Я понимала стремление своего мужа и Абсолона сделать королевство сильным и процветающим. Они хотели единства среди простого люда и видели это в усилении королевской власти. Популярность мужа среди народа росла, этому способствовала и успешная война с венедами и история его семьи.
Смерть его отца считалась коварной и жестокой, его убийцы были осуждены церковью на изгнание. Но тогдашний король Нильс, конечно же их быстро простил и вернул, ведь именно его сын Магнус Сильный и организовал это убийство. С момента своей смерти в хвойном Харальдстедском лесу к северу от Рингстеда, случившегося 7 января 1131 года, Кнуд Лавард считался мучеником.
После возвращения архиепископа Эскиля, он организовал переговоры между Вальдемаром и папой Александром III, для привлечения короля в борьбе с императором Фридрихом на сторону папы. Именно поэтому папа канонизировал Кнуда Лаварда и он был признан святым.
После убийства король Нильс запретил хоронить Кнуда в Роскилле и тот был захоронен в Рингстед. В период подготовки перезахоронения, Абсолон и Вальдемар о чём-то подолгу тайно бесседовали. Мне не удавалось услышать о чем эти разговоры, да я и не очень к этому стремилась. Беспокойства во мне это не вызвало, думалось мне это подготовка к предстоящему. Муж приказал всем пошить новые праздничные одежды, выбрал лучшие дорогие камни и велел мастерам сделать для дочерей и сына украшения. И это не показалось мне странным, я видела в этом лишь приготовления.
В наступившем следующем году архиепископ Эскиль освятил празднества в честь перезахоронения Кнуда Лаварда, причем Абсалон помогал ему на празднике.
В канун совершённого много лет назад убийства, мы всей семьёй отправились в аббатство Рингстед, один из самых ранних бенедиктинских домов в Дании, ставшем первоначальным местом упокоения Кнуда Лаварда. Здесь была воздвигнута новая часовня при церкви Святой Марии[6] в Рингстеде. Сюда и были торжественно перенесены из старой церкви останки святого Кнуда Лаварда. Одновременно была возведена небольшая часовня (Капель Кнута Лаварда) в лесу на месте его гибели.
Мы стояли в внутри часовни Святой Марии, внутри могли раместиться только ближние люди. Епископ Абсолон проводил церемонию, дети молча стояли рядом и наблюдали за происходящим. Когда как мне думалось, всё подходило к завершению, и молитвы были уже все произнесены, муж склонил колено перед гробницей отца которого никогда не видел.
А когда он поднялся с колен он произнёс то, что стало большим потрясением для меня, а для королевства данов решившим судьбу короны на долкие столетия.
- Внук Святого Кнуда достоен носить корону! - провозглясил он.
Я не сразу поняла. что началась коронация моего сына. Муж воспользовался торжеством, чтобы для обеспечения преемственности короновать своего сына своим соправителем.
Абсолон в обход архиепископа Эскиля, не присутствующего из-за болезни на торжестве, проводил церемонию. Сын, думаю, посвященный в происходящее заранее отцом или Абсолоном, выполнял всё с достоинством и смирнием. К моему удивлению, ему только на днях исполнилось восемь лет, а он уже принимал корону и ответственность за судьбу всего королевства.
Все происходящее вызвало во мне тревогу за сына, мне казалось ему рано становиться рядом с отцом. Нужно подрасти, возмужать и окрепнуть, что понимать происходящее вокруг и иметь своё мнение. Чтобы отстаивать это мнение не смотря на угрозы и жизненые трудности.
Когда коронация завершилась и на голове сына появилась корона, лишь немного отличающаяся от короны Вальдемара, раздался громкий голос Софии, стоявшей рядом со мной.
- Кнуд Вальдемарович, стал королем данов.
Она произнесла это на языке моей родины, от неожиданности у меня из глаз потекли слезы. Повернув голову я смотрела на единственную из моих детей, пожелавшую знать его.
В ту пору когда она жила со своей теткой Кирстен, а я лишь изредко виделась с ней, и пела ей колыбельные услышанные когда-то от пестуньи, в Менске моего детства. Софье нравилось их слушать, она пыталась тоже петь. Её желание понимать о чём говорится в этих песнях, постепенно и сблизило нас. Когда другие мои дети учили латынь и церковные тексты, Софья изучала язык Руси. Со временем она с упоеньем запоминала слова, училась их произносить, а постепенно и выучила речь. Это стало нашим тихим секретом, когда мы могли говорить друг с другом, а вокруг нас не понимали. Для неё это была детская игра, а для меня отдушиной в нашей с ней любви к друг другу.
Произнесенные Софьей слова разнеслись под сводами церкви, вокруг образовалась гнетущая тишина. Софья испуганно прижалась ко мне, и я её обняла.
- Софья? - муж хмуро посмотрел на дочь, прекрасно поняв на каком языке она это произнесла. Он и сам его понимал.
- Твоя дочь назвала брата королем! - я упорно поддержала её.
- Разве ты не этого хотела, королева? - произнес Абсолон стоявший рядом, всё на том же языке.
До того я никогда не слышала, да и не знала, что он знает его. И потому не сдержав удивления, посмотрела на него.
- Хватит! - рявкнул муж, и люди вокруг вообще притихли.
- Лучше порадовалась за сына и меня, ты хоть кого-нибудь любишь?- это он уже произнёс на польском, вероятно хотел, чтобы только мы друг друга поняли. Язык своей матери я знала, знала что и муж его знает.
После его слов. я будто потерялась в пространстве, закружилось все. Дальше голос мужа звучал где-то далеко, руки и ноги стали не моими. Возможно я бы провалилась в темноту, но Абсолон не допустил этого. Он подошел, а я в круговороте что творился перед моими глазами, вдруг встретилась с его взглядом.
- Уповай на Господа, Софья, он поможет.
Муж и сын. окруженные верными людьми, направились на выход из церкви, немногочисленным окружившим церковь людям было объявлено о канонизации святого Кнуда[8] и коронации его внука тоже Кнуда. Вернувшись в Роскилле король разослал гонцов во все концы королевства с этими известиями. а так же устроил грандиозный пир посвященный коронации сына.
Именно с этого дня у данов появился новый король, и началась новая династия королей.
[1] Церковь в те времена имела большое влияние на все сферы жизни людей. Это отражалось на семейных взаимоотношениях, быте и мировозрении. Это влияние было сильным и порой судьбоносным в жизни как простых, так и высокородных людей.
[2] Рим тех времен утратил из-за двоевластии пап, своего первенства, столицей просвящения считался Париж.
[3] Глава датской церкви.
[4]Первый датский синод прошел в Лунде в 1167 году.
[5]Папа Александр III канонизировал Кнуда в 1169 году. В 1170 году архиепископ Эскиль освятил празднества в честь перезахоронения Кнуда Лаварда.
[6] В последствии Вальдемар расширил часовню и она была переименованна в часовню Святого Бендта и посвящена Бенедикту Нурсийскому.
[7]В 1170 году Вальдемар короновал своего восьмилетнего сына Кнуда и провозгласил его соправителем.
[8]Это был второй святой Кнуд у данов, примерно за пятьдесят лет до убийства Кнуда Лаванда, был убит в церкви король данов Кнуд IV, впоследствии канонизированный. Оба Кнуда( Канута) были родственниками. Кнуд Лаванд был племянником короля Кнуда IV по отцу Эрику I ( матери у Эрика и Кнуда IV возможно разные).
ГЛАВА 44 ГИБЕЛЬ МОЛОДОГО ГЕРЦОГА
ГЛАВА 44 ГИБЕЛЬ МОЛОДОГО ГЕРЦОГА
Дания, 1170 - 1173год, моё тридцатое лето.
После того как муж короновал нашего восьмилетнего сына Кнуда и провозгласил его соправителем, этим остались недовольны многочисленные принцы, имевшие притязания на престол, как родственники прежнего короля. Сторону восставших принял архиепископ Эскиль, но король удачно справился с начавшимся движением захватив всех недовольных и засадив их в заточение, содержались они в крепости Шлезвига.
Имеено туда собрался отослать Вальдемар и Кристофера, но не в заточение, а управлять герцогством. Молодой герцог с помощью своего наставника Арса, возмужал и превратился в прекрасного юношу. Король уже подумывал над тем, что ему нужна жена и это должна быть достойная сына короля пара. Даже не смотря на то, что он незаконнорожденный, невесты были очень из достойных семей.
Мне не хотелось отправлять Кристофера, так далеко. Но я понимала, что он не может навсегда остаться рядом со мной и своими сестрами и братом, ему в пору начать самостоятельную жизнь. Мы прощались с ним тепло, а мне не верилось что прошло уже семь лет. Как же быстро пролетело время, я и не заметила как наступило моё тридцатое лето жизни.
- Кристофер, сынок... - я обняла его на прощание.
- Не плачь мама София, - произнес юноша выросший на моих глазах.
Мы давно уже стали родными, я гордилась успехами пусть не родного по крови, но сына. А он давно уже называл меня мамой Софией.
Недавно Критоферу исполнилось восемнадцать, и он должен был вернуться в Шлезвиг, чтобы управлять герцогством. Вальдемар собрался отправить с ним небольшой отряд воинов и его наставника Арса. Когда я узнала об этом, то восприняла эту новость с печалью. Я оставалась одна, Оск уезжала вместе с мужем.
Полными слез глазами я смотрела, как из города уезжали родные мне люди.
В этом же году, король решил продолжить дальнейшее завоевание земель венедов. А для этого использовать Рюген, завоеванную столицу венедов, как базу для набегов. Таким образом, влияние короля достигло как Померании, так и Оботритской конфедерации, которые регулярно подвергались набегам данов. По весне небольшой отряд наших драккаров, во главе с Вальдемаром и Абсолоном отважился пройти мимо устья Одера, где они попали в засаду, устроенную вендской армией и флотом под командованием их предводителя Казимира у моста Юлин [1], надеясь положить конец набегам данов. Но Вальдемар перехитрил венедов, и разгромили их армию и флот, в первую очередь благодаря нашим кораблям, также перевозившим и кавалерию. Именно после этого венеды оставшись без короля и верховной знати были вынужденны признать сюзеренитет над ними данов.