— Я всегда такой.
— Ну смотри, — промолвил Ашур. — К счастью, кровь остановилась, и скоро ты будешь как новенький.
— Надеюсь, вы правы, — Ник поёрзал на месте.
— Знаю, ты хорошо знаком с моим братом, — промолвила Амара.
Ник понятия не имел, как реагировать на её заявление.
— Мы говорили раньше.
Она рассматривала его с открытым интересом.
— Ашур считает ваши отношения с принцессой Клейоной весьма ценными.
— Что?
— Она послала вас сюда для переговоров с нами, не так ли?
Он уставился на неё.
— Простите?
— Это догадка. Исправьте меня, если я ошибаюсь. Но нет причин для вас, кроме этой, чтобы проделать этот путь, не так ли?
Он прочистил горло и отпил немного персикового сока, чтобы успокоиться.
— Если это так, вы верите, что у неё есть причина отправлять меня?
— Таким образом, ты можешь понять, друзья мы или враги, — просто ответила Амара. — И она выбрала тебя, потому что больше никому не доверяет.
Ник посмотрел на Ашура.
Губы принца изогнулись в улыбке от ошеломлённого выражения Ника.
— Догадливость моей сестры легендарна в Крешии. Она почти всегда права.
— Принцесса должна знать, что мы достойны её доверия, — продолжала Амара, как будто не она только что заявила, что Ник пытался быть очень деликатным. — Мы рады предложить нашу дружбу Клео, но она должна быть готова помогать нам.
Ник осушил стакан одним глотком. Не было причин отказываться. Но теперь ему надо было узнать ещё больше.
— Чего вы хотите?
— Мы хотим, — начал Ашур, — Родичей. Мой отец решил, что это может находиться здесь и нужно Крешии. Но он человек грубой силы, а не нежной утончённости. Многие погибнут, если его армия прибудет сюда, чтобы бросить вызов Гаю. Я бы предотвратил это, если подобное возможно.
Из описания Ашура, император Кортас был ужасно страшен, как и его репутация, и столь же безжалостен, как и Гай. Дрожь пробила позвоночник парня.
— Вы считаете, что Клео знает, как найти Родичей?
— Да, — сказала с улыбкой Амара.
Ник замолчал, глядя на них с сомнением и подозрением. Они слишком стремительно заявили о своих намерениях, слишком готовы к правде. Это было лишь частью крешийской откровенности или Ник должен был прислушаться к этому, как к предупреждению?
Его первая задача — защитить Клео. Он не мог рассказать им всё, пока не доверял им полностью.
И он слишком далёк от этого.
Ашур рассмеялся.
— Думаю, мы испугали его. Слишком много, слишком быстро, не так ли?
Амара провела рукой по блестящим чёрным волосам, поглаживая их и заправляя несколько выбившихся прядей.
— Думаю, что тебе удалось окрутить его. Твоё печальное очарование вновь помогает тебе, брат?
Ник почувствовал, что краснеет.
— Не расстраивайся. Ты не первый, что попался в сеть моего брата, — Амара наклонилась вперёд и похлопала Ника по коленке. — Посмотри только, он готов броситься со скалы!
Окрутить? Довольно чист? Она имела в виду, что она знала?
Ник не был окручен. Только Клео, может быть, делала это, и то по его выбору… Клео была его семьёй. Ашур не был никем, кроме потенциальной угрозы для Ника, потому что тот знал слишком много.
Голос Амары стал звучать громче.
— Скажите Клео, что мы готовы поделиться с нею сокровищами. Мы возьмём два кристалла, она получит два остальных. После того, как всё будет сделано, мой отец вторгнется и подчинит Пелсию и Лимерос Крешии. Оранос будет принадлежать Клео. Не будет никаких причин для кровопролития, если она поступит так, как пожелает император.
Пожелает? Скорее потребует.
Нет, нельзя так. Приезд сюда — большая ошибка.
Ашур поднялся с кресла и подошёл к дверям, его лицо скрылось в тени от Ника.
— Кроме того, вы сообщите нам о планах короля. Уверен, он ищет Родичей.
Даже говорить об этом было предательством. Если Ника обнаружат, то наказание он получит от короля такое, что избиение Мило и Барраса будет лишь нежными объятиями. Он присоединится к обвиняемым повстанцам завтра во время публичной казни, и хорошо, если он просто потеряет голову.
Он должен был уйти. Он должен был вернуться к Клео и сказать, что не доверяет крешийцам. Только время покажет, будут ли они верны своему слову.
— Я расскажу ваше предложение принцессе.
— Попросите, чтобы она ответила поскорее, — промолвила Амара. — Мы не можем ожидать, ты же понимаешь.
— Я скажу ей об этом, — промолвил хрипловато Ник.
Он пытался уйти, и Ашур отвёл его к ожидающей пути во дворец повозке.
— Прости мою сестру, — сказал Ашур. Солнце светило ярче, и его глаза стали куда более яркими, чем просто серо-синими. — Иногда она слишком нетерпелива. Она не хотела никого обидеть.
— Она и не обидела, — промолвил Ник.
— Она постоянно недооценивает меня. Я самый младший сын, безответственный брат. Она может быть младшим ребёнком в семье, но в её арсенале слишком много оружия.
Это не удивляло Ника.
— А ты? — спросил он.
Ашур немного усмехнулся.
— Я редко заинтересован в одном и том же в течении нескольких дней, если я не считаю это очень важным. Часто то, что я считаю самым особенным, не представляет интереса или ценности для других. Но это не имеет для меня значения, что думаю другие. А ты?
Глубокий голос с лёгким акцентом был фактически гипнотизирующим.
— Не понимаю, о чём вы.
— Ты заботишься о том, что подумают другие?
Ник уклонился от его взгляда.
— Я лишь скромный дворцовый стражник, которого все считают бесполезным. Сегодняшний день доказывает это. Когда дело доходит до моей судьбы, я не имею никакого контроля над тем, что другие думают обо мне.
Принц покачал головой.
— Ты ошибся дважды.
— В самом деле? — он отвернулся и скрестил руки на больной грудной клетке, пытаясь не закатить глаза. — И в чём же в первую очередь?
— Никто не контролирует твою судьбу. Тебя.
— Вы так считаете… — прошипел Ник, глубоко вздохнув. — А второе?
— Ты не бесполезен.
Ник удивлённо посмотрел на принца, но Ашур просто повернулся и ушёл.
— Может быть, у вас будет безопасное путешествие обратно во дворец, — не оборачиваясь, промолвил принц.
Стражники, назначенные для сопровождения Ника домой, вытолкнули его из кареты за пять миль до города.
— Ты можешь дойти отсюда, — усмехнулся один.
— Конечно, — кивнул Ник, — большое спасибо, — когда экипаж поехал, он добавил, — прогорклые груды конского навоза, вот вы кто!
Пострадавший, весь в синяках, униженный, он шагал по зелёным полям и лесам, что пересекались новой имперской дорогой короля.
Он понятия не имел, что расскажет Клео. Всё было таким ирреальным, что если б не боль в груди и спине, что сейчас он чувствовал, он бы считал это сном.
Ник думал, что следует срезать путь через лес. Он уже начал хвалить себя за первую хорошую за день идею, как кто-то подошёл к нему. Прежде, чем он понял это, Ник снова лежал на спине и едва дышал.
— Мы опять встретились, — промолвил удивительно знакомый голос.
Ник моргнул, пока его зрение не очистилось достаточно для того, чтобы увидеть Йонаса Агеллона, склонившегося над ним и прижавшего кинжал к горлу. Это был второй раз, когда Йонас угрожал Нику этим оружием.
— Ты… — начал он.
— Молчи, — промолвил Йонас. — Пока не время. Мне надо кое-что ещё тебе пояснить, прежде чем ты заговоришь. Понял?
Лицо мятежника было скрыто в тени пышных деревьев. Насекомые не заканчивали свою симфонию. Тепло в сочетании с потерей крови заставляло Ника быть слишком близким к потере сознания.
Он покосился на спутника Йонаса — высокого, загорелого и опасного на вид парня, что стоял, скрестив руки на своей широкой груди. Наконец-то взгляд Ника вернулся на Йонаса, и он едва заметно кивнул.
— У нас были разногласия, — промолвил Йонас. — И, видя тебя в красной форме, не уверен, что этот разговор будет чем-то кроме траты моего дыхания, но пусть так. У меня есть друзья, которых завтра казнят. Мне нужно спасти их, и есть несколько вариантов. Несмотря на эту форму, ты должен быть верен Клео. Если ты верен Клео, ты не верен Дамора. На самом деле, я верю, что ты ненавидишь их. Да или нет?
— Да, — удалось выдохнуть Нику сквозь стиснутые зубы.
Йонас мрачно кивнул.
— Я хочу, чтобы они умерли. Но сначала мне нужно помочь друзьям. И чтобы помочь им, мне нужна помощь от кого-то, кто заслуживает доверия и носит мундир. Знаю, что обо мне говорят и в чём обвиняют. Если меня узнают, меня убьют, а убийца получит хорошую награду.
— Нам пора убираться, Йонас, — проворчал его спутник. — Давай ускоримся.
Йонас не отводил от Ника взгляда.
— Мне нужна твоя помощь. Ты должен знать, что согласившись, может быть, тебя убьют, но это будет славная смерть. Если ты откажешься, я не убью тебя. Ты можешь вернуться к своей новой жизни на коленях перед королём. Это твой выбор. Твой ответ означает твою судьбу. Прямо сейчас скажи, Ник, ты со мной? Или ты против меня?
После этого дня с избиением и издевательствами, что заставили его почувствовать себя бесполезным, у Ника был выбор. От того, кого он ненавидел с первого момента знакомства.
Мятежного пелсийского дикаря, что мечтает о мести.
Лидера мятежников, что проигрывали столько раз.
Предполагаемого убийцы королевы Альтии.
Похитителя Клео.
Йонас Агеллон был столь же надёжным, столь слизкая морская змея.
И ни одно решение в его жизни не было проще.
Глава 14ЛисандраОранос
Она вспомнила, как мальчишки смеялись над нею в деревне, когда ей было шесть или семь лет. Однажды один особенно неприятный мальчик толкнул её на обратном пути из леса, тащащую дрова, за которыми её послали.
Она не заметила его ногу и не заметила лужу грязи, пока не приземлилась лицом вниз туда, и дрова посыпались туда следом за нею. Испорченные.
— Лисандра — плакса! — дразнился другой, когда она расплакалась. Его друзья тоже расхохоталась. — Ха-ха-ха! Плачь, Лисандра, плачь силь