Метра два ему пришлось ползти на четвереньках. Потом проход расширился, а когда стены разошлись, образовав довольно просторный подземный зал, Пфаффер замер в сильнейшем изумлении, смешанном с ужасом. В пещере сверкнула вспышка бластерного выстрела!
— Щас получишь горелую дырку в череп, гад! — проревел кто-то густым басом. — Сокровища мои!
Пфаффер, принявший это на свой счёт, облился ледяным потом. Несколько секунд он не мог дышать, ноги словно приросли к полу.
— Тебе повезло, что ты вполз сюда раньше, — гремело на всю пещеру. — Но и мне грешно жаловаться на судьбу — ты мог укокошить меня сразу, как только я появился здесь! Но ты промахнулся! Я ещё дёшево отделался — ухом… Ха-ха! Чёрт с ним, пришьют искусственное… Зато мой бластер промашки не даст…
Яркий тонкий луч прорезал темноту.
— Лучше давай договоримся, приятель! — провизжал фальцет откуда-то с другого конца пещеры. — Зачем нам убивать друг друга? Мы ведь остались вдвоём. Те трое, которые были здесь, — мертвы…
— Ты их пристрелил, старый козёл, пообещав мирно разделить золотишко, — ответил бас. — Но я не такой дурак, чтоб поверить тебе. Ты не выйдешь отсюда! И жить тебе осталось самое большее — десять минут!
— Ну, это мы ещё посмотрим…
В пещере снова заметались лучи, выхватывая из мрака поистине изумительную груду. Пфаффер попятившийся было назад, остановился. Гора золотых монет, драгоценных камней и ювелирных изделий, посреди которой величественно высилась золотая статуя Будды, была в точности такой, какой рисовало ему воображение. От неё невозможно было оторвать глаз.
Разглядел он и верзилу с обожжённым ухом. Тот сидел к нему спиной, прячась за массивным сундуком, и поливал бластерным огнём груду мешков, из-за которой время от времени вырывались ответные лучи.
Мысли Пфаффера смешались. Выходит, не он один прочёл мемуары Керкийона. С ними ознакомились по меньшей мере ещё пять человек. Трое из них уже погибли, а двое других ожесточённо перестреливаются…
Одна из монет лежала совсем близко от Пфаффера. Её одной хватит, чтоб окупить расходы, связанные с перелётом в прошлое, да ещё получить прибыль. Подобрать её, подумал Пфаффер, и скорей уносить ноги. Собственная жизнь дороже любых сокровищ.
Но едва монета оказалась в его кулаке, как в затылок ему упёрлось холодное дуло.
— Не вздумай запищать, — прошептали над ухом. — Ползи назад.
Сердце Пфаффера нырнуло в желудок, а пальцы импульсивно разжались, выпуская монету. Замирая от ужаса, он покорно вылез наружу. Здесь на него наставились сразу четыре бластера.
Вооружённые молодчики в тёмных облегающих костюмах взяли его в плотное кольцо. Их пальцы лежали на спусковых кнопках огнемётов, колючие глаза смотрели холодно, без всякого интереса.
— Ты с ними? — Коренастый, коротко стриженый человек, судя по повадкам и властному голосу — главарь, кивнул на отверстие пещеры. — Сколько вас сюда прилетело? Где остальные? Ну, отвечай!
— Я… я… я… один, — запинаясь, пролепетал искатель сокровищ. — Я один, клянусь! Не знаю, убей меня Бог, не знаю, кто они такие…
Подбежало ещё двое.
— За скалой стоит хронотачка, — доложил один из них. — Она пуста.
— Твоя? — обернулся главарь к Пфафферу.
— Нет… Моя машина — вон там, возле пальм…
— Ещё две мы видели на юге и юго-западе, — продолжали докладывать братки. — Тим и Джимми пошли их проведать. А так — всё тихо. Вокруг никого чужих нет, если не считать француза, но он дрыхнет, как сурок.
— Это, наверное, хрономобили тех людей, что сидят в пещере, — дрожащим голосом проговорил Пфаффер. — Мне ещё показалось, что там есть убитые…
— Щас посмотрим, — сказал главарь. — Эй, Боб!
Долговязый молодчик со шрамом через всё лицо словно вырос из-под земли.
— Дай тем, в пещере, прикурить, — велел ему главарь.
— Момент! — И Боб, подбросив в руке гранату, нырнул в пещеру.
Вскоре оттуда донёсся глухой звук взрыва. Боб выполз в противогазной маске. По повалившему из пещеры едкому дыму Пфаффер догадался, что граната была газовой.
В руке Боб сжимал пригоршню разноцветных камней. Усевшись у входа, он разжал пальцы, и камни засверкали при свете звёзд.
Бандиты тут же потянулись к добыче. Камни пошли по рукам, послышались восхищённые возгласы.
Все были до того увлечены разглядыванием драгоценностей, что на минуту забыли о Пфаффере. У него появилась прекрасная возможность бежать: в нескольких метрах начинались глубокие рытвины и нагромождения камней, в густой тени которых он мог бы скрыться. Но чиновник, как и все, не мог отвести глаз от камней.
Когда же он опомнился, бежать было поздно.
— Всё, хватить глазеть! — закричал главарь. — Вытаскивайте золото наружу! Если появились эти, то могут нагрянуть и другие! Шевелитесь!.. А ты что стоишь? — обернулся он к Пфафферу. — Пошёл в пещеру!
Тому ничего не оставалось, как подчиниться.
Гангстеры развесили в пещере фонари, осветив её низкие своды, груду золота, мешки и сундуки. При виде обгорелых трупов Пфаффера стошнило. Он сорвал с себя маску, но тут же закашлялся и снова надел её: в пещере ещё не рассеялся газ.
Его бесцеремонно толкнули в спину. Гангстер в маске показал на труп и сделал энергичный жест, погрозив бластером. Пересиливая отвращение, Пфаффер взял обгорелое тело за ноги и поволок в угол, куда показывал налётчик: надо было освободить проход для тех, кто вытаскивал мешки.
Художники: Сергей Атрошенко и Роман Афонин.
Пфаффер обессилел от страха. Трупы, которые он переносил, вызывали в нём оторопь и казались неимоверно тяжёлыми, с ними почти невозможно было справиться. У него подгибались колени, он давно свалился бы и остался лежать, если б не боязнь получить горелую дырку в голову, а то и ещё что-нибудь похуже. Он слышал, что бандиты, орудующие на машинах времени, — это коварные и беспощадные люди. Их неписаным законом было не оставлять после себя свидетелей. С человеком, который им неугоден, они перелетали в какой-нибудь юрский период и устраивали себе потеху: швыряли несчастного прямо в пасть динозавру. Пфаффер беззвучно стонал. Воображение рисовало ему омерзительную бородавчатую морду гигантской рептилии…
Его били прикладами, подгоняя. Он падал, подымался и снова падал, волоча мешок или помогая толкать сундук. Сами гангстеры работали, не щадя сил. Главарь прохаживался снаружи и с беспокойством поглядывал на небо, где среди звёзд временами проносились стремительные огни.
— Быстрее, быстрее, — торопил он подручных. — Ворочаетесь, как сонные черепахи. Пещеру надо очистить за полчаса, а то нас тут застукают…
— Босс, что делать с сундуками? — спрашивали у него. — Их хрен протащишь через эту чёртову нору! Её надо расширить!
— На это нет времени. Содержимое сундуков вываливайте в мешки, а сами сундуки оставьте в пещере. Хотя старинные кованые сундуки стоят приличных бабок… Надо бы их тоже забрать… Ну да ладно… А ты совсем не шевелишься, дохлая курица! — Это уже относилось к Пфафферу, сорвавшему с себя маску и судорожно вбиравшему в грудь воздух. — Джерри, подзаряди-ка его!
Чиновник получил удар в зад такой силы, что кубарем полетел на землю. Подняться он уже не смог…
Зажмурившись, затаив дыхание, он ждал выстрела, который покончил бы с ним навсегда, но бандитам было не до него. Они бегали как ошпаренные, торопясь очистить пещеру. Перед входом в неё на расстеленной парусине быстро вырастала золотая груда. Статую Будды пришлось извлекать с помощью верёвок, как пробку из бутылки.
— Проклятье! — завизжал главарь, увидев, как к оазису на полной скорости пикирует большой сигарообразный хрономобиль. — Ещё один конкурент! Готовьте гранатомёты, ребята!
Бандиты заняли оборону, наблюдая, как из приземлившейся машины выпрыгивают вооружённые люди. Незваные гости приближались короткими перебежками, скрываясь за валунами. Подойдя на расстояние бластерного выстрела, они залегли.
— Эй, Кречмер! — донеслось из-за валунов. — Это я, Дикки, прозванный Неуловимым Убийцей, а со мной мои парни! Неужто не узнал?
— Узнал, — откликнулся главарь. — Я твою хронотачку узнал бы из тысячи… Прилетел поживиться золотишком? Поздно, Дикки. Лучше проваливай, если не хочешь получить дырку в лоб!
— Куш слишком велик, чтоб я ушёл просто так! — гаркнул Дикки. — А потому слушай моё условие: набивайте золотом карманы и идите к своей машине. Того, что унесёте с собой, вам хватит. Даю слово, позволю вам убраться!
— А почему бы тебе самому не убраться? — И с этими словами Кречмер саданул по валунам из гранатомёта.
Раздался взрыв, а затем хохот Неуловимого Убийцы.
— Ты сам подписал себе смертный приговор! — крикнул он.
Его банда ринулась в атаку. Тишину оазиса разорвали взрывы гранат и истошные вопли раненых, в воздухе заметались лучи, засвистели разрывные пули.
Пфаффер по-пластунски подполз к груде и, потихоньку разгребая её руками, начал в неё зарываться. Сражающиеся не обращали на него внимание, принимая его за труп, которых уже немало валялось вокруг.
Рядом с Пфаффером рухнул верзила Боб. Затем на чиновника свалился, страшно исхлёстанный бластерным огнём, сам Кречмер. У него был распорот живот, и внутренности текли прямо на лицо перепуганного искателя сокровищ. Тот не смел пошевелиться. Лучше изображать труп, чем быть им на самом деле…
Бой был недолгим. Победа осталась за людьми Неуловимого Убийцы. Они ходили между простёртыми на земле телами и, замечая раненых, хладнокровно их добивали. Залитого чужой кровью Пфаффера они приняли за мёртвого.
Победители энергично продолжили работу, начатую их предшественниками, но едва они успели извлечь из пещеры последнюю горсть золота, как небо над оазисом прочертили сразу три дисковидных аппарата. А вскоре показались ещё хрономобили…
Цепь вооружённых до зубов людей подходила со стороны скал. Два хрономобиля опустились за пальмами — оттуда тоже приближались люди. Гангстеры Неуловимого заняли вокруг золота круговую оборону, но сдержать натиск трёх банд они были не в состоянии.