Коридор заканчивался широкой открытой гостиной с громадными, почти во всю стену, окнами с трех сторон. В темноте смотреть в них было бессмысленно, но Тереза и Рой ощутили красоту открывавшегося за ними величественного пейзажа — горные вершины, тянувшиеся вниз вереницы холмов, окруженных равнинами. Недалеко от гостиной находилась узкая, устланная ковром лестница. В темноте Рой ее разглядел, поманил Терезу, та кивнула в ответ, и они так же бесшумно двинулись к ней. Тереза с радостью ступила на густой ворс, от напряженной ходьбы по мраморным плитам ноги у нее начали побаливать. Пройдя один проле,т, на повороте она, случайно подняв голову, разглядела на стене громадный портрет древнего воина. Облаченный в короткий толстый халат до колен, отороченный мехом и перетянутый широким оранжевым поясом, в классическом монгольском шлеме в форме перевернутой пиалы, воин гордо восседал на красивом коне. Он торжествующе взирал на Терезу, и столь пронзительным был взгляд его золотисто-черных глаз, что Тереза невольно съежилась. Губы монгола были сложены в высокомерную улыбку, такую же, как у Боржина, из-под которой сверкали острые зубы. Изображение было поразительно реалистичным, на какое-то мгновение монгол показался Терезе живым, и она, быстро повернувшись к картине спиной, заторопилась вниз. Последний пролет лестницы, нагоняя Роя, она преодолела почти бегом.
Сойдя с последней ступеньки, они очутились в полутемном узеньком коридорчике, ведущем из здания. Окна одной из стен выходили в большой внутренний двор. Тереза и Рой, прильнув к ближайшему окну, увидели едва заметный во мраке силуэт другого здания.
— Здесь должна быть дверь во внутренний двор, — прошептал Рой. — Если мы выберемся отсюда, то сможем обойти сторону с гостевыми комнатами и подобраться к гаражу.
— Джиму с его раненой ногой будет сложно осилить такой сложный путь, зато тут нет охранников. Давай найдем выход.
Они торопливо зашагали в конец коридора, где после недолгих поисков обнаружили дверь. Тереза легонько толкнула ее, она оказалась заперта. Тереза повернула ручку замка, пытаясь открыть дверь и в страхе ожидая воя сирены, но все оставалось тихо. Они вышли на открытый внутренний двор, слабо освещенный редкими уличными фонарями. Ночь была холодной, с гор дул резкий пронизывающий ветер. В своей легкой одежде Тереза быстро замерзла.
Они направились по тропинке, выложенной сланцевой плиткой, обогнули здание и приблизились к каменному строению, находившемуся в дальней части комплекса. Это была, судя по всему, маленькая культовая постройка странной архитектуры — круглая по форме, с куполообразной крышей. Если в строительстве главного здания использовался мрамор, то святилище было возведено из грубо обработанного камня, да и выглядело намного старше. Его словно перенесли сюда откуда-то с археологических раскопок. На подходе к святилищу Рой краем глаза уловил темное пятно и направился к нему. Пятно оказалось входом в длинный извилистый туннель, который вывел Роя и Терезу, неотступно следовавшую за ним по пятам, в дальнюю часть строения.
— По-моему, там я видел автомашины, — прошептал Рой.
С задней стороны святилища, неподалеку от его каменной стены, находилась невысокая крытая постройка, окруженная редким забором. Некогда она явно служила загоном для скота, теперь же выполняла функцию склада — повсюду валялась какая-то рухлядь, сломанные телеги, ящики, корзины, различный ржавый и сломанный ручной сельскохозяйственный инструмент. Из-под холстины выглядывали колесо и щиток старого, покрытого пылью мотоцикла. Вдали, у самого забора, Рой увидел автомобиль, тот самый, который попался ему на глаза раньше. Тоже очень старый, непонятно какой модели, он стоял тут никак не меньше двух десятков лет как минимум на двух давно спущенных шинах.
— Ничего из того, что мы видим, до Улан-Батора нас не довезет, — разочарованно проговорила Тереза.
Рой угрюмо кивнул.
— Значит, будем пробираться к гаражу, который находится в стороне от главного здания, — отозвался он и застыл, услышав шум, в котором сразу же узнал фырканье коней. Они явно находились где-то поблизости. Затем послышалось ржание, уже совсем рядом. — Скорее. Прячемся за повозку, — шепнул Рой, кивая в сторону загона.
Бросившись на землю, они бесшумно проползли под длинной слегой забора, скользнули за ближайшую повозку и, притаившись за деревянным колесом, принялись сквозь его спицы осматривать двор. Вначале раздался цокот копыт по сланцевым плиткам, а затем показались два всадника. Они объехали святилище, затем направились к загону, неторопливо проскакали вдоль забора и остановились. Одеты они были почти так же, как и воин на виденном Терезой портрете, — в оранжевых халатах, отливающих золотом в неясном свете, в мешковатых штанах, сапогах с высокими каблуками и полукруглых шлемах, украшенных косицами из конского волоса. Несколько минут они крутились всего в нескольких футах от колеса, за которым, стараясь не дышать, вжимались в землю Рой и Тереза. Она чувствовала запах конского пота и взбиваемой копытами пыли.
Затем один из всадников выкрикнул что-то неразборчивое, и лошади разом понеслись вскачь. В мгновение ока воины исчезли в темноте, перестуке копыт и легких облаках пыли.
— Ночной дозор, — объявил Рой, когда звук копыт стих.
— Рядом с ним чувствуешь себя неуютно, — сказала Тереза, медленно поднимаясь и отряхиваясь.
— Пожалуй, времени на разведку у нас осталось совсем немного. Они скорее всего еще вернутся сюда. Нужно проверить, можно ли добраться до гаража вдоль другой стены главного здания.
— Хорошо, давай посмотрим. Главное — убраться отсюда поскорее. Встречаться с такими воинственными ребятами дважды за ночь мне что-то не хочется.
Протиснувшись под слегой, они выползли наружу и бросились к тому крылу главного здания, где находились комнаты для гостей, но не успели добежать до стены, как позади них неожиданно раздались резкие гортанные крики и быстрый лошадиный топот. Обернувшись, они с ужасом увидели летящих на них всадников. Всего несколько десятков ярдов отделяло от них Терезу и Роя. Воины обманули их — ускакали недалеко, затем бесшумно вернулись и спрятались в тени каменного святилища. Завидев Роя и Терезу, они устремились за ними в погоню и застали почти на самой середине внутреннего двора.
Беглецы в смятении замерли ни месте. Они не знали, в какую сторону бежать — то ли назад, к главному зданию, то ли вперед, через двор. В сущности, разницы никакой не было, всадники настигли бы их все равно, поскольку отлично видели. Тереза увидела, как один из них вдруг слегка откинулся назад, натянул поводья, и конь встал на дыбы. Второй всадник продолжал скакать, направив коня на них.
Рой сразу понял, что всадник хочет сбить их с ног. Тереза расширенными от ужаса глазами смотрела на неумолимо приближавшегося воина.
— Вперед! Беги! — закричал Рой и, схватив Терезу за плечи, оттолкнул в сторону. Всадник был уже рядом с ними, но Рой успел спасти Терезу и сам увернулся от коня. Всадник пронесся мимо. А затем Рой сделал нечто невероятное. Вместо того чтобы укрываться от нападавших, он повернулся и побежал за всадником.
Ничего не подозревавший воин проскакал еще несколько ярдов, затем остановился и развернул коня вправо, намереваясь снова попытаться сбить беглецов. Однако в этот момент передним неожиданно возник Рой. Подпрыгнув, инженер-сейсмолог ухватился за поводья и резко дернул их вниз. Конь захрипел от боли.
— Хватите нас веселого дерби, — пробормотал Рой.
Всадник изумленно смотрел, как Рой останавливает хорошо объезженного коня и тот, хрипя и выпуская клубы пены, покоряется ему.
— Не-е-е-е-ет! — раздался крик Терезы, такой пронзительный и громкий, что его, наверное, услышали даже в Тибете.
Рой, бросив короткий взгляд на Терезу, увидел, что та валяется у стены, но никакая опасность ей не угрожает. Только потом он уловил слабое движение вдали — навстречу ему вылетел какой-то предмет. Затем он почувствовал сильный удар в грудь, и внутри у него словно все загорелось. Он начал оседать на землю, упал на колени, его охватила слабость. Почти сразу же рядом с ним появилась Тереза, подхватив его за плечи.
Длинная стрела с отточенным как бритва наконечником, выпущенная вторым всадником, прошла в миллиметрах от сердца Роя. Она насквозь пронзила его тело и вышла со спины как раз напротив сердца, пробив легочную артерию. Эффект был почти тот же самый, что и при попадании в сердце, — обильное внутреннее кровотечение, приводящее к неизбежной его остановке.
Тереза отчаянно пыталась остановить поток крови, стекавшей на грудь Роя, — зажимала ладонью место, куда попала стрела, но ничем не могла помочь. Рой истекал кровью. Тереза прижала к себе его лицо, с которого начала медленно сходить краска. Он жадно хватал ртом воздух, тело его обмякало. На секунду глаза его вдруг вспыхнули, и Тереза подумала, что он продержится. Рой посмотрел на Терезу и мучительно выдохнул:
— Постарайся спастись.
В следующую секунду веки его сомкнулись, и он умер.
Пассажирский сверхзвуковой лайнер «Ту-154» Аэрофлота медленно снизился, сделал круг над Улан-Батором, поймав ветер, поравнялся с главной взлетно-посадочной полосой аэропорта Буянт-Уха и начал садиться. Под безоблачным небом Монголии, сидя в тесном пассажирском кресле у окна, Питт любовался панорамой города и окружавшим пейзажем. Многочисленные строительные краны и бульдозеры свидетельствовали о том, что столица Монголии стремительно растет. Первое впечатление от города оставалось неважным. Улан-Батор казался задворками советского блока, увязшими в середине 1950-х годов. Город с населением в миллион двести тысяч человек был когда-то возведен по советским проектам, отличавшимся безликостью и однообразием. Десятки районов с унылыми серыми домами, дарующими тепло и комфорт на уровне тюремного барака, усеивают Улан-Батор. Некое подобие архитектурного самосознания проглядывается лишь в партийно-правительственных монолитах, окружающих центр города. Однако недавно обретенная независимость, вкус к демократическим преобразованиям и рост экономики позволили разнообразить и модернизировать некогда застойную столицу. Быстро растущие сети ярких магазинов, шикарных ресторанов и модных ночных клубов оживили облик Улан-Батора, добавили ему динамичности и новизны. Однако окраинные районы все так же состоят из множества ветхих войлочных юрт, напоминающих перевернутые пиалы, — традиционных жилищ монгольских скотоводов и их семей. Сотни белых и серых юрт раскинулись по пустынным полям вокруг Улан-Батора, единственного настоящего города в стране.