— Нет, подожди. Десять секунд назад ты сказала, что все знали: если бы Клаудиа Лансфорд унаследовала ферму, то сразу же отделалась бы от нее. Всем было известно о существовании давнишней вражды.
— Но у Ады не было других наследников, так что, кому же еще ей было завещать землю? — задала риторический вопрос Джульет. — Но ладно, в порядке дискуссии давай считать, что именно Том этого не знал. Он все равно считал бы: любой, кто получит в наследство ферму, был бы рад продать ее за небольшое состояние. И фактически почти любой наследник поступил бы именно так. Все, что ему оставалось, это отделаться от Ады Кэффри как можно быстрее, ибо предложение «Феарграунд» купить землю не могло оставаться в силе бесконечно.
Мюррей откинулся назад. Он держал кружку обеими руками и улыбался Джульет.
— Что?
— Я сейчас думал о том, как ты хороша, когда упражняешься в интеллектуальных играх.
Наступила пауза, во время которой Джульет сама себя спросила: «А к чему, собственно, так спешить с расследованием?» Она все еще продолжала думать об этом, как Мюррей снова заговорил:
— Ну продолжай же, чего остановилась?
— Итак, — она задумчиво покачала головой, — Том думает: «Убью-ка я ее». Решение принято, и он начинает прикидывать, как это сделать. Он, сильный мужчина, и его жена кое в чем помогают Аде по хозяйству. У Гидди даже есть ключи от ее дома. Так что с технической точки зрения никаких проблем! Имитировать грабеж со взломом, совершенный молодыми дебилами, о которых нам рассказывала Каролина? Придушить старушку в постели и обставить все так, будто она умерла во сне? Но получится ли? Не поймет ли врач, что совершено убийство? Том не знает. Он продолжает искать способ и средство (может быть, обсуждает это вместе с леди Макбет). И тут Ада сообщает о своем намерении поехать в Нью-Йорк и просит их присмотреть за ее домом и кошками.
— Черт побери! Планы рушатся.
— Но потом Том понимает, что это может сыграть им на руку. Если убить Аду в Эспивилле каким бы то ни было способом, начнется уголовное расследование, вот он и попадется под колпак. Он и Синди. Они — соседи. У них был доступ. А в конечном счете, если ее наследник согласится продать землю компании «Феарграунд», обнаружится и мотив. Но если он убьет ее в Нью-Йорке, ах, ну что за удобный случай! В Нью-Йорке миллионы подозреваемых. Все, что ему остается сделать, это перехватить ее там и прикончить. — Джульет сделала паузу, чтобы глотнуть чаю.
— И он едет в свой охотничий домик, чтобы все обдумать, — заполнил Мюррей возникшую паузу.
— Нет, конечно же, он едет в свой охотничий домик отнюдь не для этого. Едет, чтобы обеспечить себе хорошее алиби. И обеспечивает алиби жене (или Синди сама его себе обеспечивает) с помощью племянника и племянницы.
— Убедив свою сестру пойти на хирургическую операцию?
— Им подвернулся удачный случай, но можно было придумать еще что-нибудь, раз перед ними стояла такая задача… отправить Синди куда-нибудь.
Мюррей встал, налил себе еще кофе, вернулся за стол и продолжил несколько ироническим тоном:
— Рядом со своим домиком в лесу, на другом конце парка Адирондак, Том ставит на подъездной дорожке пикап, чтобы сосед думал, что он там, а сам вызывает машину вместе с шофером для поездки в Нью-Йорк?
— Ну, согласна, я не совсем продумала, как он добрался до города, — согласилась Джульет, сердито сверкнув на него глазами. — Нам известно, что во второй половине дня в пятницу его машина была там. Но возможно, у него был сообщник.
— Это должен быть очень надежный человек.
— Может быть, Синди примчалась и привезла его. В конце концов, Тому не было необходимости ехать до Манхэттена. Достаточно было добраться до автобусной станции или до вокзала.
— Что касается Синди, ее действия известны по часам. С десяти до двух она была на дне рождения детей. А охотничий домик находится в сорока милях от них. Как она смогла успеть съездить туда и обратно?
— О'кей, я уже сказала, что не разобралась с этим как следует. Не знаю, каким образом Том попал в Нью-Йорк. Но он мог это сделать. Достаточно добраться до большака, и дальнейший путь займет всего пару часов. Он мог легко съездить туда и обратно в течение все той же пятницы.
— В метель?
— Вот в чем преимущество поезда.
Мюррей не соглашался, но и не спорил. Вместо этого он призывно хлопнул себя по бедру, приглашая ее сесть к нему на колени. Несмотря на то что это отвлекало от обсуждаемой темы, такое одолжение она сделала.
Затем последовала краткая интерлюдия, в ходе которой о расследовании убийства не было сказано ни слова и, следовательно, ничего такого, что могло бы представить хоть сколько-нибудь значительный интерес для читателя.
— Продолжай, — проговорил Мюррей через некоторое время. — Каким образом наш мимолетный визит в Эспивилл поможет раскрыть убийство?
— Обязательно поможет, — откликнулась Джульет сонным голосом, положив голову на плечо Мюррею.
Они перебрались в гостиную и лежали, тесно прижавшись друг к другу, на глубоко проседающей кушетке, обитой темно-красным бархатом.
— Я полагаю, ты заметил, как Синди Гидди пожирала тебя там глазами.
— Нет, а как это?
Джульет приподняла голову, чтобы взглянуть на него.
— Так, как будто ты леденец на палочке, который ей захотелось полизать. Ну-ну, Лэндис, не говори мне, что ты не заметил.
— О'кей, допустим, ну и что?
— Так вот, дела у Синди последнее время не очень клеились, — пояснила Джульет. — Это мы знаем. Отводилось ли ей какое-либо место в убийстве Ады или нет, факт состоит в том, что сделка с «Феарграунд» сорвалась. Блеснул луч надежды и погас, а Синди безнадежно застряла в глухой провинции штата Нью-Йорк.
— Извини, откуда нам известно, что сделка с «Феарграунд» сорвалась?
Джульет приподнялась на локте и посмотрела на него.
— Срок предложения истек в пятницу?
— Ох ты.
— Да. Так что на горизонте Гидди ничего не светит, а Синди мается от бедности, как голодная бездомная собака… Ах… минуточку! «Тот красивый мужик, который приезжал сюда, чтобы посмотреть бумаги Ады, — думает она. — Художник, который прикатил из Нью-Йорка с придурковатой писательницей. Где этот красавчик? А если он объявится снова? Он приехал на шикарном новом „ягуаре“, он выглядел спокойным, он сексуален…»
— Ты так думаешь?
— «…немножко староват, конечно, — продолжала Джульет, — но зато живет в самом Нью-Йорке». — И на что, по твоему мнению, способна пойти Синди Гидди, чтобы жить в Нью-Йорке с человеком, подобным тебе?
— Подожди минутку. Жить со мной? Ну а Тома куда?
— Поверь мне, стоит тебе появиться на пороге ее дома и дать ей понять, что у тебя водятся деньжата, эта женщина упадет тебе прямо в руки, как персик с дерева.
Мюррей резко поднялся и сел. Джульет отодвинулась от него, подтянула вязаный шерстяной платок с подлокотника кушетки и накрылась им. Потом взяла из пачки, лежавшей на столике, сигарету и, прежде чем прикурить, задумалась. Вдруг пришло на память восклицание Ады по поводу того, как Джульет, должно быть, приятно жить здесь. А как бы понравилась Аде эта сцена?
— Не возражаешь?
— Мне курить необязательно, так что — все равно. Послушай, Джули, признаюсь, я видел, с каким вожделением миссис Гидди смотрела на меня, но мне кажется, что ты делаешь из этого слишком далеко идущие выводы. Многим женщинам хотелось бы знать, смогут ли они захомутать мужика. На самом деле набрасывать на тебя хомут они вовсе не намерены.
Джульет хмыкнула, сделала глубокую затяжку и выдохнула облако отвратительного дыма.
— Как бы тебе объяснить? А, знаю. Еще бы! Черт побери, Мюррей, я зарабатываю на жизнь тем, что пишу романы. И тебе не кажется, что я могу судить о женщине по тому, как она смотрит на мужчину?
— Ладно, склоняю голову перед твоей компетенцией. Но давай закончим. Как точно Том убил миссис Кэффри? Как он узнал, где ее найти? Как ему удалось застать ее одну и задушить? И что он сделал с рукописью?
— О'кей. — На эти вопросы у Джульет пока не было ответов. Тем не менее она быстро набросала в уме сценарий, сюжет которого развивался по мере того, как она говорила, — так же сочиняя, она строила сюжеты своих романов.
— Прежде всего, — начала она, — Гидди точно знали, где находится Ада. Поскольку они присматривали за ее домом и кошками, у них были имя и номер телефона Сузи, а ее адрес можно найти в справочнике. И — мне сказала Сузи — Ада позвонила им в среду и сообщила, что во второй половине дня на пятницу у нее намечена важная встреча.
В голосе Мюррея послышался интерес, когда он спросил:
— Кто с ней разговаривал — Синди или Том?
— Не знаю. Дело было вечером. Так что разговаривать мог кто угодно. А раз он записывает ее телефонные разговоры, то они могли знать суть разговора оба. Но даже если Том не знал, куда она собирается и когда, — продолжала Джульет, — он мог приехать в Нью-Йорк и дожидаться где-нибудь, откуда видна дверь Сузи, пока она не выйдет. Рано или поздно Ада должна была либо войти в дом, либо выйти.
— Дожидаться? — повторил Лэндис. — В такую погоду? На двадцатиградусном[14] морозе?
— Он охотник. Такое срабатывает при охоте на уток, не так ли?
— И никто не обратил на него внимания? Ваш консьерж не заметил?
— Может быть, он стоял за деревом, — нетерпеливо парировала Джульет. Она вынула изо рта сигарету. — В Риверсайд-парке полно деревьев. А мой дом единственный в квартале, в котором есть дежурный. Том — человек, привыкший находиться вне дома. Неужели ты думаешь, что он не знает, как не попадаться на глаза? Может быть, некоторое время он стоял на автобусной остановке, как бы ожидая автобуса. Может, время от времени менял шляпу. Может, укрылся в парке. Риверсайд-драйв делает поворот. Дверь Сузи можно видеть с другой стороны улицы за целых два квартала к северу. Я знаю, потому что однажды сама сидела там на скамейке и видела, как она выходила.