Канона, когда создавалась ААМ. Всаживание кола, изоляция и отречение от Дома оставались в силе, и у вампиров были возможности обжаловать решения, которые они считали несправедливыми.
Я просматривала эти разделы, которые были заполнены такими словами, как «истец» и «ответчик», когда кое-что нашла. Преступления вампиров могут быть разрешены в судебном порядке, как и в мире людей. Или, согласно одной строчке в самом конце списка, вампиры могли вместо этого выбрать нечто под названием «Правило Сатисфакции». Два вампира физически сражаются, чтобы разрешить спор; тот, кто выиграл схватку, выиграл и спор.
Я прочла достаточно Джейн Остин, чтобы распознать дуэль, когда увижу ее. Итак, дядя Малик и Алексей в чем-то были правы.
Я откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Я не была специалистом по юриспруденции, но, похоже, если я нарушила это правило, мне пришлось бы либо положиться на Николь, которая решила бы не применять его — что было бы здорово, если бы я смогла найти какой-нибудь рычаг воздействия — либо уклониться от наказания.
Тем не менее, дуэли были старомодны, а я не была знатоком Канона. Поэтому я записала положение и стала рыться в стопках, пока не нашла того, кто мне был нужен.
Библиотекарь стоял в середине ряда, разглядывая коробки, в которых хранились распечатки старых журналов. Он был невысокого роста, с бледной кожей и темными волнистыми волосами, руки лежали на худых бедрах.
Медленно переведя взгляд, он одарил меня Убийственным Взглядом Официального Библиотекаря.
— У меня нет ни еды, ни напитков, — сказала я. — У меня только вопрос. — Я развернула листок.
Его губы дрогнули.
— Я тоже рад тебя видеть, Элиза. Проводишь небольшое исследование по ААМ?
— Что-то вроде того. У меня вопрос по толкованию Канона. Но мне нужна осторожность.
Его брови приподнялись, скрывшись в темных волнистых волосах.
— Это повредит Дому Кадогана?
— Нисколько.
— Какой у тебя вопрос?
Я протянула ему листок. Он взял его и прочитал, поджав губы.
— Вижу, твой почерк не улучшился.
— Я не часто пишу письма.
Он хмыкнул, затем посмотрел на меня.
— Ты спрашиваешь о Сатисфакции.
— Да. Она все еще используется? Могу я ее запросить?
Нахмурившись, но с горящими от любопытства глазами, он вернулся к полкам с Каноном, выбрал нужный том, затем выдвинул небольшой столик и открыл книгу на нем.
— Не знала, что так можно, — произнесла я.
— Потому что ты бы использовала их как подставки для закусок, — сказал он, переворачивая страницы, пока не нашел нужную. Затем, нахмурив брови, стал изучать ее.
— Как ты, возможно, знаешь, не весь Канон был пересмотрен, когда AAM пришли к власти, — промолвил он. — Правило Сатисфакции — один из таких разделов. — Он пролистал еще несколько страниц. — Комментариев нет, поэтому я не могу строить догадки относительно намерений современников. Если бы это был человеческий законодательный орган, мы могли бы просмотреть стенограммы дебатов. Но вампиры их не хранят. — И он, казалось, был чрезвычайно недоволен этим промахом.
Он на мгновение задумался, тупо уставившись на корешки перед собой и постукивая пальцами по раскрытому тому.
— Они не изменили правило, хотя могли бы. У тебя есть разумный аргумент, в пользу того, что хоть это и старомодно, они решили сохранить его в книгах, поэтому Правило все еще существует и может быть использовано вампирами. — Он перевел взгляд на меня. — Но это не значит, что ААМ купятся на это.
К счастью, мне нужно было, чтобы купилась только Николь. И я знала, как вести переговоры.
Глава 21
Я просмотрела еще несколько книг, которые могли бы дать мне дополнительную информацию и, на всякий случай, решила проверить, можно ли укрыться у каких-либо других Суперов. Краткий ответ: Нет, насколько я могла судить.
Может быть, я могла бы просто пожить в «Тако Хоул». Это была нейтральная территория, и я могла бы научиться переносить боль.
Коннор прислал сообщение, когда закончил разговор с моим отцом, поэтому я спустилась вниз и обнаружила, что он ждет меня на веранде, прохладный ветерок ерошил его волосы. Сейчас было холоднее, чем когда мы пришли.
— Как прошел разговор?
Коннор просто посмотрел на меня с непроницаемым выражением лица.
— Если бы он хотел, чтобы ты знала, негодница, он бы тебе сказал.
— Настолько плохо?
— Хорошо это или плохо, это не твое дело. Что ты нашла в библиотеке?
— Небольшое правило из Канона, которое могло бы нам помочь. Возможно.
— Говоришь очень уверенно.
— Ага. Мне нужно все хорошенько обдумать. Дай мне немного подумать, а потом я расскажу тебе подробности, хорошо?
Его взгляд стал еще более непроницаемым.
— Ты просишь меня доверять тебе, в то время как скрываешь от меня информацию.
— Все по-другому, когда я делаю это по причинам, которые у меня не хватает ума сформулировать прямо сейчас. Что-то вроде двойных стандартов?
Он закатил глаза.
— Отлично. У тебя есть двадцать четыре часа.
— Ты такой забавный. — Я прижалась к нему, когда мы шли по тротуару. — Давай вернемся к тебе домой. Я устала.
— И голодна.
— Совсем немного, — призналась я. Но не стала возражать, когда по дороге домой он купил пиццу в круглосуточной забегаловке.
Он бросил ее на кухонный прилавок, когда мы добрались до таунхауса, и оборотень с не-совсем-колдуньей закружились вокруг, как звери.
— Спасибо, — поблагодарил Алексей и положил себе на тарелку кусочек пиццы. Я с ужасом наблюдала, как он разрезал пиццу по горизонтали, а затем разложил каждый кусок отдельно на тарелке.
— Что, во имя всего святого, ты делаешь? — Лулу в ужасе уставилась на него. Она была права. Это было очень неприятно.
Он прожевал, проглотил.
— Я ем пиццу.
— Никто из нас не думает, что это так. — Она посмотрела на нас. — Верно?
— Он не любит, когда к его еде прикасаются, — сказал Коннор, по-видимому, ничуть не обеспокоенный. Ему следовало бы обеспокоиться.
— Это пицца. Навынос. Конечно, ее кто-то трогал. В этом-то и суть.
— Он так не ест. — Коннор взглянул на меня, скривив губы в усмешке. — Неужели ты настолько привередлива, негодница, что не можешь позволить мужчине есть пиццу так, как он хочет? Что это за мир такой?
— Автократия[40] пиццы, — произнес Алексей и, разрезав кусочек сыра, вгрызся в него.
— Вполне разумно, — сказала я, беря себе кусочек. — Сегодня я видела много безумных вещей, но эта, возможно, самая странная.
Пока все ели, мы с Коннором рассказали им о нашем драматическом вечере.
Лулу оглядела меня с ног до головы и кивнула.
— Пока ты выглядишь здоровой. — Но в ее нахмуренных бровях читалось беспокойство.
— Настолько, насколько возможно, — я посмотрела на Алексея. — Пока ты здесь, не нашел что-нибудь, что можно было бы использовать для шантажа?
— Ничего, — ответил он, качая головой. — Если у Клайва и есть какие-то скелеты в шкафу, то они хорошо спрятаны.
— Логично, что AAM проявила бы осторожность, — сказал я, — особенно при наборе персонала в так называемый «Отдел по соблюдению правовых и этических норм».
— А что насчет Джонатана Блэка? — спросил Коннор.
Мне не следовало удивляться, что он попросил Алексея разузнать, поэтому я оставила это при себе.
— Ты сказала, что не уверена, друг он тебе или нет. Учитывая его интерес к тебе, я думаю, на этот вопрос нам нужно получить ответ сейчас.
— Я ничего не говорила, — произнесла я и подняла руки, призывая к миру.
— Что ты узнал? — спросил Коннор.
— У него есть связи с некоторыми преступными сверхъестественными предприятиями.
— Темная магия?
— В том числе. Я не смог выяснить больше; имена его клиентов полностью засекречены. Он очень скрытен. Но нет никаких сомнений, что он представляет преступников.
Я бы сказала, что это исключало его из категории «союзников», независимо от его просьбы. Я определенно буду осторожна с ним в следующий раз.
— Есть что-нибудь, что определенно связывает его с этим?
— Насколько я могу судить — нет. — Алексей посмотрел на меня с извинением в глазах. — Мне жаль.
— Не стоит извиняться. Если бы у тебя было больше времени, я уверена, ты смог бы что-нибудь выяснить. Но время явно не в нашу пользу.
— Так каков план? — спросила Лулу.
— Она играет вампира-адвоката, — произнес Коннор, потягивая свой напиток.
— Все еще обдумываю план, — сказала я. — Но, думаю, мне понадобится место, где я смогу встретиться с ними снова. Даже если я права в своей юридической теории, мне придется обсудить это лично. — И поскольку мой отец уже предложил это место Николь в качестве места встречи, Дом Кадогана показался логичной возможностью. — Лулу говорила что-то о том, чтобы использовать Леви в качестве приманки. Я думаю, мы можем это устроить или, по крайней мере, попытаться. — Я проверила время. — Нам нужно поговорить с Командой Омбудсмена, Гвен, но уже слишком близко к рассвету, чтобы я могла съездить к ним.
— Не проблема, — произнес Коннор и указал на экран. — Ты можешь воспользоваться этим.
* * *
Я связалась с OMБ, и мы позволили Коннору повозиться с электроникой.
Мой экран завибрировал. Я вытащила его, думая, что это подтверждение от Тео или напоминание о необходимости снова покормить закваску, но обнаружила нечто совершенно другое.
«Ты солгала мне. Ты пожалеешь об этом.
— Твой враг».
— Мне жаль это сообщать, но мы с Леви больше не друзья, — сказала я и показала всем сообщение. И с огромным облегчением поняла, что он совершил очень большую ошибку.
— Он отправил его не анонимно, — произнесла я и улыбнулась Коннору. — Он был небрежен и забыл зашифровать его, или что там у них еще за технические хитрости. Сообщение отправлено с американского номера. Это значит, что я могу ответить. И мы сможем его выманить.