Дар подумала: не выкупаться ли и вправду в Тургене, но сразу отказалась от этой мысли. Река была глубока и холодна, с опасными быстринами. Тви могло легко подхватить и унести течением.
— Мужчинам все равно, как бабы пахнут, — продолжала язвить Нена. — Но ведь вы у нас с мужчинами не знаетесь, верно?
Она зловеще улыбнулась.
«Это Нена придумала, — поняла Дар. — Она знает, что нам из-за этого будет плохо».
Она стала гадать, как поведет себя Ковок-ма, когда они с Тви придут к его шатру «сноффи ва урквашавоки» — воняющие как вашавоки. Похоже, выбора не оставалось. Дар взяла Тви за руку.
— Пойдем. Пора спать.
Не оглядываясь назад, Дар повела Тви к шалашу Ковока. Он раздвинул камыш на входе раньше, чем они подошли, и Дар подумала, что он, наверное, ждет их. Она остановилась в нескольких шагах от шалаша. Тви, которую Дар держала за руку, тоже была вынуждена остановиться.
— Даргу, Маленькая Птичка, — проговорил Ковок-ма. — Вы сегодня не подавать еду.
— Нам дали другую работу, — ответила Дар, не трогаясь с места.
— Входите, — сказал Ковок-ма. — Отдохните.
— Ковок-ма, мерт дава-сплуфукук тва, («Ковок-ма, мы не мылись».) — проговорила Дар. — Мерт сноффук («От нас дурно пахнет»).
Ковок протянул свои здоровенные ручищи.
— Идти сюда, Маленькая Птичка.
Дар отпустила руку Тви, и та бросилась к орку. Ковок-ма обнял девочку и усадил к себе на колени.
— Ты пахнуть как Маленькая Птичка, — сказал он. — Это хороший запах.
Тви весело хихикнула. Ковок-ма посмотрел на Дар.
— Думать, ты пахнуть как Даргу.
— Хай, — кивнула Дар.
— Идти сюда. Этот запах тоже приятный.
Если бы Ковок-ма был человеком, Дар решила бы, что он просто решил пощадить ее чувства, выдать желаемое за действительное. Но Ковок-ма не умел лгать даже с самыми лучшими намерениями.
«Ему действительно нравится, как я пахну».
Эта мысль и удивила, и порадовала ее. Она залилась румянцем.
— Шашав, — сказала она. («Спасибо».)
Дар и Тви отправились к ставке короля, как только начало светать. Едва они отошли от стоянки полка, как от реки подул сырой пронизывающий ветер. Порывы ветра облетели вокруг шалаша Ковока и разнесли запах Тви и Дар между спящими орками. Орки сразу проснулись, почувствовав, как изменился воздух. Трудно было не заметить запаха вашавоки, который прежде был едва различим. Сидя в своем шалаше, Гарга-ток перебирал пальцами уши, пришитые к краю колпака. Он решил, что дальше такое терпеть нельзя.
«Встречусь с остальными, — подумал он. — Пора действовать».
После того как гвардейцам был подан завтрак, Дар услышала грохот конских копыт. Гвардейцы выехали из сборного лагеря.
— Короля встречать поскакали, — объяснил Давот. — Его величество прибудет сюда завтра. Предстоит здорово попотеть.
Давот и его помощники уже начали готовить еду к завтрашнему пиршеству. Хлеб нужно было испечь заранее, и в десятках больших мисок уже подходило тесто. Вскоре Дар и Тви подкладывали дрова во все печки, подносили воду и дрова в поленницу. В шалаше стало жарко от пламени, бушующего в печах. Платье Дар промокло от пота и прилипло к телу, сама она перепачкалась в саже и грязи. К ужину выпечка хлеба была закончена, и Дар обратилась к Давоту:
— Можно Тви вернуться на стоянку нашего полка? Сегодня вечером она должна прислуживать оркам.
— Но тут она лучше поест, — возразил Давот.
— Да, но если она будет прислуживать оркам, ей придется выкупаться.
— Выкупаться? Зачем ей это нужно?
— У орков слишком острый нюх.
Давот пожал плечами.
— Ну тогда пусть идет.
Отправив Тви и строго наказав ей вымыться как следует, Дар трудилась до тех пор, пока не вычистила всю золу из печей и не вымыла все котлы. Работу она закончила в сумерках — и пошла к реке. Было одно место на берегу, где деревья подступали к самой кромке воды и можно было выкупаться спокойно, зная, что тебя никто не увидит. Дар подошла к роще, огляделась по сторонам, убедилась, что никто из солдат за ней не подглядывает, скользнула за деревья и направилась к реке.
Стремительное течение Тургена глубоко врезалось в русло, берег здесь был крут. Землю из-под деревьев, стоявших ближе к воде, унесло водой, их корни обнажились. Дар осторожно спустилась к берегу. Плавать она не умела, и, когда смотрела на реку, ее охватывал страх. Ступив в воду, она осторожно ощупала ступнями дно, чтобы найти надежное место, где можно было бы встать. Всего в нескольких шагах от берега вода дошла ей до колен. Поток воды упорно стремился столкнуть ее с места, волны оглушительно шумели.
Дар сняла платье и нижнюю юбку и выстирала. Затем она выкрутила одежду и повесила на нависающий над рекой корень, после чего стала мыться. Она не сомневалась в том, что Ковоку действительно нравится ее запах, но даже ее обоняние, обоняние вашавоки, подсказывало ей, что пахнуть от нее стало сильнее. Она смывала с тела пот и сажу, понимая, что ее собственный, отличительный запах все равно сохранится. Вымывшись. Дар вышла из воды и надела сырую после стирки одежду.
Только поднявшись на берег, Дар заметила Зна-ята. Орк безмолвно стоял посреди деревьев. Дар вздрогнула от испуга. Вряд ли их встреча была случайной, но Дар решила вести себя так, как если бы так и было. Она растянула губы в улыбке и сказала:
— Тава, Зна-ят. Орк молчал.
Зна-ят говорил только по-оркски, поэтому Дар обратилась к нему на этом языке:
— Почему ты не в Объятиях Мут ла?
— Вашавоки не хозяева всего мира. Я хожу куда пожелаю.
— Это верно, — кивнула Дар.
— Сын брата моей матери сегодня остался без своего колпака.
— Без своего колпака? — переспросила Дар, не совсем понимая, что хочет сказать Зна-ят.
— Хай. Сыновья говорят, что он лишился разума. Они решили, что он плохой вождь. Теперь колпак носит другой.
— Почему?
— Вожди не должны вонять как вашавоки.
Дар догадалась, к чему клонит Зна-ят.
— Я — мать, — заявила она.
— Тва, — мотнул головой Зна-ят. — Ты притворяешься матерью. Ты унизила Ковока. Из-за тебя он лишился власти.
— Я спрошу его, так ли он думает, — сказала Дар, шагнула вперед, но Зна-ят загородил ей путь.
— Тва. В твоих речах — злые чары.
Дар попыталась метнуться в сторону, но Зна-ят схватил ее за руку.
— Ты плохо выкупалась. Я все равно чую твой запах.
Он схватил Дар за другую руку и потащил ее к обрыву.
— Что ты делаешь? — воскликнула Дар, догадываясь о том, что замыслил орк. В следующее мгновение Зна-ят швырнул ее в реку.
Зна-ят видел, как Дар отчаянно болтала руками и ногами в воздухе, как она со всплеском упала в свинцово-серую воду, как исчезла под поверхностью. Орк стоял на краю обрыва, не уходил. Он ждал, не всплывет ли Дар. Голова Дар вынырнула ниже по течению, но тут же снова погрузилась в воду. В следующий раз Зна-ят увидел голову девушки над водой еще дальше — черную точку на фоне бушующих серых волн. Голова снова исчезла из виду — на этот раз насовсем. Зна-ят подождал еще немного, обшаривая Турген зоркими глазами. Убедившись в том, что Дар утонула, он спустился к берегу и смысл ее запах со своих рук.
30
Удар леденящего холода — и мир вокруг превратился в безвоздушную серую дымку. Не было ничего прочного, за что можно было бы ухватиться, — только вода. Холод сковал Дар по рукам и ногам, река несла ее вперед, крутя и переворачивая. Она играла с Дар — глоток воздуха, краткий взгляд на небо, а потом опять все вокруг зловеще-серое. Дар боролась за жизнь. Она отчаянно барахталась в воде. Холод проникал в ее тело, мышцы наливались свинцом. Она шевелила руками и ногами все более вяло, как во сне. Вскоре легкие начали болеть от отсутствия воздуха, но наполнить их могла только вода Тургена.
«Я умру», — думала Дар.
Странно — но эта мысль не пугала ее. Река держала ее в цепких ледяных объятиях и несла к Темной тропе.
«Скоро ли я пойду по ней? — гадала Дар. — Наверное, скоро. Нужно только сделать вдох».
Мир перед ее глазами начал меркнуть еще до того, как она попыталась захлебнуться.
Что-то ударило по ней и схватило ее. Пребывая в полуобморочном состоянии, Дар подумала, что это рука. Рука сражалась с рекой. Дар перестала двигаться. Ее тело прижалось к чему-то твердому, шершавому. Слой серой воды у нее над головой стал тоньше. Дар попыталась устремиться к свету и обнаружила, что может оттолкнуться от шершавой руки. Вдруг она разглядела листья. Воздух… Дар сделала вдох.
Рука оказалась деревом, упавшим в реку. Его листва заслоняла потемневшее небо, а корни все еще цеплялись за берег. Дар угодила между ветвей. Несколько мгновений ей казалось, что она бредит, но дерево не исчезло, и на смену ощущению нереальности пришло изумление. Немного отдохнув, Дар попыталась добраться до берега. Это было опасно даже при том, что она могла хвататься за ветки и ствол. К тому времени, как Дар ступила на берег, настала ночь. В тот же самый момент послышался звук, похожий на негромкий стон. Дерево дрогнуло и скользнуло в речной поток. Дар попятилась назад и проводила взглядом уплывающий по реке ствол. Вскоре он превратился в тень, подпрыгивающую на стремнинах.
Дар поспешила к шалашу Ковока. Когда она вошла в Объятия Мут ла, к ней подошли дозорные орки и остановились.
— Даргу? — окликнул ее дозорный.
В его голосе прозвучало изумление, и Дар поняла, что Зна-ят, видимо, рассказал остальным оркам о том, что сделал с нею.
— Хай.
— Разве ты не была в реке? — спросил второй орк, и подозрения Дар укрепились.
— Была, — ответила Дар по-оркски. — Но вернулась.
— Как это может быть? — спросил первый дозорный.
— Дерево меня спасло.
Орки вытаращили глаза. Один из них прижал ладонь к груди, распластав пальцы, указывающие вверх. Прежде Дар видела такой жест, но не понимала, что он означает.
— Дерево? — переспросил орк полушепотом.
— Хай, — кивнула Дар и с достоинством, на какое только была способна, пошла к шалашу Ковока. Она слышала, как дозорные начали тихо, но возбужденно переговариваться.