ься властью даже с тобой, великолепной представительницей своего народа?
– Вы же позволяете карфагенянам, лемурианцам и агартанцам сидеть в вашем Совете, ведь они ценные торговые партнеры, – без колебания ответила Сисиникса. – Если не готовы предоставить в нем место мне, рассмотрите хотя бы кандидатуру моего мужа.
Нестор задумчиво нахмурился.
– Это правда, в Совете Атлантиды есть представители разных значимых народов. – Он наклонил голову и уставился на Сисиниксу из-под бровей. – Но мы, по крайней мере, знаем, где находятся их земли. Знаем, как туда добраться, сколько у них жителей и солдат, имеем и другую важную статистику, которую они нам позволяют собирать. А что мы знаем о вас? – Он поднял чашу с вином. Поднес к губам и застыл. – О вашем народе нам известно очень мало, не знаем мы и местонахождение вашей страны. Вы где-то там далеко, – широким жестом он указал на голубой простор с белыми барашками волн, сиявших под летним солнцем. – Позвольте нам посетить ваш край.
Сисиникса широко улыбнулась, но в голове ее промелькнула мысль: «Только через мой хладный труп».
Нестор лениво глотнул вина и поставил чашу на стол.
– Вероятно, тогда мы сумеем найти способ разрешить Аяку занять место за столом во втором ряду, среди других иноземцев. Но имейте в виду: такая честь не может быть оказана, если вы не дадите обещание регулярно снабжать нас горной медью из ваших шахт.
Сисиникса едва успела приоткрыть рот, как на плечо ее легла большая теплая ладонь. Она подняла взгляд и улыбнулась широкоплечему красавцу. Он опустился на кушетку рядом с ней и легко поцеловал ее в скулу. Сердце Сисиниксы радостно забилось, все ее существо устремилось к мужчине, стремясь подарить ему радость и любовь. Это был Аяк, ее партнер и супруг.
Мужчина-сирена. Это открытие так потрясло меня, что я едва не потеряла ход мыслей.
Я могла рассматривать Аяка, только пока Сисиникса удерживала на нем свой взгляд, то есть очень недолго. Но то, что я увидела, произвело на меня впечатление. Он походил и на земных мужчин, и на атлантов, заполнивших пиршественный зал, и отличался от них. Да, красавец мощного телосложения, с квадратными плечами и конечностями, которые безошибочно свидетельствовали о заключенной в них силе. И все же ему недоставало рельефности мышц, пунктира оплетающих их кровеносных сосудов, присущих всем сильным людям любого рода-племени – его кожа была гладкой, матовой и безупречной, без веснушек, шрамов, синяков. И волос! Только на щеках и шее кожа казалась более темной – вероятно, Аяк мог бы отрастить густую бороду, если бы захотел. И ни в чем, ни в теле, ни в лице, ни капли асимметрии. Идеальная статуя! Носил он простую белую тунику длиной чуть выше колена. Ткань струилась свободно и ложилась красивыми драпировками. Его светло-карие, как мед, глаза сияли, словно подсвеченные изнутри свечой. А вот странный вырост кожи перед ушным каналом, который я заметила у Сисиниксы, отсутствовал… Но в целом Аяк показался мне идеальным представителем своего пола. Просто великолепным.
Атланты и Аяк весьма радушно поприветствовали друг друга. Потом партнер Сисиниксы взял ее ладонь в свою. Она казалась такой крошечной и нежной на фоне его загрубевшей руки.
– Все еще сопротивляетесь преимуществам, которые дало бы вам мнение прекрасного пола, позволь вы ему прозвучать в ваших священных залах? – Голос Аяка звучал словно отдаленный гром, смешанный с дождем. Без сомнения, при желании быть услышанным он легко перекрыл бы своим голосом шум всего зала.
– Вероятно, будь у нас такие женщины, как Сисиникса, нам легче было бы обрести уверенность, что подобный шаг не приведет к катастрофе, – елейным тоном ответил Нестор.
– В нашей стране много лет правят Государыни, – заметил Аяк, – и смею заверить, мы пожинаем прекрасные плоды такого правления.
Брови Нестора вздернулись.
– Я полагал, что правите вы, а Сисиникса ваша царица. Это не так? – Атланта, очевидно, застала врасплох эта новость. Он понятия не имел, что власть принадлежит Сисиниксе.
– Нет, я лишь партнер Государыни – супруг, как вы это называете. Она же обладает уникальными способностями. Все представители нашей расы соединены незримыми узами друг с другом, а каждая Государыня имеет связь еще и со своими предшественницами, – откровенничал Аяк. – Нынешний момент будет запечатлен для будущей Государыни, чтобы та смогла лучше понять историю своего народа. К сожалению, – Аяк опустил взгляд на возлюбленную, и глаза его сверкнули, – этот дар не наследуется по мужской линии. У мужчин нашей расы другие… таланты.
Сисиникса кинула на Аяка предостерегающий взгляд: ее обеспокоило, что он рассказал излишне много. Аяк сжал губы и слегка кивнул ей в знак извинения.
– Запечатлен? – повторил Ренлаус: в голосе его слышалось изумление. На лице Нестора, словно в зеркале, отображалось то же чувство. – Как это происходит?
– Дар богов, – пояснила Сисиникса, имея в виду дар Соли. И не собираясь раскрывать подробности атлантам. Она сама не до конца понимала, каким образом воспоминания передавались от одной Государыни к другой, да ее это и не занимало. Чтобы не выдать еще какие-либо секреты, она быстро добавила: – Раз мы не в состоянии сегодня повлиять на вашу позицию, давайте перейдем к другим делам. Вы подготовили наш последний заказ?
– Ах да, – ответил Нестор, сразу заметно поскучнев. – Ваша ненасытная потребность в тканях, изразцах, зеркалах, цементе и других повседневных товарах. Мы будем исправно поставлять их, пока ваш орихалк сохраняет свое неизменно высокое качество. – Он снова взял в руки чашу с вином. – Заказ готов и ожидает погрузки на ваши суда в гавани. Доброго пути!
С этими словами он опустошил чашу до дна, поднялся, пожелал всем хорошего дня и перешел к другому столу, где наслаждалась вином большая компания атлантов.
– Мне жаль, что мы по-прежнему препятствуем вашим амбициозным стремлениям, – сожаление Ренлауса выглядело искренним. – Атланты упрямы.
– Не страшно! – воскликнула Сисиникса, поднимаясь. Аяк встал вслед за ней и приобнял, словно приободряя. – Мы терпеливы. Члены Совета приходят и уходят, люди при власти сменяются другими, более прогрессивными и по-новому мыслящими лидерами. То, что способствовало возвышению нынешней Атлантиды, в будущем перестанет соответствовать новым целям. Вот увидишь. Мы нужны атлантам. Вы просто пока этого не осознали.
В глазах Ренлауса промелькнуло сомнение, но возражать он не стал.
Все трое не промолвили больше ни слова, но я поняла, что Сисиникса с Аяком ожидали прибытия Ренлауса к берегам горы Калифас с товарами к следующему полнолунию. Сисиникса преисполнилась решимости получить место в Совете Атлантиды и всем сердцем верила, что это лишь дело времени.
Но из следующего воспоминания мне стало ясно, что этой цели не дано было осуществиться.
Глава 11
Картина перед моими глазами, распадаясь на миллионы стремительно летящих серых песчинок, пропала. Потом все внезапно стихло, и начал проступать знакомый мне вид с вершины горы Калифас. Постепенно картина стала цветной и наконец обрела жизнь и движение.
Сисиникса смотрела вниз на Океанос. Ее терзали холод и страх, она дрожала. Не помогало даже присутствие Аяка, – стоя позади Государыни, он крепко прижимал ее к своей широкой груди.
Молнии разрывали небо на востоке, грохотал гром. На горизонте разрасталась темная тень, расползавшаяся на север и юг словно чернила, пролитые на сукно стола.
Ее народ, морейцы, топтались и переговаривались у Сисиниксы за спиной.
– Идем, моя любовь, – прошептал Аяк, касаясь губами ее волос. – Нам лучше увести наших подданных внутрь. Что бы это ни была за буря, она не причинит нам вреда в глубинах океана или в недрах Калифаса. Видишь, как стремительно она разрастается? И движется в нашу сторону. Вероятно, быстрее, чем нам кажется.
– Должно быть, боги сильно разгневались. Буря идет со стороны Атлантиды, – заметила Сисиникса и повернулась к Аяку, впившись в него взглядом: – Как думаешь, с ними ничего не случилось?
Аяк нахмурился.
– Вряд ли они не пострадали. Вероятно, эти дураки наконец погубили себя своей жадностью. Пойдем. – Он взял ее за руку.
Аяк и Сисиникса подали морейцам сигнал уходить через расселины в глубь горы, в самое ее нутро. Потом, кто хотел, мог остаться в пещерах или по туннелям отправиться в океан, чтобы с безопасной глубины понаблюдать за разгулом стихии.
Сисиникса последовала за своими подданными вниз. Меня поразило их несметное число – не только сирен, но и тритонов. Мне казалось, их примерно поровну. Дети обоих полов сновали между родителями, пока те спускались, или жались к их спинам. Я заметила и младенцев. Мысль, что все эти дети родились в Океаносе, поразила меня. Их отцами были тритоны!
Толпа рассеялась по подводным жилищам, выслушав приказ Сисиниксы не высовываться на поверхность, пока не получат от нее позволения. Она не посылала разведчика на вершину Калифаса целые сутки, опасаясь силы надвигавшейся бури. Был момент, когда даже в глубинах Океаноса раздался ужасный звук, похожий на рев огромного разъяренного дракона, изрыгающего огонь. Вновь зародившиеся могучие течения понесли морейцев сначала на восток, затем обратно на запад. Это повторялось несколько раз, вначале с нарастающей силой, отчего встревоженные обитатели Океаноса стали опасаться, не накроет ли катастрофа и их край. Но тут океан начал успокаиваться, течения утратили свою силу, а потом и вовсе пропали.
Опять мир перед моими глазами скрылся за серой пеленой, а потом я увидела один из пляжей Калифаса.
Сисиникса стояла у воды и наблюдала, как к берегу приближаются десятки мелькающих среди волн голов. Сначала она было подумала, это стая дельфинов, но теперь стало ясно, что пожаловали атланты.
Как только их ноги коснулись дна, они встали и, шатаясь, побрели к пляжу. Их жабры сомкнулись и исчезли, как только они вдохнули свежий воздух. Перепонки между пальцами рук и ног стянулись. И, опускаясь на колени перед Сисиниксой и Аяком, они выглядели почти людьми.