— Давайте хоть два фунта, результат один! — воскликнул Фишер. — То есть если мы останемся здесь!
— Если мы здесь останемся! — воскликнул Кеннер. — Я не чувствую себя в состоянии идти куда-либо!
— Начнем с того, что высушим платье! — продолжал Фишер.
Он разделся до пояса, покрыл голову платком, разложил на солнце свое платье и Кеннера, а сам расположился в тени под скалами.
— Первое, что мы должны сделать, — начал опять Фишер, — сыскать город. Если не удастся найти города, то село, а если не найдем ни того, ни другого — тогда гостиницу. У кого-нибудь из нас есть, наверное, сбережения, и мы можем обратиться к английскому консулу, заставив его отправить нас на родину. Я бы многое дал, чтобы очутиться на родине и услышать запах горохового супа! А вам не хочется?
Кеннер, свернувшись в комок, посмотрел на юношу искоса и засмеялся.
— Что это? Посмотрите-ка! — вскричал он вдруг. — Принц кричит кому-то.
— Не кричит, — поправил Фишер, взглянув по указанному направлению, — зовет кого-то. Кто-то бежит по берегу, похожий на старого Берка. Да это он и есть, какое счастье!
С этими словами юноша стал одеваться. Кеннер, обрадовавшись не менее его, что еще один жив, тоже встал на ноги. Не было сомнения, что это был Берк, с его раскачивающейся, беспечной походкой. Вот он с непокрытой головой быстро пробирается по песку, направляясь к ним и оглашая холмы своим громким голосом. Наконец он подошел к Мессенджеру и Фишеру с Кеннером. Было видно, как он поспешно указывал то на риф, около которого яхта разбилась, то снова на мрачные холмы и на пустынные луга.
Когда они дошли до него, Кеннер, едва дыша, опустился на песок.
— Я только что начал рассказывать, Кеннер, — продолжал Берк. — Золото, конечно, под водою, но у вас довольно хорошие глаза, чтобы видеть, что корма яхты еще держится. Может быть, стенки и поломаны, а может быть, и нет. Я уверен, что там не больше шести футов воды, и бочонки не трудно будет достать. Нам нужны только тележка и веревка, затем темнота, чтобы работать.
— Зачем темнота? — спросил Кеннер, для которого ночь представляла собой что-то ужасное. — Дайте мне свет и убирайтесь с вашей темнотою!
— Он совершенно прав, — сказал Мессенджер. — Я об этом подумал с самого начала. Здесь где-нибудь должен быть береговой сторож, и если нас увидят, то весть разнесется по всей Европе. Нет, на этом берегу небезопасно. Надо укрыться в холмах и найти какое-нибудь убежище. То же самое относится и к лодке. Мы должны наложить руки на первого, кого встретим, а что достанем с яхты, нужно переправить на берег при первой возможности. Как вы думаете, где мы, Берк?
— Недалеко от входа в залив, — ответил тот, — хотя точно не могу сказать. Берег мне знаком только понаслышке!
— Я слышал странные вещи о нем, — вставил Мессенджер, — но теперь не время о них думать. Нужно найти сначала мясо и питье, а потом кровлю!
— Если на мой выбор, то прикажите принести пить! — вставил Кеннер. — Я слаб, как кролик!
— Вам придется все-таки пройти немного, — проговорил Мессенджер. — Отсюда идет тропинка на вершину холма, и чем скорее мы найдем место для остановки, тем лучше!
Кеннер послушно встал и пошел по ровному песку к отдаленной реке.
Они прошли спокойно милю или более, не находя просвета в скале направо; мыс был очень возвышенный и крутой. Вдруг послышался грохот в скалах впереди них — и с выступа мыса на мягкий песок соскочила странная фигура.
Это был смуглый испанец средних лет, но очень плохо одетый, со старым ружьем за плечами. На голове незнакомца виднелось черное, с бархатной отделкой сомбреро. Смуглое лицо было покрыто волосами так, что виднелись только темные, дикие глаза да торчащие уши.
При виде четырех человек незнакомец с удивлением взглянул на них, потом бросил пытливый взор на море, как будто желая найти их судно. Но, убедившись, что у них нет судна, и заметив, что и его личность возбуждает любопытство, он незаметно скрылся за низкий куст, как бы погружаясь в глубь скалы. Они увидели его несколько минут спустя повыше, на краю пропасти. Затем стало ясно, что он следовал за ними по тропинке, которая вела к зеленеющим равнинам между отдаленными холмами и низменной частью берега. Часто он оглядывался на них или останавливался, осматриваясь, не последуют ли они за ним, но, заметив, что они этого не сделали, совсем исчез из виду, и только резкий свист, раздавшийся над пропастью, указывал, куда он скрылся. Это внезапное появление и потом исчезновение не понравилось ни Мессенджеру, ни Берку.
— Принц, — сказал последний, — этот молодец не очень-то миролюбив и добродушен, и, наверно, здесь немало подобных ему. Я стою за то, чтобы скорее уйти отсюда!
— Да, — сказал Мессенджер, — рассказы об этой части залива не совсем благоприятны. Пойдем!
Теперь они двигались поспешным шагом и скоро пришли к горной тропинке, по которой исчез испанец. Затем, придерживаясь низкой части залива, направились к реке, надеясь достать какую-нибудь лодку. Но, пройдя с милю, они наткнулись на маленькую хижину, странно построенную, подобно гнезду, на несколько футов над берегом. Это был простой деревянный шалаш с крышей из камыша, искусно убранный раковинами. Из отверстия на крыше выходил дым, расстилаясь по утесу. Дверь стояла открытой, показывая, что в шалаше живут. Наши путники сразу остановились и, видя, что там никого не было, стали совещаться.
— Я не буду уверять, но мне кажется, что это владение того испанца! — сказал Берк.
— Это, наверно, ужасная яма, — проговорил Мессенджер, просовывая голову в дверь и быстро отдернув ее. — Здесь не пахнет розами, но там может быть пища. Как вы думаете, Кеннер?
— Думаю, не найдете ли вы бочонка с пивом! — отвечал тот. — Мы бы оставили расписку на столе!
— Конечно, — воскликнул Мессенджер, — но кто войдет туда? Я, право, не решусь!
— Вы слишком изнеженны! — грубо оборвал его Берк и с этими словами прошел в шалаш.
Другие молча наблюдали за ним, пока он рылся там. Наконец шкипер появился снова, нагруженный тремя бутылками простого вина и большими кусками сухого и невкусного маисового хлеба жителей Галиции. Он выходил уже, когда Фишер закричал:
— Послушайте, нам надо заплатить чем-нибудь. У меня есть полкроны, если этого достаточно!
Берк молча взял деньги, возвратился в комнату, положил монету в свой собственный карман и снова вышел.
— Теперь, — сказал он, — чем скорее мы дойдем до лужайки и возляжем, тем лучше!
Все поспешно зашагали и скоро, поднявшись по тропе, очутились на голой равнине, где росла рожь; за нею виднелся лес. Здесь наши путники и приютились, расположившись вокруг пня каштанового дерева и разложив съестные припасы на нем за неимением стола. Еда была скудная, но они чувствовали такой голод и жажду, что разбирать было некогда.
— Вот если бы нам удалось достать наши бочонки с золотом в таком же хорошем состоянии! — заметил Кеннер.
— Вы пробуждаетесь, Кеннер, — сказал Мессенджер, — это первая умная вещь, которую вы сказали. Вопрос вот в чем: где мы добудем лодку? Милях в пяти отсюда должно быть село или, по крайней мере, гостиница, но понадобится много изворотливости, чтобы достать небольшое судно, не возбудив подозрения соседей. Двое должны остаться здесь — наблюдать с берега. Будет чистое безумие потерять из виду это место хоть на минуту!
— Это дело, — проговорил Берк, — двое из нас пойдут на поиски, а двое останутся в миле отсюда!..
Не успел шкипер договорить своих слов, как с берега послышался выстрел, затем второй и третий, отдавшиеся в холмах.
— Слышите?! — воскликнул Берк. — Эти выстрелы не из испанского ружья! Я прозакладываю жизнь, что это ружье сделано Винчестером. Пора нам двинуться!
Все вскочили при этих словах и быстро тронулись в путь.
XIПЕРВЫЙ ИСПАНЕЦ
Направившись по тропинке, покрытой частым лесом и густой зеленью, Мессенджер и его товарищи скоро пришли к прогалине на вершине низкого утеса, а взобравшись на крутой берег, покрытый колючим кустарником, очутились на небольшом плато, откуда видна была вся бухта. Под ними блестел золотистый песок с набегавшими на него волнами. Вдали виднелись башни, колокольни и зубцы какого-то здания, обнесенного каменной стеной. Внизу, на расстоянии не более четверти мили от них, они увидели лодку со своей яхты. На ее руле находился одноногий Джо, лежавший на спине, свесив здоровую ногу за борт, а деревянную ногу поставив торчком кверху с желтым флагом, развевавшимся на ней вместо сигнала. В то же время видно было, как время от времени он выпускал заряды из своего револьвера в каких-то двух оборванных испанцев, вооруженных только палками, а третий, бывший не кем иным, как тем, которого они встретили утром, поспешно заряжал свое ружье, чтобы снова напасть на негра. Его товарищи лежали, растянувшись на песке, чтобы избежать пуль, и ползли потихоньку к лодке, когда Мессенджер и другие взошли на скалу.
При виде этой картины Берк и его товарищи невольно были поражены увиденным: они уже совсем потеряли надежду встретить кого-нибудь в живых со своей яхты, и вдруг перед ними появляется одноногий Джо.
— Убейте меня, — сказал Берк, — если этот негр не живуч, как кошка!
— Я лучше побьюсь об заклад, что он подбит пробкой! — пробормотал Кеннер, наблюдая за ним. — Я никогда не видал подобного человека, да еще в лодке на мели.
— Я видел, как лодка плыла, — прибавил Мессенджер, щуря глаза, чтобы лучше видеть. — И ее снесло с остатком мачт. Он должен был приплыть к ней!
— Может быть, его нога помогла доплыть до берега, — вставил Фишер, — но теперь она служит у него сигнальным флагом.
— Однако что же нам-то делать, Берк? — проговорил Мессенджер.
— Что делать, вы спрашиваете? — сказал Берк. — По моему мнению, этот негр взлетит на воздух через пять минут, если мы не сойдем к нему. А нам необходима лодка!
— Я думал об этом, — возразил Мессенджер. — Мы не можем покинуть лодку, это