— Еще бы, это все равно, что красный воробей, — поддержал слесаря Бонне. — Следовательно, он там останавливался?
— Не знаю. Больше ничего он не сказал, отправился к хозяину расплачиваться…
— И на том спасибо, — произнес комиссар небрежно, будто слесарь ничего не раскрыл ему. Но сразу же подсластил пилюлю: — Интересно было поговорить с вами… Сигарету? — вынул из кармана пачку.
— О–о, французские! — Слесарь вытер руки ветошью, осторожно взял сигарету, положил за ухо. — Здесь курить нельзя, я потом…
Бонне подмигнул, и слесарь совсем растаял: свой человек, хоть и полицейский! Комиссар спросил у Кноля:
— Вы слыхали о мотеле «Мерный дрозд»?
— Какой же это мотель?.. — усмехнулся инспектор. — Придорожный ресторанчик.
— Где?
— На магистрали Вена–Зальцбург. Вернее, немного в стороне. Там проходит дорога к озеру — прекрасный пляж, привлекающий туристов, — вот и возник этот «Дрозд». Ресторанчик и несколько комнат для отдыха.
Комиссар протянул Кнолю грязный кусок газеты.
— Напечатано на днях, — показал он дату. — Не могли бы вы определить, что это за газета?
Кноль внимательно осмотрел газетный клочок, зачем–то даже посмотрел сквозь него на свет.
— Кажется, «Зальцбургер нахритен», но категорически утверждать не могу.
— Дайте на экспертизу, — попросил комиссар. — И вот что: возьмите напрокат этот «крейслер». Он понадобится нам на несколько дней.
***
Двухэтажный кирпичный домик, крытый красной черепицей, вырисовывался ярким пятном на фоне зеленого склона. Дорога делала здесь крутой поворот и спускалась к небольшому селению, за которым раскинулось на километр–полтора прозрачное озеро.
Черный дрозд, нарисованный на вывеске дома, пел свою бесконечную песню, не обращая внимания ни на машины, выбрасывающие смрадный перегар, ни на транзисторную истерику, ни на удивленные восклицания туристов, которые, глядя на село и озеро, громко сетовали на современную цивилизацию, оторвавшую их от такой природы.
Кноль остановил «крейслер» так, чтобы машину было видно из дома. Они с Бонне покурили минут пять, но никто из «Черного дрозда» не вышел к ним, хотя посетителей там, по всей видимости, было мало — перед отелем стояли только два одинаковых «фольксвагена» да потрепанная микролитражка то ли итальянского, то ли французского происхождения.
— Ну что ж… — проворчал наконец Бонне. — Двинулись!
Он медленно вышел из машины, постоял немного, потягиваясь и делая вид, что изучает окрестный пейзаж, пропустил вперед Кноля и остановился на пороге «Черного дрозда».
Небольшой полутемный и прохладный зал был пуст. Кноль присел у стойки, за которой стояла барменша, и заказал кружку пива. Жажда не мучила Бонне, и он попросил виски со льдом. Устроился немного в стороне, чтобы видеть дворик перед домом и не выпускать из виду барменшу.
Инспектор выпил свою кружку пива и попросил налить вторую. Это понравилось женщине. Бонне заметил на ее бледном лице что–то похожее на улыбку. Кноль счел возможным начать разговор.
— Вы из Мюнхена? — Кноль мог бы и не спрашивать — барменшу выдавал баварский акцент. Женщина не ответила, глянув подозрительно. И тогда Кноль, слегка вздохнув, бросил пробный камень: — Если бы нас не разделяли границы…
— Австрийцы сами виноваты в этом! — оживилась барменша. — Нас ждало большое будущее, и вы получили бы свой кусок пирога, если бы… — безнадежно махнула рукой.
— Нельзя стричь всех под одну гребенку!..
— Все сейчас стали умными! — отрезала барменша.
Инспектор отхлебнул пива.
— «Черный дрозд» принадлежит вам? — спросил после паузы.
— Угу, — кивнула головой барменша.
— А это кто? — показал на портрет дородного мужчины над верхним рядом бутылок.
— Муж.
— Жив?
— Если бы мой муж был жив, я не сидела бы здесь…
— СС? — заинтересованно блеснул глазами Кноль. — Какое вам дело? — грубо оборвала его женщина. — Пейте свое пиво и не суйте нос в чужие дела.
— Но ведь я мог служить вместе с ним…
— Под его началом были тысячи и тысячи, — немного смягчилась женщина. — Группенфюрер!
— О–о! — даже свистнул Кноль. — Налейте еще.
— Это ваш «крейслер»? — спросила хозяйка, ставя кружку.
— Неплохая машина… — неопределенно ответил Кноль. — Вы уже видели ее?
— У нас часто останавливаются венцы, — уклонилась от прямого ответа хозяйка.
— Есть свободные комнаты?
— Вам две?
— Да.
— К сожалению, осталась только одна, но большая — окнами на озеро.
— Сколько всего у вас комнат?
— Девять номеров — три двухкомнатных.
— Много туристов? Есть иностранные? Хозяйка глянула на Кноля подозрительно, но инспектор смотрел добродушно.
— Иностранные туристы предпочитают знаменитые курорты, — произнесла с огорчением, но сразу же взяла себя в руки и добавила равнодушно: — Машину можете поставить во дворе под навесом. Хорошая у вас машина… Венский номер… — Пошевелила губами, будто считала, и вдруг запнулась. Села, посмотрела исподлобья на Кноля, глянула искоса на Бонне. Повторила вопрос: — Машина ваша?
— Рылом не вышел! — пошутил инспектор. — Взял напрокат…
— А–а, — с облегчением вздохнула хозяйка, но смотрела настороженно.
Бонне понял, что она хорошо помнит двухцветный «крейслер» и узнала номер. Но через несколько минут комиссар пришел к выводу, что ошибся: хозяйка разговаривала с Кнолем приветливо, секундное волнение, охватившее ее, когда увидела номер «крейслера», еще ничего не означало. Однако ее спокойствие могло быть ловкой маскировкой: если хозяйка заподозрила их и знает, где Грейт и Ангел, она может предупредить Ангела, и тогда уловкам Бонне грош цена.
А если все же попробовать?
Бонне пересел ближе к барменше и заговорил:
— Нам назначил встречу в «Черном дрозде» один из моих друзей. Несколько дней назад он приезжал сюда на этом же «крейслере». Посмотрите еще раз на машину — таких немного, ошибиться трудно.
— Как зовут вашего друга? — спросила хозяйка, посмотрев на Бонне проницательно.
Комиссар произнес уклончиво:
— Иногда мы вынуждены менять имена… Он должен ждать меня здесь. Точнее, он с приятелем, американцем. Такой верзила. А мой друг, наоборот, среднего роста, с розовыми щеками…
Хозяйка отозвалась равнодушно:
— Я не видела таких. Может, они остановились в селе.
— И эта машина вам незнакома? — кивнул Бонне на «крейслер».
— Сейчас развелось столько марок… — вздохнула хозяйка. — Но такую вижу впервые.
Бонне вспомнил, как она запнулась, когда увидела номер «крейслера», и понял, что соврала.
— Ну что ж, — сокрушенно покачал головой, — возможно, они задержались. Подождем день–два… Можно взглянуть на комнату?
— Конечно… — поднялась хозяйка.
Она первой направилась к выходу и, не оглядываясь, вышла в коридор, заканчивающийся лестницей.
Бонне двинулся за ней, но внезапно остановился, незаметно подмигнул инспектору и сказал громко:
— Я догоню вас. Забыл в машине… — не досказав, что именно забыл, выскользнул в зал, поспешно прошел к дверям и преградил путь молоденькой красивой девушке. Та с любопытством посмотрела на Бонне, но сразу же опустила глаза и стала перебирать край фартука.
— Боже мой! — воскликнул Бонне с деланным пафосом. — Если бы я раньше знал, что в «Черном дрозде» такие горничные, никогда не проезжал бы мимо! Как тебя зовут?
Та блеснула глазами.
— Розмари.
Бонне вздохнул.
— И имя и красота!.. Жаль, что такой бутончик может увять в этой дыре.
— Летом здесь много туристов, — возразила девушка, — и бывает весело…
— У тебя сегодня свободный вечер? — Взгляды, которые девушка бросала на него, подсказали комиссару, что вряд ли стоит церемониться с ней.
Горничная заколебалась. Обернулась на «крейслер», снова посмотрела на Бонне.
Комиссар торжествовал: все время он ждал, не заинтересуется ли кто–нибудь машиной. Перед тем как зайти в бар, девушка обошла клумбу и заглянула в «крейслер».
— Вечером я занята, — ответила Розмари. — Сегодня утром ко мне приехали родственники…
— Случайно не в этом «крейслере»?
— Откуда вы знаете?
Бонне не дал ей опомниться:
— Господин Иоахим Вейзенфельс с другом? Какие же они ваши родственники?!
Девушка растерялась.
— Дело в том, что в этом «крейслере» приехали мы! — продолжал Бонне.
— С Эдгаром?
«Эдгар?.. Наверно, так сейчас зовут полковника…» — подумал комиссар и на всякий случай спросил:
— Ты уже соскучилась по нему?..
Девушка игриво опустила глаза.
— С ним весело…
— Эдгар всегда был настоящим мужчиной! — сказал Бонне грубовато. — Поедешь с нами к нему?
— В Якобсдорф? — вырвалось у девушки, но она сразу сникла, глянула недоверчиво и даже испуганно. Но Бонне смотрел открыто и доброжелательно. Это успокоило ее. — Не говорите только фрау Вессель… Она съест меня!
— Ты предупредишь фрау Вессель, что дома гости, и будешь ждать нас за поворотом. Пожалуй, не нужно, чтобы она все знала.
— Сегодня мало посетителей, и фрау Вессель управится в баре сама. Я пойду и договорюсь с ней.
Но Бонне не мог отпустить от себя девушку ни на секунду.
— Подожди! Они сейчас спустятся… — Пропустил горничную в зал. — Помни. Ты выйдешь первой и будешь ждать нас…
Девушка кивнула и заторопилась убрать столики. Бонне взял газету и сел у стойки. Хлопнула дверь, и Кноль сказал громко:
— Хорошая комната, и у меня нет возражении…
Бонне отложил газету.
— Вы же знаете мои вкусы. Если вам нравится, то мне и подавно. — Следя краем глаза за горничной, которая несла пустые кружки, добавил: — Жара… Вот бы искупаться в озере…
Поставив кружки, горничная перегнулась через стойку к хозяйке. Сказала просительно:
— У меня к вам, фрау…
— Ну? — перебила ее фрау Вессель. — Что еще нужно твоему отцу…
— О–о нет, фрау! — соврала беззастенчиво. — Маме что–то плохо, и я должна посидеть с ней… Сердце! И фельдшер сказал, что…