– Я таких решений не принимаю. Вы должны спросить у матери…
– Но матери здесь сейчас нет. Если вы не подпишете согласие, девочка умрет.
Проведя ладонью по глазам, Милли берет ручку, которую врач протягивает ей, как трубку мира, и ставит подпись.
Когда свидетельское место занимает Иэн Флетчер, секретарь, подойдя к нему с Библией, невольно разряжает обстановку. Весело усмехнувшись, Иэн поднимает глаза в потолок:
– Хорошо. Готовьтесь. Сейчас ударит гром небесный.
Мец вальяжной походкой приближается к своему свидетелю:
– Пожалуйста, представьтесь для протокола и назовите ваш адрес.
– Иэн Флетчер, Брентвуд, Калифорния.
– Чем вы зарабатываете себе на жизнь, мистер Флетчер?
– Как всем, надеюсь, известно, я профессиональный атеист. В настоящее время являюсь сопродюсером и ведущим телешоу, которое отражает мои взгляды. Кроме того, я автор трех публицистических книг, ставших бестселлерами по версии «Нью-Йорк таймс». А однажды – представьте себе! – я даже сыграл маленькую роль себя самого в фильме.
– Не могли бы вы объяснить тем, кто не знаком с вашей телепередачей, в чем ее суть?
– Это своего рода антипод религиозного шоу Билли Грэма. У меня тоже есть кафедра, как у проповедника, но я использую ее, чтобы научно доказывать, что Бога не существует.
– Вы верите в Бога, мистер Флетчер?
– Для атеиста это, знаете ли, довольно проблематично.
В зале раздаются смешки.
– Какие мнимые религиозные чудеса вы исследовали в последние два месяца?
Иэн кладет ногу на ногу:
– Я занимался кровоточащей статуей в Массачусетсе, так называемым древом Иисуса в Мэне, а потом Верой Уайт.
– Чем она вас заинтересовала?
– По слухам, – пожимает плечами Иэн, – она видит Бога, совершает чудеса и у нее стигматы. Я захотел разоблачить ее как мошенницу.
– Расскажите нам, пожалуйста, что вам удалось выяснить, – говорит Мец с видом охотника, напавшего на след.
Несколько секунд Иэн смотрит на него, вспоминая ту речь, которую они отрепетировали не далее как накануне. Потом по лицу телеатеиста медленно расплывается улыбка.
– Если честно, мистер Мец, мне не удалось выяснить ни черта!
Адвокат, уже приготовившийся пустить в ход следующий вопрос, вдруг запинается:
– Прошу прощения?
Иэн наклоняется к микрофону:
– Я сказал «ни черта». – Он кивает стенографистке. – Так и пишите.
Почуяв конфликт между адвокатом истца и знаменитым свидетелем, публика начинает гудеть.
– Вы, наверное, хотите сказать, – решает помочь Мец, – что не обнаружили никаких чудес?
– Протестую! – восклицает Джоан. – Это попытка переиначить свидетельские показания!
– Протест принимается.
– Нет, мистер Мец, – отвечает Иэн. – Я хочу сказать, что не обнаружил ничего, позволяющего назвать Веру Уайт шарлатанкой.
Мец начинает трястись. Только бы судья и Джоан Стэндиш этого не заметили! Мец вспоминает свою первую встречу с Флетчером, когда тот прямым текстом сказал, что раскопал и пока скрывает нечто сенсационное про Веру Уайт. Вспоминает, как тот давал письменные показания, при каждом вопросе ссылаясь на Пятую поправку. Тогда, видя раздражение Джоан Стэндиш, Мец находил это забавным. Но теперь он понимает: Флетчер молчал, чтобы не лжесвидетельствовать. Чтобы под присягой не противоречить тому, что потом, опять же под присягой, скажет на суде. Там, в кабинете Меца, Флетчер врал, но в этом его не обвинишь. Свидетель, если хочет, может просто выйти и запеть государственный гимн. Что угодно, лишь бы это не противоречило официально зафиксированным предварительным показаниям. У него-то проблем не будет, а будут они только у адвоката, который его недооценил. Мец сам позволил Флетчеру оставить при себе некое главное открытие, касающееся Веры Уайт, при условии, что он выложит на суде ряд других фактов – не столь ошеломляющих, но все же компрометирующих. Это беспокоило Малкольма, однако полного отказа от сотрудничества он никак не ожидал.
– Не может быть, чтобы вы ничего не раскопали.
– Господин адвокат, вы предлагаете мне солгать?
У Меца стучит в висках. Он решает попробовать другие вопросы из тех, которые они заранее обсудили. Может быть, Флетчер все-таки вернется в намеченную колею?
– Вы когда-нибудь видели, как Вера Уайт совершает чудо?
Немного помедлив, Иэн отвечает:
– Не совсем.
– Где вы были тринадцатого октября?
– В своем «Виннебаго», припаркованном перед домом Уайтов.
– Что произошло около десяти часов вечера?
– Я наткнулся на Веру. В буквальном смысле. Она бродила в лесу. В темноте.
– Мать знала о том, что девочка не дома?
– Нет.
– И что же случилось?
– У Веры пошла кровь. Она… потеряла сознание, и я отнес ее домой. К матери.
– Давайте уточним. Ребенок бегал в темноте, в крови и на грани обморока, а мать ничего об этом не знала?
Иэн хмурится:
– Когда я принес девочку миссис Уайт, она отреагировала незамедлительно. Тут же повезла дочь в больницу для оказания медицинской помощи.
– Возможно ли, что Вера Уайт убежала из дому, потому что собственная мать ее травмировала?
– Протестую!
– Протест отклоняется! – объявляет судья Ротботтэм.
– Я ничего такого не видел, – пожимает плечами Иэн.
– Но это возможно?
– Мистер Мец, как вы ранили Веру, я тоже не видел, но могу предположить, что это возможно.
Адвокат молчит. Он не понимает, какую игру затеял Флетчер. Они же на одной стороне! Им обоим, хотя и по совершенно разным соображениям, выгодно показать, что чудеса, якобы совершаемые этой девчонкой, – фальшивка.
– Вы можете привести нам другие примеры, свидетельствующие о том, что миссис Уайт не справляется со своими родительскими обязанностями?
Иэн хмурит брови, изображая глубокое раздумье. Потом его лицо проясняется, и он с улыбкой говорит Мецу:
– Нет. Зато я могу привести вам доказательства обратного. Стараясь найти компромат на Веру и ее мать, я наблюдал за ними. На протяжении всего этого времени миз Уайт, на мой взгляд, заботилась о дочери очень хорошо.
Взгляд Иэна, скользнув по лицам зрителей, останавливается на Мэрайе, как бы говоря: «Вот видишь!» Потом он опять фокусируется на Меце, в чьих поблескивающих глазах читается отчаянное желание не ошибиться в расчетах.
– Вы провели два месяца, наблюдая за Верой и ее матерью?
– Можно сказать и так.
– Поделитесь с нами, пожалуйста, вашими наблюдениями.
Иэн соединяет руки пирамидкой:
– В данный момент мне не приходит в голову ничего примечательного.
– Это довольно странно, – говорит Мец, – если учесть, что около месяца назад вы летели в Канзас-Сити на одном самолете. – В качестве доказательства он передает секретарю список пассажиров на бланке с логотипом авиакомпании.
Иэн делает над собой усилие, чтобы лицо его не выдало. Что Мец предпримет собственное расследование и откопает письменные улики – этого следовало ожидать. Но знать о самом факте поездки не означает знать ее цель. Вопрос в том, насколько глубоко Мец копнул.
– Не расскажете ли нам, что вы узнали за время вашего совместного путешествия с Верой и Мэрайей Уайт?
Мец смотрит на Флетчера, желая, чтобы тот раскрыл карты: дескать, да, я следил за ними и выяснил то-то и то-то.
– Совместного? – Иэн изображает удивление. – Я и не знал, что они тоже были в том самолете. Я летел первым классом, а в экономкласс даже не заглядывал. – Он хитро улыбается Мецу. – Это совпадение.
– Вы, по собственному вашему признанию, расследовали историю предполагаемых чудес Веры Уайт, однако в самолете оказались не из-за нее. Тогда куда же вы летели, мистер Флетчер?
Лицо Иэна превратилось в непроницаемую маску.
– Я навещал друзей.
– Каких друзей? – спрашивает Малкольм, подойдя почти вплотную.
– Возражаю, Ваша честь, – вмешивается Джоан. – Не понимаю зачем, но адвокат ответчика давит на собственного свидетеля.
– Да, мистер Мец, – соглашается судья. – Мистер Флетчер ответил на ваш вопрос.
Мец уже не может смотреть на Иэна. Боится, что задушит этого сукина сына.
– У меня все, – скрежещет он и садится рядом со своим клиентом.
– Какого черта?! – шепчет Колин.
Малкольм смотрит на противниц, которые тоже оживленно перешептываются.
– Нас обманули, – говорит он.
– Какого черта?! – шепотом спрашивает Джоан у Мэрайи.
Та молча комкает край своей юбки. Когда Иэн вышел давать показания, она на секунду утратила способность дышать. Вдруг все то, в чем он ее уверял на протяжении последних нескольких недель, оказалось бы ложью? Вдруг он посмеялся бы над ней?
– Вы знали! – выдыхает Джоан. – Боже правый!
– Он хочет мне помочь, – тихо говорит Мэрайя. – Но он считал, что вас не нужно было заранее ставить в известность.
Адвокат пристально смотрит на нее:
– Тогда скажите мне: насколько далеко он готов зайти?
Когда Иэн встречает взгляд Джоан, между ними словно бы пробегает ток. Общая цель прочно связывает их.
– Вы сказали, что некоторое время наблюдали за Мэрайей, так? – спрашивает она.
– Да.
– И она произвела на вас впечатление хорошей матери?
– Да.
– Пожалуйста, расскажите об этом поподробнее.
Иэн наклоняется вперед на свидетельском месте:
– Мэм, я никогда еще не видел женщины, которая бы так самоотверженно оберегала своего ребенка. Миз Уайт делала все возможное, чтобы оградить Веру от прессы, от религиозных фанатиков и даже от меня. Как уже сказал мистер Мец, она отправилась вместе с дочерью в Канзас-Сити. Но это кажущееся бегство было попыткой защитить ребенка. Когда же у Веры начали кровоточить руки, в больнице мать не отходила от нее ни на шаг. Я был там и видел. Не скрою: направляясь в Нью-Ханаан, я ожидал увидеть своего рода ведьму – женщину, желающую привлечь к себе внимание, заставляя дочь изображать чудотворицу. Но мои ожидания не оправдались. Миз Уайт – хорошая женщина и хорошая мать.