«Тебе назло», — чуть было не сорвалось с языка, но, слава богу, вовремя удалось сдержаться. Потому в его тоне не слышалось ничего такого, за что хотелось бы немедленно пнуть.
Стефан помог мне сесть, осмотрел с ног до головы, кажется, пришел к выводу, что объект, то есть я, цел и должен функционировать без сбоев. Я покосилась в сторону твари. Там ничего не было — пустая развилка, только и всего. Словно никто туда и не ступал. М-да уж, таинственны твои дела, зарубежное Зеркалье.
— Что это было? — хрипло спросила я, поднимаясь на ноги. Так, опять переодеваться. А ведь это моя любимая комбинация — идеальный вариант для сна.
Стефан, разумеется, совершенно глухой к моей чисто женской беде, довольно безразличным взглядом окинул перепачканную меня и ровным голосом сообщил:
— Роггенмеме я убил, бильвиза — почти. Дар… — Он запнулся и тут же продолжил: — Бильвиз перевоплотился в тень. Они иногда проскакивают в Зеркалье. Твоя близость ко мне сработала так, что притянула тебя прямо сюда. Помощь пришлась кстати, спасибо.
Более сухого перечисления событий я еще не слышала. Да и «спасибо» прозвучало так, будто я и была этой тенью, а не человеком, который помог выкрутиться из ситуации.
— Всегда пожалуйста, — буркнула я. — А тени тут часто бывают?
Прямой взгляд в глаза не дал никакой конкретики. Лицо Стефана застыло неподвижной маской. Правда, смотрел он на меня весьма внимательно и цепко, будто… и впрямь подозревал в чем-то нехорошем.
Повисла нехорошая тишина. У меня внутри все сжалось, а мозг лихорадочно заработал: что делать дальше? Вдруг и впрямь решит спустить на меня всех собак? Кто этих Глав Зеркальщиков знает-то?
— Редко, — наконец-то произнес он, словно проверял мою реакцию. — Только в том случае, если за этим следит Теневой Король.
Я прищурилась. Это интересно. Если какая-то из сущностей смеет сунуться в Зеркалье, значит, она обладает немалой властью. А еще ничего не боится. Что за персонаж такой нарисовался, этот Теневой Король?
— А поподробнее?
Стефан закатил глаза и сложил руки на груди. Кажется, я раздражаю его одним своим присутствием. Хм, интересная какая реакция на ту, с кем ты разделил дар. Может, Славка права и Стефан попросту не любит женщин?
На миг представив, как бы вытянулось его лицо от подобных предположений, я почувствовала себя лучше. Если доведет, то озвучу вслух. Нечего доводить меня до ручки.
Однако Стефан мысли читать не умел, поэтому только шумно выдохнул:
— Долгая история. Сейчас я поищу нож, а ты попробуй привлечь душу Леманна. Не стоит здесь находиться больше, чем надо.
Он пошел назад, внимательно глядя под ноги. Мысленно показав ему язык, я обернулась. Ночь, конечно, не слишком хорошее время, но если постараться, то можно здесь видеть не хуже, чем днем. Зависит от сосредоточенности и силы. Кстати, интересно, что за нож такой?
Ржаное поле замерло. Тишь да гладь кругом, нет ни намека на то, что еще совсем недавно здесь происходило нечто из ряда вон выходящее. Решив, что углубляться в само поле не стоит, я побрела в сторону дороги, продолжая внимательно смотреть по сторонам. Потерла ладонь о ладонь, легонечко подула на них. Царапину-то я заклеила, но душа почувствует запах крови даже так.
Неподалеку выругался на немецком Стефан. Поиски, видимо, не торопились увенчиваться успехом. Так тебе и надо, зануда.
Откуда-то справа донесся еле слышный звон. Я повернула голову и сумела разглядеть в нескольких шагах слабое серебристое сияние. О, вот и ты. Пришлось присесть и протянуть руки.
— Иди ко мне, — шепнула я.
Душа заколебалась, как под порывом ветра, а потом замерла. Я плавно поманила ее к себе. Если душа принадлежит обычному человеку, не зеркальщику, да еще и побывала в лапах каких-нибудь зеркальных тварей, то уже боится всех подряд.
Минута, две, три, пять — ничего не происходило. Но потом, сообразив, что я хочу только помочь, серебристый туман приблизился ко мне и робко коснулся щеки призрачной рукой. Ощущение от прикосновения всегда такое, словно пощекотали кожу прохладным лепестком весеннего цветка.
Я мягко сомкнула руки вокруг души и аккуратно сняла ошейник, не дававший ей покинуть Зеркалье.
— Лети домой, — шепнула я.
Нежно прозвенев мне на ухо что-то благодарственное, душа обернулась вокруг своей оси и быстро растворилась в воздухе. На кончиках пальцев осталась крошечная серебристая пыльца, приятно холодившая кожу.
Я невольно улыбнулась и вдруг почувствовала, что на меня смотрят. Подняв голову, встретилась с глазами Стефана и поняла, что он все видел от начала до конца.
За окном было пасмурно. Я закончила писать статью о рождественских игрушках и отправила ее заказчику. Эх, интересно, удастся ли мне тут пробыть до Рождества? С одной стороны, не сказать, что я его праздную по правилам. С другой… в чужой стране всегда интересно смотреть на праздники. Любые. В это время кажется, что ты теряешь себя обычного и на несколько часов превращаешься в создание без языка и памяти, просто сливаешься с чужой радостью, которая пронизывает от головы до ног. Кому-то вот надо острых ощущений, кому выступлений перед людьми, кому подавай всякой эзотерики, а меня вот… хлебом не корми, дай посмотреть на праздник. Свои тоже хорошо, но когда тебя напитывают радость, искренность и смех людей, которые тебе совершенно не знакомы, но улыбаются как родные, это ни с чем не сравнимое ощущение.
Славка весьма скептически относится к этому, но не критикует и мужественно молчит, когда я после какой-либо поездки в другой город привожу с собой кучу безделушек, напоминающих о проходивших праздниках. Ну, а что? Кто любит шопинг, кто карманных собачек, кто обходительных мужчин, а я — праздники. На мой взгляд, не такое уж и плохое увлечение.
Ночью, кстати, пришлось пересказывать Славке полностью наше приключение со Стефаном. Подруга только охала, качала головой и порой немного выражалась. Только вот определить, в чей именно адрес, было сложновато: то ли бильвиза и роггенмеме, то ли неведомой теневой твари, то ли Стефана. К нему, как я уже поняла, она прониклась особо глубокой симпатией. Лишь бы после такой не оказаться на больничной койке.
В дверь вдруг постучали. Я сползла с кровати и подошла к двери, ожидая увидеть на пороге Славку. Провертевшись так и этак и на удивление быстро справившись с заданиями, она не выдержала сидения в доме, выпорхнув на улицу. Не испугал ее ни носившийся с клубком в коридоре татцельвурм, ни накрапывающий дождик, ни незнакомый город.
— Я с тобой состарюсь! — сообщила она, хватая сумочку и выскальзывая из комнаты.
Моего комментария слушать никто не стал. Да и… ладно. Вот же ж, вернулась уже, егоза.
Вместо Славки на пороге оказался Стефан. Учитывая, что мы не виделись с ночи, как разбрелись по комнатам, его визит вызвал немалое удивление.
— Э-э-э, — протянула я, соображая, что именно сказать: — Доброго… дня.
— И тебе того же, — кивнул он.
Выглядел Стефан совершенно не выспавшимся, хмурым и серьезным. При этом одет в черный плащ до пят, а светлые волосы немного потемнели от влаги. Ясно, шастал по улице.
— Одевайся, надо заглянуть к Леманну, — обронил он. — Он пришел в себя и хочет нас видеть.
Я потеряла дар речи. Слишком много вопросов возникло, которые сразу задать никак не удастся. Однако я все же сумела выдавить:
— Он нас знает, что ли?
Глупо, да. Но ничего более умного мне в голову не пришло. Я уже приготовилась услышать невнятно-неясный ответ с нотками снисходительности, но Стефан вдруг вполне по-человечески и с нормальной интонацией ответил:
— Не знаю. Сам удивлен. Но Крампе не ошибается. Поэтому давай не будем задерживаться.
Оторопев от такого заявления, я только кивнула, буркнула что-то вроде «да, конечно» и прикрыла дверь. Переоделась быстро: джинсы, свитер с орнаментом под скандинавские снежинки, куртка. Не на праздник иду, так что в самый раз. Хотя, признать честно, похода в больницу я немного побаивалась. Никогда не приходилось говорить с вышедшими из комы людьми.
С одной стороны, ничего страшного. Не съест же он меня. А с другой… Отогнав глупые мысли, прихватив мобильный и кошелек, я вышла из комнаты. Стефан осмотрел меня с ног до головы, но никак не выказал своего одобрения или порицания. Возможно, решил, что самое оптимальное — относиться ко мне как к предмету мебели, который надо покормить и лишний раз не задевать. Как по мне — не так уж плохо, переживем. Главное, чтобы не умничал.
Татцельвурм попытался ухватить меня за ногу, однако после выразительного взгляда хозяина гордо отвернулся и уполз в темный уголок. Вернусь домой — надо себе такого будет завести. А что… почти котик. И если вор вздумает залезть, то больше уже никогда на кражу не решится. Не в каждом доме тебя встретит смесь змеи и котеночка.
На улице было холодно и влажно. Мне вспомнилась наша херсонская осень, которая в ветреную погоду не особо-то отличалась от гамбургской.
На нас обращали внимание. Женщины смотрели на Стефана с интересом, а на меня — с озадаченностью. Иногда немного с завистью, иногда — с восхищением. Реакций я не понимала, поэтому решила, что своим внешним видом займусь позже: потерроризирую Славку, может, чего умного и подскажет.
Шли молча. Было странное ощущение, что Стефан думает о чем-то безумно важном и находится слишком далеко отсюда. Впрочем, не сказать, что я слишком страдала. Пусть я не была такой букой, как он, но в экстраверты меня записать было достаточно сложно. Тем не менее это не мешало мне смотреть по сторонам и наслаждаться видом улиц. Надо будет все же выйти со Славкой. Другую компанию я вряд ли оценю, а со Славкой можно и пошушукаться, и восторженно пошептаться.
В целом город произвел на меня очень приятное впечатление. В душе появились странные спокойствие и умиротворение, будто Гамбург сам похлопывал меня по плечу невидимой рукой, а второй показывал, как прекрасны его улицы, дома и каналы.