довой разновидности" в другую. Главные разновидности, конечно же, необходимо указать.
КПВ-4/1 – "демократическое барахтанье". При этом предполагалось, что внутри СССР, освобождающегося от других республик, а заодно от "горбачевского коммунизма" (какого коммунизма, в каком горячечном бреду он приснился?), Российская Федерация сумеет выстроить себя как буржуазное государство с помощью простейших процедур, не повреждающих комфорт освободившихся от некоего коммунизма демократических групп (Боннер, Попов, Старовойтова, Ковалев и другие). Государство будет получено "по щучьему веленью" за счет того, что Чубайс и Гайдар обеспечат новую социальную стратификацию общества, сосредоточив богатство в руках меньшинства "новых русских" и обеспечив навеки благодарность этого "все получившего" класса и его политическую поддержку.
То, что подобный класс имеет сложную внутреннюю структуру и беременен конфликтами самого разного рода, то, что класс вообще – весьма неблагодарное существо, способное менять своих выразителей, как бы оставалось за скобками. За скобками оставалось и то, что подобная буржуазная новая жизнь в случае, если она является укладообразующей (буржуазный уклад – это ведь уклад со всеми его свойствами и характеристиками, а не право прожигать жизнь и наслаждаться всем, что связано со свалившимся в руки псевдоприватизационным богатством), неминуемо будет заряжена БУРЖУАЗНЫМ НАЦИОНАЛИЗМОМ, то есть национализмом русско-буржуазным, ибо в вычлененном сегменте бывшего СССР русские составляют решающее большинство.
Что из этого вытекает и насколько это несовместимо с "халявой" а-ля Демвыбор, строителями российского капитализма (если к числу подобных относить Чубайса и Гайдара), как бы не прорабатывалось. Химерические национальные идеи Сатарова и И.Чубайса, монархические заморочки Е.Киселева и его заказчиков никакого отношения к взрывному становлению национального капитала, конечно же, не имели и не имеют. Поэтому можно считать, что и Гайдар, и Чубайс, и все остальные указанные лица не являлись субъектами данного проекта и что речь идет не о разновидности общественного устройства в рамках проекта "модерн", а о фазе в реализации круто замешанного на совсем иных дрожжах проекта, в котором субъектность сконцентрирована в других руках, а Гайдар, Чубайс и другие – это навоз в почву проекта, это провокативное начало, призванное катализировать контрастные умонастроения и дать шанс национальной модернизации.
Поэтому КПВ-4/2 – собственно национально-модернизацион-ный проект с большими или меньшими перехлестами в сторону некоей обобщенной "черносотенности" (естественной в условиях контрастных преобразований, гайдаровско-чубайсовского раздражителя и недоразрушенной традиционности российского населения) – можно считать не отдельной типологической разновидностью проекта "модерн", а сутью проекта, к которой лишь подводит КПВ-4/1. Поскольку, далее, уровень издевательств над населением в рамках КПВ-4/1 был очень высок, то по закону маятника можно было предполагать и возможность такого захлеста, при котором естественный и обязательный национализм окажется трансформирован в этнорадикализм а-ля Баркашов (с более серьезными фигурами, оседлавшими подобное направление в момент, когда оно становится политически перспективным).
Вот тут-то в очередной раз выпукло и масштабно начинала прорисовываться тема СОЗНАТЕЛЬНОЙ ВЕЙМАРИЗАЦИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА, то есть тема спецаспекта в российской политике. На фоне этой тенденции оказывались понятнее устремления противников августовского ГКЧП.
Яснее становится и то, почему так называемым "конспирологам" типа Дугина позарез нужно мистифицировать историю советских, российских и мировых спецслужб, выдав в качестве "тупикового мифа" некую внешне очень манкую версию. Эта мистификация маркирует собой весь путь господина Дугина (и других, родственных ему, птиц гораздо более крупного полета). Все началось с заведомо извращающей реальное состояние дел в спецэлите и государстве версии, согласно которой некий анекдотичный "Орден Красного Осла" включал в себя КПСС и (внимание!) ее покорного слугу – мондиалистское НКВД-КГБ.
Этот миф о покорном слуге, представляющий собой вкусную, интеллектуально подсахаренную вариацию на тему о Лубянке как "же-лезном рыцаре партии", настолько туп и столь комически противоречит реальности, что я на 99,9% исключаю, что его творением в целом все же неглупые люди занимались "по зову сердца", веря хоть в какие-то соответствия между этим мифом и той действительной "гнилью в нашей державе", которая излилась сначала в августе 1991 года, потом в октябре 1993 года, потом в Чечне, потом в чуть не разрешившихся кровью курьезах до- и послевыборного периода. Гниль эта не иссякает. Она заражает собой всю ткань нашего и без того больного общества с напрочь разрушенным иммунитетом. И мы, дыша этой гнилью и все больше попадая под ее воздействие, поддаваясь ее скверным соблазнам, сползаем из криминального капитализма нашей постперестройки в совсем уже извращенное и превращенное Зазеркалье.
Говоря о подобной гнили, я, конечно же, имею в виду долговременный конфликт (берущий исток еще в добериевских временах) между "как бы политической полицией – НКВД, МГБ, КГБ" (а на деле, маркируемым этим институциональным "лейблом" элитно-спецслужбистским конгломератом, ибо говорить о ведомстве как субъекте вообще бессмысленно) и стержневыми структурами самой партии. Можно по-разному относиться к этому конфликту. Прославлять партию и демонизировать ее противника, право, нет никакого желания. Как нет желания вообще вводить на этой гнилой территории манихейские черно-белые схемы.
Но нельзя не видеть всей масштабности послевоенных боев с их "ленинградскими" и "мингрельскими" делами. Нельзя, анализируя процессы в элите, писать "Сталин и Берия", "Сталин и Маленков". Нельзя вообще выводить за скобки столь значимые фигуры, как долго ведавший КПК А.А.Андреев.
В этой связи расскажу один "семейный апокриф", за достоверность которого ручаться, конечно же, не могу. Друга моей семьи вызывают в высокие партийные сферы. Идет… то ли конец войны, то ли послевоенное восстановление. Скромный кабинет… Хозяин ненадолго уходит, друг семьи остается в комнате. Он ходит по кабинету, натыкается на повешенную на стену эпиграмму в скромной окантовке. Читает эпиграмму и покрывается холодным потом. Ибо эпиграмма звучит так:
Там, где ломится Гиперборея
В окна тусклые стылых морей,
Там, я знаю, все люди Андрея,
И король их – Андреев Андрей.
В те годы, понятное дело, не было ни королей (был один всемогущий хозяин, он же скромный сын партии), ни чьих-то людей (кроме как этого сына партии, да и то – "какые чьи-то люди, панымаэшь, от пролетариата оторвались!"). Но рамочка была… И хозяин в кабинете бывал… И…
Я не отвечаю за абсолютную достоверность апокрифа, хотя он пересекается со многими другими, более достоверными. Но миф это или реальность (я все же считаю, что реальность) – это вопрос отдельный. Важно, что мимо колоссального количества мифов и достоверностей подобного рода проходить запросто, не обращая внимания, могут только совсем поверхностно нахватанные дилетанты или же… "Агенты-темнилы", которым поручено скрывать суть через псевдообнаружение. Кстати, очень известный прием.
Сейчас много и обоснованно говорят, что Берия (и его полицейский клан!) планировали первую модернизационную реформу. И что же – опять будем связывать его и Сталина ничего не значащим "и"?
Не видеть, как полицейский сгусток грыз Большую Вертикаль Империи, сегодня не может только слепой. И дело не в том, чтобы подливать масло в огонь застарелых конфликтов. А в том, чтобы, задавая хотя бы минимально адекватные концептуально-проектные матрицы, разбирать историю реальных государственных поражений и ковать реальную государственную победу. В химерах Дугина и его более высокопоставленных опекунов производится прямо противоположное.
Дугин люто проклинает мондиализм и атлантизм и его носителя – КГБ и истово восхваляет традиционализм и евразийство и их носителя – ГРУ. Тем самым стравливаются ведомства, место элитно-конгломератных описаний занимает ведомственный параблеф, но, что самое главное, происходит сокрытие и логики процесса, порождающей логику ответственности, и реального расклада нынешних концептуально-проектных возможностей в их соотнесении с реальным государственным интересом (какое там государство, если воюют то ли Море и Континент, то ли Сатурн с Венерой, то ли Менестрели со Стрелименями).
Можно сказать, что речь идет об играх малозначимых интеллектуалов, а не о реальной политике. Если бы так!
Предложите России ложный выбор между КПВ-4 (якобы комитетский нацмодерн) и КПВ-5 (евразийство якобы по-военному), затем сшибите два эти проекта в Чечне, ослабьте Россию так, чтобы нельзя было реализовывать ни КПВ-4 (где уж там до железа и крови-то!), ни КПВ-5 в евразийском варианте (ислам с "дохлой" Россией договариваться не будет, да и вообще его субъектность проблематична), держите Россию в подобной двупроектной раскоряке! Льстя православию, делайте из него помесь эзотерики и ислама… Прячьте реальный расклад КПВ, уводите из рассмотрения соотношение КПВ с возможностями – и что получите? Полный концептуально-проектный разгром или "темниловку" в духе разного рода "осиных гнезд" и их обитателей.
Дугин и ему подобные любят заниматься агентами. Агентами называют всех подряд. Шпиономания стала одной из основных болезней сообщества все более сомнительных государственников. Но что такое агент? Чубайс, к примеру, – это агент Запада? Никоим образом! Это ставленник Запада, проводник его интересов. Но какой же агент там, где нет двусмысленности? А Чубайс на каждом шагу исповедуется в своей прозападности. Либо это неловкий и стратегически ущербный проводник западных интересов, либо просто либеральный фанат, либо недоопределившийся номенклатурщик новой волны, либо помесь первого, второго и третьего. Все что угодно, но только не агент.
Агент всегда работает на чужом поле, поле противника тех сил, которые этого агента ставят. Чубайс может быть агентом законспирированного большевистского подполья, или фашистов, или каких-то спецэлитных зазеркальных групп. И в качестве такового подрывать западные планы их неловким и утрированным исполнением, раздражать собой народ, сеять определенные контрастные негативистские настроения, выступая в качестве раздражителя. Все что угодно он может, кроме как быть агентом Запада!