– Мы ещё поговорим, – жёстче произнёс Драган.
Он вышел стремительно, взмахнув полами чёрной одежды. Дверь за ним захлопнулась с грохотом. В доме остались одни женщины. Все сидели без дела, кроме Веси, она резала капусту, стучала ножом так громко, точно пыталась заглушить собственные мысли.
По очереди Дара оглядела всех. Сестра была взволнованна и по-прежнему испуганна, хотя нож в руке держала крепко. Здислава чмокала губами, посасывая кусочек сухаря. Одна Чернава была спокойна.
– Как ты убила этого Охотника? – спросила Дара. – Ты даже не прикоснулась к нему.
– Я чародейка Совиной башни, – сверкнула высокомерная улыбка. – Нас и не такому учили.
– А меня сможешь научить?
Чернава повела бровью.
– А ты пойдёшь ко мне в ученицы?
Стук ножа оборвался. Веся оглянулась насторожённо через плечо. Она походила на запуганного котёнка, что боится каждого шороха. Дара должна была её защитить. Это она, а не Веся должна была встретиться с Охотником. Это она должна была ему противостоять. Дара не смогла даже клинком его задеть.
Вопрос Чернавы остался без ответа.
Скоро вернулись мужчины, и Веся позвала всех к ужину. Впервые они ели вместе, и места за столом не хватило. Дара была не против сесть одна в стороне. Она забрала свою миску с ужином и вернулась на лавку. Неожиданно для неё Чернава сделала так же.
– Не возражаешь? – Она опустилась рядом, подобрала под себя ноги.
– Я могу указывать тебе в твоём же доме?
– Нет, конечно, ты здесь гостья, – усмехнулась Чернава.
За столом никто не разговаривал, только ложки скребли по дну горшка: все ели из общей посуды. После, когда ужин закончился и Веся разлила всем травяного отвара, завязалась тихая беседа. Дара не прислушивалась, но всё равно поняла, что о случившемся днём никто намеренно не заговаривал.
– Ну хочешь, Ежи, не буду я больше капусту квасить? – раздался голос сестры.
Смех Милоша был лёгким, тёплым, как весеннее солнце.
– Ишь сего! – возмутилась старуха Здислава. – А фто мы тогда фрать будем?
Даже всегда хмурый Драган, кажется, улыбнулся в бороду. Он остался со всеми за столом, но напряжённый взгляд не сводил с Чернавы, а та не обращала внимания на остальных. Шёпотом она спросила Дару:
– Ты подумала о том, что я сказала?
– Подумала.
Слишком много загадок было для одной Дарины, а она их никогда не любила, всегда просила деда или рассказывать сказки, или петь песни. Загадки это для умных и хитрых.
Но слишком долго Дара наблюдала со стороны, как вокруг плели паутину. Постепенно нитка за ниткой, узелок за узелком проявлялся узор. Однажды она увидит рисунок целиком.
– Ты поняла, зачем Хозяину нужна лесная ведьма?
– Он ищет всегда женщину, – задумчиво проговорила Дара. – Лесная ведьма это всегда женщина.
– Да.
– Злата сбежала из Великого леса, когда влюбилась в князя.
– Да.
– А теперь Хозяин требует от меня крови её внука.
Чернава кивнула молча. Глаза её горели в предвкушении.
Слова застыли на губах Дары, не смея сорваться. Все сказки, которыми пугали её в детстве, все поверья и былины, всё предупреждало: остерегайся Великого леса и его Хозяина. Но Дара ещё до рождения была ему обещана.
Духи Нави похищали младенцев у людей, а Дарину родная мать отдала по своей воле. Лесавка – мёртвая невеста, а лесная ведьма – живая. Но у каждой невесты одно предназначение – стать женой.
С рождения Дара была обречена подчиняться другим. Она не могла распоряжаться собственной жизнью, находясь во власти лесного Хозяина.
– Я не хочу, чтобы мою судьбу решали другие.
Глава 27
Царевать тебе – под заборами!
Целовать тебе, внучка, – ворона.
– Не свалишься?
Милош посмотрел себе под ноги. У приставной лестницы, по которой он взобрался на крышу бани, стояла Дара. Ответа она так и не дождалась.
Заскрипело дерево, лестница зашаталась, когда девушка начала подниматься наверх.
– Сама не свались, – он неохотно подвинулся.
Она села рядом на самом краю, свесила ноги. Закат окрасил лицо багровыми красками. Даже находиться рядом с ней было тошно. Внутри скрёбся сокол, рвался наружу, а чародейский огонь пылал ещё ярче, отвечая на зов лесной ведьмы.
Дара и сама дышала пламенем. Её кожа…
Милош сжал пальцами края крыши, чтобы не потянуться, не коснуться. Это были только чары. Жаркий колдовской огонь в её груди притягивал любого духа и чародея, только и всего.
– На что смотришь?
Рядом с баней росла калина, её листья опали, но ягоды блестели как капли крови. Милош сорвал гроздь и стал отрывать по одной ягоде, кидая их с крыши. Снег вокруг хаты почти растаял, и всё стало серым, коричневым, грязным и унылым. Только у ягод и заката был цвет. И у золота в груди Дары.
– Тебе правда хочется знать?
– Нет.
Пожав плечами, он посмотрел обратно на дорогу. Вряд ли стоило ждать, что Охотники придут в Гняздец основным путём. Они подкрадутся осторожно, так, что никто и не заметит. Но Милош всё равно всматривался в развилку на другом конце деревни и ждал.
В груди разрасталось старое забытое чувство, что давно ушло в спячку, подчинившись силе трав и снадобий королевского целителя. Оно затихло и опустило голову к самой земле, но не исчезло бесследно. Когда-то Милош точно так же сидел на крыше дома, всматривался в городские улицы и ждал. Целыми днями и вечерами он отказывался спускаться. Он боялся, что внизу, запертый в своей комнате, он не сможет сбежать, когда придут они.
– Я сама видела, как Чернава из ворона обратилась человеком прямо на дороге, – произнесла Дара. – И тогда же я заметила кого-то ещё. Он наблюдал издалека. Может, это был сегодняшний Охотник.
– Может быть.
Прежде Милош не обращал внимания на Воронов. Они жили своей жизнью: приходили и уходили в разное время, ничего почти не говорили. Стоило быть внимательнее, но Милош потерял бдительность, положившись на Стжежимира.
Долгие годы учитель вёл какие-то дела с Воронами. Он сторонился других чародеев даже во времена Совиной башни, только поэтому его и не тронули: никто не подозревал целителя в связях с колдунами. Но с Воронами всё было иначе…
– Ты так и не сказал, возьмёшь ли меня с собой в Совин, – снова нарушила тишину Дара.
Невольно Милош коснулся груди, того места, где за пазухой было спрятано послание от учителя. Драган передал письмо ещё на кладбище, когда они хоронили убитого Охотника.
– Зачем тебе в Совин?
– Мне больше некуда идти.
Сдержать злорадную усмешку получилось нелегко. Девчонка нуждалась в нём, в его помощи. Ей стоило научиться умолять.
– Возвращайся домой.
– Я не могу.
– Почему?
– Я не могу, – сердито повторила она, свела брови на переносице.
Кажется, однажды у них был похожий разговор.
– Думаю, тебе стоит всё объяснить, если хочешь заслужить моё доверие. А точно доверять я тебе никогда не смогу, – произнёс он с притворной жалостью. – Не догадываешься почему?
– Что написал Стжежимир?
Столько упрямства, столько неистовства в одной кметке.
Милош всё-таки не смог сдержать улыбку.
– Написал, что такая бедовая девка, как ты, ему не нужна, – он щёлкнул Дару по носу, глаза сверкнули яростью, и Милош готов был поклясться, что она хотела откусить ему палец. – Мой учитель не глупец. Мы так долго смогли оставаться незамеченными в городе только потому, что были осторожны, – он придвинулся ближе, губами потянулся к её губам. Слова вырвались из него с обидой и болью. – Ты навлечёшь беду на нас всех. Если хочешь лучшего для своей сестры, так оставь её с нами, дай Весе прожить свою жизнь спокойно, а сама убирайся прочь.
Она стиснула зубы, просипела обиженно, горько и спрыгнула с крыши. Баня была низкой, Дара приземлилась ловко, как кошка. Ушла, шурша палой листвой под ногами. Хлопнула дверь в дом.
Только тогда Милош достал бересту из-за пазухи, проглядел в который раз строки, написанные знакомым мелким почерком:
«Лесная ведьма нужна мне. Проследи, чтобы она тебе доверяла».
Как будто учитель сам не знал, что доверие между ними невозможно.
Что ж, пусть придётся и вправду позвать Дару с собой, так хоть насладиться её бессильной злостью Милош успел. Он решил, что расскажет ей правду утром.
Чувствуя досаду, он скрутил бересту и хотел уже убрать, как вдруг застыл. Стжежимир передал письмо с Драганом – с Вороном, которому никогда не доверял. Учитель много лет общался с ними, но Милошу всегда говорил быть осторожным.
Снова открылась дверь, и Дара выбежала на улицу, умчалась прочь к полям. Чародей проследил за ней взглядом. Чернава единственная старалась подружиться с лесной ведьмой. Ни Здислава, ни Драган с ней не общались.
Милош снова развернул бересту и лихорадочно перечитал строчки раз за разом.
«Лесная ведьма нужна мне. Проследи, чтобы она тебе доверяла».
Ему, никому другому. Не Воронам. Не оборотням. Не людям, которые поклонялись Моране-смерти.
Покачнулась ветка калины: на неё приземлился дрозд, клюнул одну ягоду, распробовал. Милош наклонился чуть вперёд, и птица тут же взлетела, унеслась прочь.
Сами собой разжались пальцы, из ладони выпала гроздь алых ягод. Милош вскинул голову, взгляд его устремился на прямую дорогу, что убегала прочь из Гняздеца.
Вороны всегда были осторожны, почти два десятилетия они жили на одном месте и не привлекали к себе лишнего внимания. Чернава обратилась из ворона в человека прямо на глазах у Охотника. Неосторожно, опрометчиво, глупо. А глупой она уж точно не была. Хитрой, жестокой, коварной, но не глупой.
Значит, она хотела, чтобы её заметили Охотники.
Дара потянула Весю за рукав.