– Что вы здесь делаете?!
Почти сразу – грузный стук, шлепок об землю и безнадежный вскрик Саймона:
– Ты… ты что творишь?!
Крейг выскользнул из-под органа, обнаружив распластавшегося на плиточном полу старика в рясе. Рядом с которым с невиннейшей улыбкой замерла Холли.
– Т-ты… ты понимаешь, что сделала? – Саймон готов был потерять дар речи. – Ты напала на священника!
– Да всё с ним нормально, – легкомысленно отмахнулась та, потирая ушибленный локоть. – Давайте скорее заканчивать, а то он скоро очухается.
– Господи, ты ненормальная!
Дилан, в отличие от друга, не торопился задыхаться от ужаса. Даже говорить ничего не стал. Просто продолжал лежать и без особых эмоций глядел на вырубленное тело.
К-хм, м-да…
Если до всего этого у него ещё теплилась надежда на шанс попасть после смерти в рай, то с этой минуты приоритеты точно придётся пересматривать.
– Живей, мальчики! – а вот Паркер нисколько не заботила ни подпачканная карма, ни муки совести. – Тик-так, тик-так.
Крейг послушно нырнул обратно под брюхо органа, внимательно ощупывая резной короб вокруг инициалов. Характерный приглушённый стук в одном из мест заставил сердце ёкнуть в волнении.
Вот значит, как? Что ж, ловко!
Под многоуровневыми клавишами все эти годы, оказывается, крылся потайной паз, что при случайном нажатии с тихим присвистом только что отошёл в сторону…
____________
[1] Римские булочки на закваске
[2] Простите (итал.)
[3] Не подскажите, когда состоится ближайшая месса? (итал.)
[4] Через пару часов (итал.)
[5] Большое спасибо (итал.)
Глава шестая. Кошки-мышки
Англия, Лондон, район Шордич, восемь лет назад
– Есть ещё пиво? – поинтересовался Чед, вальяжно развалившись на любимом диване Дилана.
– В холодильнике, – ответил хозяин квартиры, не отрываясь от телевизора, по которому шёл матч по регби.
– В холодильнике нет, – разочарованно отозвался Саймон.
– Значит, в магазине. Кто смелый?
– Не я, – запротестовал Чед.
– И не я, – эхом отозвался Стив.
– И не я, – поддакнул Саймон.
– И точно не я, – усмехнулся Дилан. – Дожевывайте пиццу всухомятку.
Дело происходило в один из вечеров, когда друзья решили собраться у него на квартире. И несколько минут всё действительно послушно доедали остывшую пиццу, пялясь в экран, однако парней надолго не хватило.
– Ну и где твоя принцесса? – Чед был самым болтливым товарищем в компании. Никакой едой не заткнуть. – Так просто разрешаешь ей шататься по ночам?
– Ещё не ночь. И да, разрешаю.
– Смельчак, – хмыкнул Стив. – Я Джес не отпускал надолго. Мало ли чего. Бабы ветреные.
– И где сейчас твоя Джес? – ехидно фыркнул Саймон. – Если правильно помню, пару месяцев назад она вышла замуж и улетела в Америку. Додержал собачку на привязи?
– Это ты на что намекаешь? – напрягся Стив.
– Ни на что. Так… к слову пришлось.
– Всё правильно он говорит, – поддержал Стива Чед. – Никогда не знаешь, чего от них ждать. А твою мы ещё и не видели ни разу. Такое ощущение, что ты её скрываешь.
– Отстаньте. Чего вы на него набросились? – заступился за друга Саймон.
Дилан мысленно поблагодарил его, хоть и знал, что тот не меньше остальных жаждал познакомиться с его девушкой. Только вот Крейг и сам не до конца понимал, какие у них с Холли отношения. Как и то, можно ли это было назвать отношениями в принципе.
С того дня, как они встретились в автобусе, прошло почти три месяца. Три месяца она жила у него, и то, лишь благодаря его стараниям. Потому что в тот вечер, сменившийся страстной бессонной ночью, он каким-то неведомым для самого себя образом попросил её больше не исчезать.
Просьба вызвала смятение и полную дезориентацию, так как, откровенно говоря, именно это Паркер и собиралась сделать, однако…
Лунная ночь и долгие разговоры в полуобнажённом виде на кухне с чашкой чая и поцелуями привели к тому, что она действительно осталась у него.
На день.
Затем ещё на один.
А там и на месяц.
Всё, что происходило с ними в последующие недели, происходило слишком стремительно и упорно не укладывалось в привычный сценарий. Её привычный сценарий. Для Крейга-то мало что поменялось, а вот для Холли…
Ей было страшно от самого факта привязки к кому-то. Очень страшно. Не говоря о том, что «работа» не ждала, порой вынуждая её пропасть и на сутки, и на двое, а иногда и на целую неделю.
Она исчезала без предупреждения, не оставив после себя даже записки… Но всегда возвращалась. И тогда вечером Дилана ждал горячий ужин, бутылка вина и обольстительная красотка, облачённая в одну из его многочисленных рубашек.
Так и жили: Крейг спешил после универа домой, мирясь с выкрутасами любимой, а Паркер играла роль прилежной домохозяйки вплоть до очередного своего побега. Но если с эмоциональными качелями и нестабильностью можно было смириться, то вот с недомолвками…
Холли по-прежнему не распространялась ни о себе, ни о своём занятии, рьяно оберегая границы личного пространства. И непрошибаемая стена сильно пошатывала всю призрачную перспективность данного романа.
Постоянные недосказанности, тайные телефонные разговоры в закрытой ванной и ночные звонки с неизвестных номеров – всё это ни раз повисало грозовой молнией над их головами.
Ещё и друзья Дилана вечно подзуживали, то и дело подливая масла в огонь: мол, а не кажется ли тебе, набоечка ты от каблука этакая, что дело пахнет другим мужчиной?
Подзуживали, однако всё равно настойчиво требовали познакомить со своей избранницей. Коротких уклончивых рассказов им было недостаточно, так что, когда Крейг в кой-то веки позвал всех к себе, чтобы по старинке выпить пивка, те хором согласились. А теперь сидели как на иголках, дожидаясь «мистическую леди совершенство».
Однако в этот день Холли вновь задержалась. Лишь когда на улице окончательно стемнело, ключ призывно провернулся в дверном замке.
– Привет неспящим, – поприветствовала их она, еле удерживая в руках бумажные пакеты из продуктового.
Дилан поспешил на помощь и под хоровое улюлюканье понёс всё на кухню. Паркер же, скинув ботильоны и повесив пальто на крючок, прошествовала к гостям.
– Ну, привет, – подмигнула она им плутовато, поправляя влажные от непогоды волосы. – Говорят, вы рвались со мной познакомиться?
– Дилан! Вот жук, – присвистнул Стив, первый полезший пожимать ей руку. – Понятно, чего ты её скрывал! Я бы тоже такую никому не показывал, – парень сверкнул белозубой улыбкой. – Если у вас вдруг не получится, я всегда готов побыть жилеткой. Замётано?
– Размечтался, – донеслось из кухни бурчание Дилана.
– Ты куда уже лыжи навострил? – Саймон сердито толкнул Стива под бок. – Сядь и давись своей гавайской.
Холли уютно пристроилась на подлокотнике. Точно птичка на жёрдочке.
– А ты Саймон, верно? Помнишь, ты дарил Дилану футболку с Флэшем[1]? Теперь она моя, если что. Если урвёшь где-нибудь с Электрой[2], она, чур, тоже моя.
Женская интуиция попала точно в сердечко, затронув все необходимые струнки, чтобы создать симфонию.
– Крейг, берём! – крикнули на всю квартиру. – Мы споёмся.
– Даже не сомневаюсь, – Дилан снова появился в поле зрения, неся друзьям купленную предусмотрительной хозяйкой упаковку светлого фильтрованного. Однако, ещё минуту назад беззаботный, сейчас он выглядел необычайно пасмурно. – Подойди на минуту, – подозвал он Холли.
– У-у-у, разборки пошли. Не ту зубную пасту купила? – не могли не съехидничать друзья, но на них едва ли обратили внимание.
– В чём дело? – отгородившись от посторонних дверью с матовой вставкой, спросила Паркер. Вместо ответа ей молча протянули небрежно завёрнутую в газету статуэтку египетского божка со звериной мордой. Холли извиняюще скривилась. – Прости, забыла. Перекупщик не успел на встречу. Передам ему завтра.
– Явно недешёвая и, по-моему, золотая штука лежит рядом с хлебом и сыром. Вряд ли я к такому готов, – вздохнул Крейг.
Это был далеко не первый раз, когда он обнаруживал дома подобные «сувениры». Дважды приходилось натыкаться на бархатные футляры с драгоценностями, припрятанные в бельевом ящике, а один раз он случайно выцепил небрежно закинутый под кровать тубус.
Естественно, Дилан сунул нос внутрь, и даже не удивился, когда на следующий день все новости трубили о краже полотна из Института искусства Курто. Того самого полотна, что ещё несколько дней отлёживался у них, пережидая, пока стихнет буря.
– Прости, – лишь повторила Паркер.
Прости. Прости и всё.
И нет, это было далеко не: «Прости, мне очень стыдно за своё клептоманство», а всего лишь равнодушное: «Прости, что ты это видел. В следующий раз запрячу понадёжнее».
– Зачем, Холли? – вручая ей шуршащую упаковку с антиквариатом, непонимающе покачал головой Крейг. – Поймают ведь рано или поздно.
– Не поймают.
– Всех ловят. Даже самых хитрых.
– Эй. Мы это уже обсуждали, помнишь? И я с самого начала дала тебе понять, чем занимаюсь. Это то, что я умею и то, чем зарабатываю. Я и так последние месяцы соскакиваю от большинства заказов, чтобы не уезжать далеко из Лондона. И ты вроде как принял эту часть моей жизни. Так мне казалось, во всяком случае.
Да. Он действительно принял. Но это не означало, что одобрял.
– Мне тоже.
Вот в такие моменты и рушилась иллюзия их якобы нормальной жизни. Самообман, вот чем он пичкал себя уже который месяц, ведь по факту Дилан имел крайне смутные представления о том, кто именно жил с ним под одной крышей.