Причины, которые позволили бы мне не чувствовать себя настолько больной.
– Прости, Бьянка. Я была бы рада помочь, но о ваших отношениях с Хейли я тоже ничего не знаю. – Сойер выглядит виноватой. – Но я помню, что как-то раз мы были вместе на вечеринке, и, когда туда пришла Хейли, ты была не очень рада ее видеть. А потом вы резко стали друзьями. Когда я спросила тебя, в чем дело, ты сказала, что нужно держать друзей близко, а врагов еще ближе.
Черт. Это очень похоже на меня. Ну… на нее.
У меня вырывается стон, и я потираю виски.
– Иногда я правда ненавижу старую Бьянку.
Я разрушила жизнь этой бедной девушки из-за глупой ревности.
И теперь ее больше нет.
Сойер сжимает мою руку.
– Не вини себя.
– Как я могу не винить себя? Я втерлась в доверие Хейли, чтобы собирать на нее компромат.
Оукли был прав, когда накинулся на меня из-за этого. И то, что я не выложила те видео, не имеет значения. Это все равно было очень низко, и я уверена, что в аду для меня приготовлен отдельный котел.
Дилан хмурится.
– Ты уже не та девушка, что раньше, Бьянка. То, что теперь тебе за это стыдно, о многом говорит.
Я хватаю сумку и встаю, потому что через пятнадцать минут у меня следующая пара.
– Возможно, но это не отменяет того факта, что я шантажировала ее из-за какого-то парня.
И я не могу подойти к ней и извиниться за это…
Потому что она мертва.
– Привет.
Я смотрю на Морган сквозь солнцезащитные очки.
– Привет.
Утром она написала, что у нее есть какие-то очень важные новости, которые она должна мне рассказать, так что я сказала ей зайти.
Я показываю на матрас, на котором лежу в бассейне.
– Как видишь, я занята, так что давай быстрее.
Она моргает.
– Серьезно?
Ох.
Я раздраженно вылезаю из бассейна.
– Чего ты хочешь, Морган?
Ее огромные зеленые глаза изучают меня с головы до ног и снова возвращаются к моему лицу.
– Кажется, я готова.
Схватив с лежака полотенце, я перевожу на нее внимательный взгляд.
– К чему готова?
Набрав в легкие побольше воздуха, она делает шаг вперед.
– К этому… к нам.
Я ничего не понимаю и поднимаю бровь.
– К нам?
Она прикусывает нижнюю губу.
– Я хочу быть с тобой, Бьянка. И теперь, когда я могу не притворяться, что я с Оуком…
Я останавливаю ее, потому что… какого черта?
– Морган… нет. – Решив проявить честность, я добавляю: – Я люблю другого человека.
И если бы она хоть немного пошевелила извилинами, то без проблем бы поняла, о ком речь.
Она мрачнеет.
– Оу. – Морган переминается с ноги на ногу. – Я не… хотя можно было догадаться. Чувствую себя такой глупой.
Что ж.
Несмотря на мою репутацию хладнокровной стервы, мне жаль ее. В свою защиту могу сказать: я предупреждала, чтобы она не привязывалась ко мне, но ее это не остановило. А значит, теперь мне нужно разбираться с этим провалом. Ситуация очень неловкая.
– Послушай, Морган, – начинаю я, – дело не в тебе, а во мне.
– Да ладно, Бьянка.
– Это правда, – настаиваю я. – Ты хорошая девушка и однажды сделаешь кого-то счастливым. Просто… это буду не я.
Она смотрит на меня своими блестящими глазами.
– Я такая глупая.
Не буду спорить. Тем не менее я не бессердечная.
– Прости, что делаю больно, – честно говорю я ей. – Я не хотела этого. Несмотря на то, как все это началось.
– Бьянка?
– Да?
Морган делает глубокий вдох.
– Я хочу предупредить, что она к тебе ничего не чувствует. – Ее выражение лица становится серьезным. – Тебе нужно быть осторожной с ней.
Я понятия не имею, о чем она говорит.
– О ком ты?
– Хейли. – Она опускает голову. – Ты же ее любишь, верно?
Учитывая то, что я хочу собрать на Хейли как можно больше компромата, я не спорю.
– Что ты знаешь о ней?
Морган невесело смеется.
– Ну, для начала она постоянно названивает Оукли, и это, очевидно, говорит о том, что она все еще его любит. – Она прикусывает нижнюю губу. – И иногда она… – Морган умолкает.
– Иногда она что? – настаиваю я.
– Ну… иногда она говорит о тебе очень плохие вещи. Например, что ты постоянно грубишь людям. – Морган начинает загибать пальцы. – Еще она сказала, что ты смеешься над людьми с ограниченными возможностями. И никогда не оставляешь чаевые. И что ты спишь с кучей парней…
– Это неправда. – Меня едва ли не трясет.
Я, конечно, не Мисс Совершенство, но я всегда оставляю чаевые и не трахаюсь с кем попало. Не то чтобы с девушками, которые так делают, что-то не так, я не осуждаю. Но самое обидное? Я бы никогда и ни за что на этом гребаном свете не стала смеяться над человеком с ограниченными возможностями.
Господи. Неудивительно, что Оукли такого мнения обо мне.
Стерва все это время пакостила за моей спиной. Я настолько зла, что у меня перед глазами появляется красная пелена, когда я пробегаю мимо Морган.
– Спасибо, что рассказала.
– Куда ты? – кричит она.
Покончить с этим дерьмом раз и навсегда.
– Вы записаны? – спрашивает девушка на ресепшене.
– Нет, но я звонила и мне сказали, что я могу прийти сегодня.
– Ладно. Сейчас проверю. – Не поднимая взгляда, она начинает стучать по клавиатуре. – Как вас зовут?
– Бьянка Ковингтон.
Это заставляет ее оторваться от компьютера. Я не удивлена. Из-за того, что отец владеет «Траст Фарма», в медицинском сообществе моя фамилия многое значит.
Девушка мимолетно улыбается, продолжая нажимать на клавиши.
– Готово. Но у доктора Янга сегодня много работы, поэтому придется подождать.
У меня полно времени.
Я нахожу себе место в комнате ожидания. Ко мне подходит маленькая девочка с растрепанными косичками – на вид ей лет восемь – и одаривает меня широкой улыбкой. Без парочки зубов.
– Привет.
Я отвожу взгляд, потому что, если не встречаться с детьми глазами, они в конце концов уходят. Положив руки на бедра, она с любопытством меня разглядывает.
– Где твой ребенок?
О господи.
– Где твоя мама?
Улыбка сползает с ее лица.
– У меня больше нет мамы.
– Оу.
Добро пожаловать в клуб, малышка.
Накручивая косичку на палец, она показывает себе за спину.
– Папа ушел в туалет. – Приложив ладошку ко рту, она наклоняется, словно хочет рассказать мне какую-то тайну. – Но мне кажется, что он разговаривает с доктором Янгом без меня.
Я сглатываю ком в горле.
– Из-за твоей мамы?
Она опускает взгляд в пол.
– Я очень по ней скучаю.
Я тоже.
Скрестив руки на груди, девочка надувает губы.
– Мне тут не нравится.
Я неосознанно напрягаюсь.
– Почему?
Она пожимает плечами.
– Иногда я плачу, когда мы говорим о мамочке.
Да, понимаю.
Почувствовав связь с ней, я решаю рассказать свой секрет.
– Тебе необязательно говорить о том, что тебе не нравится. Ты можешь попросить поиграть в игры или пораскрашивать.
Она выглядит удивленной.
– Правда?
– Ага. На терапии ты устанавливаешь правила.
– А доктор не будет злиться?
– Не должен. А если будет, попроси другого врача, потому что этот плохой.
Эта информация заставляет ее снова расплыться в улыбке.
– Ты мне нравишься. Как тебя зовут?
– Бьянка.
– Привет, Бьянка. – Она гордо протягивает мне руку. – Меня зовут Анджелика.
Я пожимаю ее руку.
– Привет.
Она опять широко мне улыбается.
– Ты это уже говорила. – Ее глаза расширяются, когда она замечает мой браслет. – Вау. Красивый.
Я хочу заметить, что это золотой браслет от «Картье» с бриллиантами за пятнадцать тысяч долларов, так что он не просто «красивый», но к нам подходит мужчина в костюме.
– Юная леди, что я тебе говорил о разговорах с незнакомцами?
Я собираюсь сказать, что, если бы он не оставил ребенка без присмотра, этого бы не произошло, но Анджелика топает ногой и начинает хныкать.
– Папочка, она хорошая. И такая красивая… как мамочка.
Анджелика поворачивается ко мне.
– Ты будешь моей новой мамочкой?
Лицо ее отца вспыхивает всеми оттенками красного.
– Анджелика, пожалуйста, не приставай к девушке. – Он смотрит на меня извиняющимся взглядом. – Простите. Моя жена погибла семь месяцев назад, и она ищет… – Он замолкает.
Другую женщину, которая заполнит пустоту внутри.
К сожалению, для меня и Анджелики это невозможно.
Он берет ее за руку.
– Пойдем купим тебе мороженое.
Анджелика начинает возмущаться, из ее огромных зеленых глаз катятся слезы.
– Нет…
– Эй, – я встаю на колени, чтобы быть с ней на одном уровне, – хочешь покажу кое-что классное?
Вытерев нос тыльной стороной ладони, она внимательно глядит на меня.
– Что?
Я снимаю свой браслет.
– Это волшебный браслет.
Судя по ее виду, она не верит ни единому моему слову… пока я не наклоняюсь к ней и не шепчу на ухо:
– Он защищает тебя и делает сильнее, а еще, если ты поговоришь с ним, когда будешь одна, мамочка услышит тебя в раю.
Ее глаза расширяются.
– Правда?
Я уверенно киваю.
– Правда.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что моя мамочка тоже умерла, когда я была маленькой.
Между нами возникает невидимая связь, пока я надеваю браслет на ее тоненькое запястье. К счастью, застежка регулируется и мне удается застегнуть его так, чтобы он не сваливался. Нижняя губа Анджелики дрожит, но я стучу по браслету, и она судорожно втягивает воздух, беря себя в руки.
Держись, девочка.
Этот мир пережует тебя и выплюнет, стоит лишь показать слабость.
– Видишь? Уже работает.
Прежде чем я успеваю остановить ее, она заключает меня в объятия.