Он как раз сделал себе пометку — проверить течение болезни у бывших пациентов Эрика, — как вдруг зазвонил телефон.
— Йона, это я, — зашептал Эрик. — Полицейские пытались убить меня. Я спрятался у Нестора, это один мой бывший пациент. Полицейские, наверное, решили, что видят в окне меня. Они дважды выстрелили в него, это было как расстрел. Я не думал, что шведская полиция способна на такое, это просто безумие.
— Ты сейчас в безопасности?
— Да, думаю, да… Ты знаешь, Нестор вернулся в дом, только чтобы сказать мне о своем звонке в полицию и о том, что полицейские обещали не причинять мне зла, — а они палили в него через окно.
— Тебе не приходило в голову, что проповедник — это он?
— Это не он, — тут же ответил Эрик.
— С чем он пришел к…
— Какая разница! Все, чего я хочу, — это судебный процесс, мне наплевать на приговор, я не могу сидеть в…
— Эрик, меня вряд ли прослушивают, но все же не говори пока, где ты находишься, — велел Йона. — Я только хочу знать, как долго ты можешь прятаться там, где ты сейчас.
В телефоне затрещало, словно Эрик зашевелился.
— Я не знаю, тут какая-то роща, — прошептал он. — Кран с водой, но есть нечего.
— Тебя могут заметить?
— Вряд ли, — ответил Эрик и замолчал.
— Эрик?
— Ума не приложу, как я мог вляпаться во все это, — тихо сказал тот. — Подставил самого себя.
— Я найду проповедника, — пообещал Йона.
— Слишком поздно, уже слишком поздно. Я просто хочу сдаться так, чтобы меня при этом не убили, понимаешь?
Йона слышал в трубке взволнованное дыхание Эрика.
— Предположим, нам удастся сдать тебя полиции и устроить так, чтобы ты остался жив в следственной тюрьме. Но речь идет о преступлениях, за которые предусмотрено пожизненное заключение, — сказал Йона.
— Вряд ли меня приговорят к наказанию. Я могу загипнотизировать Роки во время процесса.
— Никто тебе этого не разрешит.
— Возможно, нет, но…
— Я виделся с Роки. Он сидит в следственной тюрьме Худдинге за хранение наркотиков. Роки помнит тебя, но не помнит ни о «Зоне», ни о проповеднике.
— Безнадежно, — прошептал Эрик.
Йона прислонился лбом к окну, впитал холод стекла. Внизу на улице перед гостиницей стояло такси. Лицо шофера было серым от усталости; он обошел машину, чтобы достать багаж.
Йона посмотрел на взятую напрокат, увидел, как такси тронулось с места; когда он поднял голову, он уже решил, что делать.
— Я попытаюсь устроить так, чтобы Роки сегодня оказался вне тюрьмы… мы встретимся, и ты сможешь загипнотизировать его, — сказал он.
— Это твой план? — спросил Эрик.
— Ты сказал, что сможешь добыть сведения о проповеднике, если удастся снова загипнотизировать Роки.
— Да, смогу. Я почти уверен в этом.
— В таком случае я займусь поисками настоящего убийцы, пока ты прячешься.
— Я просто хочу сдаться…
— Тебя приговорят, если дело дойдет до суда.
— Но это же смешно! Я случайно оказался поблизости от…
— Дело не только в этом, — перебил Йона. — Твои отпечатки пальцев обнаружили на предмете, который был в руке у Сусанны Керн.
— Что за предмет? — изумился Эрик.
— Обломок фарфоровой косули.
— Не понимаю. Это мне ни о чем не говорит.
— И совпадение отпечатков — сто процентов.
Йона услышал, как Эрик шагает туда-сюда. Судя по звуку, он ходил по дощатому настилу.
— Значит, все указывает на меня, — тихо сказал он.
— У тебя есть фотография Нестора?
Эрик продиктовал пароли к своим журналам в психиатрической клинике, и они закончили разговор. Йона сунул пистолет в наплечную кобуру, взял куртку и спустился к стойке дежурного распечатать фотографию Нестора, после чего покинул гостиницу.
Он прошел мимо машины и свернул на узкую Фрейгтан.
У ворот стоял «Вольво» старой модели, без противоугонного устройства. Йона быстро огляделся. Улица была совершенно безлюдна. Йона сделал шаг назад и ногой выбил заднее боковое стекло.
Поодаль заверещала сигнализация другой машины.
Йона изнутри открыл переднюю дверцу, сдвинул сиденье назад; достав из кармана отвертку, взломал кожух замка зажигания и вскрыл панель возле руля. Нагнулся, нажал отверткой на верхнюю часть и осторожно загнул вверх болт рулевого замка.
Проворно надел перчатки, сел за руль, вырвал красные проводки возле цилиндра зажигания и зачистил концы. Как только он свел их вместе, из радио послышалась музыка и в салоне зажегся свет. Йона закрыл дверцу, вырвал и соединил коричневые проводки, и мотор завелся.
На дорогах еще было свободно, когда он повел машину к Худдинге. С зеркала заднего вида свисали пластмассовые четки. Грузовые машины уже исчезли с улиц; те, кому предстояло ехать на работу в другой район города, еще пили кофе у себя дома.
В Худдинге Йона проехал мимо большого здания тюрьмы на юг и свернул на лесную дорогу. Там он припарковал машину и зашагал назад, по направлению к Стокгольму.
Глава 107
Йона вылез из такси на Сурбруннсгатан, расплатился и по тротуару дошел до взятой напрокат серой машины. Мотор с мягким урчанием завелся, Йона откинулся на спинку кожаного сиденья и отъехал от бордюра.
У тюрьмы Худдинге он припарковался прямо перед входом, возле железной ограды, и набрал номер Эрика.
— Как у тебя там? — спросил он.
— Нормально, только есть хочется.
— Я сменил сим-карту, так что можешь рассказать, где ты.
— Позади церкви Маркусчюркан, за оградой. Тут лесок и кладбище животных. Я прячусь в красном сарае.
— Полицейские где-то рядом, в квартире Нестора, верно?
— Да. Я слышал «скорую» ночью, — тихо сказал Эрик.
— Через час я приведу к тебе Роки, — пообещал Йона, взглянув на огромное здание тюрьмы.
Он положил телефон в бардачок, оставил ключи в зажигании, вылез из машины и прошел в высокие ворота.
В киоске он купил три бутерброда, попросил положить их в пакет и отправился заявить о цели своего визита.
После обычных мер безопасности Йону проводили в здание тюрьмы. Его ожидал тот же надзиратель, что и в прошлый раз.
Йона заметил у Арне телескопическую дубинку «Бонови». Изготовленные из пружинной стали, такие дубинки предназначены для раздробления мышц в верхних частях рук и ног.
Бейджик косо сидел на натовской куртке из грубой ткани. С ремня свисали наручники.
В лифте Арне снял очки и потер их о куртку.
— Как рыба ловится? — спросил Йона.
— Осенью едем с зятем в Эльвкарлебю.
Кабинет для допросов оказался под наблюдением: вместо стены была стеклянная перегородка, через которую надзиратель видел, что происходит в кабинете.
Йона сел и, положив ладони на стол, стал ждать; наконец он услышал голоса в коридоре. Голоса приближались.
— Его звали «голый повар», потому что он сначала был голым, — сказал офицер, когда дверь открылась и Роки ввели в кабинет.
— Нет, — возразил Арне, — это не так…
— Мы с женой видели Джейми Оливера на книжной ярмарке в Гётеборге пятнадцать лет назад. Он был совершенно голый. Стоял и готовил вонголе.
— У меня болят плечи, — вздохнул Роки.
— Помолчи. — Арне с силой усадил его на стул.
— Поставьте мне галочку, и он ваш, — сказал офицер, и оба вышли из кабинета.
Глава 108
Сегодня Роки выглядел бледным, с темными кругами под глазами; вероятно, он мучился от абстиненции. Арне Меландер наблюдал за ними, сидя в соседней комнате, но не слышал, о чем они говорят. Звукоизоляционная стеклянная пластина была призвана защитить тайну беседы между адвокатами и их клиентами; она также позволяла полиции допрашивать подозреваемых, не опасаясь того, что содержание беседы станет достоянием чужих ушей.
— Они говорят, что могут полгода продержать меня в этом гадюшнике, — сварливо пожаловался Роки и провел рукой под носом.
— Ты говорил о проповеднике, — сказал Йона, предприняв последнюю попытку избежать того, что задумал.
— У меня проблемы с памятью после…
— Знаю, — оборвал Йона, — но попытайся вспомнить о проповеднике. Ты видел, как он убивает женщину по имени Тина.
— Вполне возможно, — согласился Роки, и его глаза сузились.
— Он отрубил ей руку мачете. Вспомнил?
— Я ничего не помню, — вздохнул Роки.
— Ты знаешь кого-нибудь по имени Нестор?
— Вряд ли.
— Посмотри на фотографию. — Йона дал ему распечатку.
Роки внимательно изучил узкое лицо Нестора, вздохнул.
— Кажется, он сидел в Карсуддене…
— Ты был знаком с ним?
— Не знаю, наверняка он из другого отделения.
— Ты готов встретиться с Эриком Барком, чтобы он тебя загипнотизировал?
— Почему нет. — Роки пожал плечами.
— Заминка в том, что прокурор отказывается отпустить тебя, — медленно проговорил Йона.
— Эрик ведь может прийти сюда и загипнотизировать меня.
— Не получится. Полиция подозревает его в убийствах.
— Эрика?
— Но он невиновен — так же, как и ты.
— Суета сует. — Роки широко улыбнулся.
— Эрик нашел Оливию, и она…
— Я знаю, знаю, я преклоняю колени и благодарю его каждый вечер… Но что, по-твоему, я могу поделать со всем этим дерьмом?
— Мы выйдем вместе, ты и я, — тихо сказал Йона. — Я возьму надзирателя в заложники, а ты просто следуй за мной.
— В заложники?
— Мы выйдем через семь минут, задолго до того, как сюда прибудет полиция.
Роки посмотрел на Йону и перевел взгляд на Арне, сидящего за стеклом.
— Я согласен, если получу назад свои пакетики. — Роки откинулся на спинку стула и вытянул ноги.
— Какой у тебя был героин?
— Белый, из Нимроза… но сойдет и кандагарский.
— Я это устрою, — пообещал Йона и достал из кармана куртки сплющенный рулон серебристого скотча.
Роки из-под прикрытых век следил, как бывший полицейский обматывает себе руки толстым скотчем.
— Ты, похоже, знаешь, что делаешь, — заметил он.
— Возьми пакет с бутербродами, — сказал Йона и нажал кнопку быстрой телефонной связи: беседа закончена.