— Нет, — произнесла я. — Это не так. — Если бы он только знал, как усердно трудились мои родители, чтобы я не принимала свои привилегии как должное.
— Ты нарушаешь любые правила, какие хочешь, — сказал он. — Дом Кадогана постоянно игнорирует правила, и за это их никогда не наказывают. Если бы его приняли туда, с ним бы все было в порядке. Он стал бы лучше.
«И вот оно».
— Твоему брату нужна помощь, Клайв. Но Дом Кадогана — не решение проблемы. И никогда им не был. И мое наказание Леви не поможет.
— Но это поможет мне, — сказал он. — Я требую Правила Сатисфакции!
«О, какая восхитительная ирония», — подумала я про себя, «что мне было отказано в возможности сразиться с ним, а он сам вызвал меня на поединок».
— Успокойся, — произнесла Николь. — Успокойся, Клайв. У тебя нет оснований требовать Сатисфакции. Дела AAM здесь завершены.
— Нет! — провозгласил Клайв, вскидывая руку, словно отвергая ее авторитет. — У меня есть личные причины. Она поступает, как ей заблагорассудится, и это прекратится.
— Клайв, — повторила она, и в этом слове прозвучала угроза, но теперь настала моя очередь.
— Я принимаю.
Слова эхом разнеслись по лужайке, так что сомнений в моих намерениях не осталось. Я чувствовала, как за моей спиной расцветает магия, знала, что Коннору и моим родителям это не нравится. Но это была моя битва.
Брови Николь взлетели вверх.
— В этом нет необходимости. Наше дело завершено.
— Мои дела с Клайвом еще не закончены, — сказала я, переводя на него взгляд, и на его лице появилась та же медленная, маниакальная улыбка, которую я видела на лице Леви. — Он обвинил меня в убийстве, в нарушении правил. Я тоже читала о Правиле Сатисфакции, — произнесла я и насладилась потрясением на его лице, вероятно, от того, что я хоть что-то знаю о Каноне.
— Я предпочитаю сражаться на клинках, — сказала я, затем посмотрела на Николь. — ААМ возражает?
Николь посмотрела на меня, затем на Клайва и задумалась. Момент тянулся так долго, что в наступившей тишине буквально начали стрекотать сверчки. Я подозревала, что ее внутренний спор был прост: избавит ли ее это сражение от одной проблемы или создаст еще одну?
Через мгновение она кивнула.
— У AAM нет возражений. Требование Сатисфакции может быть выполнено.
* * *
Я отошла и протянула руку, предполагая, что кто-нибудь вложит в нее катану, и почувствовала, как пальцы Коннора коснулись моих, когда он передавал мне ножны.
— Мы защищаем друг друга, — прошептал он. — Иди и разберись с ним.
Клайв обнажил меч.
— Я уничтожу тебя, — сказал он. — Я буду сражаться за каждого, кто соблюдает правила, но в итоге все равно оказывается в жопе.
— Жизнь несправедлива, Клайв. Добро пожаловать в бессмертие. — Я обнажила свой меч, свет заиграл на лезвии и заскользил по нему. — Я буду сражаться за Леви, — заявила я, — потому что ему не нужны были правила. Ему нужна была помощь. Я буду сражаться за Коннора, на которого он напал. Я буду сражаться за Блейка, которого он убил. И я буду сражаться за Карли, за каждый раз, когда я защищала ее жизнь перед тобой и такими, как ты. — Я искоса посмотрела на него, в моем тоне сквозило неуважение. — Это все равно того стоило. Это всегда будет стоить того.
Клайв закричал и, как я и предполагала, бросился вперед, выставив вперед клинок.
«Прячь глаза», — сказала я монстру, — «и мы сразимся с ним вместе».
От этого по мне пробежал трепет.
Он нанес удар, и мы успешно отразили его, но удар отдался в моем плече. Если монстр и почувствовал боль, то проигнорировал ее, оттолкнулся и замахнулся снова, выхватив мой клинок свободной рукой. Клайв замахнулся снова, и мы отразили удар обоими клинками, а затем снова направили их на него. Он хмыкнул, отступил и снова двинулся вперед.
Некоторые вампиры сражались как любовники — обольщали с помощью клинка. Некоторые сражались как танцоры, клинок и тело были гибкими и плавными. Клайв сражался как молот — полезный как тупой инструмент, но без особого изящества. У него было достаточно сил, чтобы наносить удар за ударом, но с монстром за моей спиной мы были практически неутомимы.
Он бросился вперед, а мы отскочили назад, затем нанесли вращающийся удар кинжалом, который прочертил полосу на его голени. Он выругался и нанес удар сверху вниз. Мы перепрыгнули через лезвие, ударились о землю, покатились и поднялись, скрестив меч и кинжал.
— Попробуй еще раз, — сказала я не совсем своим голосом.
Он выглядел растерянным, но не терял времени и прыгнул вперед. На этот раз он сделал финт клинком влево, но использовал боковой удар, который попал мне в левый бок и выбил воздух из легких. Я отпрыгнула назад, втянула воздух и услышала, как Коннор рычит рядом со мной с нарастающим нетерпением.
«Мой бой», — подумала я. «Мои правила». Но он был прав. Так что я сделала выпад вперед, блокируя удар катаной, и ударила Клайва кинжалом, на этот раз перехватив его руку, а затем резко развернулась, прежде чем он смог нанести ответный удар.
— Для любимца AAM, — поддразнила я, — ты не особенно хорош в драках, Клайв. Так вот почему в прошлый раз ты стоял в стороне и наблюдал?
— Предательница, — пробормотал он.
— Хмм. Похоже на то, что сказал бы Леви.
— Ты недостойна произносить его имя, — прорычал Клайв и ударил снова, удар был достаточно сильным, чтобы я выронила кинжал, который затерялся в росистой траве.
— Негодница, — пробормотал Коннор у меня за спиной. Это было предупреждением о том, что его терпение подходит к концу.
— Ты никогда не даешь мне повеселиться, — пробормотала я и опустила клинок. Клайв отразил удар, и я увидела, как его мышцы задрожали от удара меча о меч.
Он уставился на меня сквозь сложенные клинки, стиснув зубы от объединенной силы меня и монстра, о существовании которого он и не подозревал.
— От тебя пахнет волком, — сказал он. — Ты думаешь, это делает тебя особенной? Перепихон с оборотнем?
— Никто из нас не особенный, Клайв. Мы все просто вампиры.
— Ты же на самом деле в это не веришь.
Я отступила назад, опустив свой клинок. Это замечание, если не что иное, должно было быть высказано.
— Я бесспорно в это верю.
Решив, что я уступила, он шагнул вперед. Я крутанулась вокруг него и ударила по колену. Слишком удивленный, чтобы удержаться на ногах, Клайв упал на землю, меч отлетел в сторону. То, что не сработало с Леви, по иронии судьбы сработало с его братом. Как раз вовремя.
И тут кончик моей катаны оказался у его шеи.
Клайв замер — был сверхъестественно неподвижен — но его взгляд переместился, поднялся вдоль лезвия и встретился с моим.
— Сдавайся, — сказала я, хищно скривив губы в победной улыбке.
Его глаза расширились, затем сузились.
— Ты слишком боишься убить меня?
— Ты идиот, — тихо произнесла я. — Я не собираюсь убивать тебя. Только не тогда, когда ты лежишь на земле. — Я наклонилась, совсем чуть-чуть. — Я победила тебя. И этого для меня более чем достаточно.
Он открыл рот для новых ругательств, и я надавила на лезвие сильнее, ровно настолько, чтобы на его горле появилась багровая полоска.
Я видела это по его глазам. Возможно, он и не хотел умирать, но и сдаваться тоже не хотел. Не хотел признавать поражение, терпеть унижение от этого.
— Сдавайся, — повторила я, совершенно спокойно. Его глаза забегали в поисках выхода, обдумывая варианты.
— Последний шанс, — произнесла я.
— Ладно, — выпалил он, словно отбивая словесный удар. — Я, черт возьми, сдаюсь. Но ААМ с тобой еще не покончила.
— О, все кончено, — сказала Николь, делая шаг вперед. — И с тобой тоже все кончено.
Я отступила назад, все еще держа меч поднятым, в то время как Николь и ее вампиры выступили вперед. Они подняли Клайва на ноги.
Затем она придвинулась ближе, и в воздухе повеяло ароматом персиков и покалывающей магией. И она молча смотрела на меня, как мне показалось, очень долго.
— Я не совсем уверена, кто вы, мисс Салливан, — сказала она тихо, чтобы слышала только я. — Но вы вели себя достойно, даже когда о других такого сказать нельзя. Я считаю, что это хорошая проверка характера. Чтобы внести полную ясность, — крикнула она, пригвоздив Клайва взглядом, — это дело закрыто, и у AAM больше нет вопросов к Элизе Салливан по поводу обращения человека, известного как Карли Стоун.
— Чертовски верно, что их нет!
Мы все замерли. Я узнала этот голос. Я узнала этот тон. Я оглянулась и увидела Карли на краю толпы.
На лужайке Дома действительно была вечеринка. Но это были не незнакомцы или друзья Дома. Это был Роджер Юен. Мои родители. Дядя Малик. К моему удивлению, Габриэль Киин и еще четверо оборотней. И, к моему полному шоку, Ронан и еще четверо вампиров, которые, как я догадалась, из его клана.
«Они пришли сюда... ради меня?» Чтобы встать на мою сторону и поддержать меня, потому что они верили, что я поступила правильно, или что результат компенсировал мое нарушение правил.
От эмоций у меня перехватило горло, и я была опасно близка к слезам.
— Мы закончили, — сумела я сказать Николь, затем оставила ее и направилась к Карли.
Она... расцвела. Другого слова для этого не подберешь. Вампиризм имеет свойство оттачивать черты лица до самых красивых форм, и она не была исключением. Бледная кожа, длинные темные волосы и широкая улыбка, которая сразу же располагала к себе. Каждая особенность улучшена ровно настолько, чтобы было трудно отвести взгляд.
Я надеюсь, что она решила стать более сильной версией самой себя, хотя бы в качестве платы за ту боль, которую она испытала во время перехода.
— Привет, — произнесла я, внезапно почувствовав себя неловко. Но ее улыбка была ослепительной.
— Привет! — Не колеблясь, она заключила меня в объятия и крепко сжала. — Как ты?
— У меня все хорошо, — ответила я, заливаясь смехом. — А ты как?