И был тот меч по-разному изукрашен. Рукоять была из камня всех возможных цветов, какие может только измыслить человек, и каждого цвета там были различные оттенки. Чаша же рукояти была сделана из ребер двух зверей: змея, обитающего в Каледонии, где он зовется змеем диаволовым, а кость его обладает такою силою, что рука, к ней прикасающаяся, не ведает ни усталости, ни увечья; вторая же – кость рыбы, не очень крупной, которая обитает в водах Евфрата и зовется эртанакс, ее кости отличаются таким свойством, что кто касается их, у того воля становится крепка и тверда, и он, не зная усталости и не припоминая прежних радостей и горестей, неотступно преследует лишь цель свою.
«А что до этого меча, ни один да не возьмет его в руку, кроме лишь единственного; он же превзойдет всех остальных».
Корона Альфреда Великого, короля англосаксонского королевства Уэссекс, который жил во второй половине IX века; корона королевы Эдит, супруги Эдуарда Исповедника, который правил Англией в середине XI века; корона Генриха VII, первого из династии Тюдоров. Скипетры, мечи, перстни. Символы власти тех, кто правил Британией на протяжении долгих веков. Они…
Их нет. Гражданская война (1641–1651) не пощадила короля, что уж там говорить о королевских регалиях. В 1649 году, спустя несколько месяцев после казни короля Карла I, Государственный совет приказал «тем, кто был назначен охранять регалии, передать их доверенным лицам, ответственным за продажу имущества покойного короля, королевы и принца, чтобы они те регалии полностью разбили; расплавили на золото и серебро, и продали драгоценности к вящей выгоде Содружества». Оливер Кромвель, вождь Английской революции, полагал, что «символы мерзостной власти королей» должны быть уничтожены. И их уничтожили – расплавили, разломали, извлекли драгоценные камни, распродали… Сохранился один-единственный предмет, сосуд для помазания, а все остальные регалии, когда монархия была восстановлена, и сын казненного Карла, Карл II, взошел на престол, пришлось создавать заново.
Впрочем, это была не первая подобная утрата. Мэтью Пэрис, монах-бенедиктинец, английский хронист, так описывал то, что случилось в октябре 1216 года с королем Иоанном (Джоном, братом короля Ричарда Львиное Сердце): «Покинув город Линн, где его принимали с почестями и поднесли богатые дары, он попытался пересечь поток под названием «Велл», и там внезапно безвозвратно лишился всех своих повозок, сокровищ, ценного имущества и регалий. Водоворот посреди реки затянул в свои глубины все, вместе с людьми и лошадьми, так что удалось спастись только одному человеку, который и доложил королю о постигшем их несчастье». Что произошло в точности, неизвестно – к примеру, есть версия, что внезапный подводный оползень вызвал огромную волну.
Герой пьесы Шекспира «Король Иоанн» говорит:
Знай, Хьюберт, нынче ночью, проходя
По отмелям линкольнским, половина
Моих солдат была приливом смыта.
Я спасся на коне, хотя с трудом.
Веди же к королю меня…
Он успевает рассказать королю о случившемся, и это последнее, что слышит Иоанн, – он умирает от яда. В реальности же Иоанн действительно скончался через несколько дней после катастрофы, но маловероятно, что яд был тому причиной. В каком именно месте затонул обоз, можно лишь предполагать, есть несколько версий. Более того, самого Иоанна подозревали в том, что на самом деле он заложил драгоценности (что маловероятно); ходили слухи, что какое-то время спустя их удалось достать из реки, и один из лордов разбогател именно благодаря этому. Их неоднократно пытались найти, даже в XX веке… Словом, судьба «сокровищ короля Иоанна» остается загадкой вот уже восемьсот лет. Однако важно одно – как бы там ни было, королевские регалии действительно оказались утрачены.
И если ранее их оставляли на хранение в разных местах, то, когда король Генрих III, сын Иоанна, вернулся в 1230 году из Франции, он приказал поместить регалии в Тауэр, «как ранее». И это первое упоминание о хранении драгоценностей короны в Тауэре. Правда, в Тауэре хранилось отнюдь не все – с 1255 года для короны и регалий отвели отдельную сокровищницу, но часть драгоценностей осталась в Вестминстере. После того, как в 1303 году королевские регалии попытались оттуда похитить, их тоже перенесли в Тауэр, который окончательно утвердился в своей роли королевской сокровищницы и хранилища королевских регалий.
Должность хранителя королевских драгоценностей считалась весьма престижной. Первый хранитель был назначен еще при короле Иоанне, в 1207 году. С течением лет менялось название должности и область ответственности. Так, некогда нужно было не просто хранить регалии, а быть ответственным за «приобретение и хранение королевского столового серебра и золота, назначать златокузнецов и ювелиров для короля и королевы; предоставлять посуду послам и государственным чиновникам, и забирать ее обратно, когда послы уезжали, а чиновники умирали или их смещали с должности». С 1660-х годов, когда публика получила возможность прийти в Тауэр для того, чтобы осмотреть регалии, кроме хранителя королевских драгоценностей появилась должность смотрителя – человека, который непосредственно имел дело с регалиями, охранял их, заботился и при необходимости демонстрировал желающим.
Коронационные регалии английского двора
Система менялась, менялось и количество людей, которые занимались регалиями, их приписывали то к одним дворцовым службам, то к другим. В наше время, когда тауэрская сокровищница превратилась едва ли не в самый посещаемый музей в мире, там работает целый штат сотрудников; времена, когда один смотритель мог отвечать за все, давно минули. С марта 1994 года открылось новое здание сокровищницы, и посетить его может до двух с половиной тысяч человек в час. Что ж, желающих полюбоваться символами власти британских монархов хватает.
Попытка похищения
– Он сказал, что знает, где находится Кохинор, – произнес он с сомнением.
– Еще бы, это все знают! – ответил Энтони. – Хранится в Тауэре, за толстым стеклом и железными решетками, а вокруг стоит множество джентльменов в забавных нарядах, которые наблюдают за тем, чтобы ты что-нибудь не стащил.
В 1671 году, во времена правления Карла II, состоялась очередная и, на сегодняшний день, последняя попытка выкрасть драгоценности короны; к счастью, неудачная. Случилась она тогда, когда публика получила возможность полюбоваться ими, что, увы, вполне закономерно. Средства, выделяемые казной на содержание и охрану, урезали, и сэр Гилберт Тальбот, ответственный за королевскую сокровищницу, решил компенсировать это, предоставляя за определенную плату доступ к регалиям. Нет-нет, не следует представлять себе музей в современном смысле этого слова, с постоянным притоком публики. Но, договорившись со смотрителем, можно было – в его сопровождении, конечно – навестить сокровищницу. Этим и решил воспользоваться Томас Блад.
Ирландец по происхождению, в начале Гражданской войны он сражался на стороне короля, однако затем перешел на сторону парламента. Судьба полковника Блада оказалась столь же переменчивой, как и его убеждения. За свою службу он вначале получил награду в виде земельных наделов, а, когда монархия была восстановлена, лишился их. Озлобившись, полковник Блад из уважаемого члена общества превратился в мятежника (так, в частности, он долго охотился на герцога Ормонда, наместника Ирландии, – правда, обе попытки похитить его и убить провалились).
Весной 1671 года, переодевшись священником и взяв с собой «даму достойного и скромного вида», которую уговорил преставиться своей супругой, полковник Блад явился в Тауэр, где попросил разрешения осмотреть сокровищницу. Пока смотритель Эдвардс, заместитель Тальбота, показывал им регалии, «даме» внезапно якобы стало плохо, и миссис Эдвардс предложила ей подняться в занимаемые ими покои этажом выше. Мнимый священник и его супруга приняли любезное приглашение, и по дороге туда и обратно Блад смог рассмотреть расположение комнат, лестниц, окон и т. д.
Несколько дней спустя он явился поблагодарить миссис Эдвардс за помощь «супруге», передал от нее благодарности «эти милейшим людям в Тауэре» и несколько пар белых перчаток, и упомянул, что у него есть весьма обеспеченный племянник. У Эдвардсов такая милая дочь – не были бы они заинтересованы в ее браке с молодым человеком? Пожилой (ему в то время было уже под восемьдесят) смотритель был только рад свести знакомство с такими достойными людьми. Он пригласил Блада отобедать, и когда гость, увидев на стене два пистолета, заинтересовался ими и захотел приобрести, с легкостью расстался с ними. Конечно же, на самом деле Блад просто не хотел, чтобы у смотрителя было под рукой оружие… Они назначили день, 9 мая, когда Блад должен был привести своего племянника познакомиться с мисс Эдвардс. Кроме того, он попросил разрешения захватить с собой и двух «друзей», которые хотели бы перед тем, как покинуть Лондон и вернуться к себе в провинцию, полюбоваться на сокровища.
Так все и случилось. Блад и трое сопровождавших его мужчин явились к Эдвардсам. Мисс Эдвардс и ее мать еще не спустились, так что Блад попросил мистера Эдвардса, чтобы не терять времени, провести компанию в сокровищницу. Там все и случилось.
Блад и двое его спутников вошли вслед за смотрителем, один под каким-то предлогом остался снаружи. Очутившись внутри, они набросили на голову бедняге Эдвардсу плащ, связали, заткнули рот, бросили на пол и велели вести себя тихо. Он, несмотря на свои преклонные годы (семьдесят семь!) тем не менее, как говорили потом, сопротивлялся и шумел, пытаясь привлечь внимание и вызвать помощь. Поэтому его несколько раз ударили деревянным молотом и, в конце концов, ранили кинжалом.
Регалии находились за металлической решеткой. Выломав ее, преступники добрались до короны, скипетра и державы. Все тем же деревянным молотом корону сплющили, чтобы было удобнее нести, а скипетр, который не влезал в сумку, сломали надвое. Державу Блад спрятал в собственные штаны…
Принято считать, что краже помешал сын Эдвардса, Вит, который как раз вернулся из Фландрии, где служил, – на побывку. Вместе с ним пришел и капитан Бекмен, его зять. У дверей башни они столкнулись с незнакомцем, который спросил у них, что они здесь делают (сообщник, остававшийся снаружи). Молодой Эдвардс ответил, что пришел к себе домой, и стал пониматься наверх, в комнаты своей семьи. В это время старший Эдвардс, которому удалось избавиться от кляпа, поднял крик: «Измена! Корона украдена!»
Встревоженные преступники, выбежав из сокровищницы, промчались мимо младшего Эдвардса, и, по одним сведениям, сломанный скипетр остался в сокровищнице, и они выбежали только с короной и державой, по другим, они захватили все, но выронили скипетр по дороге. Вит Эдвардс и капитан Бекмен бросились в погоню. Несмотря на то, что тревога теперь была уже всеобщей, остановить их удалось далеко не сразу. Блад выстрелил в одного из охранников, и тот упал – правда, как выяснилось потом, он не был ранен, скорее, просто оглушен или испуган; некий Силл, который «был солдатом при Кромвеле», тоже не задержал беглецов (возможно, сочувствуя им). У ворот Св. Катерины их ждали оседланные лошади и, возможно, они все же смогли бы скрыться, но капитану Бекмену удалось, в конце концов, их нагнать. Блад снова выстрелил, промахнулся, а тут подоспел и младший Эдвардс. Вдвоем им удалось схватить Блада, который, следует отдать ему должное, сопротивлялся до последнего, а когда понял, что все кончено, якобы сказал: «Смелая попытка, пусть и неудачная. Это ведь корона!» Пресловутая корона во время борьбы выпала, ударилась о камни, которыми был вымощен двор, и лишилась крупного бриллианта, жемчужины и нескольких более мелких драгоценных камней (позднее, правда, их удалось найти).
Пэррот, один из сообщников Блада, был тоже схвачен вместе с ним; Ханту удалось добраться до лошадей, но далеко он не уехал. Удалось скрыться только одному.
О случившемся было немедленно доложено сэру Гилберту Тальботу, который тут же поспешил известить самого Карла II. Блад отказывался разговаривать с кем-либо, кроме короля, и тот, хотя вначале поручил расследование Тальботу, позднее все же велел доставить Блада к себе во дворец Уайтхолл.
Говорят, что на допросе полковник Блад вел себя смело – или вызывающе. Все зависит от того, чью сторону встать… Он не просто не стал отрицать свою вину в этом деле, что, впрочем, было бы весьма затруднительно, учитывая огромное количество свидетелей, но признался и в попытке похитить и повесить лорда Ормонда. Более того, Блад заявил, что некогда участвовал в заговоре против короля – только его смерть, как считал он и его сторонники, предоставила бы им, католикам, свободу вероисповедания. По словам Блада, он поднял карабин и прицелился в короля, когда тот купался в реке, но тут якобы ему пришли на ум шекспировские строки: «Такой святыней огражден король, что, увидав свой умысел, крамола бессильна действовать» (перевод М. Лозинского). Их говорит Клавдий, когда разъяренный Лаэрт, обвиняя его в смерти отца, готов прикончить короля. И Блад решил не стрелять. Но, добавил он, если теперь король велит его казнить, то рано или поздно его сторонники доберутся до Карла и приведут тот приговор в исполнение, если же Карл его помилует, то может не опасаться за свою жизнь.
После допроса Блада и Пэррота отправили в Тауэр, но вскоре, к всеобщему удивлению, они оттуда вышли. Карл II их помиловал! Историки называют разные причины – быть может, короля впечатлило поведение полковника; может, он испугался угрозы или, наоборот был польщен тем, что на его королевскую божественную особу у преступника некогда не поднялась рука, и т. п. Так или иначе, Блада не наказали. Правда, король спросил у лорда Ормонда, не будет ли тот возражать, если Блада отпустят. Что ж, даже если Ормонд и считал, что человек, который некогда его похитил и пытался повесить, засуживает сурового наказания, то ответил, что если король прощает Блада за попытку похищения короны, то этого довольно – ведь покушение на жизнь его, Ормонда, дело куда менее значительное, чем покушение на королевские регалии… И хотя лорд был взбешен, перечить королю не стал (сын Ормонда, лорд Оссори, позднее предупредил полковника, что, если с его отцом что-нибудь случится, он будет убежден, что это дело рук Блада, и пристрелит его, даже если тот «будет стоять за троном короля»).
Полковника Блада не просто отпустили, ему вернули часть из его конфискованных земель в Ирландии и назначили пенсию – пятьсот фунтов в год. Заметим, что Эдвардсов, отца, который пострадал от рук похитителей, и сына, который не дал им завершить свое дело, наградили куда более скромно – двести и сто фунтов соответственно; и все. Спустя несколько лет смотритель Эдвардс скончался; что ж, он мог утешиться тем, что ему было о чем рассказать другим, законопослушным посетителям сокровищницы.
Томас Блад остался в Лондоне и стал весьма известной фигурой – еще бы, человек, который пытался похитить драгоценности короны, но, тем не менее, был прощен королем! Его покровителем стал герцог Бэкингем, но позднее полковник поссорился со своим патроном и был обвинен в распускании слухов, порочивших репутацию герцога. За это ему присудили огромнейший штраф в десять тысяч фунтов. Но герцог так и не получил свою компенсацию – в 1680 году Блад скончался в возрасте шестидесяти двух лет. Поначалу даже подозревали, что он вновь устроил какой-нибудь трюк, и тело приказали извлечь из могилы. Однако пришлось признать, что неугомонный полковник наконец угомонился навеки…
Говорят, что именно бурная жизнь полковника Томаса Блада вдохновила писателя Рафаэля Сабатини на создание образа отважного романтического пирата, знаменитого капитана Питера Блада. Больше желающих похитить королевские регалии за следующие триста с небольшим лет не нашлось – наверное, потому, что Блады появляются на свет довольно редко.
Короны
Второй сторож
Но если ты король, где твой венец?
Король Генрих
Он в сердце у меня, не на челе;
Не блещет он индийскими камнями,
Незрим для глаз, зовется он довольством:
Таким венцом король владеет редкий.
Когда в 1649 году по указанию парламента был составлен список драгоценностей короны, которые надлежало переплавить и продать, среди них были упомянуты обнаруженные в Тауэре «императорская корона из чистого золота, весом в 7 фунтов и 6 унций [3,3 кг], стоимостью 1110 фунтов; корона королевы [возможно, корона супруги казненного Карла I, Марии-Генриэтты, или супруги Иакова I, Анны Датской] из чистого золота, весом 3 фунта и 10 унций [1,4 кг] стоимостью 338 фунтов; маленькая корона, найденная в железном сундуке [тогда сочли, что это корона юного Эдуарда VI], золотая, стоимостью 732 фунта. Вышеупомянутые короны, после того, как список был составлен, были, по приказу парламента, «полностью сломаны и искорежены». В Вестминстере, кроме того, нашлась «корона королевы Эдит, которая, как ранее предполагали, была из чистого золота, но выяснилось, что она из позолоченного серебра, украшенного гранатами, поддельными жемчужинами, сапфирами и некими странным камнями, весом 50 унций [1,4 кг], стоимостью 16 фунтов». Надо думать, в парламенте были разочарованы…
Там же, в Вестминстере, хранилась и корона короля Альфреда, возможно, та самая, которую упоминает хронист XIII века Роберт Глочестерский: «Папа Лев благословил его, когда пришел он туда, и королевскую корону этой земли, что все еще в этой земле хранится» (речь идет о IX веке). Возможно, из этой короны Альфреда была сделана корона Эдуарда Исповедника, которая была на нем в Рождество 1065 года, последнее Рождество перед тем, как Вильгельм, герцог Нормандский, пересек Ламанш, захватил Англию и стал королем Вильгельмом I.
Ею венчался и сам Завоеватель, и, по всей видимости, следующие короли, вплоть до Иоанна. Упоминавшийся выше хронист Мэтью Пэрис писал, что девятилетний король Генрих III, сын Иоанна, которого тихо, без помпы короновали сразу после смерти его отца, в октябре 1216 года (позднее, в 1220 году, его вновь короновали, уже торжественно и по всем правилам), был без короны – ему на чело возложили довольно простой золотой обруч. Из этого был сделан вывод, что корона Альфреда, иначе – корона Эдуарда Исповедника, была утрачена вместе с остальными драгоценностями короля Иоанна в водах реки. Однако она каким-то образом избежала этой участи, хранилась затем в королевской сокровищнице, увенчала голову печально известной Анны Болейн, второй супруги Генриха VIII, и… Корона «очень древней работы, с орнаментом, украшенным довольно просто ограненными камнями», была уничтожена противниками монархии в 1649 году.
Когда же монархия была восстановлена, и Карл II вернулся в Англию, то встал вопрос, чем же короновать короля. Сэру Роберту Вайнеру, известному ювелиру, были заказаны новые регалии, «которые должны сохранять и прежние названия, и прежний вид». В результате сэр Роберт сделал «две короны, два скипетра и державу из золота с бриллиантами, рубинами, сапфирами, изумрудами и жемчугом, посох Св. Эдуарда, браслеты, сосуд для помазания и другие регалии, все из золота». Общий счет был на почти тридцать две тысячи фунтов – огромнейшая сумма по те временам.
Самым важным предметом, безусловно, была новая корона Св. Эдуарда, которой предстояло венчать и Карла II, и его наследников. Ее постарались сделать похожей на утраченную (возможно – но это только предположение, доказательств нет – что основание короны сделано из золота, выплавленного из прежней, настоящей короны Св. Эдуарда).
Одно из главных сокровищ Британии представляет собой золотой обруч и четырьмя зубцами в виде крестов особой формы (узких там, где соединяются линии, и расширяющихся к концу), и четырьмя – в виде цветков геральдических цветов лилии («флер-де-лис», символ французской монархии – в память о том, что некогда короли Англии претендовали и на французскую корону). Над ними пересекаются две арки – ими украшают короны только правящих монархов. В месте, где арки сходятся, возвышается золотой шар, увенчанный крестом. Все украшено драгоценными камнями ижемчугом, в общей сложности – четыреста сорок четыре драгоценных камня. Со времен королевы Анны, то есть с начала XVIII века, и вплоть до начала XX века камни были искусственными и заменялись на настоящие только во время использования короны, то есть на коронации, причем камни могли быть разными – так, для коронации Георга III в 1760 году ее украсили одними бриллиантами. Однако в 1911 году, при короле Георге V, вставили настоящие драгоценные и полудрагоценные камни и более их уже не меняли.
Выглядит ли нынешняя корона точно так же, как выглядела во времена Эдуарда Исповедника, чье имя носит? Нет, конечно. Но это и не важно, важно то, что она принимала и принимает участие в коронации английских монархов. Исключением стали лишь королева Виктория в 1837 году и ее сын, король Эдуард VII, в 1901-м – королева сочла, что корона слишком тяжелая (чуть больше двух килограмм), и венчалась так называемой короной Британской империи, а Эдуард, хотя поначалу и собирался венчаться короной Св. Эдуарда, затем отказался от этой мысли – незадолго до коронации ему удалили аппендикс, и, будучи еще слабым после операции, король тоже не решился надеть тяжелую корону.
Корона Св. Эдуарда – не только корона, реальный предмет, который хранится в Тауэре и надевается во время коронации; она, вернее, ее изображение – один из символов Британской монархии, и присутствует на гербах, флагах и т. д. Словом, это одна из важнейших реликвий.
За нею следует корона Британской империи – когда новый монарх после коронации готовится покинуть аббатство, то корону Св. Эдуарда возвращают на алтарь, а на голову ему (или ей) возлагают эту императорскую корону. Надевают ее и в день ежегодного торжественного открытия парламента; словом, из всех корон именно эта наиболее часто используется, и должна, конечно, подходить своему владельцу, идеально сидеть на голове. Поэтому обычно для каждого монарха изготавливается свой вариант с использованием материалов из предыдущей, остов которой затем бережно хранится в Тауэре.
Итак, обратимся к истории короны, изготовленной для королевы Виктории, непосредственной предшественницы нынешней короны Британской империи.
Вот описание, быть может, и не слишком увлекательное из-за очень подробного перечисления драгоценных камней, зато дающее возможность представить себе такое произведение ювелирного искусства, как корона правящего монарха: «Ее в 1838 году создали мистер Ранделл и мистер Бридж, использовав драгоценные камни из прежних корон и другие, предоставленные по приказу Ее Величества. Корона сделана из золота и серебра, и украшена бриллиантами, жемчужинами, рубинами, сапфирами и изумрудами. Она покрыта бархатом кармазинного цвета, подбитого белым шелком, с отделкой из горностая. Она весит 39 тройных унций [около 1,2 кг]. Нижняя часть обруча, над горностаевой опушкой, украшена рядом из 129 жемчужин, а верхняя – из 112. Между этими двумя рядами, впереди, вставлен большой сапфир (частично просверленный), взятый с короны Георга IV. С противоположной стороны, сзади, находится сапфир меньшего размера, и по три (всего шесть), слева и справа. Между ними восемь изумрудов. Над сапфирами и под ними вставлены четырнадцать бриллиантов, а вокруг изумрудов – 128 бриллиантов. Между сапфирами и изумрудами идет орнамент из трилистников, в которые вставлено 160 бриллиантов. Над обручем расположены восемь сапфиров, над ними – восемь изумрудов, а между ними – восемь фестонов, в которые вставлено 248 бриллиантов. В передней части короны, в центре Мальтийского креста, вставлен знаменитый рубин, который, как говорят, подарил Эдуарду, принцу Уэльскому, прозванному Черным принцем, сыну Эдуарда III, король дон Педро Кастильский, после битвы при Нахере, у Виттории, в 1367 году. Этот рубинукрашал шлем короля Генриха V, который тот надел на битву при Азенкуре в 1415 году. Он, согласно восточной традиции, просверлен, и в верхнюю часть отверстия вставлен маленький рубин. Вокруг большого рубина расположено семьдесят пять бриллиантов, образующих крест. Середины трех других Мальтийских крестов, которые украшают корону с боков и сзади, сделаны из изумрудов, и вокруг них 132, 124 и 130 бриллиантов соответственно. Между Мальтийскими крестами идет узор в форме французских королевских лилий, в середину каждой из четырех вставлен рубин, окруженный бриллиантами с огранкой розой, которых, соответственно, 85, 86, 86 и 87. От этих крестов поднимаются дуги короны, с узорами из дубовых листьев и желудей. <…> Всего дуги украшены 108 бриллиантами, 116 плоскогранными бриллиантами и 559 с огранкой розой. На верхних частях дуг находятся четыре подвески из грушевидных жемчужин. <…> Наверху, там, где дуги соединяются, находится шар, нижняя половина которого усыпана 304 бриллиантами, а верхняя – 244. <…> В центр креста на вершине вставлен сапфир с огранкой розой, который окружают четыре больших бриллианта, и 108 меньших. Всего драгоценных камней в короне – 1 большой рубин с неровной огранкой, 1 большой сапфир, 16 сапфиров, 11 изумрудов, 4 рубина, 1363 бриллианта, 1273 мелких бриллиантов с огранкой розой, 147 плоскогранных бриллиантов, 4 каплевидных жемчужины, 273 жемчужины».
В 1937 году для Георга VI была изготовлена копия этой короны, более легкая и удобная, с использованием тех самых драгоценностей, что украшали и корону Виктории. Для коронации Елизаветы II в 1953 корону ее отца переделали так, чтобы придать этой короне немного более женственный вид.
Однако отвлечемся немного от самой короны, и обратимся к истории знаменитых камней, которые ее украшают.
Знаменитые драгоценные камни
Сеффолк
Итак, прощай, Рене, храни алмаз свой,
Как подобает, в золотом дворце.
Начнем с сапфира Эдуарда Исповедника, самого старинного из них. Это крупный камень, вес которого неизвестен, зато как он выглядит, знаю все, поскольку он венчает корону. Редкий оттенок синего цвета, яркий блеск – этот сапфир стоил бы баснословно дорого, даже если бы не его история, а так он просто не имеет цены.
Считается, что некогда камень был вставлен то ли в кольцо, то ли в венец Эдуарда – скорее всего, в кольцо, которое использовалось при коронации в 1042 году. Почти век спустя благочестивый король был канонизирован, и именно с его набожностью и щедростью, а также особым почитанием Св. Иоанна Евангелиста и связана легенда про сапфир.
Рассказывают, что однажды, когда король шел на утреннюю службу в Вестминстерское аббатство, к нему подошел нищий и попросил милостыню. Увы, у короля не оказалось с собой ни одной монеты, и, чтобы не отпускать нищего с пустыми руками, король, не колеблясь, снял с пальца кольцо с сапфиром и отдал ему. Нищий долго благодарил его, но король не считал, что совершил какой-то особенный поступок, и с годами совсем позабыл об этом случае. Минуло много лет, и однажды двое английских пилигримов в Святой земле, попав в ненастье, искали место, где бы его переждать. Внезапно перед ними появился старик, которого сопровождали двое юношей со свечами в руках. Расспросив пилигримов, кто они и откуда, и услыхав, что они родом из Англии, старик сказал, что он – не кто иной, как Иоанн Евангелист. А затем, достав кольцо с сапфиром, добавил, что некогда получил его от короля Англии, когда был в облике нищего. Св. Иоанн отдал кольцо пилигримам и попросил вернуть его королю, добавив, что за щедрость свою и милосердие ровно через полгода король Эдуард попадет в рай, где они с ним и увидятся. Пилигримы, вернувшись в Англию, в точности передали все королю. Ровно полгода спустя, в январе 1066 года, Эдуард скончался. Его похоронили в Вестминстерском аббатстве, строительство которого начали как раз во времена Эдуарда. На пальце короля было то самое кольцо с сапфиром.
Корона Британской империи
Шли годы. Уже давно Англия была завоевана Вильгельмом (который, кстати, приходился Эдуарду двоюродным племянником), и страной правили его потомки. Король Генрих III в 1269 году решил воздвигнуть для Эдуарда роскошную гробницу, достойную человека, причисленного к лику святых. Так и сделали. Чтобы перезахоронить короля, могилу, в которой он пролежал к тому времени двести три года, вскрыли, и королевские регалии, сняли, в том числе и кольцо с сапфиром. День перенесения останков Эдуарда, 13 октября, стал праздником, а украшения стали драгоценными реликвиями, которые использовались при коронации следующих монархов.
По поверью, этот сапфир дает владельцу силу исцелять страдающих от судорог. Судя по огранке, нынешнюю форму он, скорее всего, получил во времена короля Карла II, то есть во второй половине XVII века. Теперь сапфир Эдуарда Исповедника вставлен в усыпанный бриллиантами крест, который венчает корону Британской империи – он пережил множество королей.
Следующая драгоценность в короне – другой прославленный сапфир, «сапфир Стюартов». Это крупный, приблизительно 3,8 × 2,5 см, овальный кабошон весом сто четыре карата, ярко-синего цвета (с одной стороны камень просверлен – видимо, когда-то его носили в качестве подвески). Однако не вес и размер делают его таким ценным.
Считается, что первое упоминание о камне относится к 1214 году, когда короновался шотландский король Александр II, чью корону и украсил прекрасный сапфир. О его более ранней истории, увы, неизвестно ничего. Позднее он перешел к сыну короля, Александру III. Тот был женат на английской принцессе Маргарите, дочери короля Генриха III, и у них было трое детей. Оба сына скончались еще детьми, выжила только дочь, тоже Маргарита, которую выдали замуж за норвежского короля. После внезапной смерти короля Александра III в 1286 году (его тело нашли на скалах со сломанной шеей) единственной прямой наследницей стала еще одна, третья Маргарита, его внучка, дочь шотландской принцессы и короля Норвегии. Маргарите, Норвежской деве, как ее прозвали, было всего три года, когда шотландские лорды провозгласили ее своей королевой. Король Эдуард I хотел выдать ее замуж за своего сына, будущего Эдуарда II, но не успел – едва прибыв из Норвегии в Шотландию, семилетняя Норвежская дева скончалась. На престол взошел Иоанн Баллиоль – Эдуард I поначалу поддерживал его, но в 1296, когда Шотландия заключила союз с Францией, вторгся в страну, завоевал ее, пленил Иоанна, вынудил отречься и сам занял шотландский трон. Так шотландцы лишились и своей реликвии, коронационного Сконского камня (подробнее – в главе «Коронация»), и сапфира.
Однако камень вернулся обратно – Эдуард III, внук Эдуарда I, отдал его своему зятю шотландскому королю Давиду II (он был женат первым браком на сестре Эдуарда III Иоанне). А Давид подарил сапфир своей единокровной сестре Марджори Брюс, которая впоследствии стала матерью первого короля Шотландии из рода Стюартов, Роберта II, и положила тем самым начало новой династии. Сапфир Стюартов – теперь его уже можно так называть – переходил из поколения в поколение, однако век спустя снова попал в руки англичан. В 1482 году английские войска в очередной раз вторглись в Шотландию, и Эдуард IV, завладев камнем, велел вставить его в корону, где она и находилась вплоть до Английской революции.
Как уже упоминалось выше, королевские регалии тогда было приказано уничтожить – золото переплавили, а драгоценные камни продали. Сапфир Стюартов тоже был продан, но после Реставрации его, как и некоторые другие драгоценности, удалось вернуть. Когда в результате Славной революции король Иаков II бежал во Францию, то среди захваченных им драгоценностей оказался и семейный сапфир. Он перешел к сыну Иакова, а затем к внуку; последним владельцем из этой ветви династии Стюартов оказался Генри Стюарт, который никогда не пытался вернуться в Англию, в отличие от отца и брата, а посвятил себя церкви. Он и вернул сапфир – к тому времени страной уже давно правила Ганноверская династия. Так при Георге III камень вновь обрел владельцев в лице британских монархов, и с тех пор хранится в их сокровищнице.
Когда же в 1838 году, как упоминалось выше, для королевы Виктории создавали корону Британской империи, то впереди, в центре основания, и вставили сапфир Стюартов. Однако в 1909 году это место занял алмаз, Кулиннан II, а сапфир поместили снова в центре, но уже с задней стороны основания. Когда же в 1937 году по образцу этой короны была сделана новая, то все камни заняли те же самые места, где они остаются и по сей день.
Третий знаменитый камень в короне – рубин «Черный принц». Так же как и рубин Тимура, о котором рассказывалось выше, это не рубин, как таковой, а шпинель (неспециалисту отличить рубин от шпинели не удастся, различаются они по твердости и по преломляющей способности; шпинель камень более редкий, но не такой ценный). Размер камня впечатляет – около 170 карат, величиной, что называется, с куриное яйцо. Форма – неправильный восьмиугольник, а в верхнюю часть вставлен маленький рубин (да-да, именно так – камень в камень). Возможно, родом он из тех же копей на территории Афганистана, где был найден некогда рубин Тимура и многие другие крупные камни, которые некогда считали рубинами. В первый раз камень упоминается в записях, касающихся коронации Марии II и Вильгельма III в 1689 году (речь идет о достоверных упоминаниях именно этого камня), однако история у него куда более древняя.
Впервые этот «рубин» появляется на исторической сцене в конце Реконкисты, в те времена, когда христианам уже удалось отвоевать большую часть Иберийского полуострова у мавров. Гранадой правил султан Мухаммед V, но братьев у султана было много, и королевств на всех не хватало, так что в 1359 году султана сверг его единокровный брат Измаил. Впрочем, он не процарствовал и года, как его сверг кузен, Абу Саид, который и стал править Гранадой под именем Мухаммеда VI. Мухаммед V бежал в соседнюю Севилью, просить помощи у короля Кастилии Педро. Педро, вошедший в историю под двумя прозвищами, «Справедливый» и «Жестокий», решил воспользоваться этой междоусобицей и напал на Гранаду.
Что именно произошло потом, легенды рассказывают по-разному. То ли Абу Саид, Мухаммед VI, решил сдаться на милость победителя, то ли сам Педро решил заключить с ним мирный договор; так или иначе, Абу Саид, в сопровождении свиты, прибыл в Севилью. (На самом же деле Мухаммеду V удалось отвоевать Гранаду, что и вынудило Абу Саида бежать). Низложенный гранадский султан захватил с собой драгоценности, которые заинтересовали короля. И, как гласит легенда, Педро пригласил Абу Саида и его спутников на торжественный обед, где гостей и убили, и даже якобы жестокий король собственноручно заколол Абу Саида кинжалом. На теле убитого и нашли несколько великолепных драгоценностей, в том числе и большой красный камень из сокровищницы мавританских властителей Гранады. Это могло произойти в 1362 году, когда Абу Саид действительно погиб в небольшом городке неподалеку от Севильи, убитый по приказу Педро Кастильского.
Однако и судьба Педро тоже оказалась незавидной. В 1366 году Энрике, сводный незаконный брат короля, в очередной раз восстал против него, и с помощью гасконских наемников ему удалось одержать победу, пусть и временную. Как некогда оба Мухаммеда, V и VI, которые по очереди вынуждены были спасаться бегством, поскольку королевство оказывалось захваченным собственным братом, теперь был вынужден бежать и Педро Кастильский. Он направился во Францию, в Бордо, где как раз собирался встречать рождество Эдуард, сын короля Эдуарда III, которого впоследствии прозовут Черным принцем. Педро попросил у него военной помощи (якобы обещая при этом огромное вознаграждение), и 3 апреля 1367 года войска принца разбили войска Энрике Кастильского. Педро получил свой трон обратно, правда, как оказалось, ненадолго. В благодарность за эту помощь испанский король и подарил английскому принцу прекрасный рубин. Другая версия легенды гласит, что принц сам потребовал, среди прочего, именно эту награду. Рассказывают также, что король отдал только рубин, пообещав прислать остальную часть сокровищ, и скрылся в Севилье, а Эдуард, так и не дождавшись обещанного, был вынужден покинуть Испанию. (Так или иначе, оставшись без поддержки английского войска, в следующем году Педро проиграл очередную битву Энрике, и после был убит по его приказу, а тот снова занял трон под именем Энрике II).
Черный принц действительно покинул Иберийский полуостров, и вернулся к своему двору в Аквитанию, а в 1371 году, ослабевший, с подорванным здоровьем, уехал в Англию, и, вероятно, захватил рубин с собой. Он, как рассказывают, носил его на шляпе. Принц Эдуард так и не стал королем Англии – он скончался в 1376 году в возрасте сорока пяти лет, и престол достался его сыну – десятилетний Ричард II стал королем после смерти своего деда год спустя, в 1377 году. Так рубин попал в английскую королевскую сокровищницу.
Далее он на несколько десятков лет исчезает с исторической сцены, и вновь появляется уже в 1415 году, при короле Генрихе V (отец его, Генрих IV, в 1399 году вынудил Ричарда II отречься от трона и стал первым королем Англии из династии Ланкастеров). 25 октября 1415 года состоялась одна из самых знаменитых битв в истории, битва при Азенкуре – французская армия, превосходившая английскую по размерам, потерпела поражение. Генрих V, который возглавил основную часть войска, приказал вставить пресловутый рубин в корону, украсившую его шлем, веря, что тот защитит его в бою. Что ж, именно это и произошло. Согласно легенде, Генрих вступил в схватку с герцогом Алансонским, и тот едва не прикончил его тяжелым боевым топором – английский король счел, что спасся только чудом, и именно благодаря рубину Черного принца. Шлем короля с двумя глубокими зарубками, как любили рассказывать, именно тот самый, до недавнего времени покоился на могиле Генриха V в Вестминстерском аббатстве, пока не был отправлен в музей (на самом деле это турнирный шлем, а не боевой). А отрубленный фрагмент короны, украшавшей шлем, якобы был увезен в качестве трофея во Францию, и когда некий пленный француз пообещал вернуть его в обмен на свободу, то, отпущенный под честное слово, он привез обратно кусок золота с драгоценными камнями, а вот свободу ему так и не вернули.
Сын короля, Генрих VI, стал последним монархом из династии Ланкастеров. Когда 15 мая 1464 года состоялась битва при Хексеме (шла война Алой и Белой розы, подробнее об этом – в главе «Символы»), и войско Йорков напало на лагерь Ланкастеров, Генрих VI вынужден был бежать. Корона с рубином Черного принца была якобы у одного из пажей, беднягу убили, и корона попала в руки короля-победителя Эдуарда IV, представителя новой династии, Йорков.
После смерти Эдуарда рубин, видимо, перешел к его брату, Ричарду III, и очередная легенда гласит, что камень был на нем в день битвы при Босворте 22 августа 1485 года, битвы, в которой король Ричард погиб, а рубин и Англия перешли к Генриху Тюдору, будущему Генриху VII, первому королю из династии Тюдоров. Что ж, если так, то рубин Черного принца оказался не в состоянии спасти этого своего хозяина (ну а то, что вряд ли рубин «участвовал» в битвах при Азенкуре и Босворте, это уже совсем другое дело – но ведь нас интересуют легенды…)
Затем рубин переходил от одного Тюдора к другому, пока, наконец, не перешел к королеве Елизавете I, которая очень любила драгоценности. Однако, видимо, она однажды решилась расстаться с рубином Черного принца, поскольку существует история, рассказанная посланником Шотландии при английском дворе, сэром Джеймсом Мелвиллом. Елизавета, которую беспокоили претензии ее родственницы, шотландской королевы Марии Стюарт, на английский трон, предложила ей брак со своим фаворитом, Робертом Дадли, графом Лестером. Однажды вечером она вызвала Мелвилла, который вел переговоры об этом браке, в свои личные покои, и показала ему нечто, завернутое в бумагу – миниатюрный портрет Дадли, по словам королевы. «Затем она показала мне прекрасный рубин, огромный, словно мяч для игры в теннис. Я просил, чтобы оно отослала моей королеве либо его, либо портрет графа Лестера. Она ответила, что, если королева Мария последует ее советам, то получит в свое время обоих, и все, чем владеет; и что пошлет со мной в подарок бриллиант». Однако и прекрасный Дадли, и прекрасный рубин остались у Елизаветы.
Однако камень все-таки попал к Стюартам – после смерти так и оставшейся незамужней королевы престол перешел к сыну Марии Стюарт, Иакову I. Когда именно в рубине Черного принца появилось отверстие, неизвестно. Скорее всего, что это было сделано для того, чтобы носить его как подвеску. Во всяком случае, когда граф Дорсет по приказу нового короля составлял список королевских сокровищ, то среди драгоценных камней, украшающих корону Иакова, упоминается и «очень большой рубин», который венчал корону.
Следующий король, Карл I, окончил свои дни на плахе в 1649 году – рубин вновь оказался бессилен. Среди королевских драгоценностей, пущенных на продажу, упоминаются два рубина, один стоимостью четыре тогдашних фунта, другой пятнадцать. Вероятно, один из них – рубин Черного принца. Когда в 1660 году на престол взошел Карл II, то, как считается, рубин ему продал обратно тот, кто в свое время его выкупил. На короне Карла в центре одного из крестов был вставлен крупный рубин – что ж, весьма вероятно, что это именно наш герой. Со сменой династий он перешел к Ганноверам, и мирно хранился в сокровищнице.
В 1821 году короновался Георг IV, и это оказалась одна из самых дорогостоящих коронаций в английской истории. В корону Георга вставили и сапфир Стюартов, и рубин «Черный принц». И, наконец, в 1838 эти камни были вставлены в корону, созданную для королевы Виктории. Сейчас этот пылающий красным камень находится в центре усыпанного бриллиантами креста на, так сказать, фасаде короны Британской империи. И, наверное, все-таки пытается охранять владельца… Впрочем, времена, когда монархи сами шли в бой, прошли, так что у него не так и много работы.
«Черный принц» некогда имел шансы попасть к Марии Стюарт – с ее именем традиция связывает жемчуг, украшающий корону, три из четырех больших жемчужин. Коллекция жемчуга шотландской королевы (которая успела побыть и королевой французской, и привезла из Франции, после смерти своего юного супруга, короля Франциска II, великолепные украшения, в том числе и жемчуг, подарок свекрови, королевы Екатерины Медичи) была одной из самых знаменитых в свое время. Позднее жемчуг выкупила Елизавета I, соперница Марии не только в вопросах власти, но и в вопросах женской привлекательности, и впоследствии он перешел к Иакову I, а от него – к его дочери Елизавете, королеве Богемской, а далее к ее дочери Софии и внуку Георгу, ставшему первым королем Британии из Ганноверской династии. Но есть и другая версия – что жемчужины принадлежали все-таки не Марии Стюарт, а Елизавете Тюдор, и были некогда вставлены в ее серьги; Елизавета, будучи королевой-девственницей, очень любила жемчуг, символ невинности. Есть и третья версия – что жемчуг этот принадлежал Елизавете Богемской. Как бы там ни было, жемчуг действительно старинный.
Итак, корону украшают знаменитые рубин (вернее, шпинель) и сапфиры; настала очередь рассказать о знаменитых алмазах.
26 января 1905 года управляющий некоего алмазного рудника в Южной Африке, мистер Фредерик Уэллс, заметил в стене шахты яркий блеск. Это оказался не кусок стекла, как он поначалу предположил, а огромный алмаз. Самый большой из тех, что были когда-либо найдены. Так имя владельца шахты, Томаса Куллинана, вошло в историю – имя «Куллинан» получили и алмаз, и городок, в котором это произошло, а в 2003 году, в честь своего столетнего юбилея, это имя получил и сам алмазный рудник.
Алмаз «Куллинан» весил 3106 карат. Возможно (но это только предположение), что он был только частью еще более крупного камня, и тот либо был нечаянно уничтожен при работах в шахте, либо до сих пор лежит и ждет, пока его обнаружат. Как бы там ни было, огромный алмаз выкупило правительство Трансвааля, чтобы преподнести его в подарок королю Эдуарду VII, сыну королевы Виктории, – в ноябре 1907 года ему исполнялось шестьдесят шесть лет. Чтобы алмаз в сохранности добрался до Англии, его под охраной якобы отправили на одном из пароходов в Лондон, а на самом деле он уехал почтой, посылкой с объявленной ценностью (при этом его, конечно, застраховали, на миллион с четвертью долларов).
В январе 1908 года Эдуард VII поручил заняться камнем известнейшей ювелирной фирме Ашер в Амстердаме. Внутри камня имелись дефекты, так что решено было расколоть его на несколько частей, чем и занялся лучший, как считалось, гранильщик той поры, Иосиф Ашер. 10 февраля точным ударом, направленным в определенное место – ювелир изучал камень более месяца – алмаз был расколот. При этом якобы инструмент сломался, а камень остался неповрежденным, так что пришлось наносить удар во второй раз, причем Иосиф Ашер, не вынеся напряжения, тут же после этого упал в обморок. Вряд ли, конечно, но без легенд обойтись трудно.
Так из одного огромного алмаза получилось три, а из них, в свою очередь, получилось девять крупных (они нумеруются в порядке убывания размера, I – самый крупный, и т. д.), девяносто шесть небольших, и осколки общим весом 9,5 карат. Куллинаны III и IV, 94,4 и 63,6 карат соответственно, поначалу украсили корону супруги Эдуарда VII, королевы Марии, но их можно было носить и в качестве брошей, причем вместе – именно так их носит сейчас Елизавета II. Кулиннан V тоже был брошью-подвеской, а потом заменил на короне королевы Марии другой знаменитый алмаз, Кохинор. Брошью стали и Куллинаны VII и VIII; VI вставили в подвеску, IX – в кольцо. Что же касается самых крупных, Куллинанов I и II, то первый был вставлен в скипетр, а второй – в корону Британской империи.
Куллинан II имеет собственное имя, «Малая звезда Африки». Весит он 317,4 карат, и является четвертым по величине ограненным бриллиантом в мире. Он вставлен в основание короны, впереди, и находится прямо над челом монарха. Что ж, наверное, лучшее место из возможных для такого камня…
Кохинор меньше размером, но не просто, как Кулиннан, входит в число самых больших и знаменитых бриллиантов в мире – его история, наверное, наиболее древняя. «Кто владеет им, владеет всем миром, но познает также и все несчастья мира, и лишь бог или женщина могут владеть им безнаказанно». «Цена ему – только человеческая жизнь». Он – тот самый алмаз, о котором рассказывают индийские легенды, и либо принадлежал некогда богу Солнца, и в его краже обвинили Кришну, либо же одному из героев эпоса «Махабхарата», сыну бога солнца, герою Карне.
Считается, что алмаз, упоминаемый в «Бабур-наме», воспоминаниях основателя империи Великих моголов Бабура (1483–1530), полководца, правителя, писателя, который был потомком знаменитого полководца Тимура, может быть, был именно тем, который впоследствии назовут Кохинором. Бабур упоминает правителя Дели Ала-ад-Дина Хильджи (правил с 1295 по 1316 гг.), который покорил небольшое государство Малва, и среди прочих богатств захватил алмаз – по преданию, весь народ должен был попасть в рабство, если тот упадет с тюрбана местных правителей. Что ж, почти так и случилось.
В другой легенде рассказывается, что, когда трое сыновей Ала-ад-Дина нашли огромный алмаз и поспорили, кому он должен принадлежать, бог Шива молнией расколол камень на три части; каждому досталось по своему алмазу, и одна часть и получила имя «Кохинор», то есть «гора света». В «Бабур-наме» упомянуто и то, как алмаз попал к самому Бабуру. Ала-ад-Дин якобы подарил алмаз радже Гвалиора, чей потомок погиб в битве с Бабуром, когда тот отправился завоевывать Индию в 1526 году. Сын Бабура, Хумаюн, вступив в Агру, пощадил семью погибшего, и в благодарность получил огромный алмаз, который преподнес своему отцу; однако Бабур не оставил его у себя, а вернул сыну. Вероятно, «алмаз Бабура» и есть тот самый легендарный камень (а перечисленные варианты его происхождения и очередность смены владельцев – лишь часть существующих версий, есть и другие – например, алмаз остался у Бабура, и он отдал свое сокровище сыну тогда, когда тот внезапно заболел; Хумаюн поднялся со смертного одра, а Бабур, наоборот, начал слабеть и вскоре скончался). Что случилось с камнем дальше, неизвестно – например, есть несколько свидетельств, что Хумаюн преподнес в дар персидскому шаху алмаз, который стоил «целой страны».
Потомок Бабура, Шах-Джахан, тоже получил в подарок огромный алмаз от властителя Голконды. Позднее исследователи задавались вопросом – что есть Кохинор? Алмаз Бабура? Алмаз Шах-Джахана, который повелел вставить его в Павлиний трон Великих Моголов? Или этот один и тот же камень? Об этом были написаны десятки статей и книг, существуют самые разные свидетельства, но истину установить уже невозможно.
Как бы там ни было, сокровища Великих Моголов в 1739 году перешли к Надир-шаху, который разбил их войска и разграбил Дели. Однако, по легенде, среди драгоценностей не оказалось знаменитого алмаза. Он, как рассказала одна из обитательниц гарема тогдашнего Великого Могола, шаха Мухаммеда, был спрятан в тюрбане шаха. Тогда Надир-шах пригласил его к себе на пир, и, согласно тогдашнему обычаю, предложил, в знак дружбы, обменяться тюрбанами. Другая версия, менее вероятная, гласит, что Мухаммед выкупил этим алмазом у Надир-шаха свою жизнь. И именно персидскому властителю приписывают восклицание «Это же гора света!», благодаря которому камень получил название «Кохинор». Еще она красивая легенда гласит, что наложница Надир-шаха так описала стоимость алмаза: «Если сильный мужчина возьмет пять камней, и бросит один на север, другой на юг, третий на восток, четвертый на запад, а один прямо вверх, и если все это пространство заполнить золотом и драгоценными камнями, то это будет равняться стоимости Кохинора».
Как и рубин Тимура, о котором рассказывалось выше, после смерти Надир-шаха Кохинор сначала попал в руки правителей Афганистана, а в начале XIX века – к магарадже Сикхского государства, Ранджиту Сингху, прозванному «Львом Пенджаба». Когда же 1849 году Пенджаб перешел к Британской империи, Кохинор в очередной раз поменял владельца, и на этот раз им стала женщина – королева Виктория. То, как это случилось, само по себе довольно увлекательная история.
Сэр Джон Лоуренс, один из членов, условно говоря, нового пенджабского правительства, которому и передали алмаз, положил его в карман жилета и позабыл об этом. Когда же его старший брат, сэр Генри, спустя несколько недель начал выяснять, где же Кохинор, Джон Лоуренс, спохватившись, начал его искать и выяснилось, что его пожилой слуга-индиец, когда чистил жилет, нашел коробочку и, к счастью, не выбросил ее, хотя счел, что там лежит всего лишь кусок стекла. Новый генерал-губернатор Индии, молодой лорд Дальхузи, лично доставил Кохинор на корабль, идущий в Англию, и затем признавался, что испытал огромное облегчение, избавившись, наконец, от огромной ответственности за это сокровище. Корабль «Медея» по пути попал в бурю, часть команды команда заболела холерой… Словом, если кто-то хотел верить в то, что Кохинор приносит несчастье, то у него вполне находились для этого основания, особенно учитывая печальные судьбы предыдущих владельцев, которых убивали, смещали с престола и так далее. Чтобы убедить королеву Викторию в том, что алмаз вовсе не «несчастливый», генерал-губернатор впоследствии написал королеве письмо, в котором передал ответ последнего афганского владельца алмаза, который, на вопрос Ранджита Сингха о стоимости камня, ответил так: «Цена ему – благосклонность судьбы, ибо тот, кто им владеет, превзошел своих врагов». Кроме того, он перечислил владельцев камня, которые не только гибли, но и основывали государства – принес ли камень им несчастье, или, может, все же удачу? В конце письма Дальхузи добавил: «Если, однако же, Ее Величество думает, что камень несчастливый, то пусть вернет его мне». Но кто же готов по доброй воле отказаться от такого сокровища?
Когда алмаз прибыл в Англию, его исследовали, оказалось, что весит он 186,1 карат, гораздо меньше, чем предполагалось, и даже возникло предположение, что камень подменили. Но юный наследник Ранджита Сингха, последний официальный владелец камня, и его придворные вряд ли смогли бы проделать это с камнем, который публика хорошо знала по многочисленным придворным церемониям. Далип Сингх, который прибыл в Англию и был всячески обласкан Викторией (он так никогда и не вернулся в Индию, а остался в Европе, где вел роскошный образ жизни), официально передал камень королеве. Именно это и позволяет теперь Индии требовать Кохинор обратно – принц был несовершеннолетним и не имел права так поступать.
Мария, королева Британии и Ирландии, императрица Индии в диадеме, украшенной знаменитым алмазом «Кохинор»
В октябре 1851 года алмаз был выставлен на Всемирной выставке: «Кохинор, бесспорно, жемчужина выставки. Его окружает тайна, и теперь, когда было принято столько предосторожностей, и преодолено столько трудностей, толпа просто огромна, и полицейские при входе с большим трудом успокаивают нетерпеливых, пробивающихся посетителей. Вчера на протяжении нескольких часов в очереди было постоянно не менее нескольких сотен человек; тем не менее, алмаз разочаровывает. Может быть, дело в несовершенной огранке, или же в том, что сложно установить источник света под правильным углом, а, может, дело в неподвижности камня – он должен был бы вращаться вокруг своей оси; так или иначе, уловить сияющие лучи, видные, когда смотришь на него под определенным углом, почти никому не удается».
Генерал-губернатор, лорд Дальхузи, тоже писал, что Кохинор плохо огранен, был разочарован и супруг Виктории, принц Альберт. После долгих обсуждений было решено огранить его заново. В газете «Таймс» писали: «Кохинор намереваются превратить в овальный бриллиант, и два небольших бриллианта, которые можно будет носить как подвески. Нынешний вес камня 186 карат, и, как надеются, обработка не уменьшит его вес, зато значительно увеличит ценность и раскроет его красоту». И, тем не менее, за решение переогранить легендарный камень Викторию и Альберта укоряли и продолжают укорять до сих пор. Работа, которую выполняли приглашенные из Нидерландов специалисты, заняла тридцать восемь дней, и на нее было потрачено восемь тысяч фунтов. В результате камень потерял 43 % своего веса; получившийся овальный бриллиант весит 108,93 карат (в 1992 году было объявлено, что весит он чуть меньше, 105,602 карат). Кохинор выглядел великолепно, но, тем не менее, разочаровал и самого принца Альберта, который контролировал процесс, и многих других.
Но дело было сделано. В 1853 Кохинор вставили в тиару, усыпанную бриллиантами, в 1911 году – в корону для супруги Георга V, королевы Марии, а в 1937-м – в корону супруги Георга VI, Елизаветы. Что ж, женщины могут носить Кохинор безнаказанно. По крайней мере, пока.
В первый раз правительство Индии обратилось с просьбой вернуть алмаз в 1947 году, затем в 1953. А в 1976-м свои права предъявил Пакистан. Право Пакистана в Индии оспаривают, но тут вмешался и Иран, а в 2000 году – Афганистан… Что ж, Кохинор в свое время принадлежал правителям всех этих стран – Индии, Ирана, Пакистана, Афганистана, они теряли его, порой возвращали обратно. Так кому же он, в конце концов, принадлежит? Как правильно заметил один из участников дискуссии, развернувшейся в британской прессе, если уж возвращать Кохинор, то нужно рассматривать и вопрос о том, кому принадлежат сами Британские острова. Так что знаменитый алмаз хранится в Тауэре, и вряд ли когда-нибудь покинет британскую сокровищницу.
Однако вернемся к коронам. Императорская корона Индии не относится к драгоценностям короны, это личная собственность монархов, но она, конечно же, заслуживает упоминания. Когда в 1911 году король Георг V должен был быть коронован в качестве императора Индии, а, согласно закону, королевские регалии, в том числе корона Британской империи, не могли покинуть страну, специально для этой церемонии была заказана новая корона, которая с тех пор больше ни разу и не использовалась. Ювелиры фирмы «Гаррард» сделали ее по образцу других корон, но дуги, сходясь в центре, изгибаются не вниз, а вверх, что придает короне некий восточный колорит. Ее украшают около шести тысяч бриллиантов и другие камни – рубины, сапфиры и изумруды, причем индийского происхождения. Король Георг затем записал в своем дневнике, что устал после трех с половиной часов в новой короне: «Она натерла мне голову, и довольно тяжелая!» Впрочем, 0,97 кг – это не так уж и много, бывают и более тяжелые короны – говорят, что корона Вильгельма IV была настолько тяжелой (более 3 кг), что у короля на коронации разболелись зубы…
Одна из самых красивых корон британских монархов – диадема Георга IV, которую еще называют «бриллиантовой диадемой». Она, к тому же, одна из самых известных – Елизавета II именно в этой короне часто изображалась на портретах, марках и денежных знаках, и именно в ней Ее Величество отправляется на церемонию открытия парламента и покидает ее (а в здании парламента ее торжественно снимают и заменяют на корону Британской империи). Зубцы диадемы представляют с собой чередование крестов и букетов из символов Шотландии, Англии и Ирландии (чертополоха, розы и трилистника соответственно). Ее в 1820 году сделали в фирме «Ранделл», там же, где и корону Британской империи. Диадема в буквальном смысле усыпана бриллиантами (их 1333), а в середине переднего креста укреплен четырехкаратный желтый бриллиант. Основа украшена двойным рядом жемчужин.
Георг IV надевал эту диадему в день своей коронации в 1821 году, которую праздновали с необыкновенной пышностью, и, поскольку диадема, в отличие от короны монарха, не покрыта бархатом (красный головной убор – давний символ власти, не только королевский), то Георг во время церемонии надевал ее поверх красной бархатной «испанской» шапки. Любопытная деталь – в те времена было принято заимствовать драгоценные камни на время коронации, и счет за корону включает некую сумму за одолженные бриллианты. Однако следов того, что камни когда-либо вынимали из оправы, нет – так что, вероятно, вполне мог произойти обмен, и король вместо бриллиантов, вставленный в эту изящную диадему, вернул другие, из каких-нибудь старых украшений в королевской сокровищнице. Впоследствии бриллиантовую диадему носили и правящие королевы, и супруги королей – благо, она получилась необыкновенно женственной, хотя и была сделана для мужчины.
Надевала ее и Виктория, хотя больше всего с этой королевой ассоциируется так называемая «маленькая бриллиантовая корона», которая тоже причисляется к личным драгоценностям британских монархов. Она действительно маленькая, диаметром всего 9 см и высотой 10 см, зато сверкает не меньше, чем большие короны, поскольку серебряная основа полностью покрыта бриллиантами (их там 1187).
После смерти принца Альберта, которую королева Виктория перенесла очень тяжело, она надолго отдалилась от общественной жизни, чем вызывала немало нареканий. Когда же, наконец, королева уговорили вновь появляться на публике, она в 1870 году и заказала эту маленькую корону, которую можно было надеть поверх вдовьего чепца с вуалью – головного убора, который королева не снимала до конца своих дней. В 1871 году королева появилась в ней на открытии парламента, а корона Британской империи, которую она считала слишком тяжелой и неудобной, и которую, к тому же, нельзя было надеть поверх чепца, покоилась перед королевой на подушке. А когда Виктория скончалась, то на ее гроб положили не корону Св. Эдуарда, как полагалось по традиции, а именно эту маленькую, почти игрушечную коронку. Королева завещала ее супруге своего наследника, Александре, и та, равно как и супруга следующего короля, Мария, надевала это корону время от времени. Однако для всех она так и осталась «короной королевы Виктории».
Речь у нас шла о коронах правящих монархов, а что же короны консортов?
Как уже упоминалось, фактически все коронные драгоценности были уничтожены во время Английской революции, и их впоследствии пришлось делать заново. Король Карл II, который вернулся на трон после революции и гражданской войны, уже был монархом, когда вступил в брак, и его супруга не только не была коронована, но и, соответственно, не принимала участия в его коронации. А вот король Иаков II, брат Карла, был к моменту коронации женат на Марии Моденской (это была его вторая супруга). Так что для нее было сделано три короны – коронационная (она не сохранилась до наших дней); диадема, которую Мария Моденская надевала по пути на коронацию, и основная, так сказать, государственная корона. Она сделана по образцу короны монарха, и на протяжении долгого времени, как это было принято, украшалась драгоценными камнями только на время коронации.
Ее носила сама Мария Моденская (впрочем, недолго – ее супруг пробыл на троне всего несколько лет), затем ее падчерицы, правящие королева Мария II и Анна. Носил ее и король Георг I, а затем ею короновали королев-консортов, супруг королей Георга II и III. Супруга Георга IV вообще не была допущена на коронацию (подробнее – в главе «Коронация»), а вот когда дело дошло до коронации королевы Аделаиды, супруги Вильгельма IV, то, начиная с нее, все следующие королевы-консорты (а их с тех пор было три) короновались собственными, сделанными специально для каждой коронами. А корона Марии Моденской, равно как и ее диадема, когда обсуждались короны для коронации королевы Виктории в 1838 году, были признаны «очень маленькими, и, из-за своего возраста и того, что не использовались [последний раз корону надевала Шарлотта, супруга Георга III, в день своей коронации в 1761 году, за семьдесят семь лет до того], пришедшими в негодность». С тех пор корона хранится в Тауэре и представляет собою в основном историческую ценность – ее больше ни разу так и не использовали, хотя и собирались. Правда, в 1939 году фальшивый жемчуг заменили к ультивированным.
Александра, супруга Эдуарда VII, сына королевы Виктории, была коронована в 1902 году, и для ее коронации не стали использовать ни корону Марии Моденской, ни корону королевы Аделаиды, а создали новую, «в европейском стиле», с более низким, чем обычно, основанием, так что восемь (а не четыре) полудужий, сходящихся в центре, оставляли зазор между собой и бархатным верхом, и позволяли смотреть как бы сквозь корону. Она была так густо усеяна бриллиантами, что металла фактически не было видно (камней было около четырех тысяч – по неписаному закону корону королевы-консорта не должны украшать цветные камни). А в центральный зубец в виде креста был вставлен прославленный Кохинор, который с тех пор украшает короны супруг королей, раз уж есть легенда о том, что его, не опасаясь несчастья, могут носить только женщины.
Для королевы Марии Текской в 1911 году тоже была сделана новая корона. Ее тоже украсил Кохинор, а также Куллинаны III и IV. Несмотря на то, что всего на ней было более 2200 бриллиантов, корона была очень легкой благодаря удачной конструкции. Корону делали на личные средства монархов, однако в 1914 году королева Мария передала ее для коронации будущих королев-консортов в коллекцию драгоценностей короны. Куллинаны при этом заменили на стразы, поскольку королева продолжала носить эти бриллианты в качестве брошей. Как и у короны Александры, дуги с этой короны можно было снимать и носить ее без них, как диадему. Именно так и поступила королева Мария в 1937 году, когда присутствовала на коронации своего сына Георга VII и его супруги Елизаветы – хотя по традиции, восходящей еще ко временам Плантагенетов, на коронации королевы-консорта не должна присутствовать ее предшественница, предыдущая королева-консорт.
Так что воспользоваться, как изначально предполагалось, короной Марии Текской следующая королева-консорт не смогла (заметим, королева Мария надевала ее и впоследствии, уже когда королевой стала ее внучка, Елизавета II, а после ее смерти в 1953 году корона ни разу не использовалась). Для Елизаветы, супруги Георга VI, изготовили новую корону – в отличие от предшественниц из серебра и местами золота, эта корона целиком из платины, а бриллианты, которыми она украшена, были взяты с короны-диадемы королевы Виктории; их еще больше, чем на короне королевы Марии – 2800. С короны королевы Марии сняли Кохинор (и заменили его на Куллинан V), и он, по традиции, украсил крест в передней части короны, а под ним поместили бриллиант, который в 1856 году королеве Виктории преподнес султан Турции – небольшой по королевским меркам, 17 карат. В 2002 году, когда королева-мать Елизавета скончалась, ее корону возложили на гроб, и это был последний раз, когда Кохинор покидал Тауэр. Он ждет следующую супругу следующего монарха…
Свои короны и у принцев Уэльских. На английском их называет не «crown», а «coronet» – второе слово используется для обозначения короны, принадлежащих не монарху, а пэрам, или, как в данном случае, членам семьи монарха. Увы, в русском языке аналога нет, так что мы будем использовать слово «корона».
В 1677 году Карл II постановил, что корона наследника, та, в которой он присутствует на коронации своего родителя-короля, должна иметь две дуги, сходящиеся в центре (и образующие, таким образом, одну арку – в отличие от минимум двух арок самого монарха). Сам Карл II так и остался бездетным, что же касается следующих монархов, то либо они бежали из страны со своим наследником (как Иаков II), либо у них не было детей (как у Марии II и Вильгельма III), либо они умирали в младенчестве (как у Анны). Так что следующим принцем Уэльским стал только представитель следующей династии, Ганноверской, будущий Георг II. Его сын, Фредерик Льюис, приехал из Ганновера в Англию в 1728 году, уже после коронации отца, и корону, изготовленную для него, не носил – ее лишь возлагали перед ним на подушке, когда он заседал в Палате лордов. Он умер раньше, чем отец, так что так и не стал королем, а корону эту впоследствии надевали его сын и внук, Георги III и IV. Следующим принцем Уэльским стал уже только сын королевы Виктории, будущий Эдуард VII. Еще с конца XVIII века возникла традиция, по которой, находясь в парламенте, принц Уэльский не надевал корону – она лежала «перед ним в знак того, что он еще не готов к ней».
В 1902 году именно эту корону заменили на новую, в том же стиле, с одной аркой и весьма скромную – для участвовавшего в коронации своего отца Эдуарда VII Георга, принца Уэльского, будущего Георга V. От него она перешла к сыну, будущему Эдуарду VIII, а когда тот отрекся в декабре 1936 года, и позднее покинул страну, то забрал корону с собой. В Лондон корона вернулась только после смерти бывшего короля, ставшего герцогом Виндзорским, в 1972 году.
Забрал герцог и другую корону – в 1911 году Георг V возродил торжественную церемонию инвеституры (то есть введения в должность) принца Уэльского. Корона была достаточно необычной – без дуг, как диадема Георга IV, с узором в виде роз и нарциссов (нарцисс, как и порей – символ Уэльса, подробнее об этом – в главе «Символы») и была украшена жемчугом и аметистами.
Когда в 1969 году была проведена соответствующая церемония для Чарльза, принца Уэльского, сына Елизаветы II, то воспользоваться вышеупомянутой короной не смогли – ее не было в стране, ведь герцог Виндзорский жил заграницей. Так что возникла необходимость в новой.
Ее создал архитектор и ювелир Луи Осман – это самая современная из корон, и не только по времени создания, но и по дизайну, и по методам работы – с помощью гальванопокрытия (при котором электрический ток используется для покрытия нужного объекта тонким слоем металла, в данном случае – золота). Восковую модель короны поместили в специальную ванну и извлекли через два с половиной дня, после чего воск удалили. Золото было добыто в Уэльсе – с одной стороны, Уэльс славится золотом, с другой – это было символично (обручальные кольца родителей Чарльза и его дедушки и бабушки сделаны тоже из валлийского золота, подробнее – в главе «Свадьба»). Использовали при создании короны и платину.
Украшена она небольшими бриллиантами и изумрудами. Держава (имеющая фору шара) на верхушке окружена тринадцатью бриллиантами, расположение которых относительно друг друга соответствует расположению звезд в созвездии Скорпиона – знака Зодиака принца Уэльского. Сам шар, как позднее признался граф Сноудон, супруг принцессы Маргарет, сестры Елизаветы II, под наблюдением которого шла работа, был сделан по размеру мячика для гольфа. Рассказывают, дело было в том, что, с одной стороны, он должен был быть легким и желательно полым, чтобы не давить на арку короны, с другой – выдерживать вес украшающего его креста и бриллиантов. И в конце концов основой для него послужил мячик для гольфа, который покрыли золотом! Семь бриллиантов, идущих по горизонтали вокруг державы, символизируют семь Божьих даров, а семь с другой стороны – семь смертных грехов.
Другие регалии
…Моей руке
Пристало золото одно держать;
Тогда лишь силу придаю словам,
Когда зажат в ней скипетр или меч.
Клянусь душою, скипетр будет в ней.
Кроме корон, в коронации участвуют и другие церемониальные предметы. Начнем со скипетров. Королевский скипетр с крестом, «символ королевской власти и правосудия» вкладывают в правую руку монарха. Нынешний, как и остальные регалии, был изготовлен для коронации Карла II в 1661 году. Это достаточно длинный (около 84 см) витой посох из золота, с рукоятью и навершием, украшенным драгоценными камнями. С течением лет его вид несколько менялся.
Так, еще во времена Георга IV, в начале XIX века, над рукоятью он был украшен рубинами, изумрудами, сапфирами, бриллиантами и эмалью; навершие представляло собой геральдическую лилию, усаженную рубинами и бриллиантами, а сверху ее украшал огромный аметист; в центра креста на самой верхушке был вставлен большой бриллиант. Во времена королевы Виктории лилию заменили на символы Британии – розу, чертополох и трилистник. В 1905 году место под аметистом и крестом занял Куллинан I, «Большая звезда Африки», самый крупный из бриллиантов, полученный после обработки знаменитого алмаза (он весит около 530 карат). Его можно снимать со скипетра и носить как брошь.
Второй скипетр, с голубкой, символом Святого Духа, – знак духовной власти монарха, «справедливости и милосердия». Его вкладывают в левую руку монарха при коронации. Он длиннее скипетра с крестом (109,2 см), и тоже из золота, но гладкий, а не витой. Посередине скипетр украшен драгоценными камнями, на его вершине – золотая держава-шар с ободком из бриллиантов, на ней – крест, а на кресте – голубка с распростертыми крыльями, покрытая белой эмалью, с глазами, клювом и лапками из золота.
В отличие от двух предыдущих, изготовленных в 1661 году, «скипетр из слоновой кости» был изготовлен позже, по всей видимости, для коронации супруги Иакова II, Марии Моденской, в 1685 году. Длина его – почти 94 см, и состоит он из трех частей, соединенных золотыми «поясками». На золотом кресте наверху сидит белая голубка из оникса, с закрытыми крыльями. Два шара-державы, вверху (под крестом и голубкой) и на рукояти, украшены выемчатой эмалью. Этот скипетр также называют «скипетром Анны Болейн» – известно, что на коронации этой супруги Генриха VIII перед нею несли, а затем вручили ей два скипетра, один из которых был из слоновой кости. Скипетр Марии Моденской, что весьма вероятно, был сделан по образцу утраченного. Для нее (по другим сведениям – для ее падчерицы, королевы Марии II) изготовили и еще один скипетр, золотой, по образу королевского скипетра с крестом – меньшего размера, но не менее роскошно украшенный.
И, наконец, есть еще один «скипетр королевы», украшенный синей эмалью, разноцветными драгоценными камнями, цветами и листьями из бриллиантов – тоже с голубкой, но крылья у нее, как и голубки на скипетре короля, распростерты. Он, скорее всего, был изготовлен для Марии II, и утрачен впоследствии; нашелся этот скипетр за деревянной панелью в сокровищнице в Тауэре в 1814 году!
Золотой посох Св. Эдуарда, который, возможно, был извлечен из гробницы Св. Эдуарда, упоминался в описании множества коронаций, от коронации юной тринадцатилетней королевы Элеоноры, супруги Генриха III, в 1236 году, до коронаций Генриха VIII и его дочери Елизаветы I. По преданию, он содержал частицу Креста Господня – она находилась в шаре-державе на верхнем конце посоха. Нынешний посох был сделан в 1661 году, по образцу утраченного – длиной около 140 см и весом около 4 кг.
Держава монарха, которую влагают в правую перед тем, как короновать, и которую он (или она) держит в левой руке, когда покидает Вестминстерское аббатство – символ суверенной власти, того, что монарх – глава церкви, защитник веры. Она представляет собой полый золотой шар диаметром чуть больше 16 см и весом около 100 г. Посередине, по горизонтали, идет полоса украшений – «цветы» с сердцевинками из рубинов, изумрудов и сапфиров и лепестками из бриллиантов; над ними и под ними – ряд жемчужин. Такая же полоса идет по вертикали, но только в верхнем полушарии. Увенчана держава большим аметистом, на котором укреплен золотой крест около 7 см высотой – он густо усыпан бриллиантами и жемчугом, а в центре у него с одной стороны изумруд, с другой – сапфир.
Есть еще одна держава, которую называют «державой королевы-консорта», хотя это и не совсем верно – Мария II, дочь короля Иакова II, не была просто супругой правящего короля; они с Вильгельмом III правили одновременно. Эта держава весьма похожа на предыдущую; отличает их узор, меньший размер драгоценных камней и то, что крест укреплен прямо на державе. Обе державы были в свое время возложены на гроб королевы Виктории.
Георг V и Мария в коронационных одеяниях императора и императрицы Индии. Дели, 1911 год
Коронационное кольцо монарха символизирует его высокое положение, его сан и его единение со страной, отчего его и называют еще «обручальным кольцом Англии». В списке регалий, уничтоженных во время Английской революции, кольцо не упомянуто, и что стало с ним, неизвестно. Нынешнее кольцо было изготовлено в 1831 году для Вильгельма IV, и с тех пор его надевали во время коронации все монархи, кроме королевы Виктории. Это большой, окруженный бриллиантами сапфир, поверх которого пять рубинов образуют крест (крест Св. Георгия на синем фоне флага Св. Андрея). Коронационное кольцо королевы Виктории очень похоже на это, но, соответственно, меньшего размера, и сапфир имеет не овальную, а круглую форму – пришлось делать новое, поскольку пальцы юной королевы были куда меньше пальцев предыдущего монарха, ее дяди Вильгельма.
У королев-консортов тоже есть свое кольцо – его сделали для королевы Аделаиды, супруги Вильгельма IV – большой рубин, окруженный бриллиантами и небольшими рубинами по бокам. Его в свое время надевали все королевы-консорты, включая Елизавету, мать Елизаветы II. Обычно коронационное кольцо используют только в день коронации, но королева Елизавета I, бывшая «замужем за Англией», носила свое кольцо всю жизнь. Незадолго до смерти пальцы королевы настолько сильно отекли, что кольцо пришлось снять, предварительно распилив… По преданию, чем плотнее сидит на пальце кольцо, тем дольше будет правление. Королева Виктория сняла после коронации свое с трудом, так что в как минимум, два монарха, Елизавета I и Виктория, подтвердили традицию – кольца сидели на них плотно и правили они долго.
Еще одно коронационное украшение – два браслета «мудрости и искренности». Браслеты, утраченные во время Революции, были из золота и украшены драгоценными камнями, а те, что сделали в 1661 году, из золота, с узорами в виде роз, чертополоха, арф и геральдических лилий из цветной эмалью. Для следующих монархов узор обновляли, а для коронации Георга IV покрыли эмалью заново. Для королевы Елизаветы II в 1953 году были изготовлены новые браслеты – с внутренней стороны выгравирована надпись, которая гласит, что они были преподнесены ей правительствами стран Британского содружества. Изнутри браслеты выложены красным бархатом, который скрывает надпись. В отличие от предыдущих, они не покрыты эмалью, а застежки сделаны в виде розы Тюдоров.
Начиная с XII века, еще одним символом, который используют при коронации, символом рыцарства, стали шпоры. Нынешняя пара золотых шпор была изготовлена по образцу тех, что были уничтожены по время Революции. Некогда их действительно надевали монарху, теперь же это всего лишь символ. Завязки их сделаны из красного, вышитого золотом бархата.
Во время коронации, начиная с 1399 года, используются мечи, в настоящее время – пять. Самый большой из них – «державный», «государственный», который торжественно несут перед монархом и на коронации, и в день открытия парламента. Используют его и в других важных церемониях. Он символизирует присутствие монарха, его власть. Что случилось с предыдущим мечом после коронации Карла I, неизвестно, новый же был сделан в 1678 году. Это широкий меч, сам он весит 2,3 кг, ножны – около 900 г, длина – 81 см; эфес сделан в виде льва и единорога (которые присутствуют на королевском гербе); и сам он, и его головка покрыты узорами – чертополохом, геральдическими лилиями и т. д. Ножны отделаны красным бархатом. Этим мечом король как бы защищает церковь и свой народ.
Следующий – государственный меч, украшенный драгоценными камнями. Это, наверное, один из самых роскошных мечей в мире, сделанный специально для коронации Георга IV в 1821 году. Сам клинок – из дамасской стали, а эфес и ножны сделаны из золота и покрыты узорами в виде символов Соединенного королевства (роза, чертополох, трилистник) из рубинов, изумрудов, сапфиров и бриллиантов. Свой меч монарх символически преподносит церкви (его называют буквально «мечом подношения»), признавая ее главенство над собой. Используют этот личный меч монарха и при церемонии посвящения в рыцари.
Следующие три меча – «меч милосердия», «меч духовного правосудия» и «меч мирского правосудия». Они стали частью церемонии коронации начиная с Карла I, в 1626 году, и чудом пережили Английскую революцию. Самый главный из них – затупленный меч милосердия, меч Св. Эдуарда, который еще называют «Куртана» (в старинных поэмах упоминается отважный Ожье Датчанин, который однажды попытался из мести убить сына Карла Великого, однако его меч сломался – Бог дал ему понять, что нужно проявить милосердие, этот меч тоже называется «Куртана», «укороченный»). Меч с таким названием упоминается уже в описании брачной церемонии Генриха III, в 1236 году. Кончик меча символически отломан, что символизирует милосердие монарха. Меч духовного правосудия более узок, и хотя заточен, но не заострен. Самый же острый и узкий – меч мирского правосудия. Рукояти всех трех покрыты золотом, клинки из стали с добавлением меди; выкованы они были, видимо, в XI веке, но позднее подвергались переделке.
В коронационной процессии впереди несут меч милосердия, справа и слева – мечи правосудия, после этого – государственный меч, а уже далее следуют скипетр, корона и держава.
Самые старинные из регалий – это сосуд и ложка для помазания. «Все регалии, за исключением сосуда и ложки (все они хранились в Вестминстере), были святотатственно уничтожены», – писали в 1685 году. Все, кроме этих.
Сосуд, «ампула» представляет собой фигурку орла с распростертыми крыльями на подставке, около 23 см высотой. Тело орла полое, голова откручивается, и внутрь наливается елей. Во время церемонии помазания елей наливают в ложку через клюв орла. Иногда можно встретить утверждение, что сосуд этот был сделан к коронации Карла II в 1661 году, но, возможно, тогда его только починили и обновили (особенно это касается таких частей фигурки, как крылья и подставка), а сделан он был еще в XIV веке.
Об этом орле рассказывают следующую легенду – Томасу (Фоме) Бекету, архиепископу Кентерберийскому (был убит в 1170 году по приказу короля Генриха II), когда он жил в изгнании во Франции, в Сансе, явилась Дева Мария. Она вручила ему сосуд с елеем, и сказала спрятать в церкви Св. Григория, где его впоследствии найдут и будут использовать для помазания благочестивых королей. Там он и был спрятан, пока его не нашли – некий старец вручил сосуд Генриху III, и так он очутилась в королевской сокровищнице. По другой версии, его привез в Англию сам Бекет. Впоследствии сосуд обнаружил Ричард II, но так и не воспользовался, и первым королем, помазанным на царство елеем из этого орла, стал Генрих IV, сместивший Ричарда II в 1399 году.
Ложка же (общей длиной около 25,5 см) еще старше – предполагают, что ее использовали при коронации короля Иоанна в 1199 году, или даже еще раньше, при коронации его отца и старшего брата, соответственно, Генриха II и Ричарда I (Львиное сердце). Ручка – самая старая часть и, по некоторым сведениями, сделана лет на шестьдесят раньше части с углублением. Когда-то ручка была покрыта эмалью, но с годами она стерлась, и остались лишь следы узоров. В самой широкой своей части ручка украшена четырьмя жемчужинами. Иногда в источниках ее называют «ложкой из чистого золота», но на самом деле она из серебра и покрыта позолотой. Предполагают, что это работа византийских мастеров. Часть с углублением (она разделена посередине перегородкой, поскольку архиепископ окунает в нее два пальца) тоже покрыта очень изящным узором. В инвентарном списке регалий, составленном в 1649 году, упоминается «серебряная позолоченная ложка». Ее оценили всего в шестнадцать шиллингов и продали, а новый владелец, когда Карл II вернулся на престол, преподнес ее монарху. Для коронации Георга IV специально сделали копии обеих реликвий, которые теперь хранятся в Виндзорском замке. Сами же они, как и остальные регалии, находятся в Тауэре.
Нельзя не упомянуть и о коронных драгоценностях Шотландии – хотя в последний раз они использовались при коронации Карла II, тем не менее, они представляют монарха в местном парламенте и используются, когда он или она посещает Шотландию в первый раз именно в качестве суверена. Главные регалии – это меч, скипетр, и, конечно же, корона.
Скипетр – старше всех. В 1494 году его преподнес папа Александр VI королю Иакову IV в знак поддержки Шотландии папским престолом. В 1536 году по указанию следующего короля, Иакова V, посеребренный скипетр удлинили и отделали заново – его украшают фигурки девы Марии и младенца Христа, Св. Иаков и Св. Андрей, и стилизованные дельфины, символ церкви Христовой. Навершие скипетра – шар из горного хрусталя.
Меч – тоже папский подарок Иакову IV, но уже от Юлия II – в 1507 году. Длина его – около 1,4 метра, на клинке выгравированы фигуры Свв. Петра и Павла; посеребренная рукоять украшена дубовыми листьями и желудями, символом восставшего из гроба Христа. Деревянные ножны украшены темно-красным бархатом и серебром, а шелковая перевязь вышита золотом.
Корона была сделана около 1540 года, вернее, переделана из предыдущей, не такой массивной; кроме того, с нее были взяты и драгоценные камни. Она шотландская по всем параметрам – из шотландского золота, сделана шотландским ювелиром, и жемчуг, ее украшающий, тоже из шотландских рек. В первый раз Иаков V надел ее на коронацию своей супруги, француженки Марии де Гиз.
В первый раз все три регалии, корона, меч и скипетр, были использованы в 1543 году при коронации дочери их дочери, крошечной Марии – королевы Марии Стюарт.
Когда английские регалии были уничтожены, шотландским повезло больше – они были укрыты в замке Дуннотар, а в 1653 году их перевезли в церковь в Киннеффе. Для этого их положили в сумку, и меч, который был слишком длинным, по преданию, пришлось сломать – место перелома на клинке видно и сейчас. Там они и были спрятаны под кафедрой проповедника до конца Гражданской войны.
Когда в 1707 году королевства Англии и Шотландии объединились в Соединенное королевство, то шотландские регалии оказались не нужны, и они пролежали в дубовом сундуке в Эдинбургском замке более века. Когда в 1818 году сундук открыли, то среди присутствовавших были комендант замка и знаменитый автор исторических романов, сэр Вальтер Скотт. Со следующего года реликвии были торжественно выставлены в замке, где они находятся и сейчас. Покидают они его очень редко; в последний раз это произошло в 1953 году, когда на престол взошла Елизавета II, и их торжественно преподнесли королеве, после чего они столь же торжественно вернулись на место.
Что касается регалий Уэльса, то к ним относятся корона принца Уэльского (о таких коронах рассказывалось выше, короны же древних властителей Уэльса утрачены), его кольцо, жезл и мантия, а с XVI века – меч и пояс. В 1911 году был изготовлен новый набор регалий для тогдашнего принца Уэльского (он стал впоследствии королем Эдуардом VIII и отрекся от престола). Использовались они и для церемонии, проведенной для нынешнего принца Уэльского, Чарльза, в 1969 году. В настоящее время они хранятся в Национальном музее в Кардиффе.
Карета
Карета Мэб надежна и легка.
Говоря о регалиях, нельзя не упомянуть и о знаменитой королевской карете, в которой монархи ездят только в самых торжественных случаях. Ей уже два с половиной века – карета была сделана в 1762 году, и в первый раз ею воспользовались, когда Георг III (молодой король, за год до того занявший трон) отправился на открытие парламента. В этом роскошном экипаже отправлялись на коронацию все короли, начиная с сына Георга III, Георга IV. Однако карета – это не корона, которую бережно несут на бархатной подушке, и дерево, в отличие от драгоценных камней, изнашивается. Так что теперь монархи выезжают в ней лишь на коронацию и в случае празднования юбилея. По этой же причине кучер больше не правит каретой, и лошадей ведут в поводу. Король Эдуард VIII в 1936 году отправился на открытие парламента в машине – из-за плохой погоды.
Карету везут восемь лошадей, и это действительно «не роскошь, а средство передвижения» – весит она около четырех тонн (размеры – 7,3 м на 2,4 м, и высота – 3,6 м). Создавал карету английский мастер, а расписывал итальянский живописец Джованни Киприани, который, в частности, пригласили расписать потолки в нескольких залах Букингемского дворца.
Вся отделка кареты, все фигуры и украшения имеют определенный смысл. Так, тритоны, двое из которых, в передней части кареты, дуют в раковины – дорогу монарху! – символизируют владычество Британии над океанами, об этом же говорят изображения Нептуна и его супруги Амфитриты со свитой на задней нижней панели. Три фигурки херувимов, которые поддерживают корону и держат в руках скипетр, державный меч и орденские знаки, символизируют Англию, Шотландию и Ирландию. На задней панели изображены Темза и собор Св. Павла, на задней верхней – королевский герб и роза Англии, чертополох Шотландии, трилистник Ирландии; на передней – Виктория-Победа преподносит Британии лавровый венок победительницы (в честь присоединения Канады). Огромные колеса напоминают колеса древнеримских триумфальных колесниц.
Карету, разумеется, неоднократно обновляли, и порой суммы были очень большими, сравнимыми с изначальной стоимостью кареты. Зато когда она сейчас проезжает по улицам, можно сказать, что лондонцы видят ее такой же, какой видели ее их предки век-другой назад. Правда, не всегда те были доброжелательны – сохранился счет за замену разбитых стеклянных окон кареты (в 1795 году кто-то выразил свое недовольство Георгу III, отправлявшемуся на открытие парламента). Внутри карета отделана бархатом и атласом, сбруя лошадей – из красной марокканской кожи.
Елизавета II воспользовалась ею всего три раза – на коронации и во время серебряной (25 лет) и золотой (50 лет) годовщин своего восхождения на престол. Все остальное время карета стоит, как и остальные экипажи, в королевских конюшнях Букингемского дворца. Главный кучер однажды сказал в интервью: «Карету поддерживают кожаные ремни, и она качается не только вперед-назад, но и из стороны в сторону, так что я не думаю, что ехать в ней удобно или приятно». Ну так ведь это не просто экипаж, это символ!