– А Норомар точно находится на Земле? – спрашивает он. – Я думал, что такие кратеры встречаются только на Луне.
– Здесь они везде, – говорит ему Хадсон. – Конечно, не в городах, а в незаселенной местности.
– В такой, как эта? – недоумевает Иден.
– Да, в пустыне, – уточняет Хадсон. – Тут есть и леса, но не такие густые, как те, к которым мы привыкли.
– Неужели все-все здесь фиолетовое и лиловое? – Мэйси не сводит глаз с гор. – Даже эти горы?
– Даже эти горы, – подтверждаю я. – Вблизи видно, что они темно-фиолетового цвета.
– Вы были здесь прежде? – спрашивает Джексон. – В этом самом месте?
– Да, мы здесь были, – отвечает Хадсон. Он тоже смотрит на горы, и я знаю, что, если бы здесь не было остальных, он бы уже перенесся туда, ища Дымку.
– Пошли, – говорю я, перейдя в свою ипостась горгульи, чтобы можно было летать.
– Куда? – спрашивает Иден, зачерпнув горсть фиолетового грунта и завороженно наблюдая, как он сыпется сквозь ее пальцы.
– В сторону гор, – говорю я. – Там есть ферма.
– Ферма? В таком месте? – изумляется Флинт. – Что они там выращивают, кошмары?
– Много чего, например порокли, пурроты и паиз.
– Пурроты? – повторяет Джексон и качает головой. – Ладно, проехали. Я не хочу знать. Наверняка еда в Мире Теней еще страннее, чем в нашем мире.
– Честное слово, она вкусная, – заверяю его я. – Во всяком случае, большая ее часть.
– И слава богу, – мелодраматично отзывается Флинт. – Если мне придется есть нечто под названием порокли, то мне бы очень хотелось, чтобы это имело приятный вкус.
– Больше всего Грейс нравится пуспус, – лукаво вставляет Хадсон, стоящий в нескольких футах впереди. И все уставляются на меня, округлив глаза.
Я ожидаю вопросов, но только Флинту хватает смелости спросить:
– Что-что? Пуспус?
– Это блюдо из крупы и овощей, – объясняю я.
– Вообще-то название этого блюда звучит как-то непотребно, – замечает Хезер.
– Ничего непотребного в нем нет.
Флинт фыркает.
– Думаю, мы проверим это сами.
Затем Флинт и Иден принимают свое драконье обличье – и Иден сгибает лапу, а Мэйси показывает Хезер, как взобраться на нее, прежде чем сама она усаживается на спину Флинта. Джексон решает переноситься вместе с Хадсоном, и мы все пускаемся в путь.
Части меня хочется сказать Хадсону перенестись на ферму как можно скорее, чтобы посмотреть, там ли Дымка, но другой части меня страшно. А что, если ее там нет? Что, если мы были неправы насчет линии времени и с ней что-то произошло?
Я не хочу, чтобы, когда он узнает об этом, он был один.
Видимо, Хадсон считает так же, как и я, поскольку он то и дело останавливается и ждет, чтобы мы догнали его. Я редко улавливаю его тревогу – обычно он скрывает ее куда лучше, чем это удается мне, – но сейчас она так очевидна, что у меня разрывается сердце.
Поэтому, когда до фермы остается около полумили, я снова меняю обличье и становлюсь просто Грейс. Так я передвигаюсь медленнее, зато могу идти рядом с ним и держать его за руку. Осознает он это или нет, ему необходимо время, чтобы подготовиться к тому, что может ожидать нас на ферме.
Когда я беру его за руку, на его лице мелькает удивление, но он не отстраняется. Вместо этого он сжимает мою руку, как будто это спасательный круг, и улыбается мне. Эта улыбка не доходит до его глаз, но я этого и не жду. Ведь сейчас мы оба нервничаем.
– Все будет хорошо, – шепчу я.
Он в ответ пожимает плечами, но сжимает мою руку немного крепче. И пока это все, чего я могу ожидать.
– Это и есть ферма? – вдруг спрашивает Джексон. Он щурится, всматриваясь в даль, и у меня екает сердце. Ему тяжело, я не могу этого не осознавать. Ведь это тот мир, где он меня потерял.
Он смотрит мне в глаза, затем его взгляд перемещается на наши с Хадсоном сомкнутые ладони, и мне хочется подойти к нему и сказать, что мне очень жаль. Но затем он поворачивается к Флинту, который летит прямо на нас и в последнюю секунду опускает одно крыло, едва не сбив Джексона с ног.
Я ахаю, ожидая, что Джексон наорет на него, но он удивляет меня – вместо этого он смеется и, покачав головой, ласково бормочет:
– Засранец. – Затем бросается бежать, подпрыгивает, превращается в огромного янтарного дракона и пускается в погоню за Флинтом, который теперь мчится так, будто от этого зависит его жизнь.
Когда Флинт резко пикирует влево, а затем вправо, сидящая на спине Флинта Мэйси хохочет так, что я начинаю опасаться, как бы она не свалилась. Иден присоединяется к этим гонкам, проносится между Джексоном и Флинтом, будто говоря им «вот как надо летать», и сидящая на ней Хезер вопит, словно на американских горках.
– Господи, – бормочет Хадсон. – Ну прямо как дети.
Прищурившись, я смотрю на силуэты драконов, носящихся наперегонки на фоне яркого солнца, и тихо говорю:
– Флинт подходит Джексону. – Я делаю паузу и добавляю: – Как ты думаешь, у них все сложится хорошо?
– Нет, – отвечает Хадсон, и я резко поворачиваюсь к нему. – Один из них однозначно сейчас врежется в землю.
Я снова смотрю в их сторону и вижу, что огромный янтарный дракон сцепился с еще более огромным зеленым драконом и они летят по спирали вниз. Я прижимаю руку к груди, и у меня падает сердце, они кружат и кружат, подлетая все ближе и ближе к земле, ни один из них не хочет выходить из игры.
Но в последнюю секунду они разлетаются в стороны и вверх, пролетев в считаных дюймах от каменистого дна гигантского кратера.
– Ни хрена себе, – бормочу я, чувствуя, что у меня сжалось горло.
Хадсон только фыркает и дергает меня за руку.
– Да ладно тебе. Ты можешь отчитать их позже. Мы уже почти добрались до фермы.
Я снова фокусируюсь на дороге и обнаруживаю, что мы прошли большую часть пути. До фермы осталось всего четверть мили, и мы оба останавливаемся.
Проходит несколько секунд, и остальные приземляются рядом с нами. Хезер и Мэйси соскакивают вниз, драконы принимают человеческое обличье, и мы все встаем рядом и любуемся видом.
– Это и есть то, что нам нужно? – спрашивает Хезер, сделав несколько шагов вперед, чтобы рассмотреть ферму получше.
Хадсон кивает.
– Да.
– Она больше, чем я думала, – замечает Иден.
– Когда мы дойдем, тебе там понравится, – говорю я ей. – Там есть цветник и огород, на котором хозяева этой фермы растят овощи, которые сами едят, не считая нескольких культур, которые они выращивают на продажу. А рядом красивейшее озеро, окруженное удивительными деревьями…
– Судя по всему, вы с Хадсоном провели тут чертовски интересные каникулы, – говорит Джексон таким резким тоном, что и я, и Флинт вопросительно смотрим на него.
Но он больше ничего не добавляет. Все это так неловко.
– Мы провели здесь всего несколько дней, – начинаю я. – Нам пришлось бежать, потому что…
Я замолкаю, когда Хадсон бросает на меня взгляд, словно говорящий: «Какого хрена?» Я не понимаю, в чем дело, – я же просто пыталась объяснить Джексону, что к чему, – но поскольку Флинт сейчас точно так же смотрит на Джексона, решаю помолчать.
Потому что очевидно – сейчас любое слово как динамит.
Мы наконец подходим к ограде фермы, так что дом и хозяйственные постройки становятся хорошо видны уже и тем из нас, кто не обладает таким острым зрением, как вампиры и драконы.
Как только мы открываем ворота, я начинаю искать глазами Тиолу с ее комбинезоном, косами и чудесным личиком. Но ее нигде не видно, как и умбры, о которой я думала все время, пока мы шли сюда.
– Все нормально, – шепчу я Хадсону, который с каждым шагом напрягается все больше. – Мы их найдем.
Он кивает, словно верит мне – словно все хорошо, – но я знаю, что это не так. Я знаю, что он не меньше меня обеспокоен тем, что никто не вышел нам навстречу. Но он старается не подавать виду – как всегда.
– Она окажется где-то здесь. – Я говорю это не только ему, но и самой себе.
И он опять кивает.
– О ком вы говорите? – спрашивает Джексон, оглядываясь с таким видом, будто ожидает, что сейчас на нас кто-то набросится. – О хозяйке этой фермы?
Я все еще пытаюсь придумать, как ответить на его вопрос, не расстроив Хадсона, когда мы доходим до края поля и к нам бросаются десятки умбр.
Глава 38Умбры
Они устремляются к нам отовсюду, тени всевозможных размеров и форм. Одни имеют обличья животных – ящериц и змей, птиц и жуков, белок, бурундуков и кроликов, – а другие больше похожи на мячи. Они вертятся вокруг наших ног, ползут по ним, чтобы обвиться вокруг наших талий, облепляют наши лица, наши волосы.
Когда они меняют цвет, переливаясь оттенками от фиолетового и лилового до сиренево-серого, мои друзья начинают психовать и пытаются сбросить их с себя.
– Грейс, берегись! – истошно вопит Мэйси, вокруг кончиков ее пальцев пляшут язычки огня, и она нацеливается на группу умбр у моих ног.
– Все нормально! – говорю я ей, заслонив их. В это время огромная змея, взобравшись по моей спине, обвивается вокруг шеи. – Они не причинят вам вреда.
– Черта с два! – рычит Флинт и, схватив ящерицу-умбру, зашвыривает ее далеко в поле.
Джексон прямо в воздухе хватает летящую к нему птицу-умбру и откидывает в сторону.
Иден изрыгает поток льда на нескольких крутящихся у ее ног гигантских пауков, затем оскаливается, когда они бросаются врассыпную прежде, чем лед долетает до них.
– Эй, перестаньте! – кричу я. – Это не такие тени, как те, что атаковали нас во время Испытаний. Это умбры. Они не пытаются причинить нам вред. Они просто хотят поздороваться.
– Что-то они здороваются слишком уж агрессивно, – отвечает Хезер. Но она, видимо, верит мне, поскольку перестает отбиваться и позволяет любопытным маленьким умбрам без помех двигаться как вокруг нее, так и по ней.
Иден угрожающе шипит, когда одна и них подбирается слишком близко к горлу Хезер, и поднимает руку, чтобы вмешаться, но я встаю между ними.