Турцией, что, естественно, было причиной того, что эти большие дни в жизни Конвоя – 4 и 5 октября – прошли скромно, без шумных празднований мирного времени. В Царском Селе в эти два дня праздников в Феодоровском Государевом соборе были отслужены молебны в присутствии Государыни Императрицы и Великих Княжон. В Ставке 5 октября офицеры и казаки Конвоя явились в Могилевский собор. К началу службы в собор прибыли Государь с Наследником Цесаревичем, чины Свиты и Штаба Верховного Главнокомандующего, во главе с Начальником Штаба.
После Святой Литургии был совершен молебен о здравии Августейшего именинника. К Высочайшему завтраку было приглашено больше, чем обычно, лиц. Все офицеры сотен Конвоя, служивших в Царской Ставке, имели честь получить это приглашение.
Делегация Конвоя, в составе командира, его помощника и адъютанта есаула И. Ветра, специально к праздникам прибывшего из Петрограда, принесла Государю Наследнику Цесаревичу поздравление от имени всех офицеров и казаков Собственного Его Императорского Величества Конвоя.
Парад в Ставке в день праздника Конвоя в 1915 году – последний парад, когда Государь Император, Наследник Цесаревич, офицеры и казаки имели синие мундиры Конвоя. На время войны была Высочайше утверждена походная форма (см. приложение 3).
В Ставке для Наследника Цесаревича не было отдельного помещения, и он спал вместе с Государем в одной комнате, где их походные кровати стояли рядом.
Весь день у Наследника Цесаревича проходил по установленному расписанию, которое главным образом предусматривало ежедневные регулярные занятия. Завтракал он вместе с Государем, вместе с Государем совершал загородные прогулки и поездки, но обед для Наследника Цесаревича подавался отдельно и раньше Высочайшего обеда. Всегда приветливый, он с особо ласковой и доброй улыбкой отвечал на воинское приветствие офицеров и казаков Конвоя, причем отчетливым отданием чести подчеркивал то, что на нем солдатская форма, которую он носил во время войны.
Всем было известно отношение Наследника Цесаревича к животным, в особенности к больным и одиноким, что также характеризовало его врожденную Царственную доброту. Любовь к животным была у него настолько велика, что, возвращаясь из загородных прогулок, Наследник Цесаревич часто привозил с собой бродивших за городом больных кошек и собак, которых, жалея, подбирал по дороге. Со слов конвойца – ординарца Его Величества, по просьбе Наследника Цесаревича всех этих больных животных отправляли на лечение в местный ветеринарный околоток.
Со своей любимой собакой Джоем Наследник Цесаревич почти никогда не расставался. Уезжая временами в Царское Село, Наследник Цесаревич с радостью возвращался обратно в Ставку. Но самой большой радостью для него было время, когда он имел возможность сопровождать Государя на фронт, о чем Наследник Цесаревич с восторгом сразу же сообщал конвойцам, несшим службу в губернаторском доме.
Государь Император, живя в Ставке, приблизительно раз в месяц, когда обстановка на фронте это допускала, отбывал в Царское Село, а из Царского Села в Ставку изредка приезжали Государыня Императрица и Великие Княжны. Впервые Государыня Императрица Александра Федоровна со своими Августейшими дочерьми прибыла в Ставку в октябре 1915 года. Во время пребывания Государыни и Великих Княжон в Царской Ставке они оставались в своем поезде, куда назначался офицерский караул от сотен Конвоя, находившихся в Могилеве.
Днем Государыня и Великие Княжны уезжали к завтраку к Государю в губернаторский дом. К этим Высочайшим завтракам Царской Семьи к одному часу дня, в так называемом «Белом» зале губернаторского дома, собирались Свита Государя и все приглашенные, в том числе и офицеры Конвоя.
Государь, Государыня и их Августейшие дети выходили в зал, где все их приветствовали общим поклоном, и проходили в столовую. После завтрака все присутствовавшие на нем лица вновь собирались в зале. Их Величества, поговорив с некоторыми из приглашенных к Высочайшему завтраку лиц, удалялись в кабинет Государя. Затем обыкновенно Государыня Императрица возвращалась в свой поезд, а Государь Император с Великими Княжнами и Наследником Цесаревичем выезжал на прогулку за город.
К обеду вся Царская Семья собиралась в поезде Государыни. Государь, когда только мог, после обеда проводил время в кругу своей Семьи и возвращался в губернаторский дом к двенадцати часам ночи. Наследник Цесаревич отбывал туда же уже к восьми часам вечера.
Один из офицеров Конвоя вспоминает, как на его дежурстве Наследнику Цесаревичу перед его отъездом в губернаторский дом очень хотелось, чтобы ему была выставлена «Встреча» Конвоя, которая, согласно правилам службы о встречах Высочайших Особ, предусмотрена не была.
В ожидании отъезда Наследника Цесаревича дежурный офицер с урядником подошли к Царскому вагону. Из вагона вышел Государь Наследник Цесаревич и, подойдя к дежурному офицеру, став смирно и, по всем правилам воинского устава, приложив руку к своей солдатской фуражке, сказал: «Ваше Высокоблагородие, разрешите доложить: Его Величество Государь Император отбывает в двенадцать часов, а Его Высочество Наследник Цесаревич в восемь часов вечера…» Сказав это, Наследник Цесаревич так же отчетливо повернулся налево кругом и направился к Царскому вагону. Старый сверхсрочнослужащий урядник сообщил офицеру, что, по его мнению, Наследник Цесаревич, назначив точное время своего отбытия, наверное, желает, чтобы ему была выставлена «Встреча».
Для дежурного офицера создалось очень трудное положение. По правилам службы Конвоя «Встреча» полагалась только Их Величествам, то есть Государю Императору и Государыням Императрицам, но желание Наследника Цесаревича было настолько очевидным, да еще переданным в такой форме, что его не выполнить было невозможно!
Точно в восемь часов вечера «Встреча» выстроилась у Царского вагона. На площадку вагона сначала выбежал Наследник Цесаревич. Затем видно было, как он стал махать рукой на Великих Княжон, хотевших выйти за ним. Совершенно неожиданно показался сам Государь Император, посмотрел на «Встречу», улыбнулся и, удалившись в вагон, сейчас же вышел из него, но через другой выход, находившийся в противоположном конце вагона. За Государем, смеясь, спешили Великие Княжны. За всем происходящим наблюдала из окна вагона Государыня Императрица.
Через две-три минуты на площадку вагона вышел один Наследник Цесаревич и медленно и спокойно сошел со ступеней вагона на платформу. Подражая Государю, подал руку офицеру и поздоровался с казаками. «Здравия желаем, Ваше Императорское Высочество!» – громко ответили казаки-конвойцы. Затем Наследник Цесаревич, так же как и Государь, стал казакам задавать вопросы, касающиеся их личной жизни. Закончив свой опрос благодарностью: «Спасибо, казаки!», быстро побежал к ожидавшему его автомобилю.
Как только автомобиль тронулся, Наследник Цесаревич обернулся в сторону Великих Княжон и стал показывать рукою на конвойцев, стоявших у Царского вагона, и на себя.
Государь, наблюдавший со стороны за поведением Наследника Цесаревича, позвал к себе дежурного офицера и изволил сказать:
«Вы доставили Алексею большое удовольствие, исполнив Его просьбу. Он поспорил со своими сестрами, что сегодня при нашем обратном отъезде будет две «Встречи» – Мне и Ему…
В течение целого дня просил Меня, чтобы Я приказал это сделать. Мне пришлось объяснить Ему, что Я такого приказания дать не могу, так как по правилам Наследнику «Встреча» не полагается. Советовал Ему просить вас, а не Меня, и если вы сами захотите исполнить Его желание, то Я ничего не буду иметь против. Я надеюсь, что Он вам никаких приказаний не передавал?!..»
Офицер доложил Государю Императору точно все, что ему сообщил Наследник Цесаревич. «В таком случае, – сказал Государь, – отпустите казаков и к Моему отъезду «Встречи» выставлять не надо!»
Стоявшим тут же Великим Княжнам Государь заметил: «Вы проиграли, но не совсем, так как сегодня была все же одна, только Ему одному «Встреча» – второй не будет!»
Дежурный офицер, закончив службу, доложил помощнику командира полковнику Кирееву о том, что произошло на его дежурстве. Полковник Киреев, разбирая с офицерами этот случай, нашел необходимым обратить внимание на следующее:
1. Дежурного офицера Государь не благодарил, но в то же время и не осуждал, сказав о том, что Наследнику Цесаревичу было доставлено большое удовольствие.
2. Наследнику Цесаревичу Государь сам объяснил, почему нельзя было исполнить его просьбу. Однако, не желая огорчать Наследника, предоставил ему возможность обратиться с этой просьбой непосредственно к дежурному офицеру.
3. Но Государь также не хотел огорчать «проигравших спор» Великих Княжон, а потому, отменив «Встречу» себе, дал возможность и им указать Наследнику Цесаревичу, что и они были правы, споря с ним о том, что второй «Встречи» не будет.
Великие Княжны так же, как и Наследник Цесаревич, любили поездки в Ставку и всегда радовались им. Помимо свидания с горячо любимыми Державным отцом и братом, эти поездки вносили большую перемену в их, во время войны, почти монастырскую жизнь в Александровском дворце Царского Села, где, начав день с посещения церковной службы, они в течение целого дня работали в лазаретах, а вечером во дворце, подготовляя посылки на фронт и белье для раненых и больных воинов. В Ставке же Великие Княжны пользовались известной свободой, которой в Царском Селе не могли иметь.
Этой перемене способствовала еще и обстановка, в которой они находились, ибо сама станция Могилев, где стоял Императорский поезд во время приездов Государыни и Великих Княжон, была расположена далеко от города и стояла почти в поле. Недалеко от станции находился красивый лес. Около самой станции, кроме построек для железнодорожных служащих, других не было, и это давало возможность Великим Княжнам совершать прогулки, не привлекая на себя внимание жителей.
Когда Великие Княжны возвращались из города в поезд, то они после небольшого отдыха выходили гулять в сопровождении офицера Конвоя. Кто-либо из Великих Княжон сообщал офицеру: «Мама просила вас погулять с нами», и иногда сама Государыня Императрица звала к себе офицера и говорила: «Прошу вас погулять с детьми, но только не очень долго». Любимой прогулкой Великих Княжон был лес, где они сразу же, при помощи офицера, разводили небольшой костер и пекли картофель. Им особенно нравилось то, что встречные люди их почти не узнавали. Держали они себя со всеми настолько просто и приветливо, что те, кто не знал, кто с ними разговаривает, никогда бы не поверили, судя по скромности Великих Княжон, что это дочери Русского Царя! Любя детей, Великие Княжны посещали дома железнодорожных служащих и крестьян и всегда приносили им разные подарки. Их врожденная доброта, естественность и простота привлекали к себе сердца не только детей, которые их постоянно окружали, но и вообще всех тех, кто имел счастье видеть их и с ними разговаривать.