Флекнер открыто посмеялся над этим.
– Как бы вы это сделали, не раскрывая наш метод получения информации и, таким образом, не лишая нас надежды разрушить систему, а также подвергая себя ее возмездию? – спросил он после того, как они горячо поспорили по поводу связанной с этим этики.
– Это дает нам довольно весомые улики против криминального треста, не так ли? – потребовал Пристли.
– Ничего такого, что могло бы заманить в ловушку Чандлера или даже Таннера, – настаивал Флекнер.
Пристли довольно долго спорил по этому поводу, но был достаточно справедлив, чтобы в конце концов признать, что Флекнер был прав в этом конкретном случае.
– Однако мы можем анонимно предупредить через телефоноскоп, – настаивал он. – Это наш долг – сделать это. В противном случае мы становимся соучастниками преступления.
В его глазах горел упрямый огонек. Было очевидно, что пропасть между двумя мужчинами быстро расширялась. Хотя я сочувствовал Пристли, я решил, что в настоящее время неразумно открыто принимать чью-либо сторону.
Флекнер начал что-то говорить, затем заколебался и задумчиво изучил лицо собеседника. Очевидно, он вспомнил предыдущий опыт общения со своим напарником-идеалистом и решил повременить.
– Что ж, мы немного понаблюдаем за ситуацией, и если к утру нам покажется, что у фонда нет никаких шансов снова забрать сокровище, мы попытаемся придумать способ осуществить вашу идею. А пока нет смысла всем нам бодрствовать. Это мои часы. Вам обоим, парни, нужно немного поспать. Я разбужу тебе, Пристли, в пять, а Блэр сменит тебя в семь.
Согласившись на это, и мы с Пристли удалились в спальные комнаты рядом с лабораторией и легли полуодетые.
Сначала я дремал урывками, но вскоре обнаружил, что лежу без сна, ломая голову над странным нервным припадком мисс Стимсон, гадая, могло ли это означать, что она замышляет что-то предательское. Внезапно мне пришло в голову конкретное предложение. Возможно ли, что она специально спугнула Чандлера с намерением самой завладеть сокровищем с помощью сообщников? Почему бы и нет?
Полный новых опасений, я вскочил с кровати и, накинув халат, вышел в лабораторию.
Профессор Флекнер сидел в своем кресле у пульта управления, где мы его оставили. Но усталость и однообразие оказались для него непосильными. Его подбородок покоился на груди. Он крепко спал.
Я нервно взглянул на экран. На одной половине по-прежнему был виден Чандлер, расхаживающий по полу своей спальни, как и раньше. На другой половине был такой же участок одинокой горной лесной дороги. Я точно узнал его по большому валуну, у подножия которого рос низкорослый дуб, возле которого остановился фургон. Но была и разница. Я протер глаза и посмотрел еще раз. Затем я схватил рычаг управления и направил его вверх и повел по дороге и через лес на несколько миль в каждую сторону. Напрасно.
Фургон и его сокровища в два миллиона долларов бесследно исчезли.
ГЛАВА XII. Криминальный трест наносит ответный удар
Я резко толкнул Флекнера в плечо. Тот вздрогнул и проснулся.
– Хм! Заснул! – воскликнул он, взглянув на часы. – Четыре часа! Проспал почти полчаса! Было три тридцать, когда я смотрел в последний раз. Как давно ты здесь? Что-нибудь случилось?
Он посмотрел сначала на изображение обеспокоенного Чендлера, затем на участок горной дороги. Он так же как и я протер глаза и посмотрел еще раз. Затем он взволнованно вскочил на ноги.
– Где фургон? – спросил они и повернулся ко мне. – Вы с Пристли что-то задумали?
– Пристли, по-видимому, все еще спит, – холодно ответил я. – Я только что вышел из своей комнаты. В любом случае, мы вряд ли смогли бы организовать кражу за те несколько минут, что вы спали, даже если бы могли сделать это, не разбудив вас.
Но он, казалось, все еще с подозрением относился к нам. Он на цыпочках подошел к комнате Пристли и заглянул внутрь. Я последовал за ним.
Признаюсь, я несколько задумался, какой бы нелепой ни казалась эта идея, мог ли Пристли приложить к этому руку. Но Пристли спал крепким сном восстанавливаясь от трудов. Флекнер грубо встряхнул его, а когда тот пришел в себя, рассказал, что произошло. Но он не повторил обвинения, которое бросил мне в первый момент удивления от своего открытия. Изумление Пристли казалось слишком искренним, чтобы он мог его просто изобразить.
Пристли вышел, и под руководством Флекнера каждый из нас взял по лучу и провел подробный осмотр холмов вокруг того места, где стоял фургон. Земля была замерзшей, а снега не было, так что не осталось никаких следов, по которым мы могли бы ориентироваться.
На рассвете мы отказались от этого и сидели, обескураженные обсуждением множества возможных теорий. Свои подозрения относительно девушки я держал при себе, сам не зная почему. Возможно, это было мое понимание их расплывчатости. Возможно, это было природное рыцарство. Возможно, это была притягательная привлекательность пары фиалковых глаз. Я подозреваю, что это были все три фактора вместе. Во всяком случае, я не внес никаких ценных предложений, и ни один из двух других не подумал о мисс Стимсон в связи с исчезнувшим фургоном.
Флекнер был склонен предположить, что какой-нибудь запоздалый автомобилист обнаружил фургон и перегнал его. В этом случае, если нашедший был честным человеком, он бы раструбил о своей находке. Это стало бы самой сенсационной новостью – обнаружение двух миллионов долларов на пустынной дороге без охраны. Это станет еще более сенсационным, когда выяснится, что ни у кого не пропадала эта кругленькая сумма и что на нее не было законных претендентов
Конечно, если бы нашедший был нечестен, он бы спрятал свои сокровища и со временем попытался бы ими воспользоваться. В этом случае он, несомненно, рано или поздно выдал бы себя.
Пристли, однако, упрямо цеплялся за версию, что Чандлер каким-то образом передал сообщение сообщнику, пока Флекнер спал. Он полагал, что этот человек вылетел на скоростном самолете и отвез фургон в безопасное место, где он будет ждать новых инструкций от шефа.
– Это мы сможем определить, как только Чандлер свяжется со своими людьми, – решил профессор.
В восемь часов мисс Стимсон, как обычно, вернулась к своим обязанностям. В ее поведении не было и намека на какое-либо смущение из-за событий прошлой ночи. Ее зеленый козырек снова был на месте, так что я больше не видел ее тревожных глаз. Флекнер довольно резко поздоровался с ней, а Пристли вежливо поинтересовался ее здоровьем.
Но сразу после этого мы были поглощены движениями Чандлера. Он вернулся в город поездом в 8.30, а в 9.30 был один в кабинете в своем городском доме. Он сразу же вошел в телефонную будку и набрал один из секретных номеров. Флекнер включил пеленгатор и мгновение спустя направил луч телефоноскопа на маленькую отдельную столовую, где весело звонил телефонный звонок.
Тем временем Чандлер, начав разговор с Риккадоной, вышел из будки и начал расхаживать по залу.
Через несколько минут официант в кафе, проходя по коридору, услышал звонок в отдельной комнате. Он вошел и нажал кнопку сбоку от прибора, и звон прекратился. В то же мгновение телефон в кабинете Чандлера резко зазвонил, очевидно, сигнализируя о том, что его звонок был замечен.
Официант в кафе поспешил вниз и к стойке регистрации.
– Телефон звонит в № 9, – сказал он и отправился выполнять свои обязанности.
Кассир вошел в телефонную будку позади себя и позвонил судье Таннеру в его кабинет.
– Это Том, – сказал он. – Ваш заказ на номер 9 в порядке.
Судья Таннер повесил трубку, надел шляпу и через пятнадцать минут был в 9-м номере кафе Риккадона.
– Хитроумная система для связи со своей бандой практически в любое время суток, – прокомментировал Флекнер. – Я полагаю, он не осмелился воспользоваться ей, когда пришел прошлой ночью, опасаясь, что слишком неурочный час вызовет подозрения.
Таннер заполнила форму заказа завтрака, а затем соединилась с кабинетом Чандлера по настенному телефону. Чандлер испытал огромное облегчение, когда снова оказался на связи со своим главным помощником.
– Товар прибыл в № 20 вовремя, и ответственный человек ушел после получения сигнала, как и было условлено, – рассказал Чандлер. – Но человек, посланный за ним, попал в ловушку, и ему пришлось убраться и оставить товар.
– Кто-то выскочил из куста, и голос, по его словам, похожий на женский, призвал его остановиться. Он едва спасся. Я не думаю, что его опознали, но я не осмелился приказать двигаться дальше, опасаясь, что нас предали и нас поймают. Пошлите хорошего следопыта на дорогу, чтобы посмотреть, сможет ли он найти товар. Не заставляйте его предпринимать никаких действий, чтобы заполучить его, если это не будет совершенно безопасно. Там может быть засада. Отправь еще одного следопыта на поиски предателя.
Чандлер повесил трубку. Профессор торжествующе посмотрел на Пристли.
– Что я тебе говорил? – насмешливо заметил он. – Вы видите, что Чандлер находится в таком же неведении, как и мы. Теперь я задаюсь вопросом, что могло случиться с тем фургоном.
Он задумчиво посмотрел через открытую дверь туда, где мисс Стимсон сидела склонившись над своими записями. На мгновение я испугался, что он, возможно, собирается допросить ее, но судья Таннер привлек его внимание.
Судья связался с подземным клубом и повторил новости Чандлера одному из братьев в черных одеждах, который немедленно занялся серией загадочных звонков. В результате через час из ангара на окраине города вылетел самолет "Свифт", пассажиром которого оказался невинно выглядевший коммивояжер нью-йоркской Сан Мотор Компани. Он часами летал над округом Патнэм взад и вперед на высоте трех миль, его самолет был скрыт тонкой завесой облаков, и он осматривал землю в мощный полевой бинокль.
В то же время социологическое агентство штата Нью-Йорк внезапно решило задействовать все свои силы для проведения интенсивного опроса от дома к дому в округе Патнэм. Каждый опрашивающий, как показали наши записи, был членом криминального треста.