Купец, у кого амбар и сундуки полны
Богатств всяких и может жить себе в покое
И в довольстве, вот не спит и ночи уже с трои,
Думая, как бы ему сделаться судьею:
690 Куды-де хорошо быть в людях головою!
И чтят тебя, и дают; постою не знаешь,
Много ль, мало — для себя всегда собираешь.
Став судьею, уж купцу немало завидит,
Когда, по несчастию, пусто в мешке видит
695 И, слыша просителей у дверей вздыхати,
Должен встать, не выспавшись, из теплой кровати.
«Боже мой! — говорит он. — Что я не посадский?
Черт бы взял и чин и честь: в них же живот адский».
Пахарь, соху ведучи иль оброк считая,
700 Не однажды привздохнет, слезы отирая:
«За что-де меня творец не сделал солдатом?
Не ходил бы в серяке, но в платье богатом,
Знал бы лишь ружье свое да свого капрала,
На правеже бы нога моя не стояла,
705 Для меня б свинья моя только поросилась,
С коровы мне б молоко, мне б куря носилась;
А то все приказчице, стряпчице, княгине
Понеси в поклон, а сам жирей на мякине».
Пришел побор, пахаря вписали в солдаты —
710 Не однажды дымные помнит уж палаты,
Проклинает жизнь свою в зеленом кафтане,
Десятью заплачет в день по сером жупане.
«То ль не житье было мне, — говорит, — в крестьянстве?
Правда, тогда не ходил я в таком убранстве,
715 Да летом в подклете я, на печи зимою
Сыпал, в дождик из избы я вон ни ногою;
Заплачу подушное, оброк — господину,
А там, о чем бы тужить, не знаю причину:
Щей горшок, да сам большой, хозяин я дома,
720 Хлеба у меня чрез год, а скотам — солома;
Дальна езда мне была съездить в торг для соли
Иль в праздник пойти в село, и то с доброй воли,
А теперь — черт, не житье: волочись по свету,
Все бы рубашка бела, а вымыть чем — нету;
725 Ходи в штанах, возися за ружьем пострелым,
И где до смерти всех бьют надобно быть смелым;
Ни выспаться некогда, часто нет что кушать,
Наряжать мне все собой, а сотерых слушать».
Чернец тот, что день назад чрезмерну охоту
730 Имел ходить в клобуке и всяку работу
К церкви легку сказывал, прося со слезами,
Чтоб и он с небесными был в счете чинами,
Сегодня не то поет: «Рад бы скинуть рясу,
Скучили уж сухари, полетел бы к мясу;
735 Рад к черту в товарищи, лишь бы бельцом быти,
Нет мочи уж ангелом в слабом теле слыти».
В долгой речи малую страстей ваших долю
Исчел я тебе, твою исполняя волю;
Совершенно описать, смысленные твари
740 Сколь глупы, смешны собой, смотрены без хари****,
Году мало, поверь мне, — довольно с собою
Несу, долго чем смешить царя и с ордою.
Да солнце уж начало за гору скрываться;
Я раздет, прощай! пора мне с тобой расстаться.
745 Речь мою про себя крой, буде в ней какую
Пользу чаешь; не ищи употреблять тую
К исправлению людей: мала к тому сила
Наша с тобой — исправит горбатых могила.
Стихотворец пред отъездом своим в чужие краи сочинил было сатиру на подражание осьмой Боаловой, которая надписана на человека; но потом, усмотрев, что почти вся состояла из речей французского сатирика, выбрав из нея малую часть стихов, составил сию пятую сатиру в Лондоне в 1737 году. Намерение его в ней есть оказать смеху достойные человеческие страсти, как сам чрез усты сатировы изъявляет от стиха 78-го по 81.
Писана она разговором меж Сатиром и Периергом, то есть любопытным. Откуду тот Сатир, как тут введен и зачем, сам изъясняет от 50-го стиха по 69, потому здесь о том излишно бы было распространяться. Довольно дать знать, что Сатиры, по баснословию древних, суть род неких лесных полубогов, которых тело от пояса вниз козлинно, а вверх — человечее, с рогами и долгими ушми. Описуются от стихотворцев Сатиры смешливы и сластолюбивы («Гиралдии, история богов», том I, столбец 413).
Ст. 1. Сильна Пана. Пан — бог лесов, начальник Сатиров. Смотри об нем от стиха 50-го по 55.
Ст. тот же. Хоть мне смерть случится. Хоть бы меня Пан казнить велел. Сатиры, Фауны, Силваны и подобные лесные полубоги не бывали бессмертны, но долгой токмо жизни. Смотри Гиралдия в вышепоказанном месте.
Ст. 4. Мойму. Вместо моему.
Ст. 5. Красоте радея. О людях говорит.
Ст. 6 и 7. Руки, шея, ноги, чреслы спутаны. Руки запонками, шея галстуком, ноги подвязками и башмаками спутаны.
Ст. 7. Недруги покоя. То есть платья те беспокойны.
Ст. 9. Тягости златые. Так богатое платье называет Сатир.
Ст. 10. Кудри накладные. Перук.
Ст. 14. Вскрыл. Открыл, показал, сняв с них перук.
Ст. 15. Наши писцы. Наши живописцы. Писец обыкновенно значит маляра, понеже говорим: живописец, иконописец.
Ст. 17. Позволь мне, буде не в гнев. Тут Периерг начинает с Сатиром говорить.
Ст. 23. В вашем роде. В человеческом, сиречь.
Ст. 26. Ничего не требую! Ни в чем нужды не имею, ничего от, тебя не требую.
Ст. 37. Моды. Мода слово французское, значит обычай в ношении платья, в употреблении всяких уборов и в самих наших поступках.
Ст. 38. Вздор сей. О платье говорит.
Ст. 46. Соседу с вредом. Понеже в ваших разговорах того, другого пересужаете.
Ст. 48. Буде случитесь одни, ночь всю спите. Буде одни случитесь; инако с товарищем в постели, а наипаче разного пола, не вся ночь спится.
Ст. 51. Пан. Бог лесной, иногда и Силваном от стихотворцев называется, сын Пенелопы. По баснословию древних, начальствует над всем родом Сатиров, над лесами, над садами и над браками. Он же выдумал дудку («Гиралдии, в истории богов»).
Ст. 83. Тот не волен. Тот не может.
Ст. 85. Впоенное с млеком. Водруженное в ум наш чрез воспитание от младенчества и проч. Всегда мое мнение было, что воспитание есть от большей части причина всех наших нравов. Гораций изрядно говорит, что чем новый горшок нальешь, долго пахнуть будет:
Quo semel est imbuta recens, servabit odorein
Olia diu.
Ст. 88. Нет нужды в трубках. В зрительных, сиречь, трубках, чрез которые смотрим вещи, кои в дальном от нас расстоянии.
Ст. 90. Ноги лише двои. Которыми бежит, сиречь.
Ст. 100 и 101. Слыша его, колесо мельницы... в звучные обраты. Слыша его, кажется, что вода с шумом бьет в мельничное колесо, которое ворочается, звуча сильно: так он громко и беспрестанно говорит.
Ст. 103. Своим смеется словам; чаcт один смеется. Сам своим словам смеется, как бы забавны весьма были, и часто только один смеется, понеже слушатели никакой забавы в них не находят. Чаcт вместо часто за нужду меры.
Ст. 104. Руки вольны. Нахальчивого руки вольны, или, лучше сказать, продерзки, понеже протягает их без стыда на многие запрещенные места.
Ст. 108. Шлют. Разумеется за ним.
Ст. 110. Нахала сказуя быть веселого нраву. Называя его, нахала, человеком веселого нрава. По несчастию, весьма часто видим сему образцы.
Ст. 112. Древность коньков. Коньков, на которых на льду катаемся. Коньки вписаны здесь вместо всякой неважной вещи, в которой испытании приложенный труд суетен.
Ст. 117. Наградив бдения и поты. Заплатив одним кивком головы, одним малым поклонцем за все Критоновы труды.
Ст. 120. Судью книг искал в благородном. Чаял, что дворянин хорошо рассуждать умеет о доброте какой книги.
Ст. 127. Глаза пяля. Удивлялся гораздо, понеже тогда обыкновенно с прилежанием смотрим и для того глаза пялим.
Ст. 144. Паном меня почти. Почти меня Паном, царем твоим, и расскажи мне о тех, коим ты служил, живучи в людях.
Ст. 147. Позднему предать потомству потщуся. Стараться буду, чтоб на многие будущие веки и на самые позднейшие речь твоя потомкам нашим служила в исправление их нравов.
Ст. 149 по 159. Вам лише пристало. Многие находятся такого нрава, которому сатирик смеется, не для того что неблагодарство хвальнее. Те, кои благодеяние получают, хулы достойны, если бывают неблагодарны; а те, кои благодетельствуют, гораздо хульнее, если себе благодарство требуют; наипаче же когда за малое благодеяние требуют великое благодарство. Кто великодушного имя нажить хочет, должен совсем забывать учиненное кому добро и помнить показанную обиду, чтоб оную исправить.
Ст. 158. Как обычай и у вас. Рогатыми называют тех, коих жена в обещаниях брачных не верна.
Ст. 162 и 163. Что спит как убитый мужик. Между прочими худыми пьянства следствиями гражданству не меньше вредительно пренебрежение должности. Тот пример здесь показывает сатирик в караульщике, который поставлен вход в город стеречь, а за пьянством спит и не знает, кто в город входит.
Ст. 165. И солнце полкруга небесна не пробегло. Еще не было полдня.
Ст. 171. Тяжки и румяны. Каковы живут головы у пьяных. Прилагательное румяны служит, чтоб показать, что те тела не мертвые.
Ст. 174. Ногами сильнее. Понеже еще ходить могут и хмель еще их не свалил.
Ст. 177. И мимоидущих грязнит. Понеже, падая и скользя, брызгают мимоидущих грязью, в которой танцуют.
Ст. 179. Телу полну власть дают. Испражняют, обнажают, движут тело без всякого воздержания.
Ст. тот же. Пред стыдливым полом. Пред женским полом.
Ст. 183. Бахусом отягощен. Вином, пьянством отягощен. Бахус, Юпитеров сын, у баснословцев за бога винограда и пьянства почитается.