Арбузик не вмешивался в разговоры, но после обеда предложил провести в столовой «совет победителей». На совете он первым взял слово, разумеется, с согласия своих друзей:
– Теперь, когда нет коварного Сэтэна, мы должны очень разумно распорядиться Океанской Лабораторией. Ясно, что на ней должны быть остановлены все работы, цель которых – навязать народам чужую волю. Прежде всего должна быть прекращена фабрикация человекоподобных, которые сейчас обречены на медленную смерть – фактически тоже по вине авантюриста Сэтэна. Мы должны осудить преступный эксперимент, противный законам свободной Природы и её гармонии. Погибающие ныне человекоподобные должны получить от нас всю необходимую медицинскую помощь, хотя она, кажется, бесполезна. Одновременно нужно взять всех несчастных под контроль, чтобы избежать ссор, недоразумений и преступлений. Сами человекоподобные не могут отвечать за своё появление на свет, но мы с вами отвечаем за ущерб, который они могут нанести себе и другим своими действиями… Ясно, – продолжал Арбузик, – что Океанская Лаборатория не сможет сохранить самостоятельности, вокруг неё непременно будет вестись борьба, так что персонал может очень скоро оказаться жертвой очередной мафии. Именно поэтому я предлагаю передать Океанскую Лабораторию властям Страны Голубых Туманов, имея в виду, что лаборатория займётся отныне изучением проблем устройства разумного человеческого быта, поможет поднять производство и культуру людей. Директором лаборатории предлагаю избрать капитана Сакса, который доказал свою приверженность идеалам справедливости и чести. Если же собрание полномочных представителей предложит кого-то другого, не нарушая принципов свободы и равенства, и капитан Сакс будет согласен с таким предложением, я одобрю и это решение…
Совет продолжался несколько часов кряду, и представители разных отделов и секций плавучей базы приняли предложение Арбузика. Было подтверждено право каждого учёного и каждого специалиста решить самостоятельно, продолжать работу в Океанской Лаборатории или возвратиться в родную страну и родной город.
Рассказывает Чих
На ночлег Арбузик, Бебешка и Чих расположились в каюте капитана Сакса, которую он занимал прежде на плавучей базе.
– Чих, а Чих, расскажи, пожалуйста, как тебе удалось выбраться из ловушки и получить эти превосходные золотые часы с изумрудами? – попросил Бебешка.
– Сегодня столько много впечатлений, друзья, что мой рассказ уже вряд ли потрясёт воображение. Признаюсь, что мне было плохо, очень плохо. Чтобы сохранить самые ничтожные шансы на спасение и помочь делу, я обязан был молчать, в то время как рядом со мною от жажды и нехватки воздуха умирали живые существа. Да, это были сплошь гомункулусы, фабреоиды, верные псы Сэтэна. Конечно, негодяи. Каждый из них боролся за собственное выживание и каждому были безразличны интересы другого. Но всё же они умирали в мучениях, и я созерцал всё это, не открывая себя… Второй залп ракетного корабля принёс мне спасение. От взрыва в потолке образовалась трещина, которой я тотчас же и воспользовался. Разумеется, я отыскал прежде всего гостеприимного хозяина Сэтэна. Он сидел у себя в кабинете и, едва я объявил ему, что хотел бы продолжить прерванный разговор с глазу на глаз, обмяк и согласился выполнить все мои приказания. Ещё бы! Были немедленно освобождены из-под стражи Арбузик, капитан Сакс и его товарищи. Но они не бросились мстить проходимцу и обманщику, как, вероятно, поступили бы другие на их месте, а сразу же приняли участие в тушении пожаров и спасении людей. В результате двух ракетных ударов и пожара погибло только три человека – телохранители Сэтэна, остальные были спасены… Итак, я продолжал беседовать с Сэтэном и радовался, что этот международный гангстер, наконец, полностью признал преступность своих действий и их античеловеческий смысл. Подсунув мне часы в изумрудном футляре, сделанные каким-то знаменитым немецким часовщиком XVIII века, – вы, конечно, знаете, как люблю я рассматривать всякие изящные вещи! – командор перебрался в своё кресло и стал рыться в бумагах, обещая доказать, что является лишь пешкой в чужой игре. Представьте себе, я опять развесил уши и опять попался. Честные почти всегда проигрывают в спорах с бесчестными, потому что постоянно руководствуются принципами чести, тогда как бесчестные имеют в виду только собственную выгоду. Едва Сэтэн оказался в своём кресле, он ногой нажал секретную педаль и вдруг стремительно провалился под стол… Вы будете поражены, когда воочию увидите, с какой тщательностью Сэтэн готовил собственный побег. Хитроумный механизм «бегства» представляет из себя, как я установил, потайной, идущий через несколько перекрытий жёлоб из полированной стали длиною в девятьсот сорок метров! Нажав педаль, Сэтэн соскользнул в специальную коляску, вмонтированную в жёлоб, и коляска стремительно доставила его на противоположный конец плавучей базы – в сверхсекретный ангар, где постоянно дежурил личный самолёт Сэтэна и пилоты в полной готовности ожидали в своих кабинах… Коляска вынесла Сэтэна в специальный отсек самолёта, и самолёт тотчас побежал по взлётной дорожке…
– По счастливой случайности я заметил этот самолёт и сбил его, Чих! Представляю, что могло бы случиться, если бы прохвост вновь ускользнул!
– Что ж, если тебе, Бебешка, удалось поставить точку в судьбе командора, ты можешь этим только гордиться. Но скажу, после того как я обследовал весь механизм бегства, который стоил, вероятно, огромных денег – и проектирование, и строительство, и постоянное обслуживание, – я не верю, что нам удалось так легко и просто избавить мир от опасного авантюриста.
– Друзья мои, – вмешался Арбузик. – Сегодня день победы. Суматошный, тяжёлый, но радостный день. Давайте поговорим не о том, что было, а о том, что будет!
Все расхохотались, включая Чиха.
– Ну и насмешил, Арбузик! – сказал Чих. – А разве наш разговор не устремлён в завтрашний день? Мы потому и говорим о прошедшем, потому что очень озабочены будущим. Ведь всё могло сложиться совершенно иначе.
Тут появился какой-то застенчивый и грустный человек. Капитан Сакс отвёл его в сторону и тихо поговорил с ним, а затем проводил его до дверей и благодарно пожал ему руку.
– Друзья мои, – объявил капитан Сакс, едва ушёл незнакомец. Голос его дрожал от волнения. – Худшие из наших предчувствий, увы, начинают сбываться… Приходил техник, принимавший участие в обслуживании секретной системы бегства командора Сэтэна. Оказывается, всё гораздо страшнее и коварней. Установлено, что в момент вылета самолёта оставшийся дежурный экипаж и группа техников должны были быть немедленно уничтожены при помощи паралитического газа. Только что обнаружены одиннадцать трупов: умерщвлены три пилота и восемь техников. Безжалостный негодяй ни с чем не посчитался, лишь бы спасти собственную шкуру!
– Но ему это всё-таки не удалось, – уверенно сказал Бебешка. – Я своими глазами видел, что снаряды поразили самолёт. Бог шельму метит!
– Увы, – с тяжёлым вздохом возразил капитан Сакс. – Техник, оставшийся в живых лишь по счастливой случайности – во время взлета он, нарушив служебное предписание, находился на обследовании у врача, – утверждает, что самолёт Сэтэна – это аппарат совершенно необыкновенной конструкции. Самолёт – это только внешняя оболочка. В этой оболочке заключена небольшая, но очень прочная и манёвренная подводная лодка. Коляска тайного путепровода доставила Сэтэна именно в чрево подводной лодки.
– Что это значит? – встревожился Бебешка.
– Это значит, по всей видимости, одно: снаряды поразили самолёт и разнесли его на куски, но корпус автономной подводной лодки при этом остался невредим, лодка ушла в воду, но не для того, чтобы затонуть.
– Не хочу, чтобы оправдались мои предчувствия, – сказал Чих.
– В таком случае тем более правильно решение о передаче Океанской Лаборатории народу и правительству Страны Голубых Туманов, – сказал Арбузик. – Только теперь придётся заняться и обороной. Сэтэн, если уцелел, не успокоится… После того как мы вернёмся на Родину, мы переправим ракетный корабль обратно…
С утра следующего дня повели напряжённое и тщательное обследование места гибели самолёта. Были использованы вертолёты и глубоководный батискаф, учтены все особенности поверхностных и глубинных перемещений морской воды. Результат говорил сам за себя: были обнаружены останки трёх пилотов, а на дне океана – части разорвавшегося самолёта. Все они лежали далеко друг от друга, и Бебешка, припомнив необычайную силу взрыва, предположил, что автоматически сработало взрывное устройство, компенсирующее деформацию подводной лодки и освобождающее ей путь.
– Это был, вероятно, контрвзрыв направленного действия. У меня мелькнула тогда мысль, что это не мои снаряды, даже не боеприпасы в самолёте, а что-то иное!..
Досада
Приподнятое настроение сменилось общей досадой. Арбузик велел сохранять известие о вероятном бегстве Сэтэна в глубокой тайне.
– Зачем? – брезгливо спросил Бебешка. – Напротив, люди должны знать о проделках негодяя!
– Люди должны знать. И, конечно, узнают. Но ведь, кроме людей, есть ещё негодяи в обличье людей. И пособники негодяев. Сообщение вселит в них надежду на скорое восстановление прежнего порядка. Они захотят выслужиться перед своим властелином, станут строить козни и тем осложнят все преобразования, которыми придётся заниматься капитану Саксу.
– К сожалению, это так, – хмуро согласился капитан Сакс. – Время не обещает спокойной жизни, зачем усугублять трудности нашего положения? Наверняка Сэтэн, если он уцелел, припишет нам гибель членов Международного Магистрата, и поскольку Магистрат повсюду в мире имеет своих людей, Сэтэн восстановит против нас правительства многих стран… Такой ход событий потребует, конечно, некоторого времени. Но это значит, что уже сегодня мы не имеем права терять ни единой минуты.
– Теперь я вижу, что вы правы, – сказал Бебешка, покачав головой. – Действительно, любая медаль имеет две стороны. Но всё же так тяжело жить, когда находишься под постоянным прессом событий!