— Работает?
— Еще как! — ответил я Энн, едва не захлебываясь от щенячьего восторга. Гормоны что ли в моем юном теле взыграли⁈ — взрывай оставшееся и на выход!
— А уже все. Что заложила, все взорвала, — сообщила Энн.
Эх, не очень хорошо вышло. Локальные разрушения должны были окончательно внести хаос в ряды монахов и дать нам возможность выбраться из музея. Но с «Сияющим» в руках мне никакие преграды не страшны. Правда до поры до времени его не надо было демонстрировать, и я спрятал меч под полу куртки.
Гарью тянуло и в Чертоге Тьмы, но когда мы вышли в зал Света, я увидел, что его наполняли белесые клубы пара с едким запахом химии. Пар этот разбрызгивался из сопел под потолком, видимо взрывы что-то подпалили и в музее сработала автоматическая система пожаротушения. По залу метались монахи с огнетушителями в руках, щедро поливающие струями газа тлеющие ковры. На нас внимания никто не обращал, но это ненадолго. Сейчас монахи потушат пожар и зададутся вопросом — а кто сотворил весь этот чудовищный бардак? Далеко за ответом ходить не надо, первые же подозрения падут на только что прибывших паломников. Их призовут к ответу, но нас, к этому моменту в монастыре уже быть не должно.
Моя небольшая команда не бежала, чтобы не привлекать к себе внимание, а шла торопливым шагом. Внезапно от нас откололся Ян, ни сказав ни слова, он нырнул в клубы пара куда-то направо.
— Ты куда⁈ — шепотом вызвал я его по прямой связи.
— Подберу кое-что. Вы идите, я догоню.
Устраивать перебранку не было времени. Отстанет и попадет в лапы в монахов — его проблемы. Достал он меня со своей неуправляемостью.
Никем не остановленные мы вышли в центральный круглый зал. Навстречу нам пробежала группа монахов, но никто из них не додумался нас окликнуть. Они галопом пронеслись в пострадавшее крыло.
— Скучали? — я обернулся и увидел догнавшего нас Яна. Он что-то скрывал под курткой.
— Не особо. Быстрее ко входу!
Мы также беспрепятственно пробежались по садовой дороже. Но перед воротами нам пришлось остановиться. Какой бы не царил бардак у монахов, до них все-таки дошло, что виновник случившегося находился в храме и надо бы не дать ему уйти. Ворота охраняла пара человек. Я их узнал — это этих крепких парней аббат попросил занести росток Древа в храм.
— Там пожар! — Энн сориентировалась впервой и попыталась сбить с толку монахов, перекрывавших нам выход, — быстрее! Нужна помощь!
Однако те не кинулись со всем ног на помощь братьям. Осмотрев нас с головы до ног, один из них, не меняя своей позы, произнес:
— Встать на колени.
Энн быстро глянула на меня, ожидая решения. А оно было самым простым.
«Альта — включай усиления!».
«Какие?», — атлантка совсем не вовремя решила уточнить подробности.
«Все!».
Ребятки выглядели очень неприятно. Одинаковые, но не братья и тем более не близнецы. Цвет волос у них выявить не представлялось возможным, оба монаха были выбриты наголо. Но у одного бородка была черная, а у второго светло-рыжая. Морды одинаково квадратные, надбровные дуги мощные как у гориллы. Подбородки как ковш у экскаватора — не пробьешь. И глаза у обоих похожие. Так смотрят, чуть прищурившись и как бы оценивая расстояние до жертвы, только хищники.
Но я тоже не из отряда травоядных. Почувствовав резкий прилив сил, я скинул с себя куртку и встал в боевую стойку. Подняв над головой меч.
— Эй, ушлепки! Клешни вверх! — решил поддержать меня Ян. Он тоже выхватил оружие — усыпанный драгоценными камнями скипетр, который он держал двумя руками на манер дубинки, — Не хотите по-хорошему, подходи по одному!
Движения у Яна были резкими и дерганными, он, готовясь к драке, активировал свои ускорители рефлексов. Для противостояния с местными вышибалами, а именно так я на глазок охарактеризовал бы преградивших нам путь монахов, наших имплантов было явно маловато. Но нас было трое, а их двое — численный перевес должен был сыграть свою роль. Но у монахов кое-что было припрятано под туниками.
— Мордой в землю, — произнес рыжий, доставая из-под туники короткокрылый пистолет. У вышибал не осталось ни малейшего сомнения, что мы причастны к взрывам и действовать они решили жестко и без промедлений. Второй тоже достал оружие, у меня на груди заплясала метка от его лазерного прицела.
Я прикинул расстояние до врага. Шагов двадцать. Даже если «берсерк» избавит меня от боли первого попадания, то хороший стрелок успеет нашпиговать меня свинцом, прежде чем я успею до него добежать. В том, что оба монаха умеют обращаться с оружием, я не сомневался.
— Ах вы так, да? — Ян раскачивался, готовясь рвануть вперед, — ну ладно, черти, сами напросились!
— Ян, стой! — крикнула Энн, — брось дубину!
Девушка тоже понимала бессмысленность атаки в лоб. Осознавал это и я. Но черт побери — я не мог себя заставить положить меч на землю! Я только его заполучил, только ощутил шершавую, натертую предками, поверхность его рукояти. Ян, остыв, бросил скипетр в пыль, я же стоял с мечом, как истукан.
Оба монаха перевели оружие на меня.
— На «три» – мы стреляем. Раз, — начал отсчет чернобородый.
Я не хотел сдаваться не только из-за «Сияющего». Евгеники убили меня в прошлой жизни, если я попаду к ним в плен в этой, но меня без вариантов ждет новая казнь. В том, что монахи тщательно исследуют нас, у меня не было никаких сомнений. Да и кража родового меча Елагиных как бы намекнет им, в какую сторону стоит копать.
— Два, — произнес чернобородый.
Глава 7
Скипетр, брошенный Яном, жалобно звякнул о какой-то камешек на земле. Чернобородый криво усмехнулся, явно представляя себе, как моя голова лопается, будто перезрелый арбуз. Мои пальцы на рукояти дрогнули — здесь я умру гарантированно, а в плену хоть какой-то шанс выжить есть. Но прежде чем мой меч позорно выпал из рук, случилось нечто разрушительно-неожиданное.
Дощатые ворота вдруг взорвались кучей летящих в нас и в монахов щепок. Однако никакого звука взрыва не было. В своих оценках я не ошибся, монахи начали разворачиваться на мете с нечеловеческой скоростью. Да и подготовка у них была что надо — оба синхронно приседали на колено, вытягивая руки с пистолетом. Если бы монастырь атаковали неизвестные, тяжко бы им с такой выученной охраной пришлось. Но из ворот на монахов перла не волна нападающих с оружием в руках, а корма магистрального автобуса. Рыжий с черным успели сделать по одному выстрелу, а потом автобус их снес, как шар для боулинга кегли.
Он понесся дальше и сшиб бы и нас, но колеса у него заблокировались и он пошел юзом, остановившись буквально перед самым моим носом.
— Чего ждем? Забегайте! — прокричал с водительского места Божко через открытое заднее окно.
Просить нас дважды не пришлось, Ян немного замешкался, подбирая брошенный скипетр, но в автобусе мы оказались через секунду. Божко даже не закрыв за нами дверь выжал из двигателя машины все, что тот мог дать. Из-под колес полетела пыль и щебень, Энн, не успев ухватится за поручень полетела на пол, увлекая за собой и меня.
— Гони-гони-гони! — проорал устоявший на ногах Ян, выглядывая в окно.
Как бы мне не было приятно валяться на полу в обнимку с обаятельной девушкой, я ухватился за пассажирское кресло и выглянул наружу. Сквозь облака пыли через проломленные ворота из монастыря выбежали оба мордоворота стреляя на ходу. А эти братья-монахи точно из касты элитных воинов! Примерно таких же я крошил на крыше замка Родригесов, дико мотивированных и напичканных имплантами. Зачем церкви, проповедующей смирение, эти грозные боевики?
Ловкой подножкой я сбил Яна на пол.
— Не стой под пулями!
— Куда едем? В отель, как я понимаю, нам путь заказан? — Божко, даже под обстрелом, оставался невозмутимым и говорил тоном истинного джентльмена.
— Да! — после стычки с боевиками церкви у ворот, у монахов не осталось ни каких сомнений в том, кто же устроил в их обители ограбление. И Артуро уже наверное дает показания, где он с нами познакомился, — Выезжай на трассу! Направляйся к отелю. Проедешь пару километров и разворачивайся!
В мотель возвращаться было нельзя. Благо мы отогнали «Скарабеев» со всем найденным в тайнике добром от него на добрых двадцать километров и спрятали их в заброшенном карьере. Но монахов надо было пустить по ложном следу, пусть и с помощью такого примитивного способа. Разведрон мы оставили в отеле, поэтому были слепы и глухи, как новорожденные котята. И нам ничего не оставалось другого, кроме как нестись по трассе на угнанном нами у монахов автобусе.
Церкви Фата Евгеники даже погоню за нами организовывать было необязательно. Монахам достаточно было обратиться в муниципальные органы правопорядка и нами бы занялась полиция Сиднея. А если они на короткой ноге с Омом — то и его гвардейцы бы тоже кинулись нас преследовать.
Неловко перевернувшись на полу, я чуть не порезался об валяющийся рядом меч. Надо бы ему срочно ножны организовать, пока родовой клинок меня не покалечил.
«Красивая железяка», — похвалила мой клинок Альта,— –«до боли знакомая».
«Как знакомая?» — я не понял, о чем речь.
«Близко. Даже слишком — он мне чуть шею не вспорол».
«И кто им размахивал?», — удивился я.
«Твой отец».
«И как ты могла об этом умолчать⁈ Зачем?».
«Затем! О каком доверии между нами была бы речь, если бы ты узнал, что мы с твоим папашей друг друга убить пытались?».
«Эээ, а что поменялось?».
«Ну ты же теперь мне доверяешь? Мы же теперь как родные? А меч на самом деле неплохой. Наше производство — настоящий хельсплав. Сухопутные такого делать не умеют».
«В смысле ваше⁈».
«А ты не знал? А ну да, ну да, родовой клинок должны окутывать легенды, уходящие корнями в седую древность. Вообще это клинок, только твой отец убрал плазменную рубашку и заменил ее на ультравибрацию. Как по мне — спорное решение».
«Чего убрал?».
«Плазменную рубашку. Раньше, при активации владельцем, вокруг меча появлялся слой высокотемпературной плазмы, причем хельсплава клинка рубашка не касается. С ней меч кроит броню как масло».