ничего не могу сделать. До чего же бесполезной я себя чувствовала. Поистине никчемной.
Меня не волновали слезы. Они были лишь вырвавшимися наружу частичками наших душ, и я рыдала так, словно это меня хлестали по спине, раздирая кожу.
В каком-то смысле наблюдать за происходящим было еще хуже.
– Я здесь. Я рядом. И я приду за тобой. – Тени обвили кончики моих пальцев, когда еще одна неумолимая атака кнутом обрушилась на его кожу. Тени злобно вспыхнули серебристым цветом и заискрились, напомнив мне молнию во время грозы. Мое горе ширилось, а воля к борьбе с невозможным расцветала, как пробившийся сквозь камень сорняк.
Всю его жизнь люди отказывались от него. Но я никогда не откажусь.
– Джуд? – Я давилась всхлипами и боролась за глоток воздуха. – Ты со мной?
Тело капитана задрожало, будто от моего ласкового прикосновения.
– Я скучаю по тебе, – пробормотал он, опустив голову между плеч. Он даже не смог поднять ее и встретить мой взгляд. – Никогда не думал, что буду по кому-то скучать. От этого осознания становится еще хуже.
Мое сердце разрывалось на части – я чувствовала то же самое, и он прав: так все становилось еще хуже, еще тяжелее.
– Даже не смей сдаваться, – отрезала я, желая схватить его за подбородок и заставить поднять голову. – Потому что, как только я спасу твою задницу и испепелю каждого, кто посмел причинить тебе боль, ты позволишь мне наконец позаботиться о тебе, глупый, глупый упрямец.
Из-за слез я не могла нормально дышать.
– Джуд, я… То, что я чувствую к тебе… Наблюдать за этим меня убивает. – Я не врала, у меня болели части тела, о существовании которых я и не подозревала, а в груди зияла огромная пустота, которая с жадностью поглощала разумные мысли. Я никогда не ощущала подобного – такого внутреннего опустошения, причинявшего нестерпимую боль.
Джуд застонал, приподняв голову и вздернув подбородок. Я увидела его правый глаз, в котором больше не осталось того тепла, к которому я привыкла.
От сего зрелища по спине прокатилась волна ярости.
– Киара, возможно, ты всего лишь плод моего воображения, но мне все равно. Просто хочу, чтобы ты знала… – Он закашлялся и сплюнул кровь, пока его тело сотрясала мелкая дрожь. Я зашипела, сжимая кулаки. Джуд продолжал, не громче шепота: – Знаю, ты не любишь эмоциональные речи, но если мне суждено умереть, то я должен это сказать.
К черту.
– Ты не умрешь…
– Думаю, я начал влюбляться в тебя с того момента, как увидел в Силе. И окончательно влюбился, когда ты поцеловала мои шрамы на той поляне и позволила увидеть тебя всю. Я видел перед собой девушку, которая боролась со смертью и восстала из пепла. Я в-видел… я видел тебя так же отчетливо, как и ты меня, и в-впервые мое отражение меня не пугало.
В тот день, когда я поцеловала его шрамы, а он – мои, я сорвалась вниз, нырнув в место, откуда нет возврата. И да видят боги, я никогда не хотела оттуда возвращаться. Именно тогда Джуд стал ощущаться как дом.
И мой дом медленно разрушался, кирпичик за кирпичиком.
– Н-не смей, – зашипела я, захлебываясь слезами. – Никаких прощальных речей. Я не позволю тебе умереть. – Джуд пытался протестовать, но я не дала ему вставить и слова. – Нет. Я не остановлюсь, пока ты не окажешься со мной плечом к плечу. Целым и моим, – пообещала я, и в его глазах вспыхнуло золото. Затем я произнесла слова, которые чувствовала уже некоторое время, слова, которые раньше испугали бы меня, но теперь легко соскользнули с языка: – Я тоже влюбилась в тебя, Джуд Мэддокс.
Как только признание сорвалось с губ, серая дымка, затуманившая зрение, рассеялась.
От неожиданности я отшатнулась, а Джуд дернулся, заставив меня взглянуть на чудовищные порезы, избороздившие его спину.
Свет просачивался сквозь высокое окно камеры, позолоченные лучи струились по грязным камням и плясали по огрубевшей коже Джуда. Словно кто-то зажег тысячу факелов и поднял их над головой, озаряя мир золотистым свечением.
Невероятно… Должно быть, мне все это мерещится, потому что подобному свету существовало только одно объяснение.
Я ахнула, как и стражник, который тут же выронил кнут и издал пронзительный тревожный крик.
Рот мужчины комично открылся, и его взгляд впервые остановился на мне. Он моргнул, яростно вытирая глаза.
Я не обращала на него внимания, сосредоточившись на мягком, мерцающем свете. Он больше напоминал мне мягкое свечение с той поляны, но его присутствие тяготило и только усиливало давление…
– Джуд, смотри! – Я указывала на окно, высота которого едва достигала фута.
Бросившись к капитану, хотела поднять его подбородок, но вспомнила, что не могу касаться его в этом невообразимом месте. Что-то до сих пор удерживало меня. Стена, которую я еще не успела разрушить.
Джуд застонал, закрыв глаза. Багровые капли стекали с его спины, разбрызгиваясь по камням, а каждый вдох становился все более рваным.
– Очнись! – потребовала я, словно в бреду. Меня колотило столь сильной дрожью, что даже зубы стучали. – Джуд, прошу. – Он должен увидеть, должен заметить отчетливые лучи света в камере. Ему необходима эта крошечная унция надежды. Где-то, прямо за пределами камеры, по всему королевству происходили перемены. Еще не все потеряно.
Однако Джуд лишь снова прошептал мое имя, прежде чем полностью сомкнуть веки.
– Нет! – взревела я. – Не оставляй меня. Пожалуйста. Не смей меня покидать…
Он не двигался, как и его грудь.
Джуд не мог умереть. Он просто потерял сознание. Он очнется, я найду его, и тогда мы спасем наше королевство. А потом… кто знает, что еще может случиться? Но что бы ни произошло, я представляла его рядом с собой. Он будет жить. Нет, мы будем.
Потому что, черт возьми, заслужили это.
Я все еще выкрикивала имя капитана, когда меня выдернули из видения, оторвали от Джуда и камеры, где мы оба только что обнажили свои души.
Несколько встревоженных криков разом пронзили уши.
Когда я открыла глаза, меня уже не было ни в камере, ни рядом с Джудом. Лицо было мокрым, в пятнах от обильных слез. Они не прекращались, мешая видеть, размывая мрачный переулок Фортуны.
Я вернулась.
Люди встревоженно вопили, но я отчетливо различила имя Рейны. Смахнув слезы, я поднялась на ноги и, пошатываясь, вышла в переулок, привлеченная криками.
Несколько человек стояли на коленях, подняв головы к небу. Вокруг царила темнота, не виднелось ни малейшего лучика света, но они все равно заклинали, взывали и бормотали имя Рейны, словно молитву.
– Она явилась! – воскликнула одна женщина, поднимаясь с земли. – Она возвращается!
Я схватила ближайшего мужчину за плащ и притянула к себе.
– Что произошло? – спросила я хриплым голосом, слезы почти высохли на разгоряченных щеках, от усталости я покачнулась.
Этот закаленный мужчина был вдвое крупнее меня, он мог бы переломить кого угодно пополам одним движением руки, но, когда он повернулся ко мне, его глаза сверкали, как у ребенка.
– Свет, – пробормотал он. – Всего лишь на мгновение, но появился свет.
Глава 10. Джуд
Лориан и Мэлайя никогда не ладили. Ходят слухи, что все потому, что они слишком похожи. Оба обладали сильной волей, хотя в их соперничестве Мэлайя не чуралась грязных приемов.
– Святые боги, ты сделал это.
Очнулся я от мягкого женского голоса, шепчущего мне на ухо.
Я мог бы поклясться, что что-то мокрое и шершавое липло к моей спине, но я был слишком истощен, чтобы даже просто открыть глаза.
– Просыпайся. Пока не вернулся этот ничтожный стражник. Мне бы не хотелось марать руки его смертью. – Последовала пауза. – Ну, вообще-то, может, он ее и заслужил. Не торопись.
Каждый мускул напрягся. Голос звучал реально. Не так, как бесплотный голос Киары, когда та являлась ко мне в снах или видениях. В последний раз, когда я запутался в паутине собственного разума, она сказала, что влюбилась в меня…
Я был слишком пессимистичен, чтобы поверить, что это происходило в реальности.
– Проснись, – снова потребовал голос, теряя терпение.
Мне пришлось открыть веки, комната расплывалась перед глазами, пока я искал новоприбывшего.
– К-кто ты?
Сковывавшие меня цепи звякнули, когда повернулся замок.
Гравитация оказалась моим новым врагом, и я рухнул на пол, безвольно обмякнув, жгучая боль пронзила все тело.
Я поднял взгляд на своего предполагаемого спасителя, пытаясь отделаться от черных пятен перед глазами.
– Привет, капитан, – женщина ростом не более пяти футов[4] помахала мне. На ней была кожаная одежда, а пояс украшали ножи и дополнительное оружие.
– Кто ты? – повторил я, поднимаясь на ноги. Поморщившись, я расправил плечи, спина горела от вновь открывшихся порезов. Мне никогда раньше не доводилось встречать эту женщину.
Реши она сразиться со мной сейчас, легко могла бы одержать победу. У меня просто не осталось сил. Нехватка пищи и воды легко вытягивали их из человека.
Ее взгляд скользнул вниз… На мои запястья. Оковы, сдерживавшие мою силу, лежали на полу. На них остались отпечатки пальцев, будто металл сорвали сотворенные из пламени руки.
Она освободила меня.
В груди разлилось тепло, словно я сам призвал его, магия вырвалась наружу, как только оковы спали. Я вновь ощутил себя цельным, и сила, казалось, ласково окутывала мои внутренности.
Незнакомка растянула губы в лукавой улыбке, намекающей на коварство и обман.
– Я расскажу тебе, кто я такая, когда окажемся за этими стенами. Время не терпит, капитан. О, и не за что, – добавила она, взглянув на оковы. – Их было не так-то просто снять.
– Почему я должен доверять…
Мое внимание привлекло едва уловимое движение – и я инстинктивно потянулся к своему несуществующему клинку. У меня перехватило дыхание, когда из темного угла камеры выскользнул