* Идет процессия за гробом *
Идет процессия за гробом,
А солнце льет горячий свет.
В его присутствии особом
На все……. есть ответ
Что невозможен путь
обратный.
И…… тот последний был.
Он был и есть простор
нарядный,
Он был и есть весенний пыл.
На лицах скорбное смятенье.
Волненье первое прошло.
Огромен…… и удивленье:
Как это все произошло?
Но есть еще вопрос угрюмый,
Он заставляет нас тужить.
Он заполняет наши души —
Как человеку нужно жить?
Как выбрать путь, где
нет обмана?
Как выбрать путь, который
тверд?
Какому крикнуть капитану:
— Эй, капитан, возьми на борт!
СТАРАЯ ДОРОГА
Всё облака над ней, всё облака…
В глуши веков мгновенны и незримы
Идут беспечно в синенькой рубашке,
По сторонам — качаются ромашки
И всем навстречу летние деньки
Идут беспечно в синенькой рубашке.
По сторонам качаются ромашки
И зной звенит во все свои звонки
И мглой полны……………………..
Всё облака над ней, всё облака…
В пыли веков мгновенны и незримы,
Идут по ней, как прежде, пилигримы
И машет им прощальная рука,
И я иду. Шаги мои легки.
Не торопясь, иду себе в рубашке,
По сторонам качаются ромашки
И зной звенит во все свои звонки
И я иду. Шаги мои легки.
Как в старину, иду себе в рубашке
И я иду. Шаги мои легки.
Как в старину, иду себе в рубашке.
По сторонам качаются ромашки
И зной звенит во все свои звонки,
Июльские деньки
Идут навстречу в синенькой рубашке
И я иду! Июльские деньки!
Как хороши вы в синенькой рубашке!
Июльские деньки
Идут навстречу в синенькой рубашке
* И день за днем, что листья в дивной книге *
И день за днем, что листья в дивной книге,
Спокойствием и красотой души полны!..….
ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
Смогу ли
Я писать стихи!
Смогу……..
ОСЕННИЙ ВЕЧЕР
Вечер. Плывет по дорогам
Осени стужа и стон.
Каркает около стога
Стая озябших ворон.
Скользкой неровной тропою
В зарослях ветреных ив
Лошадь идет с водопоя
Голову вниз опустив.
Вызванный небом без мерки,
Словно из множества сит,
Дождик, холодный и мелкий,
Все моросит, моросит…
* Осень. Плывет по дорогам *
Осень. Плывет по дорогам
Осени стужа и стон.
Каркает около стога
Стая озябших ворон.
Скользкой неровной тропою
В зарослях ветреных ив
Лошадь идет с водопоя
Голову вниз опустив.
Выданный кем-то без мерки,
Словно из множества сит,
Дождик, холодный и мелкий,
Все моросит, моросит…
В МОРЕ
За Медвежьим, в угрюмых широтах,
Где лишь штормы да плотный туман,
Корабли рыболовного флота
День и ночь бороздят океан.
Огорчаться, мол, ну и погодка!
Тут не время, хоть ты и устал.
Вот опять загремела лебедка,
Выбирая наполненный трал.
Сколько ценной на палубе рыбы!
Трепет камбал — глубинниц морей,
И зубаток пятнистые глыбы
В красной груде больших окуней.
Уйма дела! И кто-то с задором
Сразу крикнул: «Ура, навались!»
За кормою над пенным простором
Чайки шумно кричать принялись.
Здесь рождаются добрые вести,
Что всех радуют в Мурманске — там,
А на мостике в мокрой зюйдвестке
Ночь не спавший стоит капитан.
Пусть он радость свою не покажет,
Знают все: по привычке суров.
Ничего нет нужней экипажу
Чем такой вот богатый улов!
* Я весь в мазуте *
Я весь в мазуте,
весь в тавоте,
Зато работаю в тралфлоте!
Я помню мол в огне заката,
Когда на несколько минут
В тельняшках флотские ребята,
Как тигры, вышли из кают.
Они с родными целовались
И каждый нежен был и тверд.
Суда гудели, надрывались,
Матросов требуя на борт!
И вот по воле капитана
Опять к неведомой земле
По мощным гребням океана
Мы пробираемся во мгле.
Сидим, обнявшись, словно братья,
Поем о тех, кто нас ласкал,
Кому мерещатся проклятья
Матросов, гибнущих у скал…
И вот опять —
святое дело!
И наш корабль, заботой полн,
Совсем не так осиротело
Плывет среди бескрайних волн!
* Я весь в мазуте *
Я весь в мазуте,
весь в тавоте,
Зато работаю в тралфлоте!
Я помню мол в огне заката,
Когда на несколько минут
В тельняшках флотские ребята,
Как тигры, вышли из кают.
Они с родными целовались
И каждый нежен был и тверд.
Суда гудели, надрывались,
Матросов требуя на борт!
И вот опять —
святое дело!
Опять аврал, горяч и груб.
И шкерщик встал у рыбодела,
И встал матрос-головоруб…
Я, юный сын морских факторий,
Хочу, чтоб вечно шторм звучал.
Чтоб для отважных
вечно —
море,
А для уставших —
свой
причал!
В ОКЕАНЕ
Забрызгана солью
и рубка и рында,
Но румб отправления дан,
И тральщик тралфлота
треста «Севрыба»
Пошел промышлять в океан.
Подумаешь, рыба!
Подумаешь, рубка!
Как всякий заправский матрос,
Я хрипло ругался,
и хлюпал, как шлюпка,
Сердитый простуженный нос.
От имени треста
треске мелюзговой
Язвил я: «Что, сдохла уже?»
На встречные
злые суда без улова
Кричал я: «Эй вы, на барже!»
А волны,
как мускулы,
взмылено,
рьяно,
Буграми в багровых тонах
Ходили по нервной груди океана,
И нерпы ныряли в волнах.
И долго,
и хищно,
стремясь поживиться,
С кричащей голодной тоской
Летели
большие
клювастые
птицы
За судном, пропахшим тоской.
ПРОЩАЛЬНЫЕ СТИХИ
Шантаренкову
Зима глухая бродит по дорогам,
И вьюга злая жалобно скулит…
Я ухожу до времени и срока,
Как мне судьба постылая велит.
И я скажу: в суровую минуту
Не так легко без друга обойтись,
Тебя, как тень, преследует повсюду
Шальной недуг, куда ни оглянись!
Но если друг при первом испытаньи
Вдруг изменяет совести своей,
О нём дурную память в ожиданьи
Грядущих дней безжалостно разбей!
Забудь о том, как шляясь от безделья,
Когда-то вы бывали заодно,
Как не однажды вы до одуренья
Глушили вместе водку и вино!
И пусть он склонен был великодушно
Простить тебе обиду и пустяк,
И пусть вы жили весело и дружно,
Деля последний, может быть, пятак!
Что пользы в том?
Забудь о нем, однако:
Такого друга разве не найдешь
В любом другом, который не собака,
И на нее покуда не похож?
Уж сколько лет слоняюсь по планете!
И до сих пор мне пристанища нет…
Есть в этом мире страшные приметы,
Но нет такой печальнее примет!
Вокруг меня ничто не различимо,
И путь укрыт от взора моего,
Иду, бреду туманами седыми,
Не знаю сам, куда и для чего?
В лицо невзгодам гордою улыбкой
Ужели мне смеяться целый век?
Ужели я, рожденный по ошибке,
Не идиот, не гад, не человек?
Иль нам унынью рано предаваться,
На все запас терпения иметь?
Пройти сквозь бури, грозы, чтоб назваться
Среди других глупцом и… умереть?
Когда ж до слез, до боли надоели,
Заботы все забвению предать?