Служба сотен Конвоя в дни февраля и марта 1917 года
В роковые дни февраля и марта 1917 года, дни начала трагедии России и неразрывно с ней связанной судьбой Царственной Династии, сотни Конвоя Л.-Гв. 1-я и 2-я Кубанские, Л.-Гв. 3-я и 4-я Терские и Л.-Гв. 5-я Сводная несли службу в Царском Селе, в Могилеве и в Киеве. Л.-Гв. 5-я сотня, к формированию которой было приступлено во время войны, не закончила свое формирование и в своем составе не имела положенного ей по штату числа чинов. Она состояла из казаков, частично выбранных из всех четырех сотен постоянного состава Конвоя, частично из казаков Георгиевских кавалеров действующих полков Кавказских Казачьих Войск, переведенных в Конвой за боевые отличия.
В Царском Селе, где в то время проживала Ее Величество Государыня Императрица Александра Федоровна со своими Августейшими детьми, несли службу Л.-Гв. 2-я Кубанская сотня – командир есаул М. Свидин и Л.-Гв. 3-я Терская – командир есаул К. Панкратов.
Служба состояла в охране Царскосельского Императорского дворца: внутренними постами, конными постами вокруг решетки парка дворца и конными же постами Бабаловского, Нижне-Царскосельского и Павловского парков. Кроме службы этих внутренних и наружных постов, ежедневно назначался соответствующий наряд офицеров и казаков для всех «Встреч» и сопровождений в поездках Ее Величества Государыни Императрицы.
В Могилеве – Царская Ставка службу несли Л.-Гв. 1-я Кубанская сотня – командир сотни есаул Г. Рашпиль и Л.-Гв. 4-я Терская – командир есаул Г. Татонов.
Служба этих сотен: 1) охрана внутренними постами губернаторского дома, служившего Резиденцией Его Императорского Величества Государя Императора Николая II во время его пребывания в Могилеве; 2) охрана самой Царской Ставки отдельными конными постами вокруг города Могилева, на всех дорогах и главных путях, ведущих к Могилеву.
Для сопровождения Государя Императора в его поездках всегда был готов к вызову наряд в составе 1 офицера и 14 казаков.
В Киеве при Ее Величестве Государыне Императрице Марии Федоровне – пешая полусотня Л.-Гв. 5-й Сводной сотни, в составе 2 офицеров, 48 урядников и казаков под командованием хорунжего А. Рогожина. Служба полусотни – внутренние посты в Киевском Императорском дворце и сопровождение Государыни Императрицы при ее выездах и поездках. Офицеры полусотни хорунжий А. Рогожин и хорунжий Е. Ногаец помещались в самом дворце, казаки – в казармах понтонного батальона, отделенных от Киевского дворца Мариинским парком.
Служба всех сотен Конвоя по охране Императорских дворцов внутренними и внешними постами неслась совместно с Собственным Его Величества Сводным Пехотным полком.
В Петрограде, где находилась канцелярия Конвоя, была команда продолжавшей свое формирование Л.-Гв. 5-й Сводной сотни и нестроевая команда Конвоя. Команда 5-й сотни имела в своем составе 35 урядников и казаков. Команда эта несла службу по охране денежного ящика, всего казенного имущества Конвоя, а также частного имущества казаков (большой склад необходимого материала для «постройки» обмундирования чинам Конвоя, обоз, мастерские и склад казачьих сундуков с их собственными вещами) и обслуживала лошадей всех чинов сотни. Лошади полусотни, командированной в Киев, оставались в Петрограде. Л.-Гв. 5-й Сводной сотней командовал есаул В. Савицкий. В Петрограде находились квартиры всех семейных офицеров Конвоя и несколько других офицерских квартир. Канцелярия и казармы выходили на Шпалерную улицу, офицерские квартиры и на Воскресенскую набережную.
Царское Село
(По личным записям офицеров сотен Конвоя, служивших в Царском Селе, и по воспоминаниям казаков-конвойцев)
27 февраля. Жизнь района Александровского дворца, как и всего Царского Села, течет спокойно. Служба охраны дворца чинами Конвоя и Сводного полка несется обычным порядком. Из Петрограда доносятся тревожные слухи о все усиливающихся в столице беспорядках, что не соответствовало успокоительным докладам Министра Внутренних Дел Протопопова.
28 февраля. Утром первыми вестниками из Петрограда были приехавшие оттуда «обкаткой» (поезд, обслуживающий железнодорожную Царскую ветку Петроград – Царское Село) есаул К. Панкратов, хорунжий Н. Федюшкин и хорунжий С. Колесников. Все офицеры, прибывшие из Петрограда, поверх своей офицерской формы были одеты в казачьи шубы. Специально сшитые для казаков Конвоя легкие шубы надевались казаками под бешмет черкески (мундир Конвоя) и потому внешних воинских отличий не имели. В офицерской форме, без «революционных» знаков (красных бантов, розеток и прочих «украшений») пробраться из Петрограда в Царское Село уже было невозможно, что и заставило офицеров поверх своей формы надеть казачьи шубы.
От прибывших офицеров узнали, что петроградский хаос и «солдатский» бунт не слухи, а совершившийся факт. В сравнении с охваченным бунтом Петроградом в Царском Селе все было внешне спокойно. В расположении Конвоя на коновязях кончалась утренняя уборка лошадей. Казаки на морозе играли в чехарду и на приветствие прибывших офицеров отвечали, как всегда, весело и отчетливо. Обычный мир и тишину Царского Села нарушали лишь отдельные выстрелы со стороны стрелковых казарм.
Командир Л.-Гв. 2-й Кубанской сотни есаул Свидин, как старший из офицеров Конвоя, находившихся в Царском Селе, счел необходимым явиться в Александровский дворец с докладом о положении в Петрограде и за получением возможных распоряжений от помощника Коменданта Дворца генерала фон Гротена, за отсутствием генерал-майора Воейкова, исполнявшего в Царском Селе его обязанности.
От генерала фон Гротена есаул Свидин узнал, что во дворце о событиях в Петрограде всем известно и что «завтра в четыре часа прибывает Государь Император и что все дальнейшие распоряжения последуют согласно Его воле».
По приказанию есаула Свидина сотням Конвоя были отданы все распоряжения, на случай вызова сотен по тревоге. День протекал спокойно.
В 19 часов в Феодоровском Государевом соборе служился молебен о здравии больного Государя Наследника Цесаревича и Великого Князя Алексея Николаевича, находившегося в то время в Царском Селе. На молебне присутствовала Ее Величество Государыня Императрица Александра Феодоровна с Великой Княжной Марией Николаевной. Остальные Великие Княжны были больны корью. В соборе на молебне были все наличные чины Собственных Е.И.В. Конвоя и Сводного Пехотного полка. После молебна узнали, что в Петроград от Ее Величества с какими-то поручениями к Председателю Государственной Думы Родзянко предположено командировать флигель-адъютанта полковника Линевича.
В 21-м часу, когда офицеры в Собрании Конвоя заканчивали запоздавший обед, из Александровского дворца последовал вызов сотен. В казармах Конвоя раздался сигнал трубачей – «тревога!»…
Через восемь – десять минут Л.-Гв. 2-я Кубанская и Л.-Гв. 3-я Терская сотни скакали к Александровскому дворцу и, прибыв туда, выстроились развернутым фронтом внутри парка дворца, перед главным его подъездом. К дворцу прибыли роты Сводного Пехотного полка и подтягивались остальные части тогдашнего дворцового гарнизона. В то время он состоял из Собственных Е.И.В. двух сотен Конвоя, батальона (2–3 роты) Сводного Пехотного полка и роты Железнодорожного полка, квартировавшей в Царском Селе. В состав дворцового гарнизона также входили Гвардейского Экипажа батальон, расположенный в смежном с Царским Селом селе Кузьминском, и одна зенитная батарея (два орудия на автомобильных платформах). Все части выстроились перед Александровским дворцом.
Царскосельский гарнизон (то есть исключая гарнизон дворца), по сведениям Коменданта Дворца, к тому времени состоял из многих тысяч (называли до сорока) солдат запасных батальонов, в том числе броневых и артиллерии. С другой стороны Царского Села, со стороны казарм Гвардейских Стрелковых полков (сами полки были на фронте) слышалась стрельба. Распоряжений никаких не поступало.
Командир Л.-Гв. 2-й Кубанской сотни есаул Свидин, по собственной инициативе усилив постоянные конные посты вокруг решетки Александровского дворца, выслал в сторону стрелковых казарм три офицерских разъезда. Начальники разъездов – сотник В. Зборовский, хорунжий А. Грамотин и хорунжий С. Колесников получили задачу выяснить обстановку и причину стрельбы. От одного из разъездов вскоре было получено донесение, что в районе казарм бродит толпа пьяных, стрелявших в воздух солдат. Другой разъезд доносил, что один запасный батальон разбирает винтовки и собирается куда-то выступать. Последующие донесения сообщали о том, что запасные батальоны Стрелковых полков с оркестром музыки, игравшим «Марсельезу», двигаются в направлении казарм 4-го Стрелкового Императорской Фамилии полка. Вернувшись с разведки, начальники разъездов сообщили, что весь гарнизон взбунтовался, беспрестанно слышна «Марсельеза» и крики «ура». Весь район Софии кишит вооруженными толпами солдат запасных батальонов.
(Как в Петрограде, так и в Царском Селе выступление солдат запасных батальонов нельзя связывать с именем и честью доблестных Гвардейских полков. Все Гвардейские части были в Действующей Армии, и они не ответственны за революционные выступления запасных солдат, фактически никогда не служивших под сенью боевых Знамен славных полков.)
Пронесся неизвестно откуда появившийся слух, что в казармах запасных батальонов произошла вооруженная схватка с одной из учебных команд, не примкнувшей к бунту. Другой слух: «Императорский дворец находится под прицелом артиллерии, стоявшей в селе Александровском. Что если из дворца раздастся хотя бы один выстрел, то дворец будет тотчас же разнесен».
Есаул Свидин доложил генералу Гротену результат разведки офицерских разъездов Конвоя в район казарм Царскосельского гарнизона. Генерал Гротен, в предупреждение движения взбунтовавшихся запасных батальонов к Александровскому дворцу, приказал:
1. От сотен Конвоя иметь постоянные наблюдательные разъезды на линии вокзал – стрелковые казармы.