Незабудки и запятки. — Впервые — в «Современнике», 1851, № 11, без подписи, в статье И. И. Панаева «Заметки Нового Поэта о русской журналистике» вместе с баснями Пруткова «Кондуктор и тарантул», «Цапля и беговые дрожки».
Басни Пруткова столь же мало похожи на басни в обычном значении этого слова, как его афоризмы на народные изречения. У Пруткова сохраняется только внешняя форма басни. По существу, это шуточное стихотворение, сущность которого не в аллегории и следующей из нее морали, а в смешной нелепости содержания, остроумном соединении несопоставимых понятий — алогизме. Алогизм — один из основных приемов комического изображения Пруткова, — наряду с пародией и гротеском, — который применяется в афоризмах, баснях и «исторических» анекдотах. Некоторые басни Пруткова имеют сатирический смысл, в них высмеиваются невежды-помещики и приверженность дворянским сословным привилегиям («Помещик и садовник», «Цапля и беговые дрожки»).
Честолюбие. — Впервые — в «Современнике», 1854, № 2.
Кондуктор и тарантул. —Впервые—в «Современнике», 1851, № 11 (см. прим, к басне «Незабудки и запятки»). По словам Достоевского,это стихотворение — «верх совершенства в своем роде» («Дневник писателя за 1876 год Ф. М. Достоевского». СПб., 1879, с. 222).
Поездка в Кронштадт. — Впервые — в «Современнике», 1854, № 2.
Стр. 28. Бенедиктов В. Г. (1807-1873), — поэт, автор напыщенных стихотворений, «состоящих из вычурности и эффектов»; был чиновником министерства финансов.
Мое вдохновение. — Впервые — в «Современнике», 1854, № 10.
Цапля и беговые дрожки. — Впервые — в «Современнике», 1851, № 11 (см. прим, к басне «Незабудки и запятки»).
Юнкер Шмидт. — Впервые— в «Современнике», 1854, № 2, под заглавием «Из Гейне».
Разочарование. — Впервые — в «Современнике», 1860, № 3, со сноской: «Музыка, собственного моего изобретения, будет напечатана при полном собрании моих творений. Прим. Козьмы Пруткова». Прутков пародирует стихотворение Я. П. Полонского «Финский берег».
Лес да волны — берег дикий,
А у моря домик бедный.
Лес шумит; в сырые окна
Светит солнца призрак бледный.
Словно зверь голодный воя,
Ветер ставнями шатает.
А хозяйки дочь с усмешкой
Настежь двери отворяет.
Я за ней слежу глазами,
Говорю с упреком: «Где ты
Пропадала? Сядь хоть нынче
Доплетать свои браслеты!»
И, окошко протирая
Рукавом своим суконным,
Говорит она лениво
Тихим голосом и сонным:
«Для чего плести браслеты?
Господину не в охоту
Ехать морем к утру, в город
Продавать мою работу!»
«А скажи-ка, помнишь, ночью,
Как погода бушевала,
Из сеней укравши весла,
Ты куда от нас пропала?»
В эту пору над заливом
Что мелькало, не платок ли?
И зачем, когда вернулась,
Башмаки твои подмокли?»
Равнодушно дочь хозяйки
Обернулась и сказала:
«Как не помнить! Я на остров
В эту ночь ладью гоняла…
Тот, кто ждал меня на камне,
Дожидался долго. Зная,
Что ему так нужен хворост,
Дров сухих ему свезла я!
Там у нас во время бури
В ночь костер горит и светит;
А зачем костер? — на это
Каждый вам рыбак ответит…»
Пристыженный, стал я думать,
Грустно голову понуря:
Там где любят, помогая,
Там сердца сближает буря…
Червяк и попадья. — Впервые — в «Полном собрании сочинений» 1884 года.
Аквилон. — Впервые — в «Современнике», 1854, № 10. В рукописи В. Жемчужникова зачеркнута сноска к подзаголовку: «Г. Бенедиктов тоже служил в министерстве финансов». Пародия на стих. Бенедиктова «Море» (приводим отрывок):
Чу! Гремит... Гигант проснулся;
Встал из бездны страшный вал,
Развернулся, расплеснулся,
Поскакал, заклокотал;
Как боец, он озирает
Поля битвенного ширь,
Рыщет, пенится, сверкает, —
Среброглазый богатырь!
Кто ж идет на вал гремучий
Через молнию небес?
Это он — корабль могучий,
Белопарусный, плавучий,
Волноборец-водорез!
Он летит, собрал все силы,
Роет моря крутизны;
Верви мощные, как жилы,
У него напряжены,
И средь волн, отваги полный,
Гнет и ломит он свой путь,
Давит волны, режет волны,
Гордо вверх заносит грудь,
Спорит с влажными горами,
И средь свалки их слепой
Он, как гений над толпой,
Торжествует над волнами!
Тщетно бьют со всех сторон
Водных масс в него громады:
Нет могучему преграды!
Не волнам уступит он —
Нет! Пусть прежде вихрь небесный,
Молний пламень перекрёстный
Мачту, парус и канат
Изорвут, испепелят!
Лишь тогда, став бледной тенью,
Остов, призрак корабля,
Волн безумному стремленью
Покорится, без руля…
Свершилось… Кончен бег свободный, —
И вот — при бешенстве пучин
Летит на грань скалы подводной
Пустыни влажной бедуин.
Но значение пародий Пруткова значительно шире, чем высмеивание конкретных стихотворений. В них используются особенности стиля и мотивы, характерные для многих произведений, эстетически и идейно чуждых участникам Пруткова. Поэтому не всегда существовали отдельные образцы, служившие предметом пародии.
В своих стихах Прутков, оставаясь верным себе, пародировал запоздалый, эпигонский романтизм Бенедиктова, обнажая пустоту и бессодержательность цветистой лексики, пышных и вычурных фраз, за которыми не скрывалось настоящего поэтического чувства.
Стр. 37. Будто влажный сарацин. — Как справедливо отметил П. Н. Берков (см. «Полное собрание сочинений Козьмы Пруткова». М.-Л., «Academia», 1933, с. 542), эта строка пародирует стих Бенедиктова «Пустыни влажной бедуин...», и, для того чтобы усилить бессмыслицу указанной строки Пруткова, определение «влажный» отнесено не к «пустыне», а к «сарацину».
Желания поэта. — Впервые—в «Современнике», 1854, № 10.
В экземпляре «Полного собрания сочинений» 1884 года, правленном В. Жемчужниковым для издания 1885 года, автор сделал сноску к заглавию стихотворения, которая, однако, не была напечатана: «Клевреты покойного Козьмы Пруткова настоятельно убеждали его не высказывать публично таких желаний; но он не слушал, ссылаясь на примеры многих других поэтов и утверждая, что подобные желания составляют один из непременных признаков истинного поэта», Пародия на стихотворение А. С. Хомякова «Желание»:
Хотел бы я разлиться в мире,
Хотел бы с солнцем в небе течь,
Звездою в сумрачном эфире
Ночной светильник свой зажечь.
Хотел бы зыбию стеклянной
Играть в бездонной глубине
Или лучом зари румяной
Скользить по плещущей волне.
Хотел бы с тучами скитаться,
Туманом виться вкруг холмов,
Иль буйным ветром разыграться
В седых изгибах облаков;
Жить ласточкой под небесами,
К цветам ласкаться мотыльком
Или над дикими скалами
Носиться дерзостным орлом.
Как сладко было бы в природе
То жизнь и радость разливать,
То в громах, вихрях, непогоде
Пространство неба обтекать!
Память прошлого. — Впервые— в «Современнике», 1860, № 3.
Разница вкусов. — Впервые— в «Современнике», 1854, №. 2.
В экземпляре «Полного собрания сочинений» 1884 года, подготовленном для издания 1885 года В. Жемчужниковым, написано продолжение сноски, которое напечатано не было. Здесь, как и в басне, сатирически противопоставлялись славянофилы западникам. «Именно: в день его именин, за многолюдным обедом, на котором присутствовал, в числе прочих чиновных лиц, и приезжий из Москвы, известный своею опасною политическою благонадежностью, действительный статский советник Кашенцов, — с почтенным хозяином вступил в публичный спор о вкусе цикорного салата внучатый племянник его К. И. Шерстобитов. Козьма Прутков сначала возражал спорщику шутя и даже вдруг произнес, экспромтом, следующее стихотворение:
Я цикорий не люблю —
Оттого, что в нем, в цикорье,
Попадается песок…
Я люблю песок на взморье,
Где качается челнок;
Где с бегущею волною
Спорит встречная волна
И полуночной порою
Так отрадна тишина!
Этот неожиданный экспромт привел всех в неописуемый восторг и вызвал общие рукоплескания. Но Шерстобитов, задетый в своем самолюбии, возобновил спор с еще большею горячностью, ссылаясь на пример Западной Европы, где, по его словам, цикорный салат уважается всеми образованными людьми. Тогда Козьма Прутков, потеряв терпение, назвал его публично щенком и высказал ему те горькие истины, которые изложены в печатаемой здесь басне, написанной им тотчас после обеда, в присутствии гостей. Он посвятил эту басню упомянутому действительному статскому советнику Кашенцову в свидетельство своего патриотического предпочтения даже худшего родного лучшему чужестранному».
Письмо из Коринфа. — Впервые — в «Современнике», 1854, № 2, с подзаголовком: «Греческое стихотворение».
Пародия на стихотворение Н. Ф. Щербины (1821-1869) «Письмо» (из сборника «Греческие стихотворения Николая Щербины», Одесса, 1850), автора антологических стихотворений (написанных на древнегреческие темы) — однообразных, далеких от современности (приводим в сокращении):
Я теперь не в Афинах, мой друг;
В беотийской деревне живу я.