоминалось на страницах «Литературной газеты».
В том же ключе оценил повесть поэт и критик А. Аронов В «Московском комсомольце» в рецензии «Замок из дерьма»: «Поляков не желает воспринимать людей во всей их сложности и перепутанности, а упрощает… Признаюсь, трудно было дочитать этот недлинный текст до последней странички. Но если зажать ноздри, а позднее принюхаться – все-таки можно…» (1993, 1 декабря).
Однако высказывались и более благожелательные оценки: «“Демгородок” при прочтении вызывает разные ощущения, и не надо быть ясновидящим, чтобы понять, что он вызовет бурную реакцию критиков всех “лагерей”. Поскольку картина, нарисованная автором, выполнена в ярких тонах, а персонажи и их поступки до боли узнаваемы. Предвижу многочисленные нападки со стороны “господарищей”, которые, заглянув в книгу, увидят там себя…» (Фомина Л. В королевстве кривых зеркал, «Московская правда», 1993, 9 ноября). Сочувственную рецензию поместила газета «Век» (1993, 15–23 октября). Глубокую нравственную позицию автора, скрытую под слоем политической сатиры, отметила Н. Айрапетова в статье «Полет 55-Б»: «За кого же он сам, этот пасквилянт и изолянт от действительности Поляков? Он – за этих двоих детей своего времени, за мгновенный обреченный полет человеческих душ и тел, за который они дорого заплатили…» («Собеседник», 1993, № 43).
Рецензент газеты «Рабочая трибуна» отметил очевидный читательский успех повести: «Читает ли сегодня толстые журналы досточтимая публика, занятая или физическим выживанием, или предвыборной борьбой? Трудно сказать. А вот что точно известно: ходит по рукам августовский номер журнала “Смена”, где напечатана повесть-памфлет Юрия Полякова “Демгородок”. И народ то ли плачет, то ли гомерически хохочет…» (1993, 19 ноября). Высокую оценку дал повести C. Михалков, поставивший ее в один ряд с лучшими сатирическими произведениями отечественной литературы.