Тотчас Дух Святой возвел Его в пустыню, для искушения от диавола (ср.: Мф. 4, 1). Почему же диавол не искушал Его до тридцатилетнего возраста? Так как не было с неба ясного знамения Божества Его и так как Он открылся в смиренном виде, как и всякий другой человек, и еще не имел величественных свидетельств в народе, то и сатана отлагал искушение Его до тех пор, пока все это не обнаружится. И когда услышал: Вот грядет Агнец Божий, и Он вземлет грехи мира (ср.: Ин. 1, 29), сильно, конечно, изумился, но выжидал Его крещения, чтобы видеть, будет ли Он крещен, как нуждающийся в крещении.
Когда же по причине света, явившегося над водою[21], и гласа, ниспавшего с неба, узнал, что Он нисшел в воду, как исполняющий нужды, а не как нуждающийся явился к крещению, то, рассуждая в себе, сказал: «Если я в борьбе и через искушение не испытаю Его, то не смогу узнать, Кто Он». Кроме того, это произошло еще потому, что Благодетелю не надлежало противиться желанию того, кто пришел Его искушать. Иначе он не осмелился бы к Нему прикоснуться и водить Его, поскольку не знал, каким образом Его искушать. Сатана не прежде приступил к искушению, чем Господь Сам приготовил Себя к борьбе и силой Духа облекся на битву.
Возвел Его Дух Святой в пустыню, для искушения от диавола (ср.: Мф. 4, 1), которому по Своему обыкновению не хотел противиться для того, чтобы слышащие о том не пали духом, думая, что Он потому не хотел вступить в борьбу с искусителем Своим, что был не в силах преодолеть его; в особенности же для того, чтобы никто из неверующих не имел предлога говорить, что Дух позднее и ниже Сына. Если бы возвел Его только на борьбу и битву, а не к чести также и покою, то, быть может, правильное бы сомнение овладевало теми спорщиками, которые пытались это исследовать. Но если Дух ниже Сына, то почему Духу дана власть возводить Его в пустыню? Он открыл Себя как обладающий такой властью, когда возводил Его в пустыню. А что Дух возвел Его в пустыню для искушения от диавола, то это есть то же самое, что говорится в ином месте: Никто не может… войти в дом сильного и похитить сокровище его, если прежде не свяжет сильного, и тогда будет похищать сокровище его (ср.: Мф. 12, 29). Итак, сначала связал сильного и победил внутри дома его, потом положил начало проповеди. Сверх того, открыл нам путь поста, чтобы при помощи его мы побеждали прельщения сатаны.
И после того, как постился сорок дней, взалкал (ср.: Мф. 4, 2). Произошло это для поражения врага, чтобы явно перед всеми представить Его, как обвиненного и осужденного; вместе с тем Господь Своими словами научил нас, что в подобных обстоятельствах мы должны алкать одного только слова Господня. Почему же о Моисее и Илие нигде не показано, что они алкали, о Господе написано, что Он взалкал? Думаю, что так сделано, во-первых, по той причине, чтобы само Писание сокрушило тех, которые говорят, что Он не принял плоти; затем для того, чтобы дать повод сатане приступить к искушению и сказать: Скажи камням этим, чтобы сделались хлебом (ср.: Мф. 4, 3). Господь не сделал этого, чтобы не исполнять желания грешника. Чего диавол просил относительно стада свиней, то Господь позволил ему (см.: Мф. 8, 28; Мк. 5, 11-13; Лк. 8, 32) не для того, чтобы исполнить в чем-либо его желание, но чтобы дать знамение, так как никто из жителей города Гергесинского не хотел выйти навстречу Ему, пока Он не сотворил там чуда.
Диавол, не смущенный первым искушением, повел и поставил Его на крыле храма (ср.: Мф. 4, 5). И вот, даже до сих пор это место возвышенно, хотя храм и разрушен, как Сам Господь сказал: Не останется в нем камня на камне (ср.: Мф. 24, 2). Но место, на котором стоял, как некое знамение сохранилось. Говорит Ему: Бросься вниз на землю, ибо написано, что сохранят Тебя, да не приткнется о камень нога Твоя (ср.: Мф. 4, 6). О, искуситель! Ведь если на Христе исполняется псалом, то разве не написано там: На хребте своем воспримет Тебя (ср.: Пс. 90, 4)? Не может того быть, чтобы способные летать падали, так как воздух под их крыльями столь же тверд, как земля[22]. Разве еще не написано: На аспида и василиска наступишь (Пс. 90, 13)? Но то, что ему нужно было, он взял из Писания, а что противоречило ему, то опустил. Так и еретики берут из Писания то, что нужно им для своего соблазнительного учения, и опускают то, что противоречит их заблуждению, чтобы таким образом ясно показать себя учениками этого учителя.
Опять взял Его диавол и привел на некоторую весьма высокую гору и говорит Ему: мои суть все царства (ср.: Мф. 4, 8; Лк. 4, 6). На основании этих слов безумствующие думают, что диавол имеет какое-то владение[23]. Здесь также остается в силе то, что я сказал о еретиках выше: что им противоречит, то опускают, а иное, что им благоприятствует, принимают. Потому, если на основании слов: Мои суть все царства они приписывают ему некое владычество, то все-таки они так далеки от того, чтобы научить нас истине, что более сами изобличаются тем же, посредством чего думают победить. Ибо пусть взвесят слова, какие присоединяет диавол: Мне дано (ср.: Лк. 4, 6), которые учат, что Творец царств – Кто-то иной, Которым они и даны ему. Далее говорит: Над всем этим я имею власть, но не так, чтобы как бы по своей природе он имел власть, но потому, что сами люди того хотели, ибо Писание говорит: Кому вы отдаете себя в рабство и послушание, того вы и рабы (ср.: Рим. 6, 16).
Пади на лице Свое и поклонись предо мной (ср.: Лк. 4, 7) – эти слова ясно показывают гордость и дерзость того, кто от начала хотел быть Богом. Плоть Господа нашего всех облеченных плотью наставляет, что тот, кто нагим нисходит на битву, будет побежден, ибо плоть Христа сначала облеклась оружием воздержания, а затем уже приступила к борьбе. Итак, потребно сильное оружие против того, который посылает стрелы пылающие и изощренные (ср.: Еф. 6, 16). Скажи камням этим, чтобы они стали хлебом (ср.: Мф. 4, 3). Послал стрелу, возбуждающую к насыщению, чтобы при алчбе, которую испытывал Господь после поста, смутить Его и таким образом искусить. Но Господь не хотел, чтобы голод возобладал над Ним, поскольку Его голод облекся постом, как бы панцирем. Таковой голод отбросил стрелу сытости в искусителя, чтобы того, кто склоняет к сытости внешней, научить, что есть еще сытость внутренняя, которая вовне не обнаруживается. Не хлебом одним живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (ср.: Мф. 4, 4; Лк. 4, 4; Втор. 8, 3). Итак, подпал искушению тот, кто явился для того, чтобы искушать, и изобличен был посредством того же, чем хотел поучать. Если Ты Сын Божий, то скажи камням этим, чтобы они тотчас же стали хлебом. Этими словами уста сатаны засвидетельствовали, что Тот, Кто исшел от Бога, может камни сделать хлебом.
Итак, сатана посредством своих же собственных слов обличен был Господом. Ибо если Бог может камни обратить и сделать хлебами, то пусть искуситель узнает, что Бог и без хлеба может насыщать. Если Он может камни обратить в хлеб, то может также и голод обратить в сытость. Ибо для Того, Кто вещество несъедобное обращает в пищу, нетрудно и природу голода обратить в сытость, – не так, чтобы совершить наполнение какой-либо вещью, но так, чтобы самый голод сделать сытостью, подобно тому как и искуситель требовал, чтобы Он самый камень сделал хлебом. Итак, на горе Господь попрал похоти искусителя и бросил в бездну, чтобы попрали их те народы, которые когда-либо были попираемы ими. Вместо них Он предоставил всем полноту благодати, чтобы господствовала над всеми та, которая некогда у всех была в попрании (см.: Рим. 5, 17).
Как фараон потоплен был в водах, в которых он умерщвлял младенцев еврейских, так и Давид отрубил голову Голиафа мечом, которым тот убивал многих; Моисей таинством креста доверился морю и разделил его, и Давид таинством камня поразил и умертвил Голиафа. Когда Господь искушался сатаной, слово уст Его осудило сатану. Фараон потоплен был в водах, в которых потоплял младенцев, Голиаф убит мечом, которым сам убивал, а сатана Его плотью, которую погубил, был побежден и изобличен в том, что он – не Бог. По подобию трех погружений, посредством которых крестился Спаситель, Он был трижды искушаем. Говорит сатана: Скажи камням сим, чтобы они стали хлебом (ср.: Мф. 4, 3), ибо хлеб есть средство питания для рожденных от жены. Еще: Царства и славу их я дам Тебе (ср.: Лк. 4, 6), ибо таково обетование закона. И опять: Бросься вниз на землю (ср.: Мф. 4, 6; Лк. 4, 9), что значит «сойди в землю через смерть». Но Христос ничем этим не был смущен: когда диавол показывал Ему роскошь, Он не радовался, когда внушал страх, не пал духом, но, шествуя по пути Своему, исполнил волю Своего Отца.
Итак, все это, что одно за другим ни предлагал сатана Животворцу, не доставило Ему никакой скорби. Ибо наши скорби через Христа доставляют нам утешение и все мы в страданиях Его обретаем покой. Чего бы мог убояться Христос, зная, что Он не может потерпеть вреда? В нас же часто возникает страх, ибо мы верно знаем, что можем подвергнуться вреду. Сверх того, те, которые говорят, что Господь наш по причине рождения навлек на Себя нечистоту, не понимают, что они находятся в заблуждении и не могут быть научены, потому что надуты гордостью, равно как и не страшатся, потому что остаются нераскаянными. Ибо земля, на которую Господь пришел, не различествует по существу от утробы, поскольку на ней обретается всякая нечистота. А Господь вошел даже в гроб, который из всех вещей наиболее ужасен и нечист. И что прежде всего должно заметить, потому не навлек на Себя нечистоты, что, как сказано, тела – храм Божий, и ясно, что для Бога нет ничего нечистого в том, чтобы обитать в Своих храмах. Но так как Он должен был умертвить смерть и изгладить следы ее, то и начал дело с самого корня, потому что где плоть, там и смерть; корень же плоти есть утроба, ибо там плоть начинает образовываться и там же смерть начинает ее разрушать. Ведь у многих женщин плод умирает в тот же месяц, в который зачат, или во второй, третий, четвертый и какой угодно. И поскольку смерть начинает с утробы и оканчивает гробом, что иное надлежало сделать Преследователю смерти, как только не начать борьбу с нею от утробы и продолжить ее до конца в гробе, который служит вратами смерти?