— Хороший полицейский, — произнесла Гвен.
Я кивнула.
— А потом?
— В Роще, — повторила я. Что-то мне подсказывало, что мне придется многое повторить дважды. Но я все еще не могла совладать со своим гневом. Сейчас во мне были только страдание и отвращение. — Как его убили?
— Обезглавили, — ответила Гвен. И, внимательно посмотрев на меня, открыла папку и разложила на столе фотографии, которые в ней были.
Я пододвинула одну из них к себе кончиком пальца и стала изучать.
Его тело лежало распростертым на полу из камня с золотыми вкраплениями, руки и ноги были раскинуты. Как и было сказано, его голова была отрезана и лежала в нескольких метрах от него с широко открытыми глазами, как будто он был потрясен ситуацией, в которой оказался. Повсюду была кровь, собравшись в большие темные лужи, брызги на полу и каменной стене. Некоторые из них были размазаны, возможно, убийцей, возможно, следователем на месте преступления. От этого веяло холодом — не только из-за ужасающего вида. Блейка убили, бросили и оставили лежать в луже собственной крови. Убийца просто ушел.
Я подняла глаза и обнаружила, что оба смотрят на меня. Наблюдают. Изучают. Оценивая мою реакцию. Я видела смерть, отдавала вампиров в ее костлявые руки, на ее порочную заботу. Я не искала возможности убить и жалела об этой необходимости. Я сожалела о его смерти, о том, как оскорбительно — оставить его распростертым на полу, подобно мусору. Но я не знала его, и мне было трудно сочувствовать.
Для меня, для города, для Карли у меня было все, что нужно. Теперь во мне нарастал гнев, вызванный бессмысленной тратой жизни и реальной возможностью того, что AAM приносит еще больше проблем, чем мне показалось Это вынуждало меня помочь найти тех, кто его убил, и не дать им причинить вред кому-либо еще.
Я взяла другие фотографии, на которых была та же кровавая картинка, но с разных ракурсов, и нахмурилась, глядя на них. Чего-то не хватало. Катаны видно не было, но он был одет в джинсы и футболку. Повседневная одежда, так что, возможно, у него не было с собой ножен.
«Что-то еще».
Я закрыла глаза и подумала о том вечере, когда они пришли ко мне в одинаковых костюмах, и о прошлой ночи, когда были в одинаковой боевой форме. И об одной личной вещи, которую им, очевидно, разрешили надеть.
Я снова открыла глаза.
— Его кулон исчез.
Глаза Гвен расширились.
— Его что?
Я указала на свою шею.
— У него было ожерелье с подвеской. Какой-то камень на кожаном шнурке.
— Ты заметила, что на нем было украшение? — спросила она.
— Это было необычно, — ответила я. — Они все были одеты в одинаковую одежду, что-то вроде униформы. В первый вечер были в костюмах, во второй — в боевой форме. На некоторых были ожерелья или кулоны. Они выделялись на фоне общего вида.
— Это хорошо, — произнес Тео и заработал острый взгляд Гвен, которая, без сомнения, хотела, чтобы он сохранял хотя бы видимость объективности.
— Мы с этим разберемся, — уклончиво ответила Гвен. — Ты заметила что-нибудь еще?
— Убийца использовал меч, — сказала я. Я знала, на что способна катана.
— Судя по предварительному заключению судмедэксперта — да. Длинный односторонний клинок. И им умело орудовали. Один порез, и никаких признаков того, что у него были какие-то сомнения или колебания. Порез показал бы это.
«Вампирам нравится холодное оружие», — подумала я.
— Где его убили? — спросила я.
— Внутри здания «Брасс энд Коппер».
Это была одна из самых известных достопримечательностей города — небоскреб из камня, отделанного латунью и медью, который стоял на Мичиган-Авеню к югу от реки. Он был построен промышленным магнатом — компанией «Брасс энд Коппер Амальгамэйтед», естественно — во времена Золотого века города.
— В тени, я полагаю, чтобы солнце не сожгло его. — Я посмотрела на нее снизу вверх. — Кто-то хотел, чтобы его нашли.
— Ты?
— Я не убивала его и не знаю никого, кто хотел бы его смерти.
— Он обвинил тебя в нарушении правил AAM, — сказала Гвен.
— Их Отдел выдвинул обвинение; он один из многих. А я говорю, что есть исключение; AAM с этим не согласны.
— Он и другие напали на тебя, — произнесла Гвен. — Они хотят, чтобы ты была в, как они это назвали, изоляции.
— И я отказалась. Блейк, насколько я могу судить, был всего лишь посыльным. За все отвечает Клайв.
Гвен проигнорировала это.
— Где ты была прошлой ночью?
— В Роще, как вам уже известно. После этого мы отправились в штаб-квартиру САЦ. Мы помогли оформить заказ на кейтеринг, и там было по меньшей мере два десятка оборотней, включая Апекса, которые были бы рады это подтвердить. После этого мы отправились домой. Когда я легла спать, уже почти рассвело.
— Одна?
Я посмотрела на Робинсон беспристрастным взглядом.
— Да. Одна в кровати и в квартире. Лулу... ушла. — Предположительно, к Матео, но я даже не успела спросить ее, прежде чем меня вывели из квартиры.
— Значит, у тебя нет алиби на время убийства?
«Коварный вопрос».
— Я не знаю, когда произошло убийство, поэтому не знаю, где была.
— В шесть часов десять минут утра, — сказал Тео.
Я задумалась.
— Я лежала в постели и была без сознания. Солнце очень вредит коже, — сухо добавила я, а затем нахмурилась, снова начав мыслить логически. — Это примерно за десять минут до восхода солнца, а от «Брасс энд Коппер» до лофта как минимум двадцать минут езды, в зависимости от пробок.
Я помолчала, давая им время подсчитать.
— Вы пришли ко мне в лофт сразу после рассвета. Мне нужно было оказаться там до восхода солнца, иначе я бы сгорела. — Я закатала рукава, показав неповрежденную кожу. — А такого не было.
— Тонированная машина? — предположила Гвен.
— У меня нет машины, не говоря уже о машине с защитой от солнца. Как бы то ни было, я была в лофте. На двери здания установлена камера видеонаблюдения. Лулу хотела убедиться, что находится в охраняемом здании.
Гвен посмотрела на окно и кивнула кому-то с другой стороны, кто, как я догадалась, теперь отвечал за получение копии видео.
Она снова посмотрела на меня.
— Значит, ты приказала кому-то это сделать.
Я твердо встретилась с ней взглядом.
— Ваша первая теория заключалась в том, что я убила вампира, которого едва знала, в здании, в котором никогда не была, без видимой причины. Это не подтвердилось, значит, теперь вы думаете, что у меня есть наемники, и я заставляю их делать за меня грязную работу. Не уверена, что более оскорбительно, — произнесла я и услышала раздражение в своем голосе. Я не возражала против этого.
— Если его убил вампир, — продолжила я, — он либо остался в здании, либо у него была своя машина, защищенная от солнца. Если это был человек, он мог уйти. Здание охраняется?
— Не там, где нашли Блейка, — ответила Гвен. — В вестибюле есть рестораны и магазины. Его нашли на этом этаже, хотя и в закрытой от посторонних зоне. Чтобы подняться на лифтах на деловые этажи, нужен пропуск.
— Там есть жилые номера?
— Нет.
Может, они и вызвали меня на допрос, но если бы действительно верили, что это сделала я, они не стали бы сообщать мне столько подробностей. Так что, хоть я и позволила себе расслабиться, но не потеряла бдительности.
— Почему Блейк оказался в «Брасс энд Коппер» прямо перед рассветом? — спросила я. — Если там нет жилых помещений, то негде было бы переночевать, если бы он пропустил время, и взошло солнце. Это опасно.
— Кофе, — ответил Тео. — В вестибюле есть кофейня, и она открывается рано. У нас есть запись с камеры наблюдения, на которой он покупает напиток незадолго до того, как его убили.
— Один?
— Один, — ответил Тео. — Это не значит, что он пришел туда один или уходил один.
— Возможно, ты использовала гламур, — предположила Гвен. — Убедила сделать что-то рискованное. Возможно, ты надеялась, что солнце сделает всю работу за тебя.
Я инстинктивно дотронулась до места на бедре, где все еще оставался бледный шрам, полученный в Миннесоте, когда помешанный на магии оборотень попытался сорвать защиту с окна посреди дня. Ему удалось только повредить ее, но тонкая полоска солнечного света ранила сильнее, чем лезвие. Было достаточно больно, чтобы вывести меня из дневного беспамятства.
— Гламур не меняет сознание, — сказала я. — Он ослабляет запреты. Он убеждает, но солнечный свет убивает. Нужно нечто большее, чем гламур, чтобы убедить вампира рискнуть.
«Любовь к кофе или нет — а я знала об этом все — но какой вампир будет рисковать жизнью, обгорая, только чтобы получить дозу?»
— Вам нужно будет проверить, как он попал туда и как намеревался уйти. Это очень рискованно, особенно для тех, кто не из Чикаго и не знает, что к чему.
Гвен, похоже, была не в восторге от того, что я давала ей советы по расследованию. Полагаю, это было довольно дерзко.
— Что ты имеешь против AAM? — спросила она.
Я понимала, что предполагаемый мотив был основной частью ее расследования. Но становилось все труднее не принимать вопросы на свой счет.
— Я ничего не имею против AAM. Как я уже сказала, мы расходимся во мнениях относительно интерпретации правил.
— И ты зла на них?
— Я зла, что организация так мало ценит человеческую жизнь. Особенно когда этот человек чуть не погиб в результате сверхъестественной вражды, которая не имела к ней никакого отношения.
— Блейк приходил к тебе домой. Угрожал.
— Он пришел ко мне домой с двумя другими вампирами от имени ААМ. Он не угрожал мне. Он попросил меня встретиться с представителями Отдела в Грант-Парке.
— И ты предложила Рощу. — Она подняла глаза. — Почему?
— Это за пределами города. Менее населенный район, поэтому было бы меньше риска задеть людей, если бы что-то пошло не так. Что и случилось.
Она приподняла брови.
— Ты ожидала насилия.
Я понимала, что она все знает. Кое-что она слышала от меня в Роще, кое-что — от Тео. Но я продолжала подыгрывать.