— Сарутоби-сан, — поклонился я Хирузену, и кивнул джоунину, — Хатаке-сан.
— А, Като-кун, — повернулся ко мне бывший Хокаге, — я рад, что ты пришел немного раньше Тсунаде-сан.
Какаши поднял на меня глаз, но остался на месте, лишь кивнув в ответ на приветствие. Анко встала рядом с Хирузеном.
— Вы хотели поговорить со мной?
— Да. Когда я узнал, кого Тсунаде-сан собирается назначить для обучения Саске-куна, признаться, я был очень удивлен.
Хирузен улыбнулся той самой добродушной улыбкой, которая была мне неплохо знакома. Но он ничего не спрашивал, и я просто ждал, что еще скажет старик.
— Я и не думал, что мальчик, которому позволили работать в лаборатории академии, достигнет таких успехов. Ты один из самых результативных чунинов в Конохе, Като-кун. Ты знаешь об этом?
— Нет, Сарутоби-сан. Никогда не интересовался подобной информацией.
Есть вещи куда более насущные и полезные в жизни.
— М-м-м, — протянул из своего угла Какаши, — ты ведь сражался с Саске, так?
— Это не было сражением. Саске уже был истощен и ослаблен.
— И ты его неплохо уделал, — вставила свое слово Анко.
Пожал плечами:
— Вовсе нет. Ни одной серьезной травмы я ему не нанес. Синяки не в счет.
— Но почему Тсунаде-сан считает, что ты должен обучать Саске? — вернулся в разговор Сарутоби.
Они что, заранее сговорились?
— Не обучать. Я подготовлю его для вступления в АНБУ, а там и без меня учителей хватит.
— А сейчас он не готов? — вновь Какаши.
— Не обижайтесь, Какаши-сан, — надоело, сейчас буду намекать, кто и где оплошал, — тайдзюцу и ниндзюцу и Саске на уровне. Свои знания вы ему передали. Мне нужно только научить его… думать.
Анко подавила смешок, а сам Какаши выразил одним глазом, как он опечален.
— Като-кун, что ты хочешь сказать, — дипломатично вставил старик.
— Саске во многом ребенок. Ему никто так и не объяснил, — выразительный взгляд на Какаши, — что он не самый гениальный мальчик. И что Коноха — одна из сильнейших скрытых деревень мира. Я не знаю, как еще объяснить причину, по которой он решил, что в Отогакуре его обучат лучше, чем в Конохагакуре.
Второй сдавленный смешок Анко. Теперь уже Хирузену пришлось опечалено вздыхать. Идиллию разрушили двери, которые открылись, впуская в аудиторию еще двух человек.
— Хирузен-сан, — короткий поклон от действующей Хокаге старику, и взмах рукой — привет и остальным.
— Добрый день, — уважительный поклон от Шизуне.
— Приветствую тебя, Тсунаде-сан, — кивнул старик, — прости, но мы начали без тебя.
— Я надеюсь, ты еще не успел все испортить? — повернулась ко мне Хокаге.
Пожимаю плечами:
— Только изложил свою позицию.
— Да, вижу, моя ученица выбрала себе очень бойкого помощника, — вздохнул Хирузен, — Но я не могу согласиться с вашим предложением. Я принял это решение, когда еще был Хокаге, и не вижу причин его менять…
— Кроме попытки побега, как самой заметной, — тихо вставил я.
— Като-кун! — а вот стоило мне перебить старика, и Анко тут же зашипела, как змея.
Ей идет, и я выразительно улыбаюсь девушке.
— Но он прав, — это уже Тсунаде, — у Саске есть стремление — стать сильным. Хорошее стремление для шиноби. А обучение в АНБУ будет именно тем, что ему нужно.
— М-м-м, его стремление слишком фанатично, — Какаши, — оно и поставило мальчика на путь мстителя.
— Это я могу исправить, — вставил слово я, — уже начал.
— И как, если не секрет? — снова Какаши.
— Живым примером. Хотя правильнее будет сказать — мертвым. Четырьмя трупами, что лежат в морге. Четверо фанатиков, погибших за свои стремления, и не добившихся цели.
— Обучение в АНБУ сделает Саске-куна еще более замкнутым и окончательно потушит в нем Волю Огня, — это, естественно, Хирузен.
— В нем нет Воли Огня. Как нет ее и во мне. И работа в команде как раз сделала его замкнутым. Он едва не убил обоих напарников…
— Като-кун! — снова Анко.
Установилось короткое молчание, которое быстро развеял Хирузен:
— Почему в тебе нет Воли Огня?
— Почему она должна во мне быть? — ответил я вопросом на вопрос.
Старик нахмурился, и мне пришлось все же ответить более развернуто.
— Мне не нужны надуманные причины служить своей деревне. Это мой дом, за который я буду драться. Но ведь все здесь знают, что у медали всегда две стороны. Светлая… И темная. Кто-то должен делать и грязную работу. Ведь мы шиноби, все мы, это очевидно. И нанося смертельный удар из тени лучше не обременять себя светлыми идеалами.
— Саске ушел слишком глубоко во тьму, — вставил Какаши.
— А у него не было проводника, — пожал я плечами, — он шел в одиночестве, и заблудился. Я могу показать ему, где та грань, которую не надо переступать. Могу показать, как глубоко в тень можно погрузиться, чтобы не потерять себя. Я начну, а жизнь безликого продолжит.
На мое плечо легла ладонь Тсунаде.
— Когда ты вступил на этот путь? — негромко спросила она.
— Когда оборвал жизнь той, кого считал другом, я сделал первый шаг. А получил ускоряющий пинок, когда погибла моя семья. Но я не мститель. Сарутоби-сан, я уже говорил вам, что не собираюсь загонять себя в замкнутый круг ненависти. И я тот, кто сможет вытащить Саске из этого круга. Не Наруто. Я.
Хирузен грустно усмехнулся.
— Я не хочу, чтобы Саске-кун вставал на этот путь.
— Почему? — это снова Тсунаде.
— Таким было условие его брата.
Интересное откровение, но оно ничего не меняет.
— Итачи идиот! — выдохнул я.
— Като-кун!
— Что? Он идиот! Столкнул брата на путь мстителя, и сам же запретил делать из него убийцу.
— Ты все упрощаешь, — поправил Какаши.
— Это вы все усложняете, — отмахнулся я, — Итачи нет в Конохе. Был бы здесь, мы могли бы и ему объяснить, где и сколько раз он был не прав. Саске уже поздно перевоспитывать, но еще не поздно направить.
Честно, уже начинает надоедать. Почему я один должен их убеждать?
— Его брат, не единственная причина, — вновь заговорил Хирузен.
— И какая вторая? — Тсунаде сложила руки на груди, видимо, тоже уже устала.
— Я сам не согласен с этим. Я не хочу, чтобы мальчик становился безликим. Я хочу дать Саске-куну шанс. Но я не вижу причины доверять мальчика Като-куну. Не обижайся, юный чунин, ты весьма одарен, и для своего возраста достиг не малого. Но доверять тебе твоего же сверстника, да еще и с такой сложной судьбой… Я не верю, что ты сможешь помочь Саске-куну. Только навредишь.
— Саске не нужна помощь, — отрицательно покачал головой я, — ему не нужна ничья жалость. Ему нужен сильный пинок и хороший подзатыльник, чтобы не маялся дурью.
— Он и так уже немало пережил…
— Да что он пережил? Кроме смерти своего клана, своей семьи!? — взбесился я, — Это пережил, к слову, далеко не он один! Да у всех здесь присутствующих найдется по паре историй, не сильно уступающих истории Саске! Он не особенный! Не надо его жалеть!
— Не говори мне, что мне делать, мальчишка! — рыкнул Хирузен. Вот теперь старик уже не выглядел, как добрый старик. Нет, сильный и опытный лидер, долгое время управлявший сильной деревней. Добрячек Сарутоби мне не очень-то нравился, глупая маска. Нет, вот таким бывший Хокаге мне нравился куда больше. Твердый опасный взгляд, резкие, но точные движения. Красота, — Что ты понимаешь, щенок! Что ты можешь знать!? Ничего! Ты не понимаешь, на что хочешь подписать последнего Учиху!
— На что это я хочу его подписать?
Установилось молчание. Странное молчание, все было, что сказать, кроме меня, но никто не решался.
— Так что не так? Почему вы не хотите дать разрешение на перевод Учиху Саске в АНБУ?
— Като-кун, — это, естественно, Анко, — не надо…
— Что не надо, Анко-сан? Кто-нибудь может мне назвать вескую причину? Хотя бы одну?
Какаши закрыл книгу, медленно убирая ее в свою сумку.
— В удивительно время мы живем, — отстраненно философски сказал он, — бесклановый парень определяет судьбу еще недавно сильнейшего клана Конохи. Като-кун. Почему ты так яростно борешься за возможность обучать Саске?
— Почему? — удивился я, — Что за вопрос. Потому что ему еще можно помочь. Потому что он еще может стать полезным для Конохи. Потому что еще есть возможность возродить его клан. Почему я не должен бороться за такую возможность?
Эх! Во мне такой оратор и актер погибают. Ну не говорить же, что он может быть полезен именно мне, и занимает определенное место именно в моих планах.
— В тебе есть Воля Огня, Като-кун, — улыбнулся одним глазом Хатаке, — странная, но есть. Сарутоби-сан, я поддерживаю мальчика.
— Согласна, — ну наконец-то Анко встала на мою сторону, — Это будет правильно.
— Анко-чан. По-твоему, Като-кун готов стать учителем для Саске-куна. Ты должна знать своего ученика лучше нас. Про то, что он наглый и самоуверенный, мы уже знаем, — вернув себе добрую улыбку, спросил Хирузен.
Зверь старик, быстро справился с собой.
— Да. Мой ученик всегда показывал хорошие результаты. Возможно, он пока не готов стать настоящим учителем или возглавить целую команду, но ему тоже можно дать шанс.
Анко, я тебя обожаю. Если перестанешь вламываться в окна, вообще любить начну.
— Осталось убедить Совет Кланов.
— Это уже моя проблема, Сарутоби-сан, — ответила Тсунаде.
— Растешь, ученица, — кивнул старик.
— Да, сенсей, — кивнула в ответ Хокаге.
— Хорошо, я поддержу тебя.
* * * * *
Тсунаде наблюдала за покидающими кабинет Като, Анко и Шизуне. Разговор поставил несколько новых вопросов, но, в основном, молодой чунин оправдал ее ожидания. Хатаке облокотился на стол рядом с бывшим Третьим Хокаге, но говорить не спешил. Тсунаде все еще пыталась понять, что именно хотел услышать ее учитель от Като. Вообще, они уже успели все обсудить, еще прошлым вечером, когда Хирузен сам появился в ее кабинете. И он, после недолгого спора, согласился с предложением Пятой Хокаге. Но поставил условие, которого Тсунаде не ожидала. Хирузен хотел провести эту беседу, именно таким составом. Он не стал объяснять, зачем ему это нужно, просто распределил роли в постановке. Единственным, кто не знал, что происходит, оставался сам Като. И сейчас Тсунаде хотела узнать, что именно послужило причиной для этого игры.