Он знал, чем всё закончится сейчас, что он находился в схватке со смертью уже очень давно. Не было никакой магии, чтобы спасти его в это время. Смерть уже перестала его пугать, но время не то. Ему нужно сделать ещё слишком многое.
И именно тогда ещё одна фигура вошла в круг факелов, и стражники обеспокоенно оборачивались.
— Я вас прерываю? — промолвил молодой человек. Он казался на пару лет старше Йонас, с тёмными волосами и глазами, носил тёмный плащ, капюшон, показывая, что его кожа была загорелой, и на его губах сияла лёгкая улыбка, показывая ровные белые зубы, демонстрируя невероятную беспечность, словно он только что случайно оказался посреди битвы. Парень осмотрелся, переводя взгляд от Руфоса, до сих пор удерживаемого на месте, и на Йонаса, упёршегося в землю, с двумя мечами, что были приставлены к его горлу.
— Убирайся, если не хочешь неприятностей, — прорычал стражник.
— Ты Йонас Агеллон, — промолвил парень, кивнув на него, словно они встретились в таверне или посреди леса в глухую ночь. — Это великая честь.
Йонас никогда не хотел быть известным. Но плакаты о его розыске слишком чётко отображали его лицо, и они были развешены по всем трём государствам, обеспечивая ему сомнительную популярность. Несмотря ни на что, несколько побед и несколько ложных обвинений сделали его легендой быстрее, чем те преступления, которые были совершены на самом деле.
К тому же, слишком многих привлекала высокая награда за его поимку.
Захваченный стражник уже был освобождён от верёвок и теперь осторожно потирал запястья.
— Ты следующий на очереди в мятежники? — поинтересовался он. — Мы сохраним место для ваших голов в замке. Схватить его!
Охранники бросились на него, но он со смехом уклонился от них.
— Нужна моя помощь? — спросил у Йонаса парень. — Я помогу вам, вы поможете мне — сделка!
Он двигался так хорошо, будто бы был всего лишь любопытным наблюдателем. У Йонаса не было ни единой мысли о том, кем бы мог оказаться этот человек, но сейчас ему действительно было плевать.
— Звучит неплохо в данной ситуации, — едва сумел выдавить из себя Йонас.
— Тогда начнём? — парень пригнулся и вытащил два лезвия, что были прикреплены к его предплечьям под плащом. Он развернулся и, двигаясь быстрее, чем любой из стражи, бросился в бой.
Голова Йонаса всё ещё плыла, но он сумел толкнуть воина позади него и ударить в лицо. Он чувствовал это и слышал характерный треск и болезненный вскрик.
Парень вскочил на ноги и схватил меч, толкая рукоятью кого-то, кто попался ему под руку.
Незнакомец уже убрал того, кто держал Руфуса. Сейчас свободный, неумелый повстанец просто стоял на месте, наблюдая за насильственными сценами, будто замороженный, а после сорвался с места и убежал, не оглядываясь.
Какая-то часть в Йонасе была разочарована в Руфусе, а другая, напротив, радовалась, что наконец-то он мог спастись, ведь не был готов к бою с самого первого дня.
Он мог бы и остаться живым, если бы играл по умному и выбрался бы из беды.
Остальные воины были уже мертвы или валялись без сознания на поляне, а Йонас схватил его первого заключённого и толкнул его спиной к дереву. Наконец-то самодовольство в его глазах превратилось в страх.
— Избавь меня от этого, — выдохнул он.
Йонас проигнорировал эти слова, обращаясь вместо этого к парню, что только что спас его жизнь.
— Как тебя зовут?
— Феликс, — промолвил он с улыбкой. — Феликс Габрас. Счастлив встретить тебя.
— Взаимно. Спасибо за помощь.
— Не за что.
Если бы Феликс не вмешался, Йонас уже был бы мёртвым. Без всяких сомнений. Тот дал ему шанс на ещё один день, в котором тоже можно было умереть. И за это Йонас был чертовски благодарен.
Тем не менее, глупо было бы не опасаться незнакомого человека, что знал его.
— Какая цена? — наконец-то спросил Йонас.
— Цена?
— Ты говорил, что поможешь мне, если я помогу тебе.
— Первое, что я хочу, — Феликс подошёл поближе, сталкивая Йонаса с пути и хватая воина за горло. — Это… Я подслушивал, я знаю. Но я слышал, что ты говорил, что не думаешь, будто бы Йонас способен хладнокровно кого-то убить. Ну и что, что ты думаешь обо мне?
Дыхание мужчины стало сбивчивым.
— Что ты хочешь?
— Ответы на вопрос. Его друзья до сих пор жива?
Стражник дрожал.
— Да. Горстка людей была поймана и отправлена во дворец, ждёт казни.
— Только они? Больше никого? Сколько?
— Я не знаю! Три, четыре… Меня там не было!
Йонас поморщился. Трое, четверо — как же мало их осталось…
— Имена, — Феликс сжал горло охранника сильнее.
— Я не знаю. Я сказал всё, что мог, — пробормотал он, а его лицо покраснело.
— Когда они будут казнены? — спросил Йонас, стараясь говорить твёрдым голосом. Мысли о людях, что оказались в ловушке у короля, приводили его в ужас.
— Это может быть через несколько дней или через месяцы. Пожалуйста, сохраните мою жизнь! Я сказал всё, что знал! Помилуйте меня, прошу!
— Как насчёт того, что я окажу тебе ту милость, которую ты оказал бы мне? — наконец-то проронил Феликс, хотя молчал до этого очень долго.
Один взмах мечом Феликса, и стражник рухнул навсегда. Его тело упало на землю, а он присоединился к своим погибшим друзьям в этом мечущимся свете костра, и Йонасу казалось, что он не способен отвести взгляд.
— Ты же знал, что я должен был это сделать, правильно? — промолвил Феликс, а его голос звучал так холодно, как будто был каменным.
— Я знаю.
В глазах Феликса присутствовала удивительная твёрдость, чуждая Йонасу. Эти глаза не отражали совершенно никакого раскаянья или радости из-за содеянного.
Это правда. Воины не помиловали бы их. Они убили бы без малейшего колебания.
— Спасибо за то, что спас, — повторил Йонас, когда Феликс вытер наконец-то лезвия о мох, прежде чем вновь вернуть меч в ножны.
— Не за что, — Феликс всматривался в темноту леса. — Я думаю, твой друг убежал.
— Ему будет безопаснее подальше от меня, — Йонас изучал взглядом тела убитых, а после вновь с настороженностью повернулся к Феликсу. — Ты убийца.
Эти боевые навыки, эта лёгкость — очевидно, что он был обучен.
Холодность пропала из глаз Феликса, и он улыбнулся.
— Всё зависит от дня, если честно. Приходится проявлять таланты.
Это прозвучало как подтверждение.
— И что теперь? Моя голова стоит куда больше, чем я могу предложить.
— Кто-то немного пессимистично мыслит, не так ли? Глаза у короля везде в последнее время, и всё, что я хочу, когда кто-то смотрит мне в спину, так это смотреть на него тоже. Почему бы не связаться с печально известным Йонасом Агеллоном? — он посмотрел в сторону убежавшего Руфуса. — Я не вижу какой-нибудь конкуренции. Я тебе нужен, так же, как и тот.
— Хочешь быть мятежником?
— То, что я хочу, так это вызвать проблемы и создавать хаос везде, где только можно, — Феликс улыбнулся ещё шире. — Это делает меня бунтовщиком? Как насчёт того, чтобы последовать за твоими друзьями?
Йонас продолжал смотреть на парня настороженно, и его сердце билось так же быстро, как и во время боя.
— Страж говорил нам то, что мы хотели услышать, а у нас нет ни единой возможности подтвердить или опровергнуть его слова.
— Не существует гарантий, есть возможности. Этого достаточно для меня.
— Даже если они есть, туда невозможно добраться.
Феликс только пожал плечами.
— Я вроде бы как люблю невозможные задачи, разве нет?
Несмотря на все попытки проигнорировать это, надежда уже билась в груди Йонаса. А это так часто приводило к боли…
Но надежда могла так же привести к победе.
Йонас изучал взглядом высокого, мускулистого парня, что только что убил пятерых охранников. Сам.
— Возможны проблемы, да?
Феликс рассмеялся.
— О, самые приятные из возможных! Так что скажешь? Нам следует быть братьями по анархии?
Феликс казался правым только в одном — Йонас не имел умелых повстанцев, что могли бы бороться на его стороне.
Он немного смягчился и схватился всё-таки за ту надежду, которая постепенно расцветала в его душе.
— Звучит как план.
Феликс пожал протянутую руку Йонаса.
— Обещаю, что не буду бежать в лес, пожав хвост, как твой прежний друг.
— Ценю это, — кивнул Йонас. Планы уже проносились в его голове, а будущее внезапно показалось невероятно ярким.
— Завтра начнём операцию по спасению твоих друзей, — промолвил Феликс. — И отправим многих воинов в Тёмный Мир, как мы можем!
Йонасу показалось, что это было отличным началом.
Глава 2МагнусОранос
У Магнуса не было апетита для праздничного застолья, но именно так его встречали в тот день, когда он вернулся в Оранос, в королевский двор в Золотом Городе Он только что пережил слишком долгую и изнурительную поездку из Пелсии, а теперь обязан был посетить банкет в честь собственной победы над повстанцями.
Гости пили без всяких ограничений, бутылка за бутылкой лились пелсийские сладкие вида, словно родниковая вода. Прежде Магнус никогда не позволил бы себе подобного — ведь на его родине, в Лимеросе, подобное всегда было запрещено.
Но всё изменилось. И он уже решил, чем будет заниматься, когда это станет возможным.
Он опоздал. На несколько часов опоздал, на самом деле. Он не мог заботиться о пунктуальности ещё больше, но, как почётный гость, он должен был бы открыть праздник, и почему-то казалось, что он пропустил собственный выход. И он сумел выпить целых три бокала вина, прежде чем его прервали.
— Магнус, — звук королевского голоса резал его слух, словно меч. Он повернулся, дабы поймать холодный, оценивающий взгляд отца. Король Гай имел такие же тёмно-карие глаза, как и у Магнуса, и их волосы были одинакового, почти чёрного оттенка, а у короля ещё не показали никаких признаков седины. Его отец носил самый лучший плащ и камзол, сделанный из богатой ткани, на которой тоже присутствовал лимерийский символ в виде переплетающихся змей, а ещё камзол был отделан красной шёлковой нитью на рукавах. Магнус носил почти такое же, но это было слишком жестоко — надевать подобное в такой жаркий день.