И к Като она не пошла. Сначала был Совет Джоунинов деревни, на который Рьюго решил не лезть. Затем Совет Кланов. Затем снова Совет Джоунинов. Переговоры с отдельными главами кланов. Коноха ждала наказания для убийцы. Кто-то проболтался, и все знали его имя. Деревня ходила в трауре, и практически никто не знал, что действительно стояло за этим убийством. Мало кто предполагал, что деревня была на грани гражданской войны. Сейчас те, кто еще недавно поддерживали Хирузена и Данзо, быстро перестраивали свои позиции, чтобы выйти сухими из воды. И с каждым часом ситуация для сенсея становилась все хуже и хуже.
Наконец, Рьюго узнал, что Хокаге собирается допросить заключенного. Попасть внутрь оказалось не так уж и сложно. Сенсей не сопротивлялся, не проявлял агрессии, и содержание его было относительно мягким. Просто закрытая камера. Даже окно с решеткой имелось. К заключенному ходил медик, пытавшийся спасти то, что осталось от руки. Но все равно ампутировали почти до локтя, а выше срезали все обожженные ткани. Рьюго завис у окна, слушая и подглядывая.
Като сидел за столом, и Шизуне осматривала его руку. Она старалась не смотреть в его лицо и держать маску отстраненности. Като показательно ее игнорировал, возможно, чтобы не нервировать. Забинтовав культю, девушка, ничего не говоря, покинула камеру.
— Он в порядке, может говорить, — отчиталась она за дверями.
В дверях появилась Тсунаде. Мягко говоря — хмурая. Закрыв дверь, она активировала какую-то технику, препятствующую прослушке, из-за чего Рьюго пришлось проникнуть в камеру и замереть в тени. Хокаге едва сдерживала ярость. Вошла, села напротив Като. Парень улыбнулся, как-то совсем нерадостно.
— У меня входит в привычку встречать поворотные моменты своей судьбы на скамье допрашиваемого.
Хокаге поставила сжатые в кулаках ладони на стол, нависая над Като.
— Вижу, у тебя хорошее настроение.
Като поднял бровь вверх, выражая немой вопрос.
— Ты убил моего учителя!
— Который заказал мне ваше убийство, — спокойно парировал Като.
Тсунаде выпрямилась, продолжая сверлить заключенного взглядом.
— Не ври мне. Данзо мог дать тебе такую миссию, но не Хирузен.
Като пожал плечами:
— Технически — верно. Но они были в сговоре.
— И поэтому ты убил обоих? А за компанию и остальных старейшин?
Като отрицательно покачал головой:
— Нет. Сарутоби, большая часть клана поддерживали переворот. Теперь у них нет претендентов на пост Каге.
— Хватит! Переворот задумал Данзо! Он и его люди! Сарутоби…
— Не причем? — перебил Като, не скрывая насмешки, и повышая голос, — Не будь дурой, Тсунаде! Без поддержки, в одиночку, Данзо не усидел бы на этом посту и дня! Его поддержали!
Тсунаде отмахнулась:
— Я разговаривала с кланами. Его напрямую никто не поддерживал. А вот ты бы мог. Против вас двоих не пошел бы никто!
Като даже слегка опешил:
— Да ну? Если так, на кой я его убил?
— Не знаю! Только это тебя пока и спасает.
Като хмыкнул:
— Спасает от чего?
Хокаге поморщилась:
— Не задавай глупых вопросов.
— Я не понял, вы действительно не понимаете?
Женщина уставилась на него, и на ее лице была такая смесь эмоций, что Рьюго не мог разобрать ничего.
— Попробуй объяснить. Все. По порядку.
— По возвращению в Коноху меня вызвал Данзо. Дал приказ. Ты не должна была вернуться в Коноху живой. Буквально. И оставил охреневать от такой наглости. А сам зарылся в такую глубокую яму, что я не смог бы его достать, не начиная массовой резни.
— Массовую резню ты устраивать умеешь, — съязвила Тсунаде.
Като не моргнув глазом кивнул:
— Умею, еще как. Но свою деревню я разрушать не намерен. Но Данзо закопался, и я не мог его достать.
— Почему не дождался меня? Или не предупредил?
— Вернись вы в Коноху — началась бы открытая вражда.
Тсунаде отмахнулась:
— Не было бы никакой вражды, Като! Главы кланов не идиоты. Никто не будет сражаться до уничтожения своего клана за чужие интересы.
— А вот интересы как раз у всех были. Особенно, у Сарутоби и Курама. И у тройки Яманака/Нара/Акимичи.
Тсунаде ударила по столу, отчего тот заскрипел, но выдержал:
— Это противостояние длится годами, поколениями! Никто из-за этого резать союзников не станет!
— Вот как? Кланы постоянно грызутся друг с другом, но без жертв. Откуда у тебя уверенность, что они бы не попытались воспользоваться ситуацией? Да пусть бы и не попробовали. Это не отменяет факта! Данзо приказал тебя убить, Тсунаде. Приказал мне.
— Поосторожнее с фамильярностью, — напомнила Хокаге.
— Мы наедине, а меньше уважать тебя от этого я не стану. Пойми простую вещь. Тебя бы убили. Не моими руками, так чужими. Данзо перешел черту, он уже не мог отступить. Это могло закончиться либо его смертью, либо твоей.
Тсунаде снова села, пытаясь успокоиться:
— Ты решил его убить. Это я могу понять. Зачем убивать моего учителя? Старейшин?
— Я не мог до него добраться. Никак. Если бы был другой вариант, я бы им воспользовался.
— Причем здесь Хирузен?
— Мне нужно было, чтобы Данзо сам ко мне пришел. А заодно я перерезал ему основную поддержку Сарутоби.
Тсунаде покачала головой:
— Сарутоби не поддерживали его. Не в таких крайностях.
Като поморщился:
— Несколько лет назад Итачи Учиха получил приказ — убить своего отца и самых радикальных членов клана. И стать новым лидером. Я говорил с Хирузеном. Он считал, что тогда поступил верно, а Итачи не справился. Знаешь, что мне предложили в награду?
Женщина чуть подумала:
— Неужели Корень?
— Именно. Подумайте. Данзо на посту Хокаге. Я, твой убийца, на посту главы Корня. Представь ситуацию с точки зрения глав кланов.
Тсунаде снова встала, начала расхаживать из угла в угол, думая.
— Тсунаде, я не мог допустить двух вещей. Твоей смерти, и открытой борьбы в Конохе. Какой бы она ни была. Я не могу сказать, как далеко бы зашел Данзо. У него было много сил, много средств. Он приказал своим лучшим людям остановить меня, но мы сумели договориться.
Женщина вопросительно глянула на подчиненного:
— Они, как и я, были верны именно Конохе. Мне удалось убедить их, что твое убийство — это слишком.
Она снова села.
— Ты убил моего учителя.
Като кивнул:
— А Данзо натравил на меня моего же ученика. Качественно натравил. Я даже пока не знаю, что с ним делать.
— Инахо?
Като кивнул:
— Да. Там все далеко зашло. Он ненавидит меня, всеми фибрами души. Винит во всем плохом, что с ним произошло.
— Не только он.
Като не понял:
— Что?
— Совет Кланов. Они требуют наказать тебя. И Совет Джоунинов тоже.
Парень изобразил смесь удивления и непонимания:
— Все разом?
Тсунаде отрицательно покачала головой:
— На Совете Кланов воздержались Яманако и Хьюги. Остальные проголосовали за вынесение тебя приговора. Совет Джоунинов не вилял, они открыто сказали, что не знают, что от тебя ждать. Данзо создал легенду о Кьюджине. Ты с готовностью ее подтвердил. Дважды. Они даже не уверены, что ты вменяем.
Като хмыкнул:
— Ох**ть. Я ожидал многого, но это подстава. И что дальше?
Тсунаде снова поднялась, начав расхаживать по камере.
— Тебя будут судить.
— За то, что я всех спас? — скептически переспросил Като.
— За убийство Третьего Хокаге Сарутоби Хирузена. За убийство старейшины Конохи Утатане Кохару. За убийство старейшины Конохи Митокадо Хомура. Их тебе просто так не забудут. А предательство Данзо. О нем знаешь только ты, и знал он. Ясно?
Като опустил взгляд и кивнул:
— Ясно, — в голосе пробивалась сдерживаемая злость, — стоило пойти по стопам Итачи и смыться до почетного вручения лавров победителя.
— Это не шутки!
— А я не шучу! — Като бросил острый взгляд на Хокаге, — Вы позволите им указывать себе?
Тсунаде нахмурилась:
— Я должна позволить ТЕБЕ указывать себе? Не считай меня дурой. Может вы с Данзо и разошлись о мнениях, но в остальном вы полностью походили друг на друга. Циничные, расчетливые, сволочи, готовые на все, ради своих целей. Но я не позволю тебе влиять на меня так же, как он влиял на моего учителя!
Като хмыкнул:
— Если бы я был таким, как ты говоришь, то ты сейчас была бы совсем мертва. А я принимал бы должность у Данзо, а не сидел здесь с культяпкой вместо руки, ожидая непонятно чьей милости.
Замолчали, сверля друг друга взглядами. Тсунаде сдалась первой:
— Тебя отправят в тюрьму для шиноби. На некоторый срок. Когда все уляжется, я смогу вернуть тебя обратно в Коноху.
Като еще несколько секунд держал тяжелый взгляд, но все же опустил его.
— Мне дадут попрощаться с Ино?
Тсунаде отвела взгляд в сторону, хмуро ответив:
— Никаких встреч. Ты покинешь Коноху на рассвете.
И сама вышла из камеры. Като несколько секунд сидел, глядя в стол, затем сказал:
— Хватит прятаться.
Рьюго послушно вылез из темного угла, сем напротив.
— Сенсей.
— Похоже, Хирузен знал свою ученицу лучше меня. Жесткости ей действительно не хватает. Что мешало положить на всех этих идиотов и… — он махнул здоровой рукой.
Рьюго немного помолчал, прежде чем спросить:
— Что собираетесь делать, сенсей?
— Ничего. Я уже все сделал. Не в нукенины же идти, как этот идиот глазастый. Потерплю, какое-то время. Проклятие!
Он сдерживал злость. С трудом, но сдерживал.
— Именно сейчас. Когда Ино… Черт.
Като встал, прошелся до стены, положил на нее здоровую руку и упер в нее голову.
— Мне нужно передать некоторые распоряжения Миине… да и Саске. И весточку Ино передать. Там много, запомнишь? Или запишешь.
Рьюго с готовностью кивнул:
— Запомню.
— Тогда слушай…
Като действительно говорил достаточно долго. В основном, как Миине и Саске с минимальными потерями получить в распоряжение всю его сеть. Ну и вообще о том, что стоит делать дальше.