– Во что ты там верил? – фыркнула я, прикидывая, как позвать Джерхана, который, как обычно, встал ни свет ни заря и уже наверняка работал. А именно – совещался с десятком лучших шаррвальских воинов, что стали его приближенными и вошли в «Черную восьмерку» – новый совет Айясары, названный по числу ног паука.
– В то, что узнаешь меня, конечно же, – бросил он, аккуратно коснувшись лапкой моей руки, но и не думая запрыгивать на меня, как раньше. – Ты увидела меня в толпе. Меня одного! Это дорогого стоит, Эвиса. Готов спорить, это потому, что ты теперь почти паук!
– Что-о-о? – ахнула я.
Истеачлаваинкт снова запружинил на лапах, по комнате распространился его щелкающий смех.
– Что-что? – фыркнул он. – Брюшко у тебя уже есть, так чем же ты не паук? А то, что лап меньше у тебя, так вон у Ансунтачира тоже всего четыре! – Он указал лапой на одного из десятков пауков, что демонстративно подпрыгнул всего на двух парах ног. – Ну лишился он нескольких, пока от солаанова детеныша убегал, что сделаешь? Так что не переживай, ты нам теперь как сестра! А я вообще говорил всегда, что брюшко для паука важнее гораздо, чем лапы! А у тебя не брюшко, а загляденье! Всем на зависть, шу-шу!
Он кивнул пушистой головой на мой огромный живот, и остальные пауки одобрительно зашуршали. Как ни странно, у меня не было ни одного аргумента, чтобы поспорить.
«Ну и чем я, в самом деле, не паук?..» – улыбнулась в ответ.
А потом стало не до болтовни, потому что процесс деторождения пошел полным ходом. В этот момент в комнате как-то сами собой появились и слуги, и придворные, а потом и Джерхан с широко раскрытыми зелеными глазами. Он был так напуган, что это веселило меня все те два часа, в течение которых продолжались мои стремительные роды.
Потом Джер меня долго целовал, пока я пыталась прийти в себя, смело брал наших детей на руки, хотя у меня пальцы дрожали от страха, а остальные присутствующие неожиданно начали звать малышей «царевич и царевна». Наверно, после этого я окончательно и убедилась в том, что я действительно царица и жена настоящего царя.
Но тот момент я помню плохо, потому что мне на руки как раз положили два сверточка, красиво обмотанных цветастой шаррвальской тканью – смесью паутины Хрустальных пауков, травы и цветов. Два малыша, невероятно похожих на меня и Джерхана.
– Как ты их назовешь? – спросил тогда мой царь, когда слуги оставили нас одних, а он сел ко мне на кровать.
Его глаза были спокойно-зелеными, в них больше не было того дикого колдовского огня, но я все еще чувствовала, что он не пропал, лишь скрывшись где-то глубоко внутри. С тех пор как он последний раз перевоплотился в человека, хекшаррахния больше никто не видел. Для всех Джерхан остался Великим Айшем, но его паучья сущность словно спала.
Но так ли это было на самом деле, никто не знал. А сам Джерхан предпочитал об этом не разговаривать.
– Я думала назвать мальчика Асшай, – ответила тихо, рассматривая одного малыша, чьи волосы были черны как ночь, и лишь когда на них падал свет, непроглядный мрак начинал отливать золотом и медью, точно как у его отца. – Когда-то совсем недавно один друг сказал мне, что так звали кое-кого… – Я таинственно улыбнулась, заметив, как вытягивается лицо Джерхана, а нефритовые глаза опасно сужаются.
– Это кого же так звали? И что это за друг появился у моей жены? – проговорил он предупреждающе медленно.
– Не беспокойся, этот друг уже давно пропал, – фыркнула я.
– Назови мне его имя, сокровище, и мы найдем его вместе, я тебе обещаю, – проговорил Джерхан, сложив руки на груди и сжав губы.
Это было так забавно, что с лихвой окупило все мои прежние страдания по поводу того, любит ли меня царевич мираев или нет.
– Не стоит обещать того, чего ты не сможешь выполнить, – ухмыльнулась я.
– Это я-то не смогу? – широко распахнул глаза царь Айясары. Длинные волосы, что за последний год стали еще длиннее и теперь спускались ниже плеч, полыхнули огненной медью.
– Конечно, не сможешь. Потому что хитрый Хортанаирис, по совместительству царь всех хельсархов, исчез без следа. И теперь его наверняка никто не увидит еще пару веков.
Джерхан мгновенно расслабился и улыбнулся.
– Так тебе подсказал имя царь пауков? Тогда оно, безусловно, хорошее. Но в честь кого оно?
– Ну, строго говоря, это не совсем имя. Хортанаирис рассказал, что много тысячелетий назад Шейсару и всех, кто ее населяет, создали царица-солнце и царь-месяц. А «месяц» по-паучьему звучит очень похоже на «Асшай».
Джерхан приподнял бровь, нахмурился, словно обдумывая сказанное, а затем кивнул.
– Да, это хорошее имя. – Он осторожно погладил малыша, который старательно облизывал собственные губы впервые в жизни, а затем спросил: – А что с девочкой?
Та спокойно лежала рядом, рассматривая все вокруг не слишком-то сфокусированным взглядом, но при этом мне этот взгляд все равно казался ужасно умным.
– Я думала, девочку ты назовешь сам.
Странно представить, но за прошедшие месяцы мы ни разу не говорили об именах для детей. Как-то некогда было: то нужно было решать какие-то вопросы с отстройкой города, то устранять возникающие проблемы. А когда появлялось свободное время… мы в основном проводили его в чересчур горячих объятиях. Мне всегда было трудно находиться рядом с ним, не касаясь его. А стоило прикоснуться, как дни быстро перерастали в ночи, полные страсти, огня и шуток, которыми мы не переставали перекидываться.
Только сейчас, когда у меня на руках оказались наши дети, появилась небольшая пауза, в течение которой мне хотелось трогать их, а не моего царя.
– Тогда я предлагаю назвать ее Нерилисса, – ответил Джерхан, глядя на светловолосую девочку рядом. У нее, в отличие от брата-близнеца, были голубовато-белые кудряшки. – «Нери» на мирайском означает «небо», а «лисса» – традиционное окончание многих змеиных имен. Означает «цветок».
– Красиво, – кивнула я, глядя на голубоватые пряди малышки. – Действительно, это имя ей очень подходит. Но я хотела спросить у тебя кое-что…
Стоило мне взглянуть на Джерхана с ноткой опасения, как его лицо мгновенно стало тверже, будто разом превращаясь в камень. Он всегда легко улавливал направление моих мыслей, даже если еще не знал, о чем я собираюсь говорить.
– Ты уже много месяцев не обращался в хекшаррахния, а в мирая?.. Вернулся ли твой хвост, когда мы поселились здесь?
Джер глубоко вздохнул и отвел взгляд, посмотрев в широкое панорамное окно, что занимало пространство почти всей южной стены. Рассветное солнце заиграло в его волосах и на золоченом наряде царя Айясары.
Тема, которую я подняла, была запретной, почти табуированной у нас, потому что, как и прежде, почти всегда приносила Джерхану лишь дурное настроение.
– Нет, – ответил он через пару мгновений.
– Я думала, что раз ты стал управлять своими превращениями и паук теперь подвластен твоей воле, то и змей тоже. Ты был бы первым мираем, обладающим аж тремя ипостасями сразу.
Хотелось сказать ему что-то приятное, но выходило не очень хорошо. Впрочем, уловив мой настрой, Джер ухмыльнулся и покачал головой.
– Нет, хоть я и не становлюсь больше Айшем бесконтрольно, но не уверен, что, обратившись в него по желанию, смогу вернуться обратно. Поэтому предпочитаю сохранять человеческий облик даже на важных шаррвальских мероприятиях, когда они хотят видеть меня хекшаррахнием.
– Жаль… – выдохнула я, а потом невзначай добавила: – Мне понравилось кататься на большом пауке.
Джерхан сперва казался ужасно удивленным, потом недоуменным, а в конце он просто покачал головой, хмыкнув:
– Никогда не понимал, как у тебя, урожденной шейсарки, появилась такая любовь к паукам.
– А тебе не помешало бы тоже полюбить хотя бы одного из нас! – прощелкал появившийся непонятно откуда Истеачлаваинкт. Его красные глазки мелькнули со стороны окна, и вот он уже пружинит на своих мягких лапах на широком подоконнике.
– Я люблю пауков, что за вздор, – нахмурился Джерхан, тут же снова приняв мрачноватый и серьезный вид, приличествующий царю Айясары. – Но Эвисса – шейсарка и человек. Их с детства учат, что…
– Мираев тоже учат тому же, – хмыкнул белый паук. – Подумай об этом, хешмирай.
– Я не хешмирай, – тут же поправил паука Джерхан, нахмурившись.
– Уже лучше, Айш. Но пока недостаточно. Ты уже решил, как зваться будешь, когда придется встретиться с теми, кто про тебя не забыл?..
Теперь уже я нахмурилась, пытаясь уловить смысл того, о чем говорили эти двое. Но не слишком преуспела, а затем Истеачлаваинкт просто скрылся за окном, словно его и не было. И не имело для него никакого значения, что мои покои находились на огромной высоте, и это не считая самой горы, которая возвышалась на многие сотни метров над самой долиной. Как он добрался сюда – оставалось загадкой.
Зато после его ухода остро встал другой вопрос:
– Ты должен вернуться в Шейсару, да? К своим родным?
Я поближе прижала два дорогих сверточка.
– Мне бы тоже не мешало повидать тетю Ливи и братьев с сестрами. Но я знаю, что они не из тех, кто будет долго скучать. Герлиханна, моя старшая сестра, ушла из дома в шестнадцать. Начала свою жизнь, и тетка была только рада, что количество ртов уменьшилось. Риавен, брат, уехал в соседнюю провинцию в четырнадцать. Сказал, что ему надоели чужие нравоучения. В общем, я уверена, что мою пропажу особенно никто и не заметил, – пожала плечами я, разглядывая лица малышей, которые, кажется, собрались уснуть.
В этот момент мне подумалось, что уж я точно не дам своим малюткам сбежать от себя так рано, пусть и не мечтают!
Джерхан все это время молчал, и я даже начала немного беспокоиться.
Что он там себе надумал???
Но в какой-то момент он все же ответил, да вот только совсем не то, что я ожидала.
– У меня для тебя сюрприз, Эвиса, – сказал и вдруг широко улыбнулся. А я поняла, что он довольно топорно переводит тему, но при этом вполне удачно, потому что перспектива получить сюрприз меня крайне привлекала.