— Спит в пижаме. Брюки там… — кивнул неуверенно.
Не успела Аннет что–то сказать, как он поднялся и проник в беседку.
Отец Людвиг спал, сладко сопя и подложив руку под щеку. Гюнтер прошел мимо, присел за стулом, на котором висели брюки, вытащил пистолет. Отличный никелированный вальтер; Снял с предохранителя, перезарядил, на всякий случай вогнав патрон в канал ствола.
Сейчас ключи. Сутана монаха висела почти рядом — ощупал карманы, но ключей не нашел. Черт, придется поднять церковника. Нежелательно, но что поделаешь!
Гюнтер встал над монахом, ткнул пистолетом в.грудь. Отец Людвиг сразу раскрыл глаза, хотел вскочить, но Гюнтер толкнул его назад.
— Спокойно, святой отец! — приказал. — И не думайте кричать, если не хотите получить пулю. Где ключи?
— Какие ключи?.. — начал монах, заикаясь. — Что вы х–хотите от меня?
Гюнтер махнул рукой Аннет.
— Обыщи его!
Церковник сполз с тахты.
— Я не имею привычки держать деньги дома, и вы ничего не найдете.
Аннет засунула руку под подушку, вытянула связку ключей.
— Встать! — скомандовал Гюнтер. — И без шуток, все равно вас никто не услышит! Продолжим разговор в доме…
Отец Людвиг покорно двинулся к вилле. Хотел зайти в гостиную, но Гюнтер подтолкнул его к лестнице.
— Туда… туда… — произнес с насмешкой, — я хочу, чтобы вы сами освободили своего узника.
— Какого узника? — запротестовал монах. — Я никуда не пойду, и вы не имеете права!..
— А вы имели право посадить под замок нашего товарища? Не вышло, святой отец! Просчитались… Ну! — ткнул дулом пистолета в спину. — И без фокусов!
Монах как–то сразу обмяк и стал покорно спускаться в подвал. Там, в каменной комнате, Гюнтер не отказал в удовольствии поставить его в позу, какую видел во многих полицейских фильмах, — лицом к стене, руки над головой.
— Открой! — Гюнтер показал Аннет на дверь.
Та звякнула связкой, ключей, отыскивая нужный, а Гюнтер стоял с поднятым пистолетом. Аннет подобрала ключ, открыла дверь. И закричала. Гюнтер шагнул к ней. Воспользовавшись этим моментом, монах бросился к лесенке, Гюнтер метнулся за ним, подставил ногу, отец Людвиг покатился по полу и завопил, будто его убивали.
Гюнтер зло пнул его ногой.
— А ну вставай, паршивая свинья, и если…
Церковник встал, стоял с поднятыми руками, смотрел затравленным зверем. Гюнтер подтолкнул его в комнату, откуда доносились голоса Аннет и Карла.
В дверях остановился, пораженный: Карл стоял у стены с поднятой рукой, прикованной стальным наручником к высоко вбитой скобе.
— Ого!.. — только и сказал Гюнтер. Зло ударил монаха в спину. — Ну, быстрее! Аннет, дай ему ключи.
Отец Людвиг тонкими дрожащими пальцами взял связку. Нашел ключ, отомкнул стальное кольцо на руке Карла. Тот сразу обессиленно опустился на пол.
— Дайте мне воды…
Отец Людвиг засуетился.
— Сейчас… сейчас…
— К стене! — приказал Гюнтер. Он уже знал, что именно предпримет, это было не только необходимо, а и справедливо — око за око. Заставил монаха поднять руку, щелкнул наручником, позвенел ключами и спрятал их в карман. Сказал с издевкой: — Придется вам, святой отец, немного отдохнуть в одиночестве…
Монах запричитал:
— Я старый и больной человек, я не выдержу!
— Выдержишь! — Гюнтер наклонился к Карлу. — Как ты?
Аннет принесла воду. Карл жадно выпил полный кувшин. Хотел встать, однако ноги дрожали, и Гюнтер поднял его.
Карл погрозил церковнику кулаком, крикнул:
— Ну, жаба, чья взяла?.. Он, — объяснил друзьям, — ничего не знает о шифре, но быстро сообразил, чем это пахнет. Заманил меня сюда и пытался узнать, кого мы разыскиваем. Деньгами запахло, грязные руки свои протянул к ним, клялся, что выбьет из меня тайну, что эсэсовские методы — детская забава, а гестаповцы были примитивными и малограмотными, не изучали всех тонкостей пыток святой инквизиции. Может, я вру, святой отец?
— Я хотел только напугать вас, господин Хаген, — быстро заговорил отец Людвиг, — а вы все приняли за чистую монету.
— И со вчерашнего вечера простоял прикованный к стене! — гневно блеснул на него глазами Карл. — Он напоил меня не знаю чем, я ничего не помнил, не мог сопротивляться. Он не дал мне ни капли воды…
— Что ж, сейчас он сам отдохнет, — зло засмеялся Гюнтер, — будет время на размышление…
— Вы не оставите меня здесь, синьоры, — начал хныкать отец Людвиг. — Мне не простоять до утра, и грех ляжет на вас!
— А мы поисповедуемся у какого–нибудь вашего коллеги, — ехидно произнес Гюнтер, — он отпустит нам этот грех!
— Я заявлю в полицию! — пригрозил монах. — Вас задержат и будут судить!
— Я выключаю свет, в темноте вам легче будет беседовать с самим собой. Думаю, это будет поучительный диалог! — насмешливо поклонился Гюнтер. — Пошли, друзья!
Поддерживая Карла, он повел его к выходу.
В последний момент Аннет стало жалко монаха.
— А если его просто закрыть?
— Нет, — решительно возразил Гюнтер, — таким нельзя прощать!
Отец Людвиг просил, плакал, угрожал, но Гюнтер спокойно закрыл дверь.
— Насколько я понял, — заметил он, когда вышли из подвала, — святой отец не назвал цифры шифра. Но мы можем заплатить ему. Я поэтому и приковал его, чтобы стал уступчивее.
— Ты не понял меня. Я же говорил, монах не имеет к шифру никакого отношения, — пояснил Карл. — Вчера вечером разговаривал со слугой, кстати, никакой это не слуга, а оберштурмфюрер СС. Здесь, на вилле, был переправочный пункт эсэсовцев. Поэтому и комната в подвале — месяц живи, никто не узнает. Святой отец уже поставил на мне крест, и они ничего не скрывали от меня. Есть еще один Людвиг Пфердменгес, бывший штандартенфюрер СС, кузен нашего монаха. И знаете, где он сейчас? Никогда не догадаетесь. В Африке!
— Где? — переспросил Гюнтер. — Ты не шутишь?
— Вы на машине? Нельзя задерживаться здесь.
— Ты пришел в себя? Можешь выйти на улицу и подождать нас? Чуть подальше, чтобы не привлекать внимания.
— Конечно. Который сейчас час?
— Пять.
— Еще сегодня можем попасть в Рим.
— Лучше переночевать в Терни, — возразила Аннет. — Посмотри на себя — измученный! Зачем спешить?
— Старый пройдоха может предупредить своего кузена, чтобы не доверял нам… — объяснил Карл. — Мы не имеем права терять время, ты останешься с машиной, поедешь потихоньку домой, а мы…
— В Африку? — взволнованно воскликнула Аннет. — Ты сошел с ума! Ну их к чертям, эти деньги, если из–за них столько мук.
— Мы журналисты, — сказал Гюнтер, — завтра посетим посольство, визу нам должны дать без осложнений.
— Тогда и я полечу с вами! — решительно заявила Аннет.
Карл взял руку Аннет. Держал, ощущая легкое дрожание.
— Ты же хотела побегать по музеям, — посмотрел ей в глаза. — Кроме того, могут быть осложнения с визой. Нам легче — у Гюнтера тоже есть журналистское удостоверение, я устроил ему его, и у нас, думаю, осложнений не будет. А ты поезжай во Флоренцию. Ты же умеешь водить автомобиль.
Аннет сердито выдернула руку.
— Так бы и сказал: не с кем оставить машину. Итальянская старина уже утратила интерес для Аннет, но она не призналась в этом.
Девушка топнула ногой в сердцах, посмотрела на пол и вспомнила прикованного к стене отца Людвига.
— Монаха теперь не стоит оставлять прикованным, закройте его — и все…
Карл заглянул в холодильник. Достал бутылку молока. Отпил и сказал, как бы между прочим:
— Знаете, что он делал? Из того вальтера стрелял в меня. Вчера вечером. Любопытная забаву. Открываются двери, он садится в большой комнате и говорит, что сейчас будет расстреливать меня. У святого отца твердая рука, всаживал пули за несколько сантиметров от головы. Видели, там деревянная стена, вся изрешечена. Постреливали на досуге бывшие эсэсовцы…
— И ты хочешь, чтобы я ему простил? — криво усмехнулся Гюнтер.
Аннет неуверенно пожала плечами:
— Как знаете…
— Ну вот и хорошо, — смягчился Гюнтер. — А теперь двинулись…
После итальянской жары африканское солнце не очень удивило Карла и Гюнтера. Поразила их буйная растительность большого города Центральной Африки, столицы государства, роскошь его европейских кварталов. Думали, небольшой, грязный, одноэтажный город, Й центр его был многоэтажным с широкими асфальтированными улицами, сотнями машин новейших марок, большими магазинами. На первоклассный отель решили не тратиться, остановились по рекомендации местного чиновника, который летел вместе с ними, в небольшом пансионате. Переоделись, и Карл предложил сразу же двинуться на поиски Людвига Пфердменгеса.
Еще в дороге они разработали план действий. Каждый, кто был хоть немного знаком с тогдашними делами в Африке, не мог не догадаться, каким ветром и зачем занесло туда бывшего штандартенфюрера СС. В стране, куда они прилетели, то в одной, то в другой провинции вспыхивали восстания. Против партизан действовали разные отряды карателей и наемников, и штандартенфюрер СС с его опытом был, безусловно, находкой, для разных авантюристов, боровшихся за власть и пытавшихся подавить народное движение.
Как и где искать Пфердменгеса, с чего начинать? Может, он вообще на нелегальном положении. Карл и Гюнтер решили действовать через журналистские круги. Нет людей более осведомленных, нежели газетчики, а Карл принадлежал к их клану. У Гюнтера тоже были документы одной нз бернских газет — перед швейцарскими журналистами должны были открыться двери всех редакций.
Сотрудники местной газеты их встретили приветливо. Редактор извлек бутылку виски и пообещал освободиться через час, а пока что поручил гостей долговязому брюнету лет тридцати, носатому и худощавому. Казалось, он был сплющен с боков и стыдился этого, потому что какая–то стыдливая улыбка все время кривила его губы.
— Жорж Леребур, корреспондент «Пари суар», — отрекомендовался он и добавил, что рад видеть людей, которые еще вчера ходили по бернским улицам: пожаловался на тоску, жару и отсутствие порядочного общества.