– Можно, конечно, – пожал плечами Карин. – Дай-ка сюда этого доброго человека. Сейчас я ему всё доступно объясню.
***
– Слежки, значит, нет, говоришь, – ворчал Ит, когда они шли к машине. – Кому мы нужны, говоришь…
– Слежка выборочная и частичная, – возразил Скрипач. – Была бы постоянная, не сошлось бы. Сейчас, кстати, они ее подснимут.
– Должны, – кивнул Ит. – У них задергались усы, когда они увидели контакт, но контакт с их точки зрения «чистый», Ри слишком далеко, чтобы проверить, а мы… а мы с тобой, кажется, попадем в разряд геронтофилов. Ну и фиг бы с этим. Главное, чтобы они не поняли другого.
– Вот это да, вот это верно. С Эри надо будет разобраться самим, – кивнул Скрипач. – И только самим.
– Если серьезно, то мне совершенно не нравится то, что получается по власти сейчас. Власть-то у церкви, заметь.
– Уже вижу, – кивнул Скрипач. – Дай покататься, куда на водительское полез?
– Катайся, мне лень, там же пробка опять будет… Да, как приедем домой, сядем читать. Всё подряд.
– Только сначала успокоим Эри, – заметил Скрипач. – Давай, Люся, давай. Заводись. Дел, оказывается, невпроворот.
***
Первую остановку сделали у какого-то большого магазина. Забрались в самый дальний угол необъятной стоянки, заблокировали машину, и снова вызвали Карина. Потому как над некоторыми «i» точки необходимо было расставить сразу. По внешней слежке и по провеске их квартиры – это первая. По доступу к «Горизонту» – это вторая. По взаимодействию с властями – третья.
– Мужики, ну чего еще-то? – раздраженно спросил Карин, когда Скрипач бросил ему вызов.
– Сейчас перечислю, – сердито ответил Скрипач. – Причем ультимативным порядком. Либо ты снимаешь наружку и слежку с квартиры, либо мы пакуем манатки, и отчаливаем домой. Ты нас сколько лет знаешь?
– Допустим, десять. И что с того?
– Выслужиться решил? – вкрадчиво поинтересовался Ит. – Слушай, имей совесть! Мы и так под колпаком последние четверть века, а то и больше. И деваться нам некуда, сам знаешь. Мы хоть нажраться без ваших комментариев имеем право, а?
– Нажирайся на здоровье, кто тебе мешает? – удивился Карин. – Мы не в Сибири, и Фэба тут нет. Запрещать некому.
– Да ты мне мешаешь, ты! – заорал Скрипач. – И мне мешаешь, и ему мешаешь! Потому что, прости, нам на Терре с женой пойти потрахаться стремно было – всё из-за вас, параноики хуевы! Достали уже ваши гляделки! Хоть тут, хоть на пару месяцев можно нас в покое оставить?! Куда мы отсюда денемся? Нет, вот ты мне возьми, и расскажи, куда, и, главное, как?!
– Чего – как? – не понял Карин. Кажется, он слега растерялся от их напора.
– Того – «как», – передразни Скрипач. – Ты хороший мужик, Карь, но приделы тоже есть…
…Карин работал с их семьей последние десять лет – содействие научной группе, архивация бесконечных данных, которые группа копила годами. Собственно, он из себя ученого изображать не стал. Через месяц после знакомства честно признался, что он приставлен за ними следить, и… в общем, не обессудьте, но работу свою выполнять он будет, и точка. Никто, собственно, и не спорил. Ни Берта, ни Фэб, ни Ит с рыжим. Немного повозмущался было Кир, но Кира быстро приструнил тогда Фэб – который первым понял, что из двух зол лучше сразу выбрать меньшее. За первый год Карин честно выучился архивации (в доступном объеме, конечно), и стал спокойно ездить с группой на равных правах – когда один, а когда с помощниками. Например, в экспедицию по Сибири Карин прихватил с собой троих агентов, весьма дельных ребят – и этих агентов в результате Берта с видимым удовольствием стала нагружать какой попало черновой работой. В назидание.
Сейчас Карин прохлаждался на базе, которую лет шестьдесят назад выстроил еще Карающий Молот на луне Сода. Планета ему категорически не нравилась. Карин был метисом, темнокожим, и лучше всего ему, было, пожалуй, на Терре-ноль, на которой всегда тепло. Сод – другое дело. На Сод он совершенно не рвался. Холодно. Разумеется, он приставил к «своим подопечным» парочку невидимок, но сейчас, как выяснилось, подопечные решили взять реванш за годы непрерывной слежки.
Да, парень, дилемма. Психанут – и сорвется проект. Сорвется проект – будут пусть не очень большие, но неприятности. Ясно, что дело не только и не столько в пьянке – просто подопечным хочется свободы, независимости… их тоже можно понять… а деваться им и вправду некуда.
Ит курил, спокойно смотрел на призадумавшегося Карина, и ждал. Скрипач тоже ждал, постукивая костяшками пальцев по пластиковой обивке дверцы машины.
– Ну? – осведомился Ит, прерывая затянувшееся молчание.
– Что – «ну»? – раздраженно спросил в ответ Карин. Было видно, что он рассержен – и без того смуглое лицо потемнело от прилившей крови, брови строго сведены, а ноздри как раздувает… любо-дорого глядеть.
– Так и будешь пялиться на пьяных нас дальше? – уточнил Скрипач.
– Мне сейчас и трезвых вас хватает… Хорошо, я сниму обе слежки, – сдался Карин. – На улице будут приглядывать. Иногда.
– Если будут приглядывать, то пусть делают это на Терре-ноль, – решительно сообщил Ит. – Или снимаешь полностью, или мы пошли.
– Ладно, сниму полностью. Так, что еще?
– Нам нужен доступ на «Горизонт» в любое время, – Скрипач зевнул.
– Он у вас и так есть, – пожал плечами Карин.
– Доступ – без идиотских вопросов, типа «зачем вам это», – уточнил Ит.
– А зачем вам это? – опомнился Карин.
– Как я уже говорил, у нашей старинной приятельницы рак. Лечить мы ее не будем, но минимум сделаем. Обезболивание и поддержка. На корабле есть операционная и нормальный, не полевой, диагностический блок, – объяснил Скрипач. – Пару-тройку раз мы собираемся сгонять с ней на корабль. Сначала поставить систему, потом две корректировки. Опционально.
– А потом? – Карин нахмурился.
– А потом она умрет, – пожал плечами Скрипач. – А мы улетим.
– Может, стоит попробовать вылечить? – предложил Карин.
– Нет, мы посмотрим, конечно, но… – Ит замялся. – Куда ее девать? Сам подумай. Оставить здесь? Ее так и так прикончат, лечи или не лечи. По возрасту. С собой? Вот спасибо! Берта как обрадуется. И особенно обрадуется Джессика, когда Ри ей представить пусть бывшую, но заместительницу. Карь, если всех баб, своих и чужих, тягать за собой, получится гарем, который не прокормишь. Кроме того, у меня сильное подозрение, что лечить там уже поздновато.
– Да ладно, – усомнился Карин. – Рак? Поздновато?
– Денег на лечение дашь? – предложил Скрипач. – Это нехилая сумма. Ты в курсе. При самом хорошем раскладе ей будут нужны новые легкие, почки, кишечник, и наблюдение на пару лет. Мы это оплатить не в состоянии, мы девкам на учебу еле наскребли. То, что мы относимся к ней по старой памяти хорошо, не означает, что мы готовы вбухивать в постороннего человека такие суммы. На счет «Горизонта» не волнуйся, память мы ей потом замоем. Хотя можно и не замывать, ей всё равно никто не поверит, начни она болтать.
– Ну… ну, хорошо, – согласился Карин. – Вообще, мы тут ее посмотрели, и она странноватая такая. Не от мира сего.
– Есть немного, – согласился Ит.
Тревожный звоночек. Но, может, еще пронесет.
– Сначала подумали, что эмпат, – продолжил Карин, – но потом поняли, что нет. Просто слегка с приветом… в общем, как я понял, у докторишек взыграло ретивое? Всякие клятвы и прочие благоглупости?
– Типа того, – кивнул Скрипач. – Ну не по-человечески это, Карь…
– Сказал рауф, – поддел Карин.
– А что, есть разница? – пожал плечами Ит. – Люди, рауф. Жить все хотят. И чтобы больно не было, хотят. Мы можем ей немного помочь. Совсем немного, и это не затратно. Вот как бы ты поступил на нашем месте?
– Связался бы с начальством и доложил.
– А мы что делаем? – хмыкнул Скрипач. – Ау, начальство! Можно мы тётеньке обезболивающее поставим по схеме? Или для этой процедуры теперь требуется разрешение начальника кластера?
– Рыжий, да иди ты в жопу, – проворчал Карин, явно сдаваясь. – Ладно уж, делайте. Гуманисты хреновы. Только не в рабочее время, пожалуйста.
– Тогда на той неделе, – предложил Ит. – А потом по мере надобности. Не волнуйся, мы тебе каждый раз докладывать можем. А можем даже результаты скинуть, если надо.
– Зачем мне оно надо?.. Впрочем, как хотите. Так, что-то еще?
– Ага, и еще какое «еще», – едко отозвался Скрипач. – Ты почему про церковников ничего не сказал? Тут что, уже низовые в курсе, кто, чего, и куда?
– В курсе. И, между прочим, в архиве всё есть. Только кое-кто, вместо того, чтобы читать архив, бухал, – проворчал Карин. – И возился с тетеньками. Что это за работа такая, а? Распустились, как черти что, и еще меня упрекают. В общем, таких, как этот, сегодняшний, спокойно гоняйте. У них реальной власти нет, больше выпендриваются. А вот с тем, что повыше, будьте предельно осторожны и внимательны. Мы, честно говоря, сами слегка в замешательстве от того, что тут творится. Оно как-то уж очень ловко стало выходить за схемы. Да еще и Контроль мир не держит… в общем, ребят, вы, может, и распиздяи, но за эти десять лет я к вам как-то привязался, – Карин вдруг улыбнулся. – Давайте впредь поосторожней, и лучше без таких вот, как сегодня, эксцессов. Договорились?
– Договорились, – кивнул Скрипач.
– Согласен, – тоже кивнул Ит. – Эксцессов мы тоже не любим. Но, блин, устали вчера, как собаки, а тут с самого ранья – стуки, крики, маты. Спать-то хочется.
– Ну вот и отсыпайтесь на здоровье. Сейчас езжайте домой, и посидите часок-другой у этой своей знакомой. Я пришлю людей, они вычистят вашу квартиру. Только часто не пейте, и курите поменьше, а то Фэб потом поймет, чем вы тут занимались.
***
Эри открыла не сразу, и, войдя, они тут же поняли, почему – кажется, за время их отсутствия он выкурила пачку, а то и полторы. На кухне, не смотря на открытое окно, можно было в буквальном смысле вешать топор, и даже в коридоре плавал слоями густой табачный дым.