Сидней заказал такси до Брайтона. Он решил, что «Лэш» принесет ему достаточно денег для того, чтобы он мог позволить себе потратить гинею за поездку на такси.
По пути он заехал в полицейский участок и нашел там мистера Макинтоша. Сидней сказал ему что, к сожалению, у него ничего не вышло и он возвращается в Саффолк.
— Пожалуйста, подпишите этот документ, прежде чем уедете, мистер Бартлеби.
Макинтош протянул ему лист бумаги, на котором Сидней должен был заполнить несколько пустых граф: час своего прибытия в Брайтон и час отъезда. Там говорилось, что Сидней приехал в Брайтон с целью содействовать полиции в поисках своей жены Алисии, а внизу было оставлено место, чтобы вписать полученный результат.
И Сидней написал: «Без результата».
На вокзале в Брайтоне он полистал телефонный справочник, Лондона и нашел некоего Эдварда С. Тилбери. Имя это показалось ему более обещающим, чем остальные. Кроме того, там было четверо Эдвардов Тилбери с разными буквами посередине. Сидней разменял монету и попытался позвонить одному из них, тому, что жил на Слоан-стрит. Номер не ответил.
Конечно, он мог и подежурить перед домом на Слоан-стрит в воскресенье вечером, чтобы увидеть, как Одетый с Иголочки Человек возвращается домой, но на такое явное шпионство Сидней пойти не мог. Зато он мог унизиться до того, чтобы попросить Инес и Карпи найти адрес их Эдварда Тилбери. Какая ужасная необходимость! Думать, что Алисия связана со всем этим!
До поезда оставалось еще двадцать минут, и он позвонил Алексу, надеясь, что ему повезет и Алекс еще не уехал в Клэктон, а окажется дома.
— В пять часов я буду в Лондоне. Могу я с тобой встретиться? — спросил Сидней.
— Дело в том… я собираюсь уезжать шестичасовым поездом, старик.
— А ты можешь поехать позже?
— Что-нибудь узнал об Алисии?
— Увы, ничего. Я постараюсь приехать как можно быстрей… Мы продали «Лэша» и потом… — Сидней заметил, что говорит просящим тоном. — А где контракты?
— Они у меня.
Сидней повторил, что скоро приедет, и положил трубку, прежде чем Алекс успел возразить.
Всю дорогу до Лондона он проспал, хотя ему казалось, что на это он способен в последнюю очередь. Проснувшись уже перед самым прибытием на вокзал Виктория, побрызгал себе на лицо водой и причесался. Потом поймал такси до Ноттинг Хилла где жили Полк-Фарадейсы. Их квартира была на первом этаже высокого белого дома. Звоня в дверь, Сидней был уже почти уверен, что ему не откроют, но Алекс спустился к входной двери и отворил ее.
— Привет, — сказал он.
— Добрый день. Я не задержу тебя надолго. Сейчас только двадцать минут шестого, и ты даже сможешь успеть на свой поезд.
Однако по виду Алекса можно было заключить, что ему все равно, сколько сейчас времени, и Сидней понял, что его приятель просто-напросто наврал.
Они поднялись по лестнице.
— Они что, хотят внести какие-то изменения в первый сценарий?
— Так, по мелочи. Я все сделаю.
— Это касается сюжета?
— Нет.
Алекс открыл дверь своей квартиры и они вошли в гостиную, где царил полнейший беспорядок.
На диване стоял открытый, наполовину собранный чемодан. В одном из углов гостиной находился большой стенной шкаф, выкрашенный в белый цвет, он тоже был открыт, и из него торчали какие-то вещи. Рядом на полу валялись деревянная лошадь и грязно-желтый плюшевый жираф.
— Давай посмотрим контракт, — сказал Сидней. Из кармана чемодана Алекс достал документ.
— Я еще не подписал его.
Сидней прочитал, что каждому из них полагалось по пятьдесят процентов. Сериал должен был продолжаться не менее шести недель, за каждую дополнительную серию полагалась дополнительная плата.
— По-моему неплохо, а? — сказал Сидней. — Не бог весь что, но, в конце концов, они нас не грабят.
— Да, — ответил, несколько замявшись, Алекс.
— Алекс, в чем дело? Тебя что-то не устраивает?
— Что меня не устраивает…
Алекс, он укладывал чемодан, выпрямился:
— Что меня не устраивает, Сид, так это положение, в котором ты оказался.
— Да брось ты думать об этом. Алисия жива и здорова. Судя по всему, у нее появился любовник… Меня смех берет от всей этой истории.
Алекс испытующе смотрел ему в глаза, сам же отступал немного назад, к дивану.
Сидней заметил, что сам только что непроизвольно сделал шаг в его сторону, и вдруг подумал: неужели Алекс его боится?
— Что тебя беспокоит, Алекс?
— Меня беспокоит… меня беспокоит, что сериал может быть приостановлен, если твое положение усугубится.
Сидней почувствовал, как в нем растет раздражение. Его разозлило то, что Алекс, кажется, вздумал разыгрывать перед ним какую-то нелепую комедию.
— Возможно, в душе ты мечтал бы, чтобы сериал принадлежал только тебе. Тем более, что первые шесть серий уже придуманы и написаны. Начиная с водопроводчика и кончая «паддингтонской бандой».
— Не будь идиотом! Надо же! Я хочу присвоить себе весь сериал! — Алекс рассмеялся. — Но ведь проблема остается, Сид, и ты это знаешь. Где Алисия? Конечно, легко сказать, что она жива, что у нее есть любовник, но где она? Где? Ты что, воображаешь, что публика будет каждую неделю видеть на экране твое имя рядом с моим и молчать?
— А что она будет делать?
— Бойкотировать нас. Писать жалобы и прочее.
Сидней улыбнулся.
— Передача мне очень понравилась, но совсем не нравится ее автор. Ах!
— Ты даже не хочешь подумать о том, что они просто-напросто могут остановить все на середине.
— Алекс, не будь дураком.
— Именно им я и не хочу быть. Ради чего я, по-твоему, должен рисковать? Только ради тебя?
Сидней нахмурился.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Я думаю, что должен получать шестьдесят процентов, а ты — сорок. Мне кажется, это справедливо, если принять во внимание ту работу, которую я уже сделал и которую мне еще предстоит сделать. А равно и возможность того, что в любой день все может быть остановлено.
Сидней вздохнул. Ему была известна любовь Алекса к деньгам, подогреваемая в нем его семейством. Любовь эта постоянно толкала Алекса на поиски все новых и новых заработков.
— Я рискую не меньше, чем ты. И тоже потратил свое время.
— Но ведь твоя часть уже завершена. И именно ты стал причиной этого риска.
— Но без меня ты бы вообще ничего не сделал! Ох, Алекс, черт возьми, мне надоел этот спор. Короче, я не согласен с твоим условиями.
Алекс натянуто улыбнулся и взял со столика сигарету.
— Пока ты относительно свободен, но сколько времени, по-твоему, это может продолжаться? А если полиция узнает то, что уже известно нам с Хитти?.. Все те истории, которые ты нам рассказывал, когда объяснял отсутствие Алисии? Ты даже не способен вспомнить версию, которой собирался придерживаться. Все эти…
— Ты про то, что я говорил, будто она поехала к своей матери? Но она сама просила меня так говорить.
— А эти твои шуточки, когда ты выпил и рассказывал, как закопал ее на шесть футов под землю и теперь живешь на ее деньги?! А все ваши ссоры, которые мы вынуждены были наблюдать?
— Мне вовсе не нужно возбуждать себя алкоголем, чтобы придумывать истории такого рода. Я могу сочинять их где и когда угодно.
— А вдруг я подумаю, что это вовсе не истории? А вдруг это правда?
Сидней почувствовал скуку. Был ли Алекс просто глуп или пытался грубо его шантажировать? Сидней не испытывал ничего, кроме скуки.
— Значит, Алекс, ты считаешь, что это правда?
— Я ничего не знаю.
Сидней с усмешкой посмотрел на него.
— Давай, Алекс, выкладывай. Ты веришь этим историям? Или просто хочешь оторвать кусок побольше?
— Сид, я просто не знаю, что будет дальше. Скажи лучше сам, ты убил Алисию? Да или нет?
Сидней подумал, что Алекс сейчас похож на одного крайне эмоционального героя из его собственных историй.
— Увы, нет, мой дорогой, — сказал он. — Зачем ты пытаешься меня шантажировать?
— Я не считаю это шантажом. Я только хочу…
— Нет, в самом деле, шантаж — это простое и ясное слово и оно означает именно то, что означает. А по тебе не похоже, что ты стремишься к ясности, — Сидней снова непроизвольно сделал шаг в сторону Алекса, и снова тот отступил назад. — Ты что, боишься меня? Уже убедил себя в том, что я убиваю людей?
— Раз уж ты употребил множественное число, то вспомним и миссис Лилибэнкс. Доктор отказался подписать свидетельство о смерти. Как ты думаешь, какой вывод из этого напрашивается? Только тот, что она умерла от испуга и напугал ее ты. И скорей всего намеренно.
— Если это так, то почему я до сих пор разгуливаю на свободе? Хватит, Алекс, хватит. Если тебе не нравится слово «шантаж», назовем это корыстью. В настоящий момент твое поведение диктуется именно корыстными целями.
Сидней взял сигарету из пачки Алекса на столе.
— Спасибо, — сказал он, поднося ее ко рту.
На какой-то миг Алекс растерялся, но быстро пришел в себя и с новой решимостью вернулся к делу.
— Я настаиваю на шестидесяти процентах ради собственной безопасности, Сид. Соглашайся, иначе… Ты знаешь, что я имею в виду.
— Нет, я не знаю.
— Я многое могу рассказать полиции. Разные и не слишком приятные вещи, не говоря уже о том, что произошло перед самым исчезновением Алисии. Эти отвратительные ссоры между вами…
— А, ты говоришь о случае с чашкой? — Сидней рассмеялся. — Если ты веришь всему, что сейчас говоришь, то ты так или иначе должен это все им рассказать…
— Я не уверен, что верю, — сказал Алекс. — Я пытаюсь защитить свои интересы. Ничего больше.
Его логика немного напомнила ему рассуждения Алисии, но Алисия была только наивна, в то время как Алекс действовал из корысти. Но все же Сидней чувствовал, что Алекс говорит искренне. Алекс просто ослеп, точно осьминог в собственном чернильном облаке.
— В твоем положении нет ничего смешного.
Алекс снова подошел к чемодану.
— Я устал спорить, Сидней, устал, и мне нужно ехать.