Ашер.
— Никто не знает, куда убежала жертва?
— Она не была жертвой. Она этого хотела, — говорит Рен.
Мне требуется всё мое самообладание, чтобы не ударить его по затылку.
— На твоем месте я бы помалкивал, — зарычал я.
— Может быть, домой, — продолжает Ашер, игнорируя Коллора. — Я нашел её адрес, — он
передает мне информацию. — Её зовут Кэтрин Янг.
Моё тело напрягается. Я всё ещё держал руками наручники вокруг запястий Рена, и с силой затянул
браслеты, отчего металл впился в кожу парня. Он вскрикивает от боли.
— Наручники сильно жмут, ублюдок! — кричит он, но мне насрать. Все, что я вижу, красная пелена.
— Коул. Коул! — я слышу, как кто-то кричит на меня. Я смотрю на Ашера, который стоит в дверях, размывая красную дымку, которая охватила меня.
— Поговори со свидетелем. Она в соседней комнате. Я не хочу тащить её в участок, — я киваю на
комнату, в которой она находится. — Я посажу его в твою машину. А сам поеду искать девушку.
— Хорошо, — соглашается он, но с минуту осматривает меня.
Я дергаюсь Рена за наручники, заставляя его кричать от неудобства.
— Двигайся, — гаркаю, потянув его к двери. Я выталкиваю его вперёд, когда мы выходим из
школы. Я подставляю ему подножку, и Рен теряет равновесие. Он падает на покрытый льдом бетон, и я
слышу хруст. Я улыбаюсь звуку.
— Осторожно, тут скользко, — я тянусь вниз и грубо поднимаю его на ноги.
— Я не поскользнулся, ты...
Я оборвал его.
— Заткнись, или я это сделаю, — говорю я ему. Я смотрю на него, но он молчит. — Двигайся, — я
снова подталкиваю его к патрульной машине Ашера. Открываю заднюю дверь, чтобы посадить его, но
перед этим хватаю его за голову и бью об борт машины. — Осторожней.
Поток проклятий извергается шепотом. Я захлопнул за собой дверь и опёрся на машину, пытаясь
взять себя под контроль. Я хочу открыть дверь и избить этого пацана, пока он не сможет двигаться или
даже дышать.
Кэтрин, я напоминаю себе. Мне нужно найти мою девочку. Удостоверится, что она в порядке. Я
подлетаю к своей машине и запрыгиваю за руль. Завожу машину и мчусь домой, молясь, чтобы она была
там. Я сужаю глаза, когда снижаю скорость и вижу машину Эрики, припаркованную перед моим домом.
— Какого хрена? — бормочу я, выпрыгивая из машины и направляясь к двери. Когда я открываю её, то вижу, Эрику, на которой нет ничего, кроме бюстгальтера и трусиков. Я игнорирую её. — Кэтрин! —
кричу, забегая в дом.
— Коул! — зовёт меня Эрика.
— Где она? — делаю шаг в её направлении.
— Кто? Молодая девушка? Я думала, что она прокралась сюда. Я пыталась позвонить тебе, но ты не
ответил.
— Где она? — повторяю я, делая еще один шаг к ней.
— Она убежала отсюда, — быстро отвечает Эрика.
— Убирайся из моего дома, Эрика. Или я арестую тебя за проникновение со взломом, — кричу через
плечо, бросаюсь к двери и прыгаю обратно в свою машину. — Чёрт! — ударяю по рулю, задумываясь о
том, куда направилась моя малышка, и о чём она подумала. Сначала это дерьмо с Реном, затем побег
домой и обнаружение голой курицы в нашем доме. Я крепко сжимаю руль, пока еду к её старому дому.
Прибыв на место, я оставляю машину в парке, едва нажав по тормозам, прежде чем выпрыгнуть, и
бегу к задней двери. Я вижу лом на земле, и несколько оторванных досок. Отверстие недостаточно для
меня, чтобы пролезть, но моя маленькая Кэтрин смогла.
Я наношу один сильный удар по доскам, и они крушатся, разлетаясь в стороны. Я иду прямо в её
комнату. Останавливаюсь, когда вижу, как она бегает по комнате, упаковывая сумку, её лицо влажное от
слез.
— Детка...
Услышав меня, она резко оборачивается и с её губ срывается всхлип.
— Я никогда в жизни не касался этой женщины. Ей повезёт, если я не передумаю выдвигать против
неё обвинения.
Она ещё раз всхлипывает, прежде чем броситься в мои объятия. Я крепко её держу. Не думаю, что
когда-нибудь смогу отпустить её снова. Я подхожу к кровати, хватаю сумку, которую она упаковывала, и
выхожу из холодного дома, всё ещё прижимая к себе свою драгоценную ношу. Я бросаю сумку в
багажник, а затем отодвигаю своё сиденье назад и сажусь в машину с моей девочкой на руках.
Я глажу её спину, пока она тихо всхлипывает, содрогаясь своим крошечным телом.
— Малышка, ты разбиваешь мне сердце, — шепчу я ей на ухо. — Я тебя понимаю. Ты больше
никогда не вернешься в эту чёртову школу. Я собираюсь запереть тебя в моём доме, — я всего лишь
шучу. Или, может быть, я вообще не шучу. По крайней мере, сейчас.
— Мы не можем быть вместе, — рыдает она.
— Даже, мать его, смерть нас не разлучит, — рычу я. Кэтрин немного отклоняется, чтобы
посмотреть на меня. Я обнимаю её лицо и целую, останавливая слезы.
— Они не позволят тебе быть шерифом, — её нижняя губа дрожит, когда она это говорит. — Они
собираются рассказать обо мне ужасные вещи, которые ты ещё не знаешь.
— Меня не волнует, кто что думает, и я откажусь от этой работы в любую секунду, лишь бы быть с
тобой.
— Нет, если узнаешь обо мне всё, — она размахивает руками. — Я воровка и лгунья! — она снова
обнимает меня.
— Нет, детка, ты пыталась выжить, — говорю я ей мягким голосом. — Я коп, Кэтрин. Я собрал
информацию, и знаю, что ты делала. Твои действия я расцениваю как выживание, и никто не сможет
использовать это против нас. Никто никогда не узнает. Я же сказал, что позабочусь о тебе. Никто тебя
больше не тронет.
Она откидывается назад, чтобы посмотреть на меня, её слезы, наконец, останавливаются. Я вновь
прижимаю её обратно к себе и крепко целую, напоминая ей, что она принадлежит мне.
— Хочешь поговорить о чём-то еще? — спрашиваю её я. Я не хочу сильно давить и расстраивать её, когда только успокоил.
— Я ненавижу всех этих женщин. Они все пытаются охмурить тебя, — рычит она, как маленький
котёнок, и мой рот дергается в улыбке. Она бьёт меня в грудь, но я хватаю её за руку, притянув обратно.
— Это не смешно. Это сводит с ума.
— Тогда пусть все узнают, что мы принадлежим друг другу, — она смотрит на меня сквозь
ресницы. Её внимание привлекает её палец, на который я надеваю кольцо, которое купил сегодня утром.
Она задыхается, когда видит это. Кольцо с изумрудным камнем в центре, окруженным маленькими
бриллиантами на платиновой основе. Когда я увидел его, то сразу вспомнил о её глазах, и взял не
раздумывая.
— Мы даже не знаем друг друга, — она прикусывает губу, но я могу сказать, что она этого хочет.
— С того момента, как я нашел тебя, ты стала всем для меня. Моей родственной душой. Я
почувствовал это всем своим существом. Я знаю, что ты хочешь этого, детка. Я люблю тебя больше всего
на свете, и я буду сражаться со всем этим грёбаным городом, чтобы быть с тобой. Скажи да. Скажи мне, что ты будешь моей. Что ты принадлежишь мне и только мне.
— Да! — она снова бросается ко мне, обнимая за шею, прежде чем начать целовать меня по всему
лицу. — Да, да, да, да, — повторяет она. Её рот, наконец, находит мои губы, и она целует меня. Этот
поцелуй продолжается вечно, и она начинает шевелиться у меня на коленях.
— Отвези меня домой. Люби меня, — стонет она. Я рычу от её слов. Я знаю, что нам нужно
отправиться в полицейский участок.
— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я. Мысли о поездке в полицейский участок оставляют мой разум.
Мы сделаем это позже. Прямо сейчас я заберу свою невесту домой и займусь с ней любовью. Я снова
атакую её рот, желая ещё одного поцелуя, прежде чем стащу со своих колен на соседнее сиденье.
Она начинает расстегивать пуговицы моей униформы, затем вытаскивает мою рубашку из штанов.
— Я не могу ждать, — кричит она. Я просовываю руку под её рубашку, обхватывая одну её грудь. Я
не думаю, что смогу подождать так же как не могу поверить, что сомневаюсь брать её прямо в машине.
Она пытается снять рубашку, но я останавливаю её.
— Нет, детка, если кто-то увидит тебя голой, я убью его, — мрачно говорю я. Она перестает тянуть
за рубашку, но её руки хватаются за пуговицу моих штанов. Она не теряет времени, освобождая мой член, и оборачивая свою крошечную ладошку вокруг него. Кэтрин начинает меня поглаживать. Я в шоке, и
собираюсь заняться этим в машине, где нас могут увидеть, но когда дело доходит до неё, я не могу
сказать нет. Она хочет меня здесь и сейчас, и я собираюсь дать ей это. Она никогда не будет сомневаться
в моей потребности в ней.
— В меня, — требует она самым резким голосом, который я когда-либо слышал.
— Штаны, — говорю я ей. Она извивается, и мы снимаем с неё джинсы, и она снова у меня на
коленях. Я скольжу рукой между нами, желая убедиться, что она готова принять меня. Из меня
вырывается стон, когда чувствую, насколько она влажная.
— Чёрт, детка, твоя киска просит его. Тебе нужен мой член?
— Ты мне нужен, — прежде чем я смогу ответить, она опускается на мой член. Я почти кончаю на
месте, когда её шелковая жара охватывает член.
— Боже, ты такая тугая, — сквозь стон говорю я. Хватаю её бедра и двигаюсь в ней. Нахожу её рот, но мы так потеряны в страсти, что наш поцелуй дикий и неуклюжий. Я проникаю глубже, задевая её
точку G, не забывая при этом, что её клитор плотно прижимается ко мне. Это не займет много времени. Я
не знаю, сколько прошло секунд, но мы оба уже взрываемся друг в друге.
Мой член дёргается внутри неё, и я изливаюсь в её утробу. Я крепко обнимаю её, желая проникнуть
внутрь неё настолько глубоко, насколько смогу.
Мое имя снова и снова срывается с её губ, и я клянусь, что это заставляет мой член извергаться
сильнее. Её киска сжимается, и это похоже на то, что она пытается убедить меня, что она высасывает